Эффективный фашист
Дополнение к воспоминаниям Гувера о Латвии
Здесь я размещаю еще одно воспоминание об Ульманисе, написанное Гувером уже позже, в 1951 году, когда фашистскую сущность режима Ульманиса было трудно отрицать.
Поэтому в статье, печатавшей этот отрывок из воспоминаний был придуман подзаголовок "Фашист по неволе", потому что читателям нужно было как-то объяснить, что пролетарская диктатура - это плохо, а фашистская диктатура - это эффективно, и она расчищает путь ко всему капиталистическому хорошему. Так казалось капиталисту- романтику Гуверу.
Итак, отрывок из воспоминаний Гувера напечатанных в Collier's, March 24, 1951
Улманис родился в Латвии, его отправили к дяде на Средний Запад Америки, когда ему было десять лет, он окончил экономический университет Среднего Запада и преподавал в средних школах Омахи. Он вернулся в Латвию в 1914 году, чтобы забрать свою мать, и так его застала война.
Он говорил по-английски, используя американские идиомы, и это было для меня большим преимуществом, наши термины и значения в политических и экономических дискуссиях были идентичны (что далеко не так, когда мы говорим через переводчика).
Ульманис был проницательным исследователем социальных и экономических сил Европы. Через несколько лет после того, как он исполнял обязанности президента, он потерпел поражение на парламентских выборах и ушел с этого поста.
Позже в стране царил полный хаос, и он вместе с союзниками и их армиями распустил парламент, упразднил Верховный суд. и с тех пор руководил правительством в стиле фашистского диктатора. Он считал это лишь преходящей фазой и надеялся, что позже он сможет восстановить представительное правительство и конституционные гарантии.
В ответ на мою просьбу обрисовать силы и причины, которые привели к революциям в 11-ти европейских государствах, он заявил следующее:
У революции было два корня и несколько удобрений.
Первым корнем было то, что не многие жители Континента адаптировались к парламентской демократии. Эта форма либерализма предполагает по крайней мере одну партию большинства. Когда их полдюжины, включая крайне правые и крайне левые партии, обе стороны намерены разрушить демократию.
Это неработоспособно.
Затем министерства формируются путем компромисса, они основаны в основном на негативных действиях - они не могут долго существовать или обеспечивать сильное конструктивное правительство.
Второй корень революции был медленным восстановлением от послевоенной нищеты.
Удобрениями для этих корней были действия пятой колонны, русских коммунистов, укоренившихся в трудовых коллективах вместе с интеллектуалами, которые верили в личную свободу, но которые думали, что можно иметь экономический тоталитаризм, и при этом, сохранить личные свободы.
Этот этап с его «управляемой экономикой» одновременно ограничил и напугал бизнес, из-за которого увеличивались и безработица, и государственные расходы.
Наконец, наступил хаос.
В ответ на то, какие шаги он предпринял как диктатор для восстановления порядка, он сказал:
Когда я возглавил армию, я подумал, что смогу сохранить личную свободу простым восстановлением общественного порядка, но быстро обнаружил, что фундаментальной причиной хаоса является страх - страх бизнесменов, страх рабочих, страх фермеров и т. д., страх падения валюты, страх правительства, все это парализует экономическую и моральную жизнь.
Единственный способ растворить страх - это больше страха.
Я должен был точно сказать людям и группам, что они должны делать, и заставить их бояться концентрационных лагерей, в которые они могут попасть, если что-то не сделают; фиксировать цены; фиксировать заработную плату; приказывать сотрудникам запускать фабрики, рабочим - работать, а фермерам - поставлять свою продукцию на рынок; выпускать новую валюту и приказывать людям брать ее и закрывать людей, если они этого не делают.
Постепенно система снова заработала; вернулась уверенность, и худшее было позади.
Не позволяйте никому говорить вам, что личная свобода может выжить в тоталитарной экономике или что предварительная стадия, которая называется «управляемая экономика» может в какой-то момент перестать быть коллективизмом.
Сегодня в Латвии полная занятость, выгодные цены, а валюта имеет солидный золотой запас.
Америка с ее «управляемой экономикой» находится на пути к хаосу и затмению демократии. Я прошел через это и уже выхожу.
Он сказал, что надеется восстановить представительное правительство и личные свободы.
И со смехом добавил:
Америке позже может понадобиться совет специалиста, и я вернусь домой - я имею в виду, вернусь в страну и помогу.
Это выскользнувшее слово «домой» эхом разносилось в моей голове в течение нескольких дней, потому что Америка именно так захватывает человеческие души .
Здесь я размещаю еще одно воспоминание об Ульманисе, написанное Гувером уже позже, в 1951 году, когда фашистскую сущность режима Ульманиса было трудно отрицать.
Поэтому в статье, печатавшей этот отрывок из воспоминаний был придуман подзаголовок "Фашист по неволе", потому что читателям нужно было как-то объяснить, что пролетарская диктатура - это плохо, а фашистская диктатура - это эффективно, и она расчищает путь ко всему капиталистическому хорошему. Так казалось капиталисту- романтику Гуверу.
Итак, отрывок из воспоминаний Гувера напечатанных в Collier's, March 24, 1951
Улманис родился в Латвии, его отправили к дяде на Средний Запад Америки, когда ему было десять лет, он окончил экономический университет Среднего Запада и преподавал в средних школах Омахи. Он вернулся в Латвию в 1914 году, чтобы забрать свою мать, и так его застала война.
Он говорил по-английски, используя американские идиомы, и это было для меня большим преимуществом, наши термины и значения в политических и экономических дискуссиях были идентичны (что далеко не так, когда мы говорим через переводчика).
Ульманис был проницательным исследователем социальных и экономических сил Европы. Через несколько лет после того, как он исполнял обязанности президента, он потерпел поражение на парламентских выборах и ушел с этого поста.
Позже в стране царил полный хаос, и он вместе с союзниками и их армиями распустил парламент, упразднил Верховный суд. и с тех пор руководил правительством в стиле фашистского диктатора. Он считал это лишь преходящей фазой и надеялся, что позже он сможет восстановить представительное правительство и конституционные гарантии.
В ответ на мою просьбу обрисовать силы и причины, которые привели к революциям в 11-ти европейских государствах, он заявил следующее:
У революции было два корня и несколько удобрений.
Первым корнем было то, что не многие жители Континента адаптировались к парламентской демократии. Эта форма либерализма предполагает по крайней мере одну партию большинства. Когда их полдюжины, включая крайне правые и крайне левые партии, обе стороны намерены разрушить демократию.
Это неработоспособно.
Затем министерства формируются путем компромисса, они основаны в основном на негативных действиях - они не могут долго существовать или обеспечивать сильное конструктивное правительство.
Второй корень революции был медленным восстановлением от послевоенной нищеты.
Удобрениями для этих корней были действия пятой колонны, русских коммунистов, укоренившихся в трудовых коллективах вместе с интеллектуалами, которые верили в личную свободу, но которые думали, что можно иметь экономический тоталитаризм, и при этом, сохранить личные свободы.
Этот этап с его «управляемой экономикой» одновременно ограничил и напугал бизнес, из-за которого увеличивались и безработица, и государственные расходы.
Наконец, наступил хаос.
В ответ на то, какие шаги он предпринял как диктатор для восстановления порядка, он сказал:
Когда я возглавил армию, я подумал, что смогу сохранить личную свободу простым восстановлением общественного порядка, но быстро обнаружил, что фундаментальной причиной хаоса является страх - страх бизнесменов, страх рабочих, страх фермеров и т. д., страх падения валюты, страх правительства, все это парализует экономическую и моральную жизнь.
Единственный способ растворить страх - это больше страха.
Я должен был точно сказать людям и группам, что они должны делать, и заставить их бояться концентрационных лагерей, в которые они могут попасть, если что-то не сделают; фиксировать цены; фиксировать заработную плату; приказывать сотрудникам запускать фабрики, рабочим - работать, а фермерам - поставлять свою продукцию на рынок; выпускать новую валюту и приказывать людям брать ее и закрывать людей, если они этого не делают.
Постепенно система снова заработала; вернулась уверенность, и худшее было позади.
Не позволяйте никому говорить вам, что личная свобода может выжить в тоталитарной экономике или что предварительная стадия, которая называется «управляемая экономика» может в какой-то момент перестать быть коллективизмом.
Сегодня в Латвии полная занятость, выгодные цены, а валюта имеет солидный золотой запас.
Америка с ее «управляемой экономикой» находится на пути к хаосу и затмению демократии. Я прошел через это и уже выхожу.
Он сказал, что надеется восстановить представительное правительство и личные свободы.
И со смехом добавил:
Америке позже может понадобиться совет специалиста, и я вернусь домой - я имею в виду, вернусь в страну и помогу.
Это выскользнувшее слово «домой» эхом разносилось в моей голове в течение нескольких дней, потому что Америка именно так захватывает человеческие души .