У. Скотт Пулл. «Пустошь. Первая мировая война и рождение хоррора»
Я прочитал 39% книги. Интересно, но скучновато.
Начну с того, что У. Скотт Пулл (W. Scott Poole) накропал около десятка книг, т.е., знатный словоблуд.
«Пустошь. Первая мировая война и рождение хоррора» базируется на тезисе, что Первая мировая война разрушила старый добрый (или недобрый) мировой порядок, и её последствия мы расхлёбываем до сих пор.
А в приложении к культуре целое поколение так или иначе столкнулось с ужасами войны, а потом выплеснуло свою боль на страницы, холсты и экраны.
Что Носферату воплощает собой мировую войну, потому что он не просто пьёт кровь, он насылает чуму. И Голем воплощает собой мировую войну, потому что может уничтожить весь мир, если его не остановить.
Мёртвые солдаты восстают из могил, чтобы проверить, хорошо ли живые чтут их память (что-то в этом духе) - один из предшественников фильмов о зомби.
И так всю книгу.
Даже Ктулху, по мнению У. Скотта Пулла, воплощение Первой мировой войны.
Под катом цитаты.
Если немецкие фильмы ужасов сосредоточили свое внимание на смысле смерти и того, что значит быть человеком, а Чейни и Браунинг - на телесных увечьях, то творчество Лавкрафта после 1919 года напрямую затрагивало обе темы.
В разгар войны Лавкрафт написал в любительском журнале собственного издания The Conservative, что осуждение войны исходит в первую очередь от «женоподобных идеалистов», которые «вопят при виде взаимной резни своих собратьев». Лавкрафт, сидя у себя дома в Провиденсе, очевидно, не имел ни малейшего представления о том, как на самом деле выглядела или ощущалась эта «взаимная резня». Войну он и сам критиковал, но лишь с позиций крайнего и махрового расизма: ему не нравилось «неестественное расовое выравнивание различных воюющих держав», несшее, по его мнению, опасность для «тевтонского племени». Иными словами, британцы не должны были воевать со своими германскими братьями по расе.
Лавкрафт даже записался в армию, но на фронт не попал. По мнению У. Скотта Пулла, со временем он утратил романтические представления, и так или иначе воплотил в своих произведениях ужас войны.
«В нас еще живет все это, - считал Кафка. - Темные закоулки, потайные улочки, закрытые ставнями окна, убогие дворики и мрачные гостиницы… С открытыми глазами мы идем сквозь сон; мы сами лишь призрак ушедшей эпохи».
Написано после посещения Пражского гетто, но к этому моменту район уже пришёл в упадок.