Люди у костела
Мы сидели на ступеньках собора св.Людмилы, подставив лица солнцу.
Это уже превратилось в ритуал: в хороший день купить мороженое в любимом кафе, заранее предвкушая и обсуждая: "Сегодня шарик вишневого с шоколадом и лимонного щербета!"
Или "Давай тройной шоколад и йогурт! Ой, нет, не шоколад, лучше апельсиновое!"
Потом перейти дорогу, заглянуть в киоск с цветами: какие там сегодня?
Поднять голову, полюбоваться на уходящие вверх стены с витражами в узких окнах.
Неспеша дойти до ступеней и выбрать себе место.
Чтобы высоко и все видно.
- Слизывай мороженое отсюда, смотри, сейчас начнет капать! - сказала я ребенку.
Он, жмурясь от удовольствия, подбирал языком сладкую густую жидкость, начавшую стекать по вафле.
Рядом, несколькимиступенями выше, сидела молодая пара. Он держал на коленях ноты, а девушка играла на флейте.
Нежные звуки, как ветерок, вливались в воздух и плыли над головами сидящих: молодого мужчины, читавшего книгу, парня и девушки в яркой одежде, явно туристов, обалдевших,счастливых, державшихся за руки. Мужчин и женщин, детей - всех, кто нежился на ступенях в лучах солнца.
И вдруг мелодию заглушила громкая музыка. Ритмичная, с хором, барабанами и прихлопываниями.
Подросток, сидевший рядом с двумя своими спутницами чуть ниже нас, победно оглянулся на флейтистку.
Та перестала играть.
Поп сменялся теперь репом, за ним следовал фанк и рок.
Люди переглядывались, вставали с мест и уходили, а мальчишка, немного ежившийся и поначалу, наверное, не веривший в то, что сможет вот так запросто всем показать, разошелся не на шутку.
Он прибавлял громкость, переключась с песни на песню с той скоростью, с какой подсевший на крек переходит от одной темы на другую, не в состоянии задержаться ни на чем, несясь вперед, дальше, дальше.
И каждый раз, переключая песню, он выпрямлял сутулую спину и обводил взглядом сидящих рядом.
Спутницы одобрительно хихикали, нервно сжимая колени и сцепив на них руки с остатками облезшего лака на ногтях.
В соборе должна была начаться служба, немногочисленные прихожане поднимались вверх, стараясь не обращащать на музыку внимания.
"Мама, почему они так себя ведут?! Здесь же так нельзя, здесь же люди молятся"
Мне надо было что-то ответить на этот недоуменный вопрос.
"Он просто не знает, что так вести себя нельзя. Наверное, его родители ему этого никогда не говорили, так бывает."
Я не нашлась, что сказать. "Хочешь, спустимся вниз и сядем на скамейку?"
"Нет, я хочу остаться здесь"
И тут я увидела ее.
Медленно двигаясь в нашу сторону, она приковывала взгляд, едва появившись в дальнем конце площади.
Уверенная женщина с неимоверной силой духа в слабеющем теле.
Почему-то я была уверена в этом, как только увидела ее.
Она была еще очень далеко от нас, а я уже знала, что эта пожилая дама, одетая с иголочки, будет единственной, кто остановится и скажет что-то подросткам.
Так и произошло.
Она медленно поднялась по ступеням и остановилась у втянувших голову в плечи девченок и все еще хорохорившегося, но явно почувствовавшего себя не в своей тарелке юного любителя эпатировать публику.
"Выключи!" - громко отчеканила пожилая дама. "Выключи музыку, здесь так себя не ведут!" - повторила она спокойно, подняв палку перед самым лицом подростка, который нехотя убрал звук.
Не двигаясь с места, все еще медленно водя палкой перед его лицом, указывая на телефон, старая женщина произнесла: "Ты здесь не один. Не мешай другим!"
После этого неторопливо поднялась и вошла в собор.
Дождавшись, пока она скроется из виду, молчавший все это время подросток снова включил музыку.
Но на ступенях уже почти никого не осталось зрителей, и он со своими спутницами быстро ушел.
А мы доели мороженое и тоже отправились по своим делам.
Люди у собора. 11 фото без текста.
Это уже превратилось в ритуал: в хороший день купить мороженое в любимом кафе, заранее предвкушая и обсуждая: "Сегодня шарик вишневого с шоколадом и лимонного щербета!"
Или "Давай тройной шоколад и йогурт! Ой, нет, не шоколад, лучше апельсиновое!"
Потом перейти дорогу, заглянуть в киоск с цветами: какие там сегодня?
Поднять голову, полюбоваться на уходящие вверх стены с витражами в узких окнах.
Неспеша дойти до ступеней и выбрать себе место.
Чтобы высоко и все видно.
- Слизывай мороженое отсюда, смотри, сейчас начнет капать! - сказала я ребенку.
Он, жмурясь от удовольствия, подбирал языком сладкую густую жидкость, начавшую стекать по вафле.
Рядом, несколькимиступенями выше, сидела молодая пара. Он держал на коленях ноты, а девушка играла на флейте.
Нежные звуки, как ветерок, вливались в воздух и плыли над головами сидящих: молодого мужчины, читавшего книгу, парня и девушки в яркой одежде, явно туристов, обалдевших,счастливых, державшихся за руки. Мужчин и женщин, детей - всех, кто нежился на ступенях в лучах солнца.
И вдруг мелодию заглушила громкая музыка. Ритмичная, с хором, барабанами и прихлопываниями.
Подросток, сидевший рядом с двумя своими спутницами чуть ниже нас, победно оглянулся на флейтистку.
Та перестала играть.
Поп сменялся теперь репом, за ним следовал фанк и рок.
Люди переглядывались, вставали с мест и уходили, а мальчишка, немного ежившийся и поначалу, наверное, не веривший в то, что сможет вот так запросто всем показать, разошелся не на шутку.
Он прибавлял громкость, переключась с песни на песню с той скоростью, с какой подсевший на крек переходит от одной темы на другую, не в состоянии задержаться ни на чем, несясь вперед, дальше, дальше.
И каждый раз, переключая песню, он выпрямлял сутулую спину и обводил взглядом сидящих рядом.
Спутницы одобрительно хихикали, нервно сжимая колени и сцепив на них руки с остатками облезшего лака на ногтях.
В соборе должна была начаться служба, немногочисленные прихожане поднимались вверх, стараясь не обращащать на музыку внимания.
"Мама, почему они так себя ведут?! Здесь же так нельзя, здесь же люди молятся"
Мне надо было что-то ответить на этот недоуменный вопрос.
"Он просто не знает, что так вести себя нельзя. Наверное, его родители ему этого никогда не говорили, так бывает."
Я не нашлась, что сказать. "Хочешь, спустимся вниз и сядем на скамейку?"
"Нет, я хочу остаться здесь"
И тут я увидела ее.
Медленно двигаясь в нашу сторону, она приковывала взгляд, едва появившись в дальнем конце площади.
Уверенная женщина с неимоверной силой духа в слабеющем теле.
Почему-то я была уверена в этом, как только увидела ее.
Она была еще очень далеко от нас, а я уже знала, что эта пожилая дама, одетая с иголочки, будет единственной, кто остановится и скажет что-то подросткам.
Так и произошло.
Она медленно поднялась по ступеням и остановилась у втянувших голову в плечи девченок и все еще хорохорившегося, но явно почувствовавшего себя не в своей тарелке юного любителя эпатировать публику.
"Выключи!" - громко отчеканила пожилая дама. "Выключи музыку, здесь так себя не ведут!" - повторила она спокойно, подняв палку перед самым лицом подростка, который нехотя убрал звук.
Не двигаясь с места, все еще медленно водя палкой перед его лицом, указывая на телефон, старая женщина произнесла: "Ты здесь не один. Не мешай другим!"
После этого неторопливо поднялась и вошла в собор.
Дождавшись, пока она скроется из виду, молчавший все это время подросток снова включил музыку.
Но на ступенях уже почти никого не осталось зрителей, и он со своими спутницами быстро ушел.
А мы доели мороженое и тоже отправились по своим делам.
Люди у собора. 11 фото без текста.