Об Альтюссеровом понимании идеологии
Об Альтюссеровом понимании идеологии в НИГИЛИСТ.
Не так давно работа Альтюссера “Идеология и идеологические аппараты государства” стала доступна русскоязычному читателю. Сегодня, когда мы столкнулись с реальностю информационной войны (т.е. войны посредством идеологических аппаратов государства), представляется важным обсудить значение идей Альтюссера для радикальной политической практики.
Характеризуя назначение идеологии, Альтюссер пишет:
“Чтобы перевести эти утверждения на более научный язык, скажем, что воспроизводство рабочей силы требует не только воспроизводства рабочей квалификации, но и воспроизводства ее подчинения правилам установленного порядка. То есть воспроизводства подчинения господствующей идеологии у рабочих и воспроизводства способности правильно манипулировать господствующей идеологией у эксплуататоров, чтобы они и “на словах” тоже обеспечивали доминирование господствующего класса.
Иначе говоря, школа (а также другие государственные и церковные учреждения или иные аппараты, такие, как армия) учит “навыкам” и делает это в тех формах, которые обеспечивают подчинение господствующей идеологии или овладение “практикой” такого подчинения. Все участники производства, эксплуатации и угнетения, не говоря уже о “специалистах по идеологии” (Маркс), должны в той или иной степени “проникнуться” этой идеологией, чтобы “сознательно” исполнять свои обязанности: либо эксплуатируемых (пролетариат), либо эксплуататоров (капиталисты), либо сотрудников эксплуатации (кадровые служащие), либо первосвященников господствующей идеологии (ее “функционеры”) и так далее.“
Альтюссер здесь не развивает, а полностью отбрасывает Марксово понимание идеологии. У Маркса идеология - это “камера-обскура” в которой “люди стоят на голове”, т.е. такое представление об обществе, которое начинает с идей, из которых выводит материальные отношения. Марксова критика идеологии направлена одновременно против младогегельянцев и и утопических социалистов.
У Альтюссера же идеология - это инструмент удержания масс в покорности. Она производится идеологическими аппаратами государства. При этом он поминает, конечно, школу, но объектом реального анализа остается у него церковь.
Альтюссер совершенно игнорирует экономическое принуждение. Собственность распределена в капиталистическом обществе таким образом, что рабочий вынужден раз за разом возвращаться на рабочее место за зарплатой под угрозой если не голодной смерти, то жалкого существования на задворках общества. Репрессивный аппарат государства криминализует попытки индивидуального пересмотра отношений собственности в свою пользу, делая его цену крайне высокой для личности. В этих условиях подчинение оказывается рациональным выбором. Рабочий-анархист, например, будет так же подчиняться дисциплине предприятия, до тех пор, пока акты неподчинения будут безрезультатны или даже ухудшать его положение. Подчинение первично по отношению к идеологии и идеологическим аппаратам, зато прямо связано с аппаратом репрессивным.
Идеология же, по Марксу, - это только неадекватный способ осмысления общественных отношений. Она не является однозначно реакционной. Радикал тоже может быть идеологом, если он мыслит свою практику как реализацию идеи, раз пришедшей в гениальную голову. Марксова критика идеологии - это не критика существующего порядка вещей, а критика плохой теории.
Альтюссер выступает не как последователь Маркса, а скорее как домарксовский материалист.
Исходным пунктом для Альтюссера служит точка зрения, согласно которой
Такой индивидуум ведет себя тем или иным образом, то есть выбирает то или иное практическое поведение, а также принимает участие в некоторых установленных практиках, являющихся практиками того идеологического аппарата, от которого “зависят” те идеи, которые он свободно выбрал в своем сознании в качестве субъекта. Если он верит в бога, он ходит в церковь на мессу, становится на колени, молится, исповедуется, искупает свои грехи (раньше этот процесс был материальным[23]), естественно, раскаивается и так далее. Если он верит в долг, у него будет и соответствующее поведение, являющееся частью ритуальных практик, “сообразных с добрыми нравами”. Если он верит в справедливость, он будет безоговорочно подчиняться правовым нормам и может протестовать, если они нарушены, подписывать петиции, участвовать в демонстрациях и так далее.
Эту точку зрения Альтюссер объявляет “идеологией идеологии”. Затем он попросту зачеркивает в ней идеи, объявляя единственно существующими материальные проявления, этим идеям соответствующие. Он называет эти практики ритуалами и объявляет, что идеология в них и существует. Таким образом ему удается придать своей концепции материалистическое звучание.
Далее Альтюссер объявляет идеологическим само понимание человека как субъекта, т.е. самосознание. Вообще, темы, которые Альтюссер здесь рассматривает, перекликаются с гегелевским рассмотрением опыта сознания в “Феноменологии духа”. Но диалектическое развитие у Альтюссера отсутствует. Идеология у него всегда имеет одну и ту же структуру - и эта структура оказывается тождественна структуре христианской религии: Субъект с большой буквы, в котором человек-субъект узнает себя, - тот же христианский бог.
Интересно, что Гегель в “Феноменологии духа” тоже трактует тему другого. Но этот другой у него - не мистический Другой, а такой же человек, с которым субъект сходится в борьбе, из которой победитель выходит господином, а побежденный - рабом. Гегелю также получается объяснить господство и подчинение, и при этом обойтись без бога.
Теория идеологии Альтюссера оказывается всего лишь немного перелицованной просвещенческой критикой религии. А Гегель в итоге оказывается большим материалистом, чем Альтюссер.
Комментировать
В категории: Статьи, Теория, тези: Альтюссер, ідеологія, материализм
Подписка: RSS, твиттер: @NihilistLi
Не так давно работа Альтюссера “Идеология и идеологические аппараты государства” стала доступна русскоязычному читателю. Сегодня, когда мы столкнулись с реальностю информационной войны (т.е. войны посредством идеологических аппаратов государства), представляется важным обсудить значение идей Альтюссера для радикальной политической практики.
Характеризуя назначение идеологии, Альтюссер пишет:
“Чтобы перевести эти утверждения на более научный язык, скажем, что воспроизводство рабочей силы требует не только воспроизводства рабочей квалификации, но и воспроизводства ее подчинения правилам установленного порядка. То есть воспроизводства подчинения господствующей идеологии у рабочих и воспроизводства способности правильно манипулировать господствующей идеологией у эксплуататоров, чтобы они и “на словах” тоже обеспечивали доминирование господствующего класса.
Иначе говоря, школа (а также другие государственные и церковные учреждения или иные аппараты, такие, как армия) учит “навыкам” и делает это в тех формах, которые обеспечивают подчинение господствующей идеологии или овладение “практикой” такого подчинения. Все участники производства, эксплуатации и угнетения, не говоря уже о “специалистах по идеологии” (Маркс), должны в той или иной степени “проникнуться” этой идеологией, чтобы “сознательно” исполнять свои обязанности: либо эксплуатируемых (пролетариат), либо эксплуататоров (капиталисты), либо сотрудников эксплуатации (кадровые служащие), либо первосвященников господствующей идеологии (ее “функционеры”) и так далее.“
Альтюссер здесь не развивает, а полностью отбрасывает Марксово понимание идеологии. У Маркса идеология - это “камера-обскура” в которой “люди стоят на голове”, т.е. такое представление об обществе, которое начинает с идей, из которых выводит материальные отношения. Марксова критика идеологии направлена одновременно против младогегельянцев и и утопических социалистов.
У Альтюссера же идеология - это инструмент удержания масс в покорности. Она производится идеологическими аппаратами государства. При этом он поминает, конечно, школу, но объектом реального анализа остается у него церковь.
Альтюссер совершенно игнорирует экономическое принуждение. Собственность распределена в капиталистическом обществе таким образом, что рабочий вынужден раз за разом возвращаться на рабочее место за зарплатой под угрозой если не голодной смерти, то жалкого существования на задворках общества. Репрессивный аппарат государства криминализует попытки индивидуального пересмотра отношений собственности в свою пользу, делая его цену крайне высокой для личности. В этих условиях подчинение оказывается рациональным выбором. Рабочий-анархист, например, будет так же подчиняться дисциплине предприятия, до тех пор, пока акты неподчинения будут безрезультатны или даже ухудшать его положение. Подчинение первично по отношению к идеологии и идеологическим аппаратам, зато прямо связано с аппаратом репрессивным.
Идеология же, по Марксу, - это только неадекватный способ осмысления общественных отношений. Она не является однозначно реакционной. Радикал тоже может быть идеологом, если он мыслит свою практику как реализацию идеи, раз пришедшей в гениальную голову. Марксова критика идеологии - это не критика существующего порядка вещей, а критика плохой теории.
Альтюссер выступает не как последователь Маркса, а скорее как домарксовский материалист.
Исходным пунктом для Альтюссера служит точка зрения, согласно которой
Такой индивидуум ведет себя тем или иным образом, то есть выбирает то или иное практическое поведение, а также принимает участие в некоторых установленных практиках, являющихся практиками того идеологического аппарата, от которого “зависят” те идеи, которые он свободно выбрал в своем сознании в качестве субъекта. Если он верит в бога, он ходит в церковь на мессу, становится на колени, молится, исповедуется, искупает свои грехи (раньше этот процесс был материальным[23]), естественно, раскаивается и так далее. Если он верит в долг, у него будет и соответствующее поведение, являющееся частью ритуальных практик, “сообразных с добрыми нравами”. Если он верит в справедливость, он будет безоговорочно подчиняться правовым нормам и может протестовать, если они нарушены, подписывать петиции, участвовать в демонстрациях и так далее.
Эту точку зрения Альтюссер объявляет “идеологией идеологии”. Затем он попросту зачеркивает в ней идеи, объявляя единственно существующими материальные проявления, этим идеям соответствующие. Он называет эти практики ритуалами и объявляет, что идеология в них и существует. Таким образом ему удается придать своей концепции материалистическое звучание.
Далее Альтюссер объявляет идеологическим само понимание человека как субъекта, т.е. самосознание. Вообще, темы, которые Альтюссер здесь рассматривает, перекликаются с гегелевским рассмотрением опыта сознания в “Феноменологии духа”. Но диалектическое развитие у Альтюссера отсутствует. Идеология у него всегда имеет одну и ту же структуру - и эта структура оказывается тождественна структуре христианской религии: Субъект с большой буквы, в котором человек-субъект узнает себя, - тот же христианский бог.
Интересно, что Гегель в “Феноменологии духа” тоже трактует тему другого. Но этот другой у него - не мистический Другой, а такой же человек, с которым субъект сходится в борьбе, из которой победитель выходит господином, а побежденный - рабом. Гегелю также получается объяснить господство и подчинение, и при этом обойтись без бога.
Теория идеологии Альтюссера оказывается всего лишь немного перелицованной просвещенческой критикой религии. А Гегель в итоге оказывается большим материалистом, чем Альтюссер.
Комментировать
В категории: Статьи, Теория, тези: Альтюссер, ідеологія, материализм
Подписка: RSS, твиттер: @NihilistLi