«Человек должен жить комфортно»: круглый стол «Журнала ЖЖ» о здравоохранении
Социологические исследования показывают, что сегодня работой медицинских учреждений в России довольны более трети населения. Кадр из видеозаписи встречи в студии Livejournal
Исчезновение бесплатной медицины, критика новой системы помощи онкобольным, необходимость детских прививок - животрепещущие темы отечественной медицины в дискуссионном клубе «Журнала Живого Журнала» обсуждали главврач 1-ой городской больницы имени Н.И. Пирогова Алексей Свет, советник министра здравоохранения РФ Игорь Ланской и президент Европейской педиатрической ассоциации Лейла Намазова-Баранова. Вопросы задавал шеф-редактор кириллического сегмента ЖЖ hasid. «Условно бесплатная медицина»
hasid: - Будет ли медицина оставаться в России бесплатной? Она уже условно бесплатная - большинство людей, которые хотят получить качественную помощь, обращаются в платные клиники или заводят медицинские страховки, за исключением разве что экстренной госпитализации.
Алексей Свет: - Сейчас у нас в Первой градской больнице 1099 человек, в разной степени тяжести, лечатся совершенно бесплатно. Хочу отметить, что сама медицина не бесплатна, она лишь для пациента бесплатна. Вопрос в том, как она финансируется - сейчас это одноканальное финансирование (денежные средства, переводимые в рамках программы обязательного медицинского страхования - ЖЖЖ) плюс бюджетное. Ряд высокотехнологической медицинской помощи - это «бюджет» и довольно большой.
Я знаю большое количество людей, которые имели страховки ДМС (Добровольное медицинское страхование - ЖЖЖ) и лишились их в связи с изменившимися экономическими обстоятельствами. Они, конечно, с замиранием сердца идут в государственные поликлиники но, в ряде случаев, уходят радостные и удивленные, получив совершенно адекватный уровень медицинских услуг.
Лейла Намазова-Баранова: - Часть пациентов, которые ранее получали помощь в рамках высокотехнологичной медицинской помощи, были переведены на одноканальное финансирование, но это всё люди, которые сами не платят - огромные деньги на дорогостоящее лечение пациентов выделяет государство, ведь большинству семей не по карману платить по 250-300 тысяч за дорогостоящие препараты и диагностики. Парадокс в том, что есть и люди, которые вполне могли бы оплачивать свою медицинскую помощь, например, получая добровольные страховки.
Государство, страховые компании или кто-то ещё должен оплатить то, что делается для пациента. Мы работаем и с пациентами, у которых нет полиса - они могут получить дополнительную помощь, оплачивая её либо сами, либо через какие-то благотворительные фонды. Есть ситуации, когда родители сами хотят провести то или иное обследование ребёнка, которое ему не показано по медицинским показателям, и они уже должны оплачивать его из своего кармана.
Игорь Ланской: - По сравнению с прошлым годом, расходы, которые несёт российское государство на оказание медицинской помощи гражданам, увеличились. Не на 50%, и на 20%, но они растут, речь идет об огромной сумме - триллион рублей или даже больше.
Отдельная проблема, очень даже чувствительная для отдельных граждан, когда отказывают в помощи - люди начинают эмоционально высказываться и объединяться в какие-то группы, на что они имеют полное право. Наши граждане, к сожалению, обладают очень большим правовым нигилизмом. Я не хочу защищать многие территориальные органы здравоохранения, но граждане действительно многого необходимого не знают и очень часто не хотят знать.
Например, любому гражданину в острой ситуации по Конституции должны оказать помощь без всяких полисов и паспорта.
«О вакцинации»
hasid: - В советское время вакцинация была обязательной до какого-то возраста, а сейчас, как я понимаю, принуждения нет и вакцинация отдана «на откуп родителям». Но в то же время слышал, что при поступлении в образовательные учреждения - детские сады и школы, бывает, отказывают принять ребёнка, если в медицинской карте нет отметок о проведенной вакцинации. Как вы прокомментируете ситуацию - продолжает ли вакцинация оставаться обязательной и есть ли ущемление детей по этому признаку?
Игорь Ланской: - У нас действительно нет обязательной вакцинации. Есть обязательства государства по предоставлению услуг гражданам, и не только детям, но и взрослым, пожилым людям, представителям «рисковых групп». Им предоставляется возможность вакцинации, но никто их с автоматом к стенке не тащит, у них есть возможность отказаться.
Лейла Намазова-Баранова: - Очень много в обществе совершенно необоснованных страхов, перераздутых мифов, мракобесия, возврата в какие-то средневековые будни. Начинает обсуждаться то, что в принципе не должно обсуждаться, что является аксиомой. Сегодня в условиях существования эффективных и безопасных иммунобиологических препаратов - так называются вакцины - подвергать ребёнка риску заболеть, остаться инвалидом или даже погибнуть от вакциноуправляемых инфекций - это невероятное преступление со стороны родителей.
Конечно, вакцинация - это процесс. Это введение в организм иммунобиологического препарата, а не святой воды. И если всё делать правильно, соблюдать те условия, которые требуются, по транспортировке и хранению вакцин, правильному их введению в организм, правильному подбору состояния, в котором эти вакцины вводятся и т.д. - вакцинация проходит совершенно безболезненно для любого пациента не только здорового, но практически с любой хронической болезнью. Настолько мал сегодня перечень того, что учитывается как противопоказания к вакцинации, что о нём даже не стоит говорить. Другое дело, что иногда, по разным причинам, нарушаются те или иные принципы. Предположим, например, что вакцина была где-то куплена и родители приносят её к врачу. Врач отказывается её вводить, и имеет на это право. Он ведь не знает, как эта вакцина хранилась, был ли соблюдён так называемый «холодовой режим» или «холодовая цепь». В такой ситуации врач на себя не может взять ответственность. Если же вакцина находилась в вакцинальном центре, то это гарантированное соблюдение «холодовой цепи» по всему маршруту.
Не секрет также, что сегодня невероятные успехи у неонатологии. Сегодня выхаживают и детей, рождающихся преждевременно, и многие невероятно тяжело протекающие беременности продлевают до родов. И появляется на свет масса детей, которые ещё 15-20 лет назад на свет не появились бы. Не выжили бы. А теперь дети выживают, и дальше их как-то по жизни тянут. Но они не являются здоровыми - они являются глубоко больными детьми с массой проблем. И вот здесь как раз происходит психологический надлом: если мама ему сделала какую-то прививку, то ей легче признать, что причиной начавшейся болезни стала прививка, а не тяжело протекавшая беременность. Когда мы начинаем разбирать случаи, которые нам приводят противники вакцинации в виде ее «жертв» - многое сразу же встаёт на свои места.
Вот, например, родился ребенок и при рождении по Апгар 1,6. Даже обыватели знают, что при рождении в среднем должно быть 8 - 9. То есть понятно - ребёнок родился почти что мёртвый, что мы от него хотим? Нет, мама до последнего будет рассказывать, что всё у него было хорошо до тех пор, пока не сделали вакцинацию. И только после этого стало плохо. Противники вакцинации любят манипулировать такими случаями, мнением людей. На одной из телепередач нам пришлось отбиваться от целой толпы мракобесов, которые предъявили нам очередную «жертву вакцинации». Взглянув же на него, я задолго до того, как мы узнали реальный диагноз, сказала: «Позвольте, издалека видно, что это генетическая болезнь, просто она стартовала во втором полугодии жизни, когда и производится большинство вакцинаций. И давайте разберёмся, мы с удовольствием расскажем вам, что это на самом деле». Проверили - генетическое исследование подтвердило диагноз, и ребенок сразу же стал неинтересен журналистам, исчез из их поля зрения.
Игорь Ланской: - Мы с этого года начали национальную кампанию «Вакцинация - здоровая нация» под эгидой министерства здравоохранения, и она показала очень хорошие результаты. В рамках этой акции мы проводили мониторинги социальных сетей, СМИ, начали организовывать визиты специалистов, общаться на форумах, постить ссылки и не пропускать безумные фразы типа - «А вот у моей соседки произошло то-то, потому что она укололась», на которые раньше никто не отвечал «А давайте разберёмся в ситуации».
И когда мы всё это начали делать - ситуация радикально изменилась. У нас пока не хватает постоянного «напора», но мы надеемся продолжить акцию и в следующем году, разъяснять гражданам, что без вакцинации мы скатимся назад в средневековье. Они говорят - «А давайте мы не будем этого делать». А почему не будем? Чтобы мы все опять заболели?
«Вопросы онкологии и эвтаназии»
hasid: - Последние полгода запомнились, в числе прочего, печальной чередой самоубийств онкологических больных. Говорят, что это как-то связано с новой системой помощи онкобольным, в том числе и с обезболиванием.
Игорь Ланской: - За последние пять-семь лет в России выросла продолжительность жизни, а онкология -заболевание прежде всего возрастное. Потому проблема онкологии и стала привлекать большее внимание.
Действительно, во многих субъектах РФ были проблемы с отпуском обезболивающих препаратов. Во всех регионах страны с апреля работают «горячие службы» Росздравнадзора, который принимает соответствующие жалобы на выписку рецептов по обезболиванию.
Ситуация меняется, и Минздрав проводит большую работу, чтобы её улучшить, чтобы врачи могли легче выписывать и отпускать лекарства. Другое дело, что когда принимается или меняется тот или иной нормативный документ, он начинает действовать не сразу. Всегда находятся врачи, которые работают по инерции, потому что врачи боятся на себя брать ответственность.
Ответственность не страшно брать, когда ты знаешь нормативный документ. А знает ли каждый врач все нормативные документы? Конечно же, нет, хотя порядок выписки рецептов на наркотические лекарства в последние полгода упростился.
Алексей Свет: - Многие врачи боятся, потому что помимо Минздрава есть и другие, куда более грозные ведомства типа ФСКН, и ты им ничего не объяснишь.
hasid: - В связи с онкобольными, но и не только, часто задают вопрос об эвтаназии и законе об эвтаназии. Что вы об этом думаете?
Алексей Свет: - Это вопрос будущего, потому что тут должна быть и законодательная база и готовность общества. Я же как врач считаю, что надо биться до конца. А если понятно, что человек скоро умрёт - мы должны обеспечить ему достойный уход «туда». Ведь даже если человека нельзя вылечить - это не значит, что ему нельзя помочь. Ему не должно быть больно, не должно быть некомфортно, не должно быть гигиенически неприятно. Решить бы эти проблемы.
Эвтаназия - сложный этический вопрос и бравировать этим не стоит. У нас есть масса пациентов, которые живы, хотя функции коры головного мозга у них нет.
Игорь Ланской: - Сейчас главная для нас задача - это развитие паллиативной системы (улучшение качества жизни смертельно больных - ЖЖЖ) в России. И за последние три года здесь много сделано, ту же самую социальную рекламу, - «Если человека нельзя вылечить - это не значит, что ему нельзя помочь», - мы видим на улицах. Человек должен комфортно, без боли, прожить столько, сколько ему отмерено.
«Про аборты»
hasid: - Сейчас идет накат со стороны консервативных политических и церковных кругов, что аборт и даже отдельные виды контрацепции нужно запретить. Ваше отношение?
Игорь Ланской: - Мы против абортов, но есть одно очень важное «но»: мы против абортов, не нарушая при этом права женщины. Что может быть хорошего в аборте? Что может быть плохого в радости материнства? Бывают медицинские показатели, и с этим никто не спорит. Но, когда мы открываем психологические консультации в поликлиниках, то видим, как многие из женщин меняют свою позицию, при соответствующей работе. Когда женщина хочет сделать аборт, ей дается неделя, чтобы обдумать свое решение, за это время с ней работает специалист, который должен рассказать ей об этом вопросе. Аборт - это выбор человека, но мы должны сделать все для объяснения последствий этого выбора. У нас сейчас позитивная динамика и количество абортов снижается.
Алексей Свет: - Количество абортов сейчас снижается, в первую очередь, благодаря контрацепции. Я не вижу очередей на аборты - видимо, кому-то нужен пиар, чтобы быть «святей Папы Римского». Сейчас стало очень много семей, где 3-5 детей. Да, для абортов есть медицинские показатели, есть социальные, но при этом государство, СМИ и социальные службы должны сделать все, чтобы женщинам хотелось рожать детей. Пусть церковь сделает так, что женщинам захочется рожать.
Полная версия дискуссии