Маринетти и женский вопрос
.
Когда я сказал им: «Презирайте женщину!» Они забросали меня тривиальными оскорблениями [...]«…Я оспариваю не животную ценность женщины, но её сентиментальное значение. Я хочу бороться с жадностью сердца, с беспомощностью полуоткрытых губ, впивающих тоску сумерек, с лихорадкой шевелюр, которые давят и превышают чересчур высокие звёзды цвета кораблекрушения… Я хочу одолеть тиранию любви, наваждение единственной женщины, великий лунный свет романтики, омывающий Италию…» - пишет Маринетти в предисловии к своей книге «Футурист Мафарка»
Женщина для футуристов - живое напоминание о биологической сущности человека и о его подчинении не только распаду и смерти, но также и эволюционным и генетическим законам чрезвычайно консервативной силы: самой природы. Но как освободиться от такой зависимости?
История вымышленного африканского властителя Мафарки-эль-Бара вышла в Париже в 1909 г. Итальянскую публикацию сопровождал громкий скандал. Маринетти были предъявлены обвинения в порнографии и «оскорблении нравственности». Особенно общественность шокировал пенис короля Мафарки длиной 11 метров (что было, конечно, не порнографией, а отсылкой к архаической иконографике). Скандал, само собой, помог пропаганде идей футуризма.
В книге рассказывается история о Мафарке-эль-Баре, короле, который побеждает армию африканцев, свергает с престола своего дядю и желает покорить всю Африку. Однако его величайшее желание состоит в том, чтобы самому создать бессмертного сына, механическое существо, и его мечта сбывается. В этом партеногенезе и есть сама суть романа Маринетти, мечта о биологической самодостаточности сильного мужчины освобождение от зависимости от женщины.
Но до тех пор пока этого достичь невозможно, Маринетти считает, что не стоит пренебрегать женщиной, нужно пользоваться тем, что она может предложить. Для укрепления боевого духа солдат, в 1917 году, будучи раненым, он пишет для своих братьев по оружию рекомендации под названием «Как соблазняют женщин».
Книга о любви во время войны? - пишет Даниил Житенев. Да, самое время! Футурист делится секретами, с помощью которых он покорил не одно женское сердце, а также щедро осыпает читателя историями своих любовных похождений. Ведь без войны «женщина как незаряженный револьвер», именно война «придает женщине особый колорит и раскрывает ее истинную ценность», убежден автор
Маринетти дает ряд строгих советов-рекомендаций своим последователям, соблюдение которых сделает из мужчины настоящего супермена, а вернее итальянского футуриста. Вершину олимпа соблазнителей занимает особый тип - раненный, даже искалеченный на войне солдат. Но он не жалок, даже наоборот, являет собой живой пример новой футуристической эстетики: «Почувствуйте великолепие шрамов!» А что же остается женщинам, если не покориться воле футуристов? Здесь читатель может решить, что это очередной женоненавистнический памфлет, но в конце сочинения мы внезапно обнаруживаем воззвание, под которым подписалась бы любая радикальная феминистка. В нем призывы броситься в траншеи наравне с мужчинами соседствуют с обещанием права голоса, отмены института брака и решительном одобрении свободной любви.
А вот и некоторые высказывания:
***
Женщине с ее вековыми привычками домохозяйки суждено было обрести
в стремительной автомобильной скорости сильнейший афродизиак.
***
За машиной - будущее, машина - объект сильного в том числе эротического желания,
поэтому соблазнителю нового века нужно это учитывать.
***
В действительности мужчин можно разделить всего на два вида: это те, кто инстинктивно чувствуют женщину, магнетически воздействуют на нее, с легкостью овладевают и понимают ее, а также те, кто ее недостаточно чувствуют, неспособны воздействовать на женщину и почти никогда ее не понимают.
Более половины итальянцев обладают даром соблазнять женщин и понимают прекрасный пол.
В Испании и Франции эта способность гораздо менее развита.
Что касается России и Англии, то там она почти не встречается.
***
Уверенность в том, что женщина способна хранить верность, могла созреть только в холодной и бесцветной атмосфере.
Эта уверенность тает в жарких лучах сицилийского солнца.
Поскольку на Востоке женская неверность считается роковой неизбежностью,
то там всемогущий мужчина учредил институт евнухов.
На севере женщина эмансипировалась, прежде всего, потому,
что мужчина был твердо убежден в ее постоянстве и духовной крепости,
а кроме того, потому, что он мало ценил ее тело и игнорировал ее характер,
инстинктивную, природную, атмосферную, барометрическую сущность женщины
***
Я вовсе не стремлюсь вывести некую закономерность.
Тем не менее я не сомневаюсь в том,
что женская сущность состоит не из одного только болезненного инфантильного любопытства,
неспособности сосредоточиться, ужаса однообразия, бесконечного тщеславия, страха и храбрости,
порожденных робостью и застенчивостью, но также из неискоренимой потребности в измене.
Материальная зависимость и скованность превращает женщину в полуодомашненного зверя,
страстно мечтающего предать любимого, да, но в то же самое время ненавистного мужчину, заключившего ее в клетку.
Таким образом, мужчина-соблазнитель должен развить в себе силу и характер укротителя.
Не поймите меня превратно. Я никого не порицаю и не критикую.
Женщины таковы, каковы они есть.
То есть они составляют лучшую часть человечества;
они более пластичны, чем мужчины, более гибки, остроумны, чувствительны,
менее запрограммированны, более склонны к импровизациям - в общем, в них меньше немецкости.
***
Я полностью признаю все моральные достоинства женщины.
Мне приходилось встречать женщин, поражающих своим интеллектом, честностью, великодушием,
самоотверженностью, утонченностью чувств, героическими порывами,
- тем не менее все эти добродетели глубоко коренятся в их сексуальности.
Иначе говоря, они неразрывно связаны с вечным и неугасимым стремлением к продолжению рода.
***
- Ты рассуждаешь о женщинах, как о железнодорожных станциях.
- Иногда они не что иное, как туннели!.. Это вопрос привычки. Необходимо спрессовать годы в дни, в мгновения, чтобы стремительно насладиться женщиной. Я нахожу, что наша новая футуристическая религия скорости совместно с войной радикальным образом изменяет человека.
Начнем с перекрашивания лугов и горных склонов многоцветными плакатами и строительства новых промышленных предприятий. Они уродуют горы, покрывая их косыми шрамами.
Сегодня их обезглавливают минами колоссальной мощности. Изменяют течение рек.
Уличное столпотворение разрушает романтический смысл одиночества.
Терпеливых и медлительных, зигзагообразно двигающихся погонщиков мулов сменяют прямые воздушные трассы самолетов.
С высоты можно единым взглядом охватить весь кипящий горизонт с косматыми дымами и всполохами взрывов.
Значит, любовь тоже нужно ускорить и сжать!..
- Тогда люби меня воинственно и сжато. Мне нравится.
***
.
И похождения в России
.
В одном из самых интеллектуальных московских салонов мне довелось неожиданно познакомиться с двумя восхитительными женщинами, появившимися в сопровождении своих бестелесных, бледных и субтильных мужей, чьи глаза трусливо бегали за стеклами лорнетов, руки были бессильны, а голоса напоминали испуганное грохотом бомбежки козлиное блеяние.
Оказалось, что это были два поэта-декадента.
Меня сразу же представили красивейшей из двух элегантных полуобнаженных жен,
не понимавших ни единого слова ни по-французски, ни по-итальянски.
В то время как хозяин дома переводил мне рассеянную болтовню красавицы,
пустившейся в рассуждения о литературных достоинствах одного из русских поэтов и о чудесах Италии,
ее искушеннейшее тело вступило в оживленный разговор с моим телом.
Это был выразительный и искренний диалог.
Ее муж, с рыжеватой бородкой и лорнетом, тоскливо и надоедливо затянул блеющим голоском свои стихи,
напоминавшие докучливые причитания нищего или, с
корее, стенания старого педераста, покинутого другом на пороге дома свиданий.
Наконец назойливое насекомое умолкло.
Атмосфера, влажная и жаркая, как в тропическом лесу, накалилась.
Нежнейшая женская плоть слегка колыхалась на упругих пружинах, едва прикрытая податливой тканью
и овеваемая неторопливыми взмахами веера.
Духи и драгоценности с рю де ля Пэ усиливали густые ароматы и оттеняли нараставшее звучание женских голосов.
Раскаты моего грозного голоса заставляли вспомнить о бомбардировке Адрианополя,
а жесты и шаги напоминали победную поступь конкистадора.
Это был грандиозный физиологический успех, полнейшее слияние с обеими красавицами.
Я уселся между женами двух поэтов, трепетавшими, как листочки при дуновении ветра.
Учитывая незнание мною русского языка, кресла, картины, женщины, мужчины, бархат, драгоценности и шелка
казались мне минеральным, растительным и животным царствами.
В соседнем зале был накрыт стол.
Звон хрусталя смешивался со звуками откупориваемых пробок,
голосами, шипящей пеной и взрывами женского смеха.
Издалека доносились грозовые раскаты фортепианных пассажей.
Два впавших в экстаз поэта, сидевших передо мной, так и сыпали наперебой мадригалами в мою честь,
они тут же записывали их карандашами в записных книжках своих жен.
Мои локти уже касались красавиц, сидевших справа и слева. Те чутко отвечали на мои прикосновения.
Хозяин дома, охваченный желанием довести до возможного совершенства свой суперафриканский интерьер,
развлекался, попеременно выключая и вновь включая свет,
что, по его представлениям, должно было означать всполохи молний.
Каждый раз, как комната погружалась во мрак, я попеременно прижимался губами к устам то одной, то другой женщины,
каждый раз обнимая их все крепче и крепче.
Прямо передо мной один из мужей тщетно пытался выудить карандашом
из глубины своего пропитанного алкоголем нутра
очередную идиотскую рифму.
Другой уже закончил свой мадригал и теперь читал его мне, нацепив лорнет,
тяжело дыша, в восторге от утонченнейшей гармонии своих стихов.
Поверхностная читательница с раздражением скажет мне,
что эти две дамы - просто проститутки, не более того.
Я на это отвечу, что между уличной потаскушкой и так называемой честной женщиной,
связанной законным браком с мужчиной,
простирается бесчисленное множество оттенков:
от благородной честности внутри меркантилизма
до более или менее меркантильной измены в разгар самой что ни на есть бескорыстной страсти.
Эти две дамы не были проститутками.
Я узнал их очень близко и обнаружил, что каждая из них вела двойную жизнь,
проникнутую безумной сексуальностью, исполненную запретных прихотей,
желания новизны, страсти к знаменитому мужчине.
Каждая из них была готова однажды дождливым днем отдаться желанному мужчине на диване
и в то же самое время способна вести хозяйство, заботиться о семье,
заниматься образованием и воспитанием детей с механической выверенностью каждого шага.