Ноу-хау Наркоминдел: продажи "в нагрузку"
Конечно, речь идет не об изобретении такого маркетингового хода (продажа ненужного товара в паре с необходимым) именно в СССР. Но во время, предшествующее началу Второй мировой войны и в ходе её, такой приём был использован в дипломатической сфере деятельности при подготовке к заключению соглашений с государствами капиталистического окружения. Если выделять периоды в межгосударственных сношениях, то несомненно следует обратить внимание на якобы «серьёзный конфликт» тт. Литвинова и Молотова, ввиду чего в мае 1939 г. последний был назначен по совместительству Наркоминдел. Одним из последствий такого изменения стало появление за рубежом версии поворота политики СССР в желательном для Германии смысле (отход от коллективной безопасности и т.п.) на фоне вяло текущих экономических переговоров в настоящее время.
И, приняв дела, менее чем через месяц на встрече с послом Германии в СССР Ф. Шуленбургом 20 мая 1939 г. Молотов исполнил:
«Опыт показал, что сами по себе экономические переговоры между СССР и Германией ни к чему не привели, что указанное послом улучшение политической атмосферы между Германией и СССР, видимо, недостаточно. На вопрос посла, правильно ли он понял меня, что в настоящее время нет благоприятных условий для приезда Шнурре в Москву, я ответил, что экономическим переговорам должно предшествовать создание соответствующей политической базы. Во время всей этой беседы видно было, что для посла сделанное мною заявление было большой неожиданностью. Он всячески пытался заверить, что Германия серьёзно относится и рассчитывает на заключение экономического соглашения с СССР. Посол, кроме того, весьма стремился получить более конкретные разъяснения о том, какая именно политическая база имеется в виду в моём заявлении, но от конкретизации этого вопроса я уклонился». (АП РФ, ф. 06, оп. 1, п. 1, д. 2, л. 24-26)
В итоге, несмотря на параллельные переговоры с Великобританией и Францией, СССР счёл возможным в относительно короткие сроки согласовать политическую базу - в её качестве выступил Пакт Молотова-Риббентропа - и с разницей в пару дней подписать экономическое и политическое соглашения. Оставляя за скобками допущенную Сталиным ошибку (заключающуюся в прерывании переговоров с военными миссиями вместо корректировки проекта соглашения с учетом Пакта), такой дипломатический приём - обуславливающий экономику политикой - выглядел вполне перспективно для применения его в будущих сношениях.
И такое будущее наступило 22 июня 1941 г., когда военная необходимость столкнулась с политической целесообразностью и проиграла ей по причине субординации - помощь для СССР от Великобритании (а потенциально и от США) была обусловлена характером начала войны, а именно нападением Германии на СССР. И в первый же день временный поверенный в делах Великобритании в СССР Г. Баггаллей подтвердил эти обещания первому заместителю Наркоминдел А. Я. Вышинскому. Но у того, а затем и у Молотова с Криппсом, возникло такое взаимное недопонимание «политической обусловленности», что данному вопросу пришлось уделить внимание лично Сталину на встрече с Криппсом 8 июля 1941 г.:
«Отвечая Сталину, Криппс заявил, что сказанное им в беседе с Молотовым не означало отказа от соглашения вообще. Мы, заявил Криппс, не хотим заключать соглашения до тех пор, пока не пройдём вместе имеющий место в настоящий момент период экономического и военного сотрудничества. История последних лет делает нежелательным стремительное, непродуманное, скороиспечённое соглашение. Криппс считает наилучшей политической базой для соглашения преисполненное решимостью желание победить Гитлера. Если Советское правительство сочтёт разумным, то Криппс готов просить своё правительство уполномочить его вести предварительные переговоры. Послевоенную обстановку Криппс считает очень важной, и он находит нежелательным заключение стремительного соглашения». (АП РФ, ф. 06, оп. 3, п. 8, д. 81, л. 42-50)
На что Сталин, понятное дело, выразил удивление. А Криппс, ничтоже сумняшись, заявил, что может иметь место неясность в трактовке самого слова «соглашение». Ну и тогда Сталин разъяснил, что под этим подразумевается лишь следующее: «Обе стороны обязываются не заключать сепаратного мира», что затем и воплотилось в п.2 соглашения от 12 июля 1941 г. практически без изменения смысла текста.
Понятно, что «недопонимание» возникло не на пустом месте, имел место обоюдный зондаж - выяснение претензий на сферы влияния (в пику «тасканию каштанов из огня» при ином раскладе). Но красной линией для данной проблемы являлась линия госграницы СССР в прямом смысле слова. Сигналом к началу переговоров по разграничению являлось наличие потенциала, возможности в короткий - считанные дни, недели - срок приступить к началу наступательной, освободительной миссии КА СССР. Но до 1943 г. и переговоров в Тегеране (предтечи комплекса соглашений по сферам влияния) оставалось ещё более 2-х лет тяжелых, кровопролитных боёв и жизненных испытаний...
@ А.П. Ба-н, 2024.