Заповедник гоблинов. Зачем изуверов-чекистов засылали в немецкий тыл. Ч. 2.
14 декабря 2019
Владимир Воронов
Дмитрий Медведев в партизанском отряде
В начале войны сталинскому "террористу №1" Павлу Судоплатову было поручено сформировать диверсионные группы для заброски на оккупированные территории в тыл немецкой армии. Некоторые из судоплатовских диверсантов до сих пор окружены легендами героизма разведки военного времени. Архивы раскрывают, кто на самом деле были эти люди.
А его подельник по "детскому делу", начальник Ленинск-Кузнецкого горотдела НКВД Алексей Луньков тоже оказался востребован Судоплатовым, тоже за линией фронта и тоже после отсидки. Кстати, именно Луньков в своё время и "настучал" на Пастаногова, что тот злостно уклонился от расстрела собственного дяди, особо подчеркнув, что тот приговор Пастаногову-старшему в исполнение "приводил лично я". Лунькова арестовали в 1939 году, но ещё не за детей, а за то, что когда осенью 1937 год его направили в Куйбышевский оперсектор УНКВД Новосибирской области, он вместе с коллегами, вместо того чтобы расстреливать осужденных, душил их верёвками, удавив порядка 600 человек. На заседании трибунала чекист оправдывался, что душил не садизма ради, а из-за неподходящих условий для расстрелов. Зато, мол, дело по удушению поставил так образцово, что на каждого приговорённого тратили не больше минуты, набрасываясь на него впятером. Получив семь лет лагерей, в декабре 1941 года Луньков был освобожден и отправлен на дальнейшую перековку к Судоплатову. Который тут же и откомандировал квалифицированного душегуба и детолюба для работы по специальности - начальником штаба в отряд Станислава Ваупшасова.
Украинский символ смерти: "маленький зеленый человечек"
"Зеленые человечки" Сталина
Станислав Ваупшасов - ветеран закордонных дел терроризма аж с начала 1920-х годов, когда в ходе операций т.н. "активной разведки" по заданию партии и правительства резал на польской территории жандармов, пограничников и чиновников, провоцируя польские власти на карательные акции против населения Западной Белоруссии. После отправлен в традиционный чекистский отстойник - начальствовать над зэками на строительстве канала Москва - Волга. Потом в его активе была проигранная Испания, где "товарищ Альфред" тоже трудился по основной специальности…
Константин Пастаногов (вверху справа) с сослуживцами
Еще один чекистский засланец в тыл врага, Иван Золотарь, тоже, кстати, сослуживец Пастаногова и предшественник Лунькова на должности начальника Ленинск-Кузнецкого горотдела НКВД. Отличился тем, что в 1934 году лично расстреливал осуждённых алтайских немцев в Славгороде. А будучи уже начальником горотдела НКВД, как свидетельствуют показания невинно потерпевших, "фиктивно создал в Ленинске троцкистскую организацию и с применением к нам издевательств и пыток заставил нас подписать ложные протоколы допроса, в которых записаны как участники этой контрреволюционной организации почти весь актив города…". Подчиненные Золотаря позже показали, что их начальник проявлял "особую жестокость" не только к арестованным, но и к самим чекистам. Погорел он на том, что когда в октябре 1937 года в Ленинске-Кузнецком было расстреляно 369 человек, их тела даже не удосужились толком захоронить. Бывший начальник УНКВД по Новосибирской области Григорий Горбач на следствии показал, что "приговора (так в документе. - Авт.) в исполнение были приведены в таком месте и так, что на второй день какой-то человек натолкнулся на место, где был обнаружен труп". Впрочем, ему ещё много чего инкриминировали: пьянство, многочисленные интимные связи с подчиненными сотрудницами, избиение сотрудников, присвоение казенного имущества, кражу дорогого ружья "Зауэр", незаконное хранение дома 1000 патронов от нагана. Но свои пять лет лагерей он всё получил именно за расконспирацию мест захоронения расстрелянных и - за …массовые походы в баню арестованных: их через весь город водили туда и обратно среди бела дня под конвоем через весь город - тоже расконспирация. Свой срок Золотарь не досидел: в январе 1942 года освобожден по "особому ходатайству НКВД СССР" и встречен в судоплатовском управлении.
Похороны Константина Пастаногова
Ещё один герой-судоплатовец - Лаврентий Якушев (Бабкин), тоже из разряда проштрафившихся гоблинов. Считался одним из наиболее беспощадных чекистов ежовского призыва. Работая с октября 1937 года по февраль 1938 года начальником УНКВД по Житомирской области (и получив тогда же за усердие орден Красной Звезды), он "лично принимал участие в избиении заключённых, приговорённых к высшей мере наказания, в сожжении 11 заключённых. По его приказу заключённые сами копали себе могилы. 200-250 связанных заключённых ставили в очередь и расстреливали на глазах других заключённых". Ещё по приказу Якушеву его сотрудники "занимались вытаскиванием кирками и клещами золотых зубов изо рта трупов расстрелянных". После пошел на повышение: назначен наркомом внутренних дел Крымской АССР, где и трудился в поте лица аналогичным образом. В 1939 году приговорен к 20 годам лагерей, в том числе и за то, что учинил расстрел 553 человек, осужденных и казненных уже после запрета приводить в исполнение приговоры троек. Всего же по спискам, оформленным и подписанным задним числом, по его приказу только с 20 по 29 ноября 1938 года крымские чекисты расстреляли 822 человек. Разумеется, уже осенью 1941 года Якушева амнистировали и направили "партизанить" к Судоплатову.
Можно привести истории и ещё нескольких кадров "от Судоплатова". Например, был такой Иван Юркин, выпустивший в 1973 году брошюрку "У нас особое задание". Во время войны - командир оперативно-чекистской группы "Утес", затем, как говорится в аннотации к книге, назначен начальником Особого отдела в партизанскую дивизию Ковпака и "в тяжелых условиях партизанских рейдов особая группа чекистов вела сложные операции против националистов, разоблачала предателей, засланных в расположение партизан, выполняла иные специальные задания". О предвоенной службе - ни слова, а между тем Юркин в 1937-1938 годах занимал должность замначальника СПО УНКВД Алтайского края, активно реализуя установку тт. Сталина и Ежова на проведение массовых репрессий. Видимо, перестарался, так как 29 мая 1941 года Военной коллегией Верховного Суда СССР приговорен к расстрелу за многочисленные преступления. Правда, затем приговор смягчили - осудили на 8 лет лагерей, а в декабре 1941 года и вовсе амнистировали, отправлен… - правильно, за линию фронта.
Иван Золотарь
Еще один "партизан" Судоплатова, бывший начальник секретно-политического отдела УНКВД по Алтайскому краю Петр Перминов, тоже из числа умелых специалистов по уничтожению сограждан. 25 августа 1937 года, в самый разгул вакханалии Большого террора, награжден знаком "Почетный работник ВЧК-ОГПУ (XV)" - тем же приказом, что и ранее упомянутый Золотарь. Тем же приказом отмечены заслуги и других чекистских садистов-убийц. А уже 19 декабря 1937 года постановлением ЦИК "За образцовое и самоотверженное выполнение важнейших правительственных заданий" удостоен ордена Красной Звезды: опять же, в одном "почетном" списке с такими поистине выдающимися расстрельщиками-исполнителями, как Петр Магго, Василий и Иван Шигалевы, Василий Блохин… Затем падение: арест, исключение из партии. В мае 1941 года Перминов приговорен Военной коллегией Верховного Суда СССР к расстрелу за вполне конкретные и масштабные преступления против "социалистической законности", но в последний момент "вышку" заменили на 10 лет. В 1942 году его амнистировали, сдав "ценный кадр" под расписку Судоплатову, который и отправил его в спецотряд Виктора Карасёва "Олимп". Впоследствии Перминов стал заместителем по разведке в отряде уже своего старого сибирского приятеля - Ивана Золотаря. Как позже сообщала справка-объективка НКГБ СССР, Перминов лично выявил до 200 "немецких шпионов-предателей" и участников националистических формирований…
Другой "судоплатовец", Леон Агабеков, возглавлял отдел НКВД Узбекской ССР, на ниве репрессий отметился знатно и 19 декабря 1937 года награжден орденом Красной Звезды - тем же постановлением ЦИК, что и Перминов. В 1939 году арестован, но осужден лишь на пять лет - как участник "антисоветской заговорщицкой организации", по заданию которой "фальсифицировал следственные дела и производил необоснованные аресты". В 1942 году освобожден, отправлен к Судоплатову и заброшен в немецкий тыл как начальник группы. Отличился так, что был замечен аж Богданом Кобуловым, первым замом наркома госбезопасности, отметившим в 1945 году: опергруппа Агабекова "проделала серьезную работу по вскрытию деятельности ряда антисоветских польских и белорусских подпольных организаций, которые вели активную работу против Советского государства". Так ведь для того и посылали, не с немцами же бороться!
Задача - сеять террор
Виктор Кочетков
Иными словами, амнистированы были, в своём подавляющем большинстве, вовсе не кадровые разведчики, а именно квалифицированные каратели, специалисты по части организации политического сыска и массовых репрессий. Да и в основном составе Особой группы НКВД СССР также абсолютно преобладали не кадровые разведчики, а работники контрразведывательных, особых, транспортных и секретно-политических отделов. И вряд ли это случайность. Исполнители такого профиля, скорее всего, действительно и подбирались исходя из поставленных задач. Задачей же №1, как некогда сказал автору этих строк уже упомянутый Виктор Кочетков (дослужившийся до полковника госбезопасности), был террор: "Никакой разведкой мы не занимались. Задачу нарком (т.е. Берия. - Авт.) нам ставил лишь одну: терроризировать командный состав вермахта, убивать генералов…" Положим, здесь мой собеседник изложил указания наркома в смягченной форме: штабы вермахта были совершенно недосягаемы для "народных мстителей", так что доступной мишенью могли быть лишь чиновники оккупационной администрации и те, кто сотрудничал с оккупантами. Или, по крайней мере, считалось, что сотрудничает. Это афишируемая часть дела, смысл которой очевиден: вбить клин между немецкой администрацией и населением, спровоцировав немцев на масштабные карательные акции и массовые репрессии того типа, что были проведены в СССР перед войной. Особенно желательно это было учинить в западных областях Украины и Белоруссии, которые, по сути, предстояло советизировать заново. Вот как раз именно их население и должно было так взвыть от немецких репрессий, чтобы встретить советскую власть как родную.
Директива же гласила:
Директива НКГБ СССР № 583 начальникам оперативных групп1, находящихся в тылу противника, о действиях в условиях успешного наступления Красной Армии 22 октября 1943 г. В связи с успешным продвижением Красной Армии2и отходом противника нашим группам нужно использовать создавшуюся благоприятную обстановку для расширения работы по привлечению агентуры и использованию связи последней для более активной и эффективной работы по разложению и уничтожению противника. Исходя из этого, приказываю:
1. По мере приближения фронта к базам наших групп командирам групп, не ожидая специальных приказаний или грузов, основной численностью отрядов двигаться на Запад, перенося свои базы возможно глубже в тыл.
2. Основную свою работу по подысканию агентуры перенести в крупные населенные пункты и города, занятые противником, активно используя эту агентуру для ликвидации виднейших представителей немецкой администрации (гебитскомиссаров), крупных нацистских представителей, представителей немецкой армии и крупных чиновников немецкой полиции.
3. Приступить к ликвидации, а также вывозу на свои базы для допроса наиболее видных представителей различных групп и партий русской, украинской, белорусской и других национальностей, связанных с немецким командованием, проводить активную работу среди русских полицейских и РОА используя их возможности в этом отношении.
4. Выявить и учесть всех представителей антисоветских групп, формирований, только декларирующих свою борьбу с немцами, как, например, всякие украинские и польские военные формирования.
5. Усилить диверсионную работу на коммуникациях противника, входящих в сферу влияния каждой группы, минируя железные дороги и шоссе.
1 Директива была направлена начальникам 28 оперативных групп, действовавших в тылу противника.
2 Речь идет о наступательных операциях Красной Армии, проведенных в сентябре-октябре 1943 г. В частности, о Брянской, Новороссийско-Таманской, Духовщино-Де-мидовской, Смоленской. Смоленско-Рославльской, Невельской, Запорожской и др. В ходе этих наступательных операций войска Красной Армии продвинулись на запад на 200- 250 км в полосе шириной до 400 км, очистили от немецко-фашистских оккупантов часть Калининской, Смоленскую область и многие другие населенные пункты.
6. Усилить агентурную работу по выявлению немецкой агентуры, засланной в оставляемые немцами районы и города, всяких немецких бандитских формирований, а также заминированных немцами при отступлении зданий и дорог.
7. По этой директиве каждые 10 дней докладывать о проведенных мероприятиях.
Народный комиссар государственной безопасности СССР комиссар госбезопасности 1-го ранга Меркулов
Источник: "Органы государственной безопасности СССР в годы Великой отечественной войне". Том4 - Книга вторая (01.07.1943 - 31.12.1943)
Впрочем, на остальной части временно оккупированной территории тоже предстояла серьезная работа: слишком уж там "расслабилось" население, основательно забыв про колхозы, хлебозаготовки, лесоповалы, ударный труд по-стахановски, руководящую и направляющую роль ВКП(б) и лично товарища Сталина. Потому и необходимо было, не теряя времени, развертывать за линией фронта ту же чекистскую деятельность, что и на собственной территории: поиски "врагов народа" с последующим их репрессированием, пусть, конечно, и несколько не в тех масштабах. Вторая задача - контроль: бдить, выявляя и ставя на учет всё, что подлежало ликвидации в своё время. Собственно ликвидация врагов и "врагов" - особенно наиболее видных представителей всевозможных групп и партий, "расплодившихся" за время немецкой оккупации - русских, украинских, белорусских, польских "и других национальностей", - это уже третья задача. Разумеется, надлежало "выявить и учесть" представителей несоветских вооруженных формирований. А там поступила и команда провести масштабную чекистскую операцию по заблаговременному обезглавливанию в глубоком немецком тылу всех тех, кого посланцы Лубянки не сумели поставить под свой контроль. По возможности эту грязную работу желательно было сделать чужими руками: натравив немецких карателей на украинские и белорусские национальные отряды, а украинцев и белорусов - на польские формирования. Основная же сверхзадача: ликвидировать ту местную и национальную элиту, которая в перспективе могла представлять помеху и даже опасность для повторной советизации территорий. По сути, это было перенесение Большого террора за линию фронта. Вот как раз для реализации этой сталинской задачи "квалифицированные специалисты" из числа проштрафившихся чекистов и годились. В случае чего их совершенно и жалко не было - отработанный материал. Каковым и стали даже выжившие "штрафники": практически всех их после войны выкинули из органов…
Владимир Воронов
Дмитрий Медведев в партизанском отряде
В начале войны сталинскому "террористу №1" Павлу Судоплатову было поручено сформировать диверсионные группы для заброски на оккупированные территории в тыл немецкой армии. Некоторые из судоплатовских диверсантов до сих пор окружены легендами героизма разведки военного времени. Архивы раскрывают, кто на самом деле были эти люди.
А его подельник по "детскому делу", начальник Ленинск-Кузнецкого горотдела НКВД Алексей Луньков тоже оказался востребован Судоплатовым, тоже за линией фронта и тоже после отсидки. Кстати, именно Луньков в своё время и "настучал" на Пастаногова, что тот злостно уклонился от расстрела собственного дяди, особо подчеркнув, что тот приговор Пастаногову-старшему в исполнение "приводил лично я". Лунькова арестовали в 1939 году, но ещё не за детей, а за то, что когда осенью 1937 год его направили в Куйбышевский оперсектор УНКВД Новосибирской области, он вместе с коллегами, вместо того чтобы расстреливать осужденных, душил их верёвками, удавив порядка 600 человек. На заседании трибунала чекист оправдывался, что душил не садизма ради, а из-за неподходящих условий для расстрелов. Зато, мол, дело по удушению поставил так образцово, что на каждого приговорённого тратили не больше минуты, набрасываясь на него впятером. Получив семь лет лагерей, в декабре 1941 года Луньков был освобожден и отправлен на дальнейшую перековку к Судоплатову. Который тут же и откомандировал квалифицированного душегуба и детолюба для работы по специальности - начальником штаба в отряд Станислава Ваупшасова.
Украинский символ смерти: "маленький зеленый человечек"
"Зеленые человечки" Сталина
Станислав Ваупшасов - ветеран закордонных дел терроризма аж с начала 1920-х годов, когда в ходе операций т.н. "активной разведки" по заданию партии и правительства резал на польской территории жандармов, пограничников и чиновников, провоцируя польские власти на карательные акции против населения Западной Белоруссии. После отправлен в традиционный чекистский отстойник - начальствовать над зэками на строительстве канала Москва - Волга. Потом в его активе была проигранная Испания, где "товарищ Альфред" тоже трудился по основной специальности…
Константин Пастаногов (вверху справа) с сослуживцами
Еще один чекистский засланец в тыл врага, Иван Золотарь, тоже, кстати, сослуживец Пастаногова и предшественник Лунькова на должности начальника Ленинск-Кузнецкого горотдела НКВД. Отличился тем, что в 1934 году лично расстреливал осуждённых алтайских немцев в Славгороде. А будучи уже начальником горотдела НКВД, как свидетельствуют показания невинно потерпевших, "фиктивно создал в Ленинске троцкистскую организацию и с применением к нам издевательств и пыток заставил нас подписать ложные протоколы допроса, в которых записаны как участники этой контрреволюционной организации почти весь актив города…". Подчиненные Золотаря позже показали, что их начальник проявлял "особую жестокость" не только к арестованным, но и к самим чекистам. Погорел он на том, что когда в октябре 1937 года в Ленинске-Кузнецком было расстреляно 369 человек, их тела даже не удосужились толком захоронить. Бывший начальник УНКВД по Новосибирской области Григорий Горбач на следствии показал, что "приговора (так в документе. - Авт.) в исполнение были приведены в таком месте и так, что на второй день какой-то человек натолкнулся на место, где был обнаружен труп". Впрочем, ему ещё много чего инкриминировали: пьянство, многочисленные интимные связи с подчиненными сотрудницами, избиение сотрудников, присвоение казенного имущества, кражу дорогого ружья "Зауэр", незаконное хранение дома 1000 патронов от нагана. Но свои пять лет лагерей он всё получил именно за расконспирацию мест захоронения расстрелянных и - за …массовые походы в баню арестованных: их через весь город водили туда и обратно среди бела дня под конвоем через весь город - тоже расконспирация. Свой срок Золотарь не досидел: в январе 1942 года освобожден по "особому ходатайству НКВД СССР" и встречен в судоплатовском управлении.
Похороны Константина Пастаногова
Ещё один герой-судоплатовец - Лаврентий Якушев (Бабкин), тоже из разряда проштрафившихся гоблинов. Считался одним из наиболее беспощадных чекистов ежовского призыва. Работая с октября 1937 года по февраль 1938 года начальником УНКВД по Житомирской области (и получив тогда же за усердие орден Красной Звезды), он "лично принимал участие в избиении заключённых, приговорённых к высшей мере наказания, в сожжении 11 заключённых. По его приказу заключённые сами копали себе могилы. 200-250 связанных заключённых ставили в очередь и расстреливали на глазах других заключённых". Ещё по приказу Якушеву его сотрудники "занимались вытаскиванием кирками и клещами золотых зубов изо рта трупов расстрелянных". После пошел на повышение: назначен наркомом внутренних дел Крымской АССР, где и трудился в поте лица аналогичным образом. В 1939 году приговорен к 20 годам лагерей, в том числе и за то, что учинил расстрел 553 человек, осужденных и казненных уже после запрета приводить в исполнение приговоры троек. Всего же по спискам, оформленным и подписанным задним числом, по его приказу только с 20 по 29 ноября 1938 года крымские чекисты расстреляли 822 человек. Разумеется, уже осенью 1941 года Якушева амнистировали и направили "партизанить" к Судоплатову.
Можно привести истории и ещё нескольких кадров "от Судоплатова". Например, был такой Иван Юркин, выпустивший в 1973 году брошюрку "У нас особое задание". Во время войны - командир оперативно-чекистской группы "Утес", затем, как говорится в аннотации к книге, назначен начальником Особого отдела в партизанскую дивизию Ковпака и "в тяжелых условиях партизанских рейдов особая группа чекистов вела сложные операции против националистов, разоблачала предателей, засланных в расположение партизан, выполняла иные специальные задания". О предвоенной службе - ни слова, а между тем Юркин в 1937-1938 годах занимал должность замначальника СПО УНКВД Алтайского края, активно реализуя установку тт. Сталина и Ежова на проведение массовых репрессий. Видимо, перестарался, так как 29 мая 1941 года Военной коллегией Верховного Суда СССР приговорен к расстрелу за многочисленные преступления. Правда, затем приговор смягчили - осудили на 8 лет лагерей, а в декабре 1941 года и вовсе амнистировали, отправлен… - правильно, за линию фронта.
Иван Золотарь
Еще один "партизан" Судоплатова, бывший начальник секретно-политического отдела УНКВД по Алтайскому краю Петр Перминов, тоже из числа умелых специалистов по уничтожению сограждан. 25 августа 1937 года, в самый разгул вакханалии Большого террора, награжден знаком "Почетный работник ВЧК-ОГПУ (XV)" - тем же приказом, что и ранее упомянутый Золотарь. Тем же приказом отмечены заслуги и других чекистских садистов-убийц. А уже 19 декабря 1937 года постановлением ЦИК "За образцовое и самоотверженное выполнение важнейших правительственных заданий" удостоен ордена Красной Звезды: опять же, в одном "почетном" списке с такими поистине выдающимися расстрельщиками-исполнителями, как Петр Магго, Василий и Иван Шигалевы, Василий Блохин… Затем падение: арест, исключение из партии. В мае 1941 года Перминов приговорен Военной коллегией Верховного Суда СССР к расстрелу за вполне конкретные и масштабные преступления против "социалистической законности", но в последний момент "вышку" заменили на 10 лет. В 1942 году его амнистировали, сдав "ценный кадр" под расписку Судоплатову, который и отправил его в спецотряд Виктора Карасёва "Олимп". Впоследствии Перминов стал заместителем по разведке в отряде уже своего старого сибирского приятеля - Ивана Золотаря. Как позже сообщала справка-объективка НКГБ СССР, Перминов лично выявил до 200 "немецких шпионов-предателей" и участников националистических формирований…
Другой "судоплатовец", Леон Агабеков, возглавлял отдел НКВД Узбекской ССР, на ниве репрессий отметился знатно и 19 декабря 1937 года награжден орденом Красной Звезды - тем же постановлением ЦИК, что и Перминов. В 1939 году арестован, но осужден лишь на пять лет - как участник "антисоветской заговорщицкой организации", по заданию которой "фальсифицировал следственные дела и производил необоснованные аресты". В 1942 году освобожден, отправлен к Судоплатову и заброшен в немецкий тыл как начальник группы. Отличился так, что был замечен аж Богданом Кобуловым, первым замом наркома госбезопасности, отметившим в 1945 году: опергруппа Агабекова "проделала серьезную работу по вскрытию деятельности ряда антисоветских польских и белорусских подпольных организаций, которые вели активную работу против Советского государства". Так ведь для того и посылали, не с немцами же бороться!
Задача - сеять террор
Виктор Кочетков
Иными словами, амнистированы были, в своём подавляющем большинстве, вовсе не кадровые разведчики, а именно квалифицированные каратели, специалисты по части организации политического сыска и массовых репрессий. Да и в основном составе Особой группы НКВД СССР также абсолютно преобладали не кадровые разведчики, а работники контрразведывательных, особых, транспортных и секретно-политических отделов. И вряд ли это случайность. Исполнители такого профиля, скорее всего, действительно и подбирались исходя из поставленных задач. Задачей же №1, как некогда сказал автору этих строк уже упомянутый Виктор Кочетков (дослужившийся до полковника госбезопасности), был террор: "Никакой разведкой мы не занимались. Задачу нарком (т.е. Берия. - Авт.) нам ставил лишь одну: терроризировать командный состав вермахта, убивать генералов…" Положим, здесь мой собеседник изложил указания наркома в смягченной форме: штабы вермахта были совершенно недосягаемы для "народных мстителей", так что доступной мишенью могли быть лишь чиновники оккупационной администрации и те, кто сотрудничал с оккупантами. Или, по крайней мере, считалось, что сотрудничает. Это афишируемая часть дела, смысл которой очевиден: вбить клин между немецкой администрацией и населением, спровоцировав немцев на масштабные карательные акции и массовые репрессии того типа, что были проведены в СССР перед войной. Особенно желательно это было учинить в западных областях Украины и Белоруссии, которые, по сути, предстояло советизировать заново. Вот как раз именно их население и должно было так взвыть от немецких репрессий, чтобы встретить советскую власть как родную.
Директива же гласила:
Директива НКГБ СССР № 583 начальникам оперативных групп1, находящихся в тылу противника, о действиях в условиях успешного наступления Красной Армии 22 октября 1943 г. В связи с успешным продвижением Красной Армии2и отходом противника нашим группам нужно использовать создавшуюся благоприятную обстановку для расширения работы по привлечению агентуры и использованию связи последней для более активной и эффективной работы по разложению и уничтожению противника. Исходя из этого, приказываю:
1. По мере приближения фронта к базам наших групп командирам групп, не ожидая специальных приказаний или грузов, основной численностью отрядов двигаться на Запад, перенося свои базы возможно глубже в тыл.
2. Основную свою работу по подысканию агентуры перенести в крупные населенные пункты и города, занятые противником, активно используя эту агентуру для ликвидации виднейших представителей немецкой администрации (гебитскомиссаров), крупных нацистских представителей, представителей немецкой армии и крупных чиновников немецкой полиции.
3. Приступить к ликвидации, а также вывозу на свои базы для допроса наиболее видных представителей различных групп и партий русской, украинской, белорусской и других национальностей, связанных с немецким командованием, проводить активную работу среди русских полицейских и РОА используя их возможности в этом отношении.
4. Выявить и учесть всех представителей антисоветских групп, формирований, только декларирующих свою борьбу с немцами, как, например, всякие украинские и польские военные формирования.
5. Усилить диверсионную работу на коммуникациях противника, входящих в сферу влияния каждой группы, минируя железные дороги и шоссе.
1 Директива была направлена начальникам 28 оперативных групп, действовавших в тылу противника.
2 Речь идет о наступательных операциях Красной Армии, проведенных в сентябре-октябре 1943 г. В частности, о Брянской, Новороссийско-Таманской, Духовщино-Де-мидовской, Смоленской. Смоленско-Рославльской, Невельской, Запорожской и др. В ходе этих наступательных операций войска Красной Армии продвинулись на запад на 200- 250 км в полосе шириной до 400 км, очистили от немецко-фашистских оккупантов часть Калининской, Смоленскую область и многие другие населенные пункты.
6. Усилить агентурную работу по выявлению немецкой агентуры, засланной в оставляемые немцами районы и города, всяких немецких бандитских формирований, а также заминированных немцами при отступлении зданий и дорог.
7. По этой директиве каждые 10 дней докладывать о проведенных мероприятиях.
Народный комиссар государственной безопасности СССР комиссар госбезопасности 1-го ранга Меркулов
Источник: "Органы государственной безопасности СССР в годы Великой отечественной войне". Том4 - Книга вторая (01.07.1943 - 31.12.1943)
Впрочем, на остальной части временно оккупированной территории тоже предстояла серьезная работа: слишком уж там "расслабилось" население, основательно забыв про колхозы, хлебозаготовки, лесоповалы, ударный труд по-стахановски, руководящую и направляющую роль ВКП(б) и лично товарища Сталина. Потому и необходимо было, не теряя времени, развертывать за линией фронта ту же чекистскую деятельность, что и на собственной территории: поиски "врагов народа" с последующим их репрессированием, пусть, конечно, и несколько не в тех масштабах. Вторая задача - контроль: бдить, выявляя и ставя на учет всё, что подлежало ликвидации в своё время. Собственно ликвидация врагов и "врагов" - особенно наиболее видных представителей всевозможных групп и партий, "расплодившихся" за время немецкой оккупации - русских, украинских, белорусских, польских "и других национальностей", - это уже третья задача. Разумеется, надлежало "выявить и учесть" представителей несоветских вооруженных формирований. А там поступила и команда провести масштабную чекистскую операцию по заблаговременному обезглавливанию в глубоком немецком тылу всех тех, кого посланцы Лубянки не сумели поставить под свой контроль. По возможности эту грязную работу желательно было сделать чужими руками: натравив немецких карателей на украинские и белорусские национальные отряды, а украинцев и белорусов - на польские формирования. Основная же сверхзадача: ликвидировать ту местную и национальную элиту, которая в перспективе могла представлять помеху и даже опасность для повторной советизации территорий. По сути, это было перенесение Большого террора за линию фронта. Вот как раз для реализации этой сталинской задачи "квалифицированные специалисты" из числа проштрафившихся чекистов и годились. В случае чего их совершенно и жалко не было - отработанный материал. Каковым и стали даже выжившие "штрафники": практически всех их после войны выкинули из органов…