04 (17) мая 2021 года. Святые дня, молите Бога о нас! (ч.2)
Продолжение…
Батакские мученики
Память 4 мая и в Соборе Болгарских святых
После насильственного обращения в ислам окрестного населения в XVII веке, болгарское село Батак почти два века оставалось христианским островком среди мусульманских сел. Во время Апрельского восстания 1876 года, которое подняло болгар на борьбу с османскими властителями, батачане примкнули к восстанию и подверглись особенно жестокому избиению.
Во время подавления восстания в Батаке многие болгары заперлись в церкви Воскресения Христова и несколько дней мужественно отбивались. Но османы подожгли церковь, а через несколько дней обманом собрали и перебили случайно выживших детей и женщин - по разным данным от 1750 до 5000 человек. История сохранила лишь несколько имен мучеников, пострадавших под Батаком: это зверски убиенные священники Петр и Нейчо, Триандафил Тошев, Иван, Илия и другие. Трагедия в Батаке получила название "Баташской бойни" (болг.: "Баташко клане") и стала одним из символов страданий всего болгарского народа под османским игом.
Инициатива по канонизации мучеников Апрельского восстания рассматривалась Священным Синодом Болгарской Православной Церкви с 2005 года. В начале 2011 года решение о прославлении было принято, несмотря на отсутствие свидетельств о чудесах, которые происходили бы от мощей. Торжества канонизации 3 апреля того года, в неделю святого Иоанна Лествичника, в Патриаршем храме-памятнике благоверного великого князя Александра Невского в Софии возглавил патриарх Болгарский Максим, совершив таким образом первое прославление святых за время своего патриаршего служения. Вместе с сонмом Батакских мучеников были прославлены также и Новосельские мученики.
Священный Синод Русской Православной Церкви на заседании 30 мая 2011 года (журнал № 50) постановил "включить в месяцеслов Русской Православной Церкви имена священномучеников Петра и Нейчо, мучеников Трендафила, Иоанна, Илии и прочих мучеников Батакских - с празднованием памяти 4 (17) мая".
Святитель Чед Личфилдский (Chad, Cheadda), игумен, епископ
Родом из Северной Англии. Вместе со своим братом св. Кедом (Cedd) получил образование в монастыре Линдисфарн у его основателя, св. Айдана, а затем, по-видимому, учился монашескому деланию у св. Эгберта (Egbert), монаха из монастыря Ратмельсиги (Rathmelsigi) (Ирландия).
Кед вызвал Чеда в Англию, чтобы тот помог ему основать монастырь в Ластинго (Laestingaeu, ныне Ластингем - Lastingham) в Северном Йоркшире. После смерти Кеда в 664 г. Чед стал вторым игуменом монастыря, и чуть позднее, вероятно в том же году, по просьбе короля Нортумбрии Осви и вопреки своей воле был посвящен в сан епископа Нортумбрии с кафедрой в Йорке.
Преподобный Беда Достопочтенный так писал о святителе Чеде:
«Он был святым мужем, скромным во всем, сведущим в Священном Писании и старательным в исполнении Христовых заповедей. Став епископом, он направил свои труды к поддержанию истины и чистоты Церкви смирением, умеренностью и ученостью. Он посещал города, селения, дома и крепости с проповедью Евангелия, странствуя не на коне, а пешком, по примеру апостолов».
Богословский диспут, возникший из-за того, что св. Вилфрид также был избран епископом Йоркским и уже приехал в Гоул для посвящения, описан в "Церковной истории народа англов" Беды Достопочтенного. Вопрос оставался спорным до 669 г., когда новый архиепископ Кентерберийский, св. Феодор, прибыл в Англию и признал назначение Чеда неправильным (так как узнал, что его рукополагал один епископ, виновный в симонии, и два «сомнительных» кельтских епископа). Святой Чед смиренно отвечал: «Если вы считаете, что я посвящен не по правилам, я с радостью откажусь от сана; по правде говоря, я всегда считал, что недостоин его. Я решился принять его только в подчинение полученному приказу», после чего он покинул кафедру и удалился в свой монастырь Ластингем.
Но в монастыре он оставался недолго. Свт. Феодор столь проникся смирением Чеда, что, когда умер епископ Мерсийский, попросил короля Осви назначить Чеда на вдвствующую кафедру. Король удовлетворил эту просьбу, и в том же 669 г. свт. Феодор поставил св. Чеда епископом Мерсии. Он также повелел Чеду, чтобы он в длительные поездки отправлялся только на лошади, а не пешком. А поскольку громадная епархия святителя Чеда простиралась от реки Северн до самого Северного моря, включая в себя 17 графств, это повеление было весьма практичным. Святой Чед закрепил свою кафедру за Личфилдом, вблизи которого он жил, следуя строгим монашеским правилам, в уединенном домике, построенном им возле церкви. По словам Беды, «там он мог молиться с немногими братьями - их было семь или восемь; туда он часто удалялся, когда был свободен от трудов и от проповеди слова Божия». Как повествует Беда Достопочтенный, святитель Чед управлял вверенной ему епархией «в великой святости жизни, следуя примеру древних отцов».
В течение трех последующих лет своей жизни Чед основал монастырь в Линдсее (Lindsey), на земле, пожалованной ему королем Вульфхером Мерсийским (Wulfhere). Там же Чед, предположительно, основал и другой монастырь, при Барроу-на-Хамбере (Barrow-upon-Humber).
Скончался 2 марта 672 году от чумы. Был похоронен в Ластингеме, позднее его мощи перенесли в Личфилд. Во время Реформации большая часть мощей святителя была уничтожена или утеряна, однако некоторая их часть все же сохранилась и сейчас находится в католическом соборе святого Чеда в Бирмингеме, что находится на территории бывшей Мерсийской епархии святителя.
Есть сведения о множестве чудес, случившихся в месте его захоронения.
Беда Достопочтенный, перечисляя добродетели святителя Чеда, писал о воздержании, смирении, рвении в учении, молитве и нестяжании, а еще о том, что святитель всегда был исполнен страха Божия. Таким чутким было сердце святого, что даже сильный ветер Чед воспринимал как напоминание о том, что всякий человек смертен и будет держать ответ на Страшном суде, и тогда святой принимался молить Господа быть милосердным к людям. В бурю или грозу святитель всегда был в церкви, где горячо молился и читал псалмы, пока непогода не прекращалась. Таковы были духовная чуткость святого и понимание близости Господа и Его праведного суда. По свидетельству Беды, один монах видел, как душа святителя Кедда, брата святителя Чеда, умершего ранее, спустилась с небес на землю в сопровождении ангелов, чтобы взять душу Чеда на небеса.
До сих пор в библиотеке кафедрального англиканского собора Личфилда хранится уникальное древнее Евангелие, называемое «Евангелием святого Чеда»; возможно, эту книгу некогда читал святитель.
Из большого числа освященных во имя святого Чеда церквей две находятся в первой епархии, которой он управлял, - в Йоркшире: в Миддлсмуре и Сэддлуорте. Другие приходы, посвященные ему, можно встретить в Мидлендс: в графствах Чешир, Линкольншир, Шропшир, Дербишир, Ланкашир, Стаффордшир и Уорикшир. В Личфилде память о святом сохраняется в соборе Пресвятой Девы Марии и святителя Чеда, а также в очень старой приходской церкви.
Две деревни носят имя святителя Чеда: Чедкерк в Чешире и Чедуик в Ланкашире. Скорее всего, названия этих мест свидетельствуют о том, что святитель Чед основал здесь церкви, ведь он много веков тому назад странствовал - пешком или на коне - от деревни к деревне, неустанно проповедуя слово Божие.
Число построенных святителем Чедом церквей в Йоркшире и Мидлендс за столь короткий срок его епископского служения показывает, как усердны были его труды и как глубоко его почитали после его праведной кончины.
Преподобный Этельред (Ethelred, Æthelred), король Мерсии, игумен
Родился приблизительно в 640 году, сын Пенды (Penda), короля Мерсийского.
Этельред взошёл на трон после своего брата Вульфхера (Wulfhere) в 675, унаследовав королевство побежденное королем Нортумбрии и раздираемое бунтом.
Своей женитьбой на Острит (679) и победой над Хлотхером (Hlothhere) Кентским король Этельред утвердил и расширил свои земли.
Однако, в отличие от своих отца и брата, Этельред слыл не столько воителем, сколько набожным королём, другом св. Вильфрида.
В 697 году его жена Острит была убита в результате заговора знати.
В 704 году Этельред оставил свой трон в пользу Кенреда (Cenred, Kenred), сына Вульфхера.
Этельред стал монахом в монастыре Бардни (Bardney), основанном им и его женой. Впоследствии он был избран настоятелем обители.
Скончался около 716 года, хотя точная дата его кончины неизвестна. Его тело было похоронено в его же монастыре, рядом с супругой.
Особенно почитаем в Леоминстере (Leominster).
Священномученик Николай Тохтуев, диакон
(Н.В. Тохтуев на крыльце Болшевской церкви. Лето 1939 г. Фото из личного архива В.Н. Тохтуевой)
Память 4 мая, в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской и в Соборе Московских святых.
Родился 9 мая 1903 года в с. Быме (Бымский завод) Кунгурского уезда Пермской губернии в многодетных (9 детей) семье потомственных кузнецов. Род Тохтуевых происходит от крещёных татар, которые трудились на бымских заводах со времени их основания в первой половине XVIII в.
Отец, Василий Николаевич Тохтуев, пользовался большим уважением односельчан. Пять раз его выбирали волостным старшиной, а в 1906 г. он был избран в 1-ю Государственную Думу. После её роспуска Василий Тохтуев вернулся в родные места. Здесь общественная деятельность его была продолжена: в Осинском уезде он в течение 11 лет ведал делами строительства народных школ, библиотек и больниц. Василий Николаевич Тохтуев дружил с будущим основателем Белогорского монастыря Василием (Коноплёвым) - впоследствии архимандритом Варлаамом.
Мать, Мария Матвеевна (Цветова), была дочерью священника. Тихая и приветливая со всеми, глубоко верующая, она оказала большое влияние на воспитание своего сына Николая.
В 1916 г. Николай Тохтуев окончил двухклассное училище в Быме; в 1917 г. поступил в училище псаломщиков при Архиерейском доме в Перми.
Рядом с заводом Бым находился монастырь Белая Гора, куда вся семья ходила по воскресеньям и в праздники. Николаю с детства полюбилась церковная служба, и Николай стал петь в церковном хоре. Существует предположение, что примерно между 1916 и 1917 гг. он был послушником в Белогорском монастыре.
В 1919 г. он поступил в Пермской духовной семинарии, и в том же году был назначен псаломщиком в Свято-Троицкую церковь с. Ашапа. Когда Николай Тохтуев учился на втором курсе, семинарию закрыли.
В 1922 году был обвенчан с Марией Евгеньевной (Зорихиной).
14 мая 1922 г. был рукоположен в сан диакона к Свято-Троицкой церкви с. Ашапа.
В 1923 г. направлен служить в Петропавловскую церковь с. Уинского; в 1924 г. - переведен в Николаевскую церковь в с. Кыласове. В это время по всей округе пошла слава о мощном красивом голосе о. Николая. Говорили, что такого баса не было ни у одного из диаконов Кунгура и Перми.
В 1925 г. по приглашению владыки Кунгурского и Пермского Аркадия (Ершова) семья Тохтуевых переехала в г. Кунгур.
С 26 января 1925 г. служил в Успенский кафедральный собор г. Кунгура.
25 марта 1926 г. возведен в сан протодиакона.
В один из дней 1931 г. Николая Тохтуева вдруг вызвали в ОГПУ, ознакомили с показаниями против него, а затем предложили стать осведомителем. В противном случае пригрозили арестом. Подписку протодиакон дал, и его отпустили. Однако никаких донесений в ОГПУ от него так и не поступило. Очевидно, он не избежал бы ответственности за уклонение от такого "сотрудничества", но здесь помогло другое несчастье. Василия Николаевича, отца Николая Тохтуева, в 1931 г. лишили избирательных прав как бывшего члена Государственной Думы, и двоих его сыновей отправили в тыловое ополчение. Протодиакона Николая послали в г. Екатеринбург (в то время - Свердловск), где в 1931-1932 гг. он с товарищами по несчастью в каторжных условиях работал на стройках.
В декабре 1932 г. ОГПУ заводит дело по факту "активной антисоветской деятельности", которая заключается якобы в том, что некоторые священнослужители и миряне предсказывают "скорую гибель советской власти, кончину мира, пришествие Страшного Суда", а также распространяют "святые письма".
19 января 1933 г. был арестован, содержался в кунгурском арестном доме. Проходил по групповому "делу священнослужителей и мирян Кунгурского р-на Уральской обл. 1933г.".
28 мая 1933 г. особое совещание при Коллегии ОГПУ обвинило Николая Тохтуева в "участии в церковно-монархической контрреволюционной организации" и приговорило к трём годам "вольной высылки" на Урал. Однако в кунгурском арестном доме протодиакон заболел тифом, и исполнение приговора было отложено. Он проболел целый месяц, потом были осложнения после болезни. О нём как будто забыли. В ноябре 1933 г. вместо того, чтобы ехать в ссылку, Николай Тохтуев с женой и четырьмя детьми уезжает в Москву.
Из Москвы синодальным решением направлен в Калугу. Вместе с семьей (четверо малолетних сыновей) переехал к знакомому владыке Калужскому Димитрию, но не смог прописаться в Калуге, и архиерей направил его служить в область.
В конце 1933 г. он оказывается в Калужской области и служит диаконом в храме пос. Угода (ныне г. Жуков).
В 1935 г. переехал в Наро-Фоминск. В Наро-Фоминском благочинии он служит сначала в одном, затем в другом храме, но в январе 1938 г. получает сообщение от верных людей о скором аресте. Второпях его семья и он сам уезжают, не захватив почти никаких вещей.
C 18 января 1938 г. - штатный диакон в храме Космы и Дамиана в пос. Болшеве (ныне в черте г. Королёва).
(Церковь Космы и Дамиана - Королев (Болшево) - Пушкинский район, г. Королев)
Имел прекрасные музыкальные способности - абсолютный слух и красивый голос - высокий бас. Он брал уроки по постановке голоса, и небезуспешно: голос у него был прекрасно поставлен. Даже далекие от Церкви люди приходили его послушать. Известно, что в этот период жизни Николай Тохтуев брал уроки пения у руководителя ансамбля песни и пляски А.В. Александрова. Протодиакону предлагали стать певцом в этом ансамбле, звали даже в Большой театр, но он совершенствовал свои вокальные данные исключительно для того, чтобы служить литургию.
В семье Николая Васильевича и Марии Евгеньевны родилось 11 детей, трое умерли во младенчестве, и к 1940 г. в семье у них было семеро детей.
В декабре 1939 г. в Мытищинском районе было арестовано несколько человек, все они являлись православными верующими. Среди них находился некий Тимофей Князев, прихожанин косьмодамианской церкви. С этим человеком Николай Тохтуев был знаком и даже как-то раз ездил с ним к одному священнику по такому спорному вопросу: есть ли грех в том, чтобы голосовать на выборах в местный совет? Сам протодиакон был уверен, что греха в этом нет, однако Тимофей Князев считал по-другому. Священник, к которому они оба приехали (о. Сергий, служил в церкви с. Воловникова, в Клинском районе), сослался на тексты из Священного Писания и сказал, что верующим людям голосовать не запрещается. Впрочем, малограмотного прихожанина это, похоже, не убедило. На допросах в НКВД Тимофей Князев признался, что
"говорил везде среди лиц, которые меня окружали, и среди которых я вращался... что в Евангелии написано: будет положено начертание на правую руку или на лоб (чело), что нельзя будет никому ни купить, ни продать, кто будет иметь это клеймо... Вот мы в силу таких религиозных размышлений и объявили себя не гражданами СССР, отказались от трудовых книжек, не стали ставить на паспорта фотокарточки и отказались от законов, существующих в СССР".
Через некоторое время после ареста Тимофея Князева, 26 апреля 1940 г., в Страстную неделю, в дом протодиакона Николая постучался человек в штатском и показал повестку в Мытищинское отделение УНКВД. О. Николай наскоро собрался, его посадили в машину, стоявшую метрах в пятидесяти от дома, и увезли. Допрос состоялся сразу же по приезде и длился до утра. Следователь спросил о Тимофее Князеве, и о.Николай ответил, что знал об "антисоветских" высказываниях прихожанина, но сознательно не доводил их до сведения советской власти. (Из протокола допроса: "Значит, вы прикрывали его?" - "Да, это так"). Следователь спрашивал и о том, был ли протодиакон когда-либо под следствием. Вначале Николай Тохтуев отрицал факт своего ареста, но затем признал его и сказал, что готов понести наказание за уклонение от ссылки. И вновь ему предложили выбор - или восемь лет лагерей, или "сотрудничество" по выявлению всех "антисоветски настроенных" лиц. Протодиакон, вспомнив о скорой Пасхе и подумав о возможности встретить праздник с семьёй, дал обязательства, выполнять которые не собирался. Его отпустили до понедельника, 29 апреля.
(Протодиакон Тохтуев Николай Васильевич, фото из дела 1940 г.)
В этот день он собрал сумку со всем необходимым, простился с семьёй, в которой было уже семеро детей, и предупредил старосту храма о том, что богослужение он пропустит, так как из НКВД, вероятно, уже не вернётся. Сразу же после явки он написал краткое заявление об отказе от сотрудничества: "Товарищ начальник, я отказываюсь от подписки и давал её лишь потому, чтобы мне была возможность встретить Пасху и проститься с семьёй. По моим религиозным убеждениям и по сану не могу быть предателем даже злейшего моего врага...". Эту бумагу он вручил начальнику Мытищинского отделения УНКВД. Тот, прочитав заявление, всё же предложил протодиакону ещё немного подумать и отпустил его домой. Но Николай Тохтуев остался твёрд в своих убеждениях.
Ордер на арест был выписан 4 июля 1940 г. Согласно ему, протодиакон Николай Тохтуев обвинялся в том, что
"являясь враждебно настроенным к существующему в СССР политическому строю, был тесно связан с отдельными участниками группы... существовавшей в Мытищинском районе, Князевым и другими (арестованы в 1939 году и осуждены в 1940-м)... Зная об открытых высказываниях Князевым... антисоветских настроений, Тохтуев укрывал его и не довёл об этом до сведения органов советской власти...".
В ночь с 5-го на 6-е июля 1940 г. Николай Тохтуев был арестован заключили во внутреннюю тюрьму УНКВД Москвы и Московской области на Малой Лубянке и сразу же допросили. Его спрашивали о личных убеждениях, и арестованный не скрывал, что "верит всему, что написано в Священном Писании", а людей, которые помогают советской власти разоблачать "контрреволюционно настроенные элементы", он считает "агентами-предателями". Николай Тохтуев сказал открыто, что сам он таким не будет ни при какой власти: "ни при советской, ни при царской, ни при фашистской".
Матушке Марии Евгеньевне один раз удалось увидеться с мужем, пока он был на Лубянке. Больше они не встречались.
В тюрьме он написал письмо начальству:
"6 месяцев был в ужасающих условиях: в подвальном помещении, где можно было поместить 10 человек, нас было 50 человек, сырость, духота, табак, вши заедали, дышать невозможно и ходили по-очереди на [неразборчиво] дышать..., многие из нас умерли".
25 июля следствие по делу Николая Тохтуева было окончено. 2 сентября 1940 г. Особое Совещание при НКВД приговорило протодиакона к 8-ми годам заключения в исправительно-трудовом лагере, и он был отправлен в Севжелдорлаг в Коми АССР. Последнее письмо он прислал родным из пос. Кожвы под Воркутой в начале 1943 г.
Скончался 17 мая 1943 г. в заключении, в Печорлаге, и был погребён в безвестной могиле.
16 августа 1957 г. реабилитирован Московским областным судом.
6 октября 2005 года постановлением Священного Синода причислен к лику святых новомучеников Российских для общецерковного почитания.
В 2006 году в Свято-Тихоновском богословском университете написали икону Николая Тохтуева: на золотом фоне в полный рост стоит святой, а позади него вдалеке видна болшевская церковь. Инициатором написания этого образа стал священник болшевского храма Георгий Рзянин.
После ареста мужа матушка Мария Евгеньевна с детьми продолжала жить там же, в Болшеве, в деревянном церковном домике-сторожке, в 50-100 метрах от Косьмодамианского храма и по дороге к храму Преображения Господня. Мария Евгеньевна работала кочегаром в храме, пекла просфоры, выполняла различные поручения старосты, ездила по различным поручениям в Синод. В сторожке она располагала ночевать родственников тех, кого крестили, а в кухне устраивали спевки певчие. Во время войны в одной из комнаток проживал один священник, служивший в Болшеве, о.Рафаил. Мальчики, сыновья протодиакона Николая, помогали в алтаре. Маленькую Веру брали петь в церковный хор. Дети протодиакона Николая Тохтуева и Марии Евгеньевны выросли людьми верующими, церковными. Матушка Мария Евгеньевна умерла в июле 1996 г. К 1999 г. осталось в живых трое детей протодиакона о.Николая: Евгений, Авенир и Вера. Евгений Николаевич и Вера Николаевна живут недалеко от Болшево и являются постоянными прихожанами Косьмодамианского храма.
Преподобный Никифор Афонский , монах, учитель святого Григория Паламы
Память 4 мая и в Соборе Афонских преподобных
Подвизался на Афоне в XIV веке и оставил после себя глубоко духовное сочинение "Мудрый способ Иисусовой молитвы".
Преподобномученики Афродисий, Леонтий, Мел, Антоний, Валериан, Макровий и прочие 60 монахов в Скифополе Палестинском
Пострадали в Скифополе Палестинском. По собственной воле они предстали перед правителем области и обличили его бесчеловечный нрав, а затем опрокинули и разбили жертвенники богов. Разгневанные язычники забили их до смерти. Тела мучеников были погребены христианами и позднее на месте казни был воздвигнут храм.
Краткое житие скифопольских мучеников содержится в рукописи Ath. Laur. I 70. Fol. 208. Возможно, они тождественны упоминаемым в сочинении Евсевия Кесарийского 6 юношам, которые, придя к проконсулу Урбану, исповедали себя христианами и были усечены мечом.
В Синаксаре Константинопольской церкви X в. и в Типиконе Великой церкви X в. под 4 мая содержатся память скифопольских мучеников и указание на то, что синаксис в их честь совершается в храме Богородицы в Халкопратии, в приделе ап. Иакова, брата Господня. Под 5 мая память мучеников отмечена в Петровом Синаксаре XI в. и ряде др. синаксарей.
Наиболее ранним свидетельством почитания скифопольских мучеников на Руси является упоминание их в месяцесловах Остромирова Евангелия 1056-1057 гг. (Л. 272) и Евангелия XII в.. В 1-й пол. XII в. на Руси был осуществлен перевод нестишного Пролога, в состав которого под 4 мая была включена их память. В Великих Четьях Минеях помещены память и стих мученикам.
Гимнография
Согласно Типикону Великой церкви X в. служба святых имеет общий тропарь мученикам 1-го гласа: "Τὰς ἀλϒηδόνας τῶν ἁϒίων..." (греч. "Боле́зньми святы́х...") и чтения на литургии. Указание о пении тропаря святым на 50-м псалме и на входе свидетельствует об их особом почитании в Константинополе. Основные редакции Студийского и Иерусалимского уставов их память не содержат. Последование неизвестно.
Священномученик Альвиан Анейский, епископ
Святой Альвиан был епископом города Анеи, Асийской области, пострадал за Христа около 304 года в гонение на христиан императоров Диоклетиана и соправителя его - Максимиана. Святому Альвиану было приказано принести жертву идолам под страхом смерти, но святой с твердостью исповедал свою веру во Христа и отказался служить идолам. Его пытали раскаленным железом, нещадно били, но он остался непоколебимым. Вместе с ним мучили и его ученика, который тоже остался верен Господу Иисусу Христу. Оба святых мученика были приговорены к смерти и брошены в раскаленную печь, в которой и скончались, восприняв мученические венцы.
Священномученик Иоанн Васильев, пресвитер
Священномученик Иоанн родился в 1886 году в деревне Черная Грязь Осташковского уезда Тверской губернии в семье крестьянина Иакова Васильева. Образование получил в Осташковском духовном училище. В 1915 году Иван Яковлевич был мобилизован на военную службу и до 1917 года служил в армии рядовым. С 1917-го по 1928 год он работал в сельскохозяйственной артели на Северном Кавказе. Глубоко верующий человек, он часто посещал храм, пел на клиросе и в конце концов принял твердое решение посвятить свою жизнь служению Святой Церкви. В 1928 году Иван Яковлевич поступил в один из храмов Владимирской епархии псаломщиком и все свое свободное время стал посвящать самообразованию. Настоятель храма выразил желание подготовить его к принятию священного сана.
В марте 1929 года Иван Яковлевич был рукоположен во диакона, а 12 июля того же года - во священника ко храму в селе Рогозино Владимирской области. С 1930 года отец Иоанн стал служить в храмах Московской области. Он служил в селе Прохорово Подольского района, в селе Юркино Истринского района, в селе Чаплыгино Воскресенского района и в Георгиевской церкви в селе Передельцы Краснопахорского района. В 1936 году отец Иоанн был награжден наперсным крестом.
В феврале 1937 года скончалась казначея Георгиевского храма, и казначеей пришлось стать супруге отца Иоанна. Власти, однако, предупредили священника, что они с женой не имеют права касаться церковного ящика, но никто в селе не согласился пойти на эту должность, и власти объявили священнику, что, поскольку у прихода нет казначея, они ему не разрешают служить.
6 сентября 1937 года отец Иоанн отправил прошение архиерею: поскольку в Георгиевском храме власти запрещают служить, он просит дать ему другой приход. Архиерей направил его в один из храмов Виноградовского района. Отцу Иоанну пришлось прослужить здесь чуть более месяца - в это время уже повсеместно шли беспощадные гонения на Русскую Православную Церковь. 26 ноября 1937 года отец Иоанн был арестован и заключен в тюрьму в городе Коломне.
(Храм был разрушен в советское время и на его месте образовались новые захоронения. 27 июня 2010 года на месте алтаря Георгиевского храма установлен поклонный крест)
Следователь расспросил священника о его деятельности в качестве пастыря и, убедившись, что его выбор служить Церкви был принципиальным, счел это вполне достаточным для его осуждения и задал ему всего лишь один вопрос:
- Проживая в деревне Усадищах, вы проводили контрреволюционную деятельность? Признаете себя в этом виновным?
- Нет, виновным себя в контрреволюционной деятельности не признаю, - ответил отец Иоанн.
На этом допросы и следствие были закончены, дело передано на рассмотрение тройки НКВД, и священника перевели в Таганскую тюрьму в Москве. 5 декабря 1937 года тройка НКВД приговорила отца Иоанна к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере. Священник Иоанн Васильев скончался в заключении 17 мая 1942 года и был погребен в безвестной могиле.
Икона Богородицы Старорусская
Существует две версии появления этой иконы в городе Старая Русса (Новгородская область). По одной версии, по велению самой Богородицы она была перенесена в Старую Руссу из Тихвина, где находилась изначально. Там она находилась в Воскресенском соборе Спасо-Преображенского монастыря так долго, что жители этого города стали считать икону своей. По другой - в Старую Руссу её принесли греки в январе 1471 года за полгода до знаменитой Шелонской битвы, когда Великий князь Иван III предпринял поход на Новгород с целью укрепить северные границы русского государства.
Накануне битвы новгородцы молились перед иконой Божией Матери о даровании им победы, чтобы «жить по-старому». Московское войско под предводительством князя Даниила Холмского составляло всего 5 тысяч копий. А со стороны Великого Новгорода навстречу выступила 40-тысячная армия. И, несмотря на восьмикратное превосходство, новгородцы были разбиты в пух и прах.
Дальнейшее развитие истории показало промыслительность случившегося. После Шелонской победы Иван III вывел Русь на ту геополитическую орбиту, по которой наша страна движется до сих пор. Что же касается Новгорода, то Богородица вовсе не отвернулась от богомольцев, а ответила на их мольбы защитить русскую старину и православную веру. В ту пору только в составе единой Руси во главе с Москвой можно было спастись. Не покорись Новгород тогда Москве, то в будущем мог бы погибнуть от польских захватчиков.
Во время свирепствовавшей холеры 1656 года некоему жителю Тихвина было откровение, что если чудотворная Старорусская икона Божией Матери будет принесена из Старой Руссы в Тихвин, то поветрие прекратится. Как только это было сделано, эпидемия закончилась. После этого икону тихвинцы не вернули, и лишь в 1768 году разрешили снять с неё копию, которая 4 мая была перевезена в Старую Руссу. В честь этого события было установлено празднество.
Многие годы между двумя городами шёл спор, где быть иконе, и, наконец, в 1888 году спор был решён в пользу Старой Руссы. Святыня была торжественно крестным ходом внесена в город и поставлена в Старорусском монастыре. В честь этого события было установлено второе празднование иконы 18 сентября.
(Церковь Георгия Победоносца - Старая Русса - Старорусский район - Новгородская область)
После революции святую икону, сняв с неё драгоценные украшения, передали в музей. В 1941 году во время оккупации икона исчезла и не найдена до сих пор. Сейчас в Старой Руссе чтится список чудотворной иконы, который находится в Георгиевской церкви.
Батакские мученики
Память 4 мая и в Соборе Болгарских святых
После насильственного обращения в ислам окрестного населения в XVII веке, болгарское село Батак почти два века оставалось христианским островком среди мусульманских сел. Во время Апрельского восстания 1876 года, которое подняло болгар на борьбу с османскими властителями, батачане примкнули к восстанию и подверглись особенно жестокому избиению.
Во время подавления восстания в Батаке многие болгары заперлись в церкви Воскресения Христова и несколько дней мужественно отбивались. Но османы подожгли церковь, а через несколько дней обманом собрали и перебили случайно выживших детей и женщин - по разным данным от 1750 до 5000 человек. История сохранила лишь несколько имен мучеников, пострадавших под Батаком: это зверски убиенные священники Петр и Нейчо, Триандафил Тошев, Иван, Илия и другие. Трагедия в Батаке получила название "Баташской бойни" (болг.: "Баташко клане") и стала одним из символов страданий всего болгарского народа под османским игом.
Инициатива по канонизации мучеников Апрельского восстания рассматривалась Священным Синодом Болгарской Православной Церкви с 2005 года. В начале 2011 года решение о прославлении было принято, несмотря на отсутствие свидетельств о чудесах, которые происходили бы от мощей. Торжества канонизации 3 апреля того года, в неделю святого Иоанна Лествичника, в Патриаршем храме-памятнике благоверного великого князя Александра Невского в Софии возглавил патриарх Болгарский Максим, совершив таким образом первое прославление святых за время своего патриаршего служения. Вместе с сонмом Батакских мучеников были прославлены также и Новосельские мученики.
Священный Синод Русской Православной Церкви на заседании 30 мая 2011 года (журнал № 50) постановил "включить в месяцеслов Русской Православной Церкви имена священномучеников Петра и Нейчо, мучеников Трендафила, Иоанна, Илии и прочих мучеников Батакских - с празднованием памяти 4 (17) мая".
Святитель Чед Личфилдский (Chad, Cheadda), игумен, епископ
Родом из Северной Англии. Вместе со своим братом св. Кедом (Cedd) получил образование в монастыре Линдисфарн у его основателя, св. Айдана, а затем, по-видимому, учился монашескому деланию у св. Эгберта (Egbert), монаха из монастыря Ратмельсиги (Rathmelsigi) (Ирландия).
Кед вызвал Чеда в Англию, чтобы тот помог ему основать монастырь в Ластинго (Laestingaeu, ныне Ластингем - Lastingham) в Северном Йоркшире. После смерти Кеда в 664 г. Чед стал вторым игуменом монастыря, и чуть позднее, вероятно в том же году, по просьбе короля Нортумбрии Осви и вопреки своей воле был посвящен в сан епископа Нортумбрии с кафедрой в Йорке.
Преподобный Беда Достопочтенный так писал о святителе Чеде:
«Он был святым мужем, скромным во всем, сведущим в Священном Писании и старательным в исполнении Христовых заповедей. Став епископом, он направил свои труды к поддержанию истины и чистоты Церкви смирением, умеренностью и ученостью. Он посещал города, селения, дома и крепости с проповедью Евангелия, странствуя не на коне, а пешком, по примеру апостолов».
Богословский диспут, возникший из-за того, что св. Вилфрид также был избран епископом Йоркским и уже приехал в Гоул для посвящения, описан в "Церковной истории народа англов" Беды Достопочтенного. Вопрос оставался спорным до 669 г., когда новый архиепископ Кентерберийский, св. Феодор, прибыл в Англию и признал назначение Чеда неправильным (так как узнал, что его рукополагал один епископ, виновный в симонии, и два «сомнительных» кельтских епископа). Святой Чед смиренно отвечал: «Если вы считаете, что я посвящен не по правилам, я с радостью откажусь от сана; по правде говоря, я всегда считал, что недостоин его. Я решился принять его только в подчинение полученному приказу», после чего он покинул кафедру и удалился в свой монастырь Ластингем.
Но в монастыре он оставался недолго. Свт. Феодор столь проникся смирением Чеда, что, когда умер епископ Мерсийский, попросил короля Осви назначить Чеда на вдвствующую кафедру. Король удовлетворил эту просьбу, и в том же 669 г. свт. Феодор поставил св. Чеда епископом Мерсии. Он также повелел Чеду, чтобы он в длительные поездки отправлялся только на лошади, а не пешком. А поскольку громадная епархия святителя Чеда простиралась от реки Северн до самого Северного моря, включая в себя 17 графств, это повеление было весьма практичным. Святой Чед закрепил свою кафедру за Личфилдом, вблизи которого он жил, следуя строгим монашеским правилам, в уединенном домике, построенном им возле церкви. По словам Беды, «там он мог молиться с немногими братьями - их было семь или восемь; туда он часто удалялся, когда был свободен от трудов и от проповеди слова Божия». Как повествует Беда Достопочтенный, святитель Чед управлял вверенной ему епархией «в великой святости жизни, следуя примеру древних отцов».
В течение трех последующих лет своей жизни Чед основал монастырь в Линдсее (Lindsey), на земле, пожалованной ему королем Вульфхером Мерсийским (Wulfhere). Там же Чед, предположительно, основал и другой монастырь, при Барроу-на-Хамбере (Barrow-upon-Humber).
Скончался 2 марта 672 году от чумы. Был похоронен в Ластингеме, позднее его мощи перенесли в Личфилд. Во время Реформации большая часть мощей святителя была уничтожена или утеряна, однако некоторая их часть все же сохранилась и сейчас находится в католическом соборе святого Чеда в Бирмингеме, что находится на территории бывшей Мерсийской епархии святителя.
Есть сведения о множестве чудес, случившихся в месте его захоронения.
Беда Достопочтенный, перечисляя добродетели святителя Чеда, писал о воздержании, смирении, рвении в учении, молитве и нестяжании, а еще о том, что святитель всегда был исполнен страха Божия. Таким чутким было сердце святого, что даже сильный ветер Чед воспринимал как напоминание о том, что всякий человек смертен и будет держать ответ на Страшном суде, и тогда святой принимался молить Господа быть милосердным к людям. В бурю или грозу святитель всегда был в церкви, где горячо молился и читал псалмы, пока непогода не прекращалась. Таковы были духовная чуткость святого и понимание близости Господа и Его праведного суда. По свидетельству Беды, один монах видел, как душа святителя Кедда, брата святителя Чеда, умершего ранее, спустилась с небес на землю в сопровождении ангелов, чтобы взять душу Чеда на небеса.
До сих пор в библиотеке кафедрального англиканского собора Личфилда хранится уникальное древнее Евангелие, называемое «Евангелием святого Чеда»; возможно, эту книгу некогда читал святитель.
Из большого числа освященных во имя святого Чеда церквей две находятся в первой епархии, которой он управлял, - в Йоркшире: в Миддлсмуре и Сэддлуорте. Другие приходы, посвященные ему, можно встретить в Мидлендс: в графствах Чешир, Линкольншир, Шропшир, Дербишир, Ланкашир, Стаффордшир и Уорикшир. В Личфилде память о святом сохраняется в соборе Пресвятой Девы Марии и святителя Чеда, а также в очень старой приходской церкви.
Две деревни носят имя святителя Чеда: Чедкерк в Чешире и Чедуик в Ланкашире. Скорее всего, названия этих мест свидетельствуют о том, что святитель Чед основал здесь церкви, ведь он много веков тому назад странствовал - пешком или на коне - от деревни к деревне, неустанно проповедуя слово Божие.
Число построенных святителем Чедом церквей в Йоркшире и Мидлендс за столь короткий срок его епископского служения показывает, как усердны были его труды и как глубоко его почитали после его праведной кончины.
Преподобный Этельред (Ethelred, Æthelred), король Мерсии, игумен
Родился приблизительно в 640 году, сын Пенды (Penda), короля Мерсийского.
Этельред взошёл на трон после своего брата Вульфхера (Wulfhere) в 675, унаследовав королевство побежденное королем Нортумбрии и раздираемое бунтом.
Своей женитьбой на Острит (679) и победой над Хлотхером (Hlothhere) Кентским король Этельред утвердил и расширил свои земли.
Однако, в отличие от своих отца и брата, Этельред слыл не столько воителем, сколько набожным королём, другом св. Вильфрида.
В 697 году его жена Острит была убита в результате заговора знати.
В 704 году Этельред оставил свой трон в пользу Кенреда (Cenred, Kenred), сына Вульфхера.
Этельред стал монахом в монастыре Бардни (Bardney), основанном им и его женой. Впоследствии он был избран настоятелем обители.
Скончался около 716 года, хотя точная дата его кончины неизвестна. Его тело было похоронено в его же монастыре, рядом с супругой.
Особенно почитаем в Леоминстере (Leominster).
Священномученик Николай Тохтуев, диакон
(Н.В. Тохтуев на крыльце Болшевской церкви. Лето 1939 г. Фото из личного архива В.Н. Тохтуевой)
Память 4 мая, в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской и в Соборе Московских святых.
Родился 9 мая 1903 года в с. Быме (Бымский завод) Кунгурского уезда Пермской губернии в многодетных (9 детей) семье потомственных кузнецов. Род Тохтуевых происходит от крещёных татар, которые трудились на бымских заводах со времени их основания в первой половине XVIII в.
Отец, Василий Николаевич Тохтуев, пользовался большим уважением односельчан. Пять раз его выбирали волостным старшиной, а в 1906 г. он был избран в 1-ю Государственную Думу. После её роспуска Василий Тохтуев вернулся в родные места. Здесь общественная деятельность его была продолжена: в Осинском уезде он в течение 11 лет ведал делами строительства народных школ, библиотек и больниц. Василий Николаевич Тохтуев дружил с будущим основателем Белогорского монастыря Василием (Коноплёвым) - впоследствии архимандритом Варлаамом.
Мать, Мария Матвеевна (Цветова), была дочерью священника. Тихая и приветливая со всеми, глубоко верующая, она оказала большое влияние на воспитание своего сына Николая.
В 1916 г. Николай Тохтуев окончил двухклассное училище в Быме; в 1917 г. поступил в училище псаломщиков при Архиерейском доме в Перми.
Рядом с заводом Бым находился монастырь Белая Гора, куда вся семья ходила по воскресеньям и в праздники. Николаю с детства полюбилась церковная служба, и Николай стал петь в церковном хоре. Существует предположение, что примерно между 1916 и 1917 гг. он был послушником в Белогорском монастыре.
В 1919 г. он поступил в Пермской духовной семинарии, и в том же году был назначен псаломщиком в Свято-Троицкую церковь с. Ашапа. Когда Николай Тохтуев учился на втором курсе, семинарию закрыли.
В 1922 году был обвенчан с Марией Евгеньевной (Зорихиной).
14 мая 1922 г. был рукоположен в сан диакона к Свято-Троицкой церкви с. Ашапа.
В 1923 г. направлен служить в Петропавловскую церковь с. Уинского; в 1924 г. - переведен в Николаевскую церковь в с. Кыласове. В это время по всей округе пошла слава о мощном красивом голосе о. Николая. Говорили, что такого баса не было ни у одного из диаконов Кунгура и Перми.
В 1925 г. по приглашению владыки Кунгурского и Пермского Аркадия (Ершова) семья Тохтуевых переехала в г. Кунгур.
С 26 января 1925 г. служил в Успенский кафедральный собор г. Кунгура.
25 марта 1926 г. возведен в сан протодиакона.
В один из дней 1931 г. Николая Тохтуева вдруг вызвали в ОГПУ, ознакомили с показаниями против него, а затем предложили стать осведомителем. В противном случае пригрозили арестом. Подписку протодиакон дал, и его отпустили. Однако никаких донесений в ОГПУ от него так и не поступило. Очевидно, он не избежал бы ответственности за уклонение от такого "сотрудничества", но здесь помогло другое несчастье. Василия Николаевича, отца Николая Тохтуева, в 1931 г. лишили избирательных прав как бывшего члена Государственной Думы, и двоих его сыновей отправили в тыловое ополчение. Протодиакона Николая послали в г. Екатеринбург (в то время - Свердловск), где в 1931-1932 гг. он с товарищами по несчастью в каторжных условиях работал на стройках.
В декабре 1932 г. ОГПУ заводит дело по факту "активной антисоветской деятельности", которая заключается якобы в том, что некоторые священнослужители и миряне предсказывают "скорую гибель советской власти, кончину мира, пришествие Страшного Суда", а также распространяют "святые письма".
19 января 1933 г. был арестован, содержался в кунгурском арестном доме. Проходил по групповому "делу священнослужителей и мирян Кунгурского р-на Уральской обл. 1933г.".
28 мая 1933 г. особое совещание при Коллегии ОГПУ обвинило Николая Тохтуева в "участии в церковно-монархической контрреволюционной организации" и приговорило к трём годам "вольной высылки" на Урал. Однако в кунгурском арестном доме протодиакон заболел тифом, и исполнение приговора было отложено. Он проболел целый месяц, потом были осложнения после болезни. О нём как будто забыли. В ноябре 1933 г. вместо того, чтобы ехать в ссылку, Николай Тохтуев с женой и четырьмя детьми уезжает в Москву.
Из Москвы синодальным решением направлен в Калугу. Вместе с семьей (четверо малолетних сыновей) переехал к знакомому владыке Калужскому Димитрию, но не смог прописаться в Калуге, и архиерей направил его служить в область.
В конце 1933 г. он оказывается в Калужской области и служит диаконом в храме пос. Угода (ныне г. Жуков).
В 1935 г. переехал в Наро-Фоминск. В Наро-Фоминском благочинии он служит сначала в одном, затем в другом храме, но в январе 1938 г. получает сообщение от верных людей о скором аресте. Второпях его семья и он сам уезжают, не захватив почти никаких вещей.
C 18 января 1938 г. - штатный диакон в храме Космы и Дамиана в пос. Болшеве (ныне в черте г. Королёва).
(Церковь Космы и Дамиана - Королев (Болшево) - Пушкинский район, г. Королев)
Имел прекрасные музыкальные способности - абсолютный слух и красивый голос - высокий бас. Он брал уроки по постановке голоса, и небезуспешно: голос у него был прекрасно поставлен. Даже далекие от Церкви люди приходили его послушать. Известно, что в этот период жизни Николай Тохтуев брал уроки пения у руководителя ансамбля песни и пляски А.В. Александрова. Протодиакону предлагали стать певцом в этом ансамбле, звали даже в Большой театр, но он совершенствовал свои вокальные данные исключительно для того, чтобы служить литургию.
В семье Николая Васильевича и Марии Евгеньевны родилось 11 детей, трое умерли во младенчестве, и к 1940 г. в семье у них было семеро детей.
В декабре 1939 г. в Мытищинском районе было арестовано несколько человек, все они являлись православными верующими. Среди них находился некий Тимофей Князев, прихожанин косьмодамианской церкви. С этим человеком Николай Тохтуев был знаком и даже как-то раз ездил с ним к одному священнику по такому спорному вопросу: есть ли грех в том, чтобы голосовать на выборах в местный совет? Сам протодиакон был уверен, что греха в этом нет, однако Тимофей Князев считал по-другому. Священник, к которому они оба приехали (о. Сергий, служил в церкви с. Воловникова, в Клинском районе), сослался на тексты из Священного Писания и сказал, что верующим людям голосовать не запрещается. Впрочем, малограмотного прихожанина это, похоже, не убедило. На допросах в НКВД Тимофей Князев признался, что
"говорил везде среди лиц, которые меня окружали, и среди которых я вращался... что в Евангелии написано: будет положено начертание на правую руку или на лоб (чело), что нельзя будет никому ни купить, ни продать, кто будет иметь это клеймо... Вот мы в силу таких религиозных размышлений и объявили себя не гражданами СССР, отказались от трудовых книжек, не стали ставить на паспорта фотокарточки и отказались от законов, существующих в СССР".
Через некоторое время после ареста Тимофея Князева, 26 апреля 1940 г., в Страстную неделю, в дом протодиакона Николая постучался человек в штатском и показал повестку в Мытищинское отделение УНКВД. О. Николай наскоро собрался, его посадили в машину, стоявшую метрах в пятидесяти от дома, и увезли. Допрос состоялся сразу же по приезде и длился до утра. Следователь спросил о Тимофее Князеве, и о.Николай ответил, что знал об "антисоветских" высказываниях прихожанина, но сознательно не доводил их до сведения советской власти. (Из протокола допроса: "Значит, вы прикрывали его?" - "Да, это так"). Следователь спрашивал и о том, был ли протодиакон когда-либо под следствием. Вначале Николай Тохтуев отрицал факт своего ареста, но затем признал его и сказал, что готов понести наказание за уклонение от ссылки. И вновь ему предложили выбор - или восемь лет лагерей, или "сотрудничество" по выявлению всех "антисоветски настроенных" лиц. Протодиакон, вспомнив о скорой Пасхе и подумав о возможности встретить праздник с семьёй, дал обязательства, выполнять которые не собирался. Его отпустили до понедельника, 29 апреля.
(Протодиакон Тохтуев Николай Васильевич, фото из дела 1940 г.)
В этот день он собрал сумку со всем необходимым, простился с семьёй, в которой было уже семеро детей, и предупредил старосту храма о том, что богослужение он пропустит, так как из НКВД, вероятно, уже не вернётся. Сразу же после явки он написал краткое заявление об отказе от сотрудничества: "Товарищ начальник, я отказываюсь от подписки и давал её лишь потому, чтобы мне была возможность встретить Пасху и проститься с семьёй. По моим религиозным убеждениям и по сану не могу быть предателем даже злейшего моего врага...". Эту бумагу он вручил начальнику Мытищинского отделения УНКВД. Тот, прочитав заявление, всё же предложил протодиакону ещё немного подумать и отпустил его домой. Но Николай Тохтуев остался твёрд в своих убеждениях.
Ордер на арест был выписан 4 июля 1940 г. Согласно ему, протодиакон Николай Тохтуев обвинялся в том, что
"являясь враждебно настроенным к существующему в СССР политическому строю, был тесно связан с отдельными участниками группы... существовавшей в Мытищинском районе, Князевым и другими (арестованы в 1939 году и осуждены в 1940-м)... Зная об открытых высказываниях Князевым... антисоветских настроений, Тохтуев укрывал его и не довёл об этом до сведения органов советской власти...".
В ночь с 5-го на 6-е июля 1940 г. Николай Тохтуев был арестован заключили во внутреннюю тюрьму УНКВД Москвы и Московской области на Малой Лубянке и сразу же допросили. Его спрашивали о личных убеждениях, и арестованный не скрывал, что "верит всему, что написано в Священном Писании", а людей, которые помогают советской власти разоблачать "контрреволюционно настроенные элементы", он считает "агентами-предателями". Николай Тохтуев сказал открыто, что сам он таким не будет ни при какой власти: "ни при советской, ни при царской, ни при фашистской".
Матушке Марии Евгеньевне один раз удалось увидеться с мужем, пока он был на Лубянке. Больше они не встречались.
В тюрьме он написал письмо начальству:
"6 месяцев был в ужасающих условиях: в подвальном помещении, где можно было поместить 10 человек, нас было 50 человек, сырость, духота, табак, вши заедали, дышать невозможно и ходили по-очереди на [неразборчиво] дышать..., многие из нас умерли".
25 июля следствие по делу Николая Тохтуева было окончено. 2 сентября 1940 г. Особое Совещание при НКВД приговорило протодиакона к 8-ми годам заключения в исправительно-трудовом лагере, и он был отправлен в Севжелдорлаг в Коми АССР. Последнее письмо он прислал родным из пос. Кожвы под Воркутой в начале 1943 г.
Скончался 17 мая 1943 г. в заключении, в Печорлаге, и был погребён в безвестной могиле.
16 августа 1957 г. реабилитирован Московским областным судом.
6 октября 2005 года постановлением Священного Синода причислен к лику святых новомучеников Российских для общецерковного почитания.
В 2006 году в Свято-Тихоновском богословском университете написали икону Николая Тохтуева: на золотом фоне в полный рост стоит святой, а позади него вдалеке видна болшевская церковь. Инициатором написания этого образа стал священник болшевского храма Георгий Рзянин.
После ареста мужа матушка Мария Евгеньевна с детьми продолжала жить там же, в Болшеве, в деревянном церковном домике-сторожке, в 50-100 метрах от Косьмодамианского храма и по дороге к храму Преображения Господня. Мария Евгеньевна работала кочегаром в храме, пекла просфоры, выполняла различные поручения старосты, ездила по различным поручениям в Синод. В сторожке она располагала ночевать родственников тех, кого крестили, а в кухне устраивали спевки певчие. Во время войны в одной из комнаток проживал один священник, служивший в Болшеве, о.Рафаил. Мальчики, сыновья протодиакона Николая, помогали в алтаре. Маленькую Веру брали петь в церковный хор. Дети протодиакона Николая Тохтуева и Марии Евгеньевны выросли людьми верующими, церковными. Матушка Мария Евгеньевна умерла в июле 1996 г. К 1999 г. осталось в живых трое детей протодиакона о.Николая: Евгений, Авенир и Вера. Евгений Николаевич и Вера Николаевна живут недалеко от Болшево и являются постоянными прихожанами Косьмодамианского храма.
Преподобный Никифор Афонский , монах, учитель святого Григория Паламы
Память 4 мая и в Соборе Афонских преподобных
Подвизался на Афоне в XIV веке и оставил после себя глубоко духовное сочинение "Мудрый способ Иисусовой молитвы".
Преподобномученики Афродисий, Леонтий, Мел, Антоний, Валериан, Макровий и прочие 60 монахов в Скифополе Палестинском
Пострадали в Скифополе Палестинском. По собственной воле они предстали перед правителем области и обличили его бесчеловечный нрав, а затем опрокинули и разбили жертвенники богов. Разгневанные язычники забили их до смерти. Тела мучеников были погребены христианами и позднее на месте казни был воздвигнут храм.
Краткое житие скифопольских мучеников содержится в рукописи Ath. Laur. I 70. Fol. 208. Возможно, они тождественны упоминаемым в сочинении Евсевия Кесарийского 6 юношам, которые, придя к проконсулу Урбану, исповедали себя христианами и были усечены мечом.
В Синаксаре Константинопольской церкви X в. и в Типиконе Великой церкви X в. под 4 мая содержатся память скифопольских мучеников и указание на то, что синаксис в их честь совершается в храме Богородицы в Халкопратии, в приделе ап. Иакова, брата Господня. Под 5 мая память мучеников отмечена в Петровом Синаксаре XI в. и ряде др. синаксарей.
Наиболее ранним свидетельством почитания скифопольских мучеников на Руси является упоминание их в месяцесловах Остромирова Евангелия 1056-1057 гг. (Л. 272) и Евангелия XII в.. В 1-й пол. XII в. на Руси был осуществлен перевод нестишного Пролога, в состав которого под 4 мая была включена их память. В Великих Четьях Минеях помещены память и стих мученикам.
Гимнография
Согласно Типикону Великой церкви X в. служба святых имеет общий тропарь мученикам 1-го гласа: "Τὰς ἀλϒηδόνας τῶν ἁϒίων..." (греч. "Боле́зньми святы́х...") и чтения на литургии. Указание о пении тропаря святым на 50-м псалме и на входе свидетельствует об их особом почитании в Константинополе. Основные редакции Студийского и Иерусалимского уставов их память не содержат. Последование неизвестно.
Священномученик Альвиан Анейский, епископ
Святой Альвиан был епископом города Анеи, Асийской области, пострадал за Христа около 304 года в гонение на христиан императоров Диоклетиана и соправителя его - Максимиана. Святому Альвиану было приказано принести жертву идолам под страхом смерти, но святой с твердостью исповедал свою веру во Христа и отказался служить идолам. Его пытали раскаленным железом, нещадно били, но он остался непоколебимым. Вместе с ним мучили и его ученика, который тоже остался верен Господу Иисусу Христу. Оба святых мученика были приговорены к смерти и брошены в раскаленную печь, в которой и скончались, восприняв мученические венцы.
Священномученик Иоанн Васильев, пресвитер
Священномученик Иоанн родился в 1886 году в деревне Черная Грязь Осташковского уезда Тверской губернии в семье крестьянина Иакова Васильева. Образование получил в Осташковском духовном училище. В 1915 году Иван Яковлевич был мобилизован на военную службу и до 1917 года служил в армии рядовым. С 1917-го по 1928 год он работал в сельскохозяйственной артели на Северном Кавказе. Глубоко верующий человек, он часто посещал храм, пел на клиросе и в конце концов принял твердое решение посвятить свою жизнь служению Святой Церкви. В 1928 году Иван Яковлевич поступил в один из храмов Владимирской епархии псаломщиком и все свое свободное время стал посвящать самообразованию. Настоятель храма выразил желание подготовить его к принятию священного сана.
В марте 1929 года Иван Яковлевич был рукоположен во диакона, а 12 июля того же года - во священника ко храму в селе Рогозино Владимирской области. С 1930 года отец Иоанн стал служить в храмах Московской области. Он служил в селе Прохорово Подольского района, в селе Юркино Истринского района, в селе Чаплыгино Воскресенского района и в Георгиевской церкви в селе Передельцы Краснопахорского района. В 1936 году отец Иоанн был награжден наперсным крестом.
В феврале 1937 года скончалась казначея Георгиевского храма, и казначеей пришлось стать супруге отца Иоанна. Власти, однако, предупредили священника, что они с женой не имеют права касаться церковного ящика, но никто в селе не согласился пойти на эту должность, и власти объявили священнику, что, поскольку у прихода нет казначея, они ему не разрешают служить.
6 сентября 1937 года отец Иоанн отправил прошение архиерею: поскольку в Георгиевском храме власти запрещают служить, он просит дать ему другой приход. Архиерей направил его в один из храмов Виноградовского района. Отцу Иоанну пришлось прослужить здесь чуть более месяца - в это время уже повсеместно шли беспощадные гонения на Русскую Православную Церковь. 26 ноября 1937 года отец Иоанн был арестован и заключен в тюрьму в городе Коломне.
(Храм был разрушен в советское время и на его месте образовались новые захоронения. 27 июня 2010 года на месте алтаря Георгиевского храма установлен поклонный крест)
Следователь расспросил священника о его деятельности в качестве пастыря и, убедившись, что его выбор служить Церкви был принципиальным, счел это вполне достаточным для его осуждения и задал ему всего лишь один вопрос:
- Проживая в деревне Усадищах, вы проводили контрреволюционную деятельность? Признаете себя в этом виновным?
- Нет, виновным себя в контрреволюционной деятельности не признаю, - ответил отец Иоанн.
На этом допросы и следствие были закончены, дело передано на рассмотрение тройки НКВД, и священника перевели в Таганскую тюрьму в Москве. 5 декабря 1937 года тройка НКВД приговорила отца Иоанна к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере. Священник Иоанн Васильев скончался в заключении 17 мая 1942 года и был погребен в безвестной могиле.
Икона Богородицы Старорусская
Существует две версии появления этой иконы в городе Старая Русса (Новгородская область). По одной версии, по велению самой Богородицы она была перенесена в Старую Руссу из Тихвина, где находилась изначально. Там она находилась в Воскресенском соборе Спасо-Преображенского монастыря так долго, что жители этого города стали считать икону своей. По другой - в Старую Руссу её принесли греки в январе 1471 года за полгода до знаменитой Шелонской битвы, когда Великий князь Иван III предпринял поход на Новгород с целью укрепить северные границы русского государства.
Накануне битвы новгородцы молились перед иконой Божией Матери о даровании им победы, чтобы «жить по-старому». Московское войско под предводительством князя Даниила Холмского составляло всего 5 тысяч копий. А со стороны Великого Новгорода навстречу выступила 40-тысячная армия. И, несмотря на восьмикратное превосходство, новгородцы были разбиты в пух и прах.
Дальнейшее развитие истории показало промыслительность случившегося. После Шелонской победы Иван III вывел Русь на ту геополитическую орбиту, по которой наша страна движется до сих пор. Что же касается Новгорода, то Богородица вовсе не отвернулась от богомольцев, а ответила на их мольбы защитить русскую старину и православную веру. В ту пору только в составе единой Руси во главе с Москвой можно было спастись. Не покорись Новгород тогда Москве, то в будущем мог бы погибнуть от польских захватчиков.
Во время свирепствовавшей холеры 1656 года некоему жителю Тихвина было откровение, что если чудотворная Старорусская икона Божией Матери будет принесена из Старой Руссы в Тихвин, то поветрие прекратится. Как только это было сделано, эпидемия закончилась. После этого икону тихвинцы не вернули, и лишь в 1768 году разрешили снять с неё копию, которая 4 мая была перевезена в Старую Руссу. В честь этого события было установлено празднество.
Многие годы между двумя городами шёл спор, где быть иконе, и, наконец, в 1888 году спор был решён в пользу Старой Руссы. Святыня была торжественно крестным ходом внесена в город и поставлена в Старорусском монастыре. В честь этого события было установлено второе празднование иконы 18 сентября.
(Церковь Георгия Победоносца - Старая Русса - Старорусский район - Новгородская область)
После революции святую икону, сняв с неё драгоценные украшения, передали в музей. В 1941 году во время оккупации икона исчезла и не найдена до сих пор. Сейчас в Старой Руссе чтится список чудотворной иконы, который находится в Георгиевской церкви.