(no subject)
в НИГИЛИСТ.
Рис. 1. Распределение людей по предпочтениям при распределении материальных ресурсов в трех изученных выборках. Каждая группа из трех столбиков соответствует одной выборке: слева - элита (Yale law students), справа - рядовые американцы (American adults), в середине - промежуточная группа (Berkeley undergraduates). В каждой группе левый столбик показывает долю тех, кто ставит интересы партнера наравне со своими собственными («любителей справедливости»), правый - эгоистов. Темно-синим цветом показана доля людей, ценящих равенство выше эффективности, голубым - доля людей с противоположными предпочтениями. Рисунок из обсуждаемой статьи в Science
Изучив решения, принимаемые представителями разных слоев общества в экономических играх, американские экономисты обнаружили радикальные различия между рядовыми американцами и представителями «элиты» (к которой были отнесены студенты наиболее престижных учебных заведений, а также граждане с высоким доходом в сочетании с хорошим образованием). Представители элиты, независимо от своих осознанных политических предпочтений и партийной принадлежности, оказались более склонны к эгоизму (в противовес заботе об интересах других людей). Кроме того, элита придаёт большее значение эффективности (понимаемой как совокупный общий выигрыш), чем равенству в распределении материальных благ.
Растущее социальное и имущественное неравенство - острая проблема многих развитых стран, в том числе и США (см.: Высокая религиозность населения и низкий уровень общественного благополучия - следствия социального неравенства, «Элементы», 07.12.2010). Проблема осложняется тем, что всякое перераспределение, направленное на выравнивание жизненного уровня людей, - дорогое удовольствие: его невозможно осуществить без существенных потерь. По образному выражению известного американского экономиста Артура Оукена, все механизмы уравнительного перераспределения предполагают использование дырявых вёдер («the transfer mechanisms that promote equality all involve leaky buckets»).
Предпринимателям, политикам и государству в целом постоянно приходится искать компромисс между эффективностью (понимаемой как суммарный общий выигрыш) и равенством распределения благ. При этом эксперты отмечают странный диссонанс между сравнительно вялыми перераспределительными мерами, предпринимаемыми американскими властями для уменьшения неравенства, и настроениями избирателей, многие из которых предпочли бы более энергичные уравнительные меры даже ценой снижения общей эффективности экономической системы.
Чтобы разобраться в причинах этого несоответствия, а также для лучшего понимания и прогнозирования социально-экономической ситуации, важно понять, как люди из разных социальных слоев выбирают (или находят компромисс) между идеалами эффективности и равенства. Нередко к этой дилемме примешивается еще одна: между собственными корыстными интересами (эгоизмом) и справедливостью (под которой понимается представление о том, что интересы всех людей имеют равную значимость). Считается, что это две разные дилеммы, решение которых связано с разными мыслительными процессами и аспектами психики, хотя на практике отделить одну от другой порой бывает непросто.
Экономисты из четырех ведущих американских университетов (Йельского, Бостонского, Мэрилендского и Калифорнийского в Беркли) попытались при помощи тщательно спланированных тестов и изощренного статистического аппарата разобраться в хитросплетениях человеческих мотивов, лежащих в основе таких решений. Авторы поставили перед собой цель сравнить решения, принимаемые рядовыми американцами и представителями элиты в ситуациях, требующих выбора как между эффективностью и равенством, так и между эгоизмом и справедливостью.
Рядовых американцев представляли участники интернет-проекта American Life Panel (ALP), в рамках которого с научными целями отслеживается жизненный путь репрезентативной выборки взрослых американцев. «Элитных» выборок было три. Первая, самая рафинированная, состояла из студентов Йельской школы права (Yale Law School, YLS), где работает один из авторов статьи. Эта школа - самое престижное и высокорейтинговое юридическое образовательное учреждение в США, выпускники которого не только зарабатывают кучу денег (стартовая зарплата для выпускников подобных вузов - порядка $160 000 в год), но и занимают ключевые позиции в экономике и государственном управлении и реально влияют на политический курс страны. Авторы тестировали студентов Йельской школы трижды - в 2007, 2010 и 2013 годах. Поскольку срок обучения там - три года, каждый раз исследовались новые выборки. Вторая элитная, но чуть менее пафосная выборка состояла из студентов Калифорнийского университета в Беркли (University of California, Berkeley; UCB), где тоже работает один из авторов. Наконец, третья выборка (ALP elite) представляла собой элитную часть контингента ALP, отобранную по формальным критериям дохода и образования: в нее попали лица с высшим образованием и доходом более $100 000 в год. Выборка ALP elite является «элитарной» в меньшей степени, чем YLS, но в существенно большей, чем сравнивавшаяся с ней выборка ALP non-elite, куда попали люди без высшего образования и с доходом менее $100 000 в год.
Для тестирования испытуемых авторы использовали модифицированную версию игры «Диктатор» (см. Dictator game). Испытуемому последовательно показывали на экране компьютера 50 различающихся графиков, подобных тем, что изображены на рис. 2.
Рис. 2. Примеры задач, предъявлявшихся участникам исследования. Испытуемый должен был распределить денежную сумму между собой и анонимным партнером, указав мышкой любую точку на наклонном отрезке. При этом ордината выбранной точки соответствует доле, которую получит испытуемый, а абсцисса - доле партнера. Чем круче наклон отрезка, тем дороже обходится испытуемому каждый переданный партнеру цент. Шкалы проградуированы в условных «жетонах», которые в конце тестирования обменивались на деньги по курсу 1 доллар за 3 жетона. Рисунок из дополнительных материалов к обсуждаемой статье в Science
Испытуемый должен был разделить денежные средства между собой и анонимным партнером, указав точку на графике. В конце тестирования в реальные деньги переводились результаты только одного из 50 тестов, случайно выбранного.
Таким образом, была собрана информация о том, как каждый испытуемый распределяет деньги между собой и другим человеком в зависимости от цены, которую приходится платить за стремление к справедливому разделу. Собранные данные позволили авторам отделить друг от друга две тесно переплетенные дилеммы: эгоизм-справедливость и эффективность-равенство. Для этого использовался довольно сложный математический аппарат, в основе которого лежали довольно простые идеи. Об эгоизме испытуемого свидетельствует то, какую в среднем долю от общей суммы он оставляет себе. О том, что для него важнее - эффективность или равенство, можно судить по тому, как он реагирует на изменения цены, которую приходится платить за переданные партнеру средства. Если при увеличении этой цены человек начинает жертвовать большими суммами во имя равенства, значит, он ценит равенство выше эффективности. Если же он, наоборот, снижает в этом случае расходы на борьбу с неравенством, то его классифицировали как сторонника эффективности.
Анализ данных начался с оценки того, насколько последовательным и рациональным было поведение каждого участника. Для этого нужно было выяснить, насколько точно соответствуют решения, принятые испытуемым, предположению о том, что он всякий раз руководствовался одной и той же стратегией, определяющейся двумя параметрами, постоянными для каждого участника. Первый параметр - уровень эгоизма испытуемого, второй - то, насколько он ценит эффективность по сравнению с равенством. Действия испытуемого считаются последовательными и рациональными, если по одним его решениям можно предсказать другие. Оказалось, что все испытуемые принимали решения довольно последовательно, хотя у представителей элиты следование единой стратегии было выражено существенно сильнее. Из этого авторы делают вывод, что вычисленные для каждого участника параметры эгоизма и стремления к эффективности осмысленны и действительно отражают существенные свойства его мышления.
Всё это может показаться несколько надуманным. Однако авторы опираются на свои предыдущие исследования, в которых им удалось показать, что полученные таким способом оценки эгоизма и любви к эффективности, во-первых, согласуются с результатами других тестов, разработанных психологами и экономистами для подобных целей, во-вторых, позволяют довольно точно предсказывать политические предпочтения людей. А именно, люди, склонные, согласно тестам, ставить равенство выше эффективности, голосуют на выборах за сторонников уравнительного распределения, и наоборот, те, для кого тестирование показало повышенную тягу к эффективности, голосуют за противников таких мер.
В рамках данного исследования авторы провели еще одну проверку достоверности своих оценок. Для этого они использовали данные о трудоустройстве студентов Йельской школы права, протестированных в 2007 и 2010 годах (протестированные в 2013 году либо еще учатся, либо находятся на самом начальном этапе своей трудовой карьеры). Оказалось, что многие из тех, у кого была повышена тяга к справедливости, пошли работать в некоммерческие организации (деятельность которых нередко ориентирована на борьбу с неравенством и защиту обездоленных), тогда как среди студентов с повышенным стремлением к эффективности большинство теперь работает в бизнесе. Среди студентов, устроившихся на государственную службу и посвятивших себя науке, преобладают лица с промежуточными значениями данного показателя. Эти факты, по мнению авторов, подтверждают адекватность полученных оценок.
Теперь, наконец, можно было перейти к сравнению выборок между собой. Основные результаты показаны на рис. 1. Оказалось, что в наиболее элитной группе (YLS) по сравнению с рядовыми американцами (ALP) существенно больше, во-первых, эгоистов, во-вторых - любителей эффективности. Любопытно, что подавляющее большинство (>90%) студентов Йельской школы права считают себя сторонниками Демократической партии, которая выступает за рост налогов и увеличение расходов на «социалку», то есть за уравнительные меры. Таким образом, реальная склонность решать дилеммы в пользу эффективности или справедливости не всегда коррелирует с декларируемыми политическими предпочтениями. Студенты из Беркли (UCB) по любви к эффективности занимают промежуточное положение, а по эгоизму даже превосходят будущих юристов из Йеля. Еще одна «промежуточная элитная» выборка, ALP elite, занимает промежуточное положение между YLS и ALP non-elite по обоим показателям.
Авторы подчеркивают, что их исследование впервые наглядно продемонстрировало четкие различия между элитой и рядовыми гражданами по их отношению к идеалам эффективности и равенства. Рядовые американцы больше ценят справедливость и равенство в распределении материальных благ, тогда как элита эгоистична и ставит эффективность выше равенства. Вероятно, именно этим во многом объясняется упомянутый выше диссонанс между настроениями избирателей и государственной политикой в области перераспределения.
С точки зрения эволюционной психологии было бы крайне интересно выяснить, являются ли эгоизм и презрение к уравниловке причиной или следствием поступления в престижные вузы и жизненного успеха (или же то и другое - следствия какой-то третьей причины). Немаловажно было бы определить степень наследуемости этих признаков и оценить их влияние на репродуктивный успех (приспособленность). К сожалению, эти важнейшие для биолога вопросы остались за рамками обсуждаемой статьи. Поэтому полученные результаты и разработанные методы не могут пока быть использованы для долгосрочных эволюционных прогнозов, хотя они, конечно, важны для краткосрочного прогнозирования социально-политического развития.
Источник: Raymond Fisman, Pamela Jakiela, Shachar Kariv, and Daniel Markovits. The distributional preferences of an elite // Science. 2015. V. 349. P. 1300.
источник
Комментировать
В категории: Научпоп, тези: классы, психология, Социология
Подписка: RSS, твиттер: @NihilistLi
Рис. 1. Распределение людей по предпочтениям при распределении материальных ресурсов в трех изученных выборках. Каждая группа из трех столбиков соответствует одной выборке: слева - элита (Yale law students), справа - рядовые американцы (American adults), в середине - промежуточная группа (Berkeley undergraduates). В каждой группе левый столбик показывает долю тех, кто ставит интересы партнера наравне со своими собственными («любителей справедливости»), правый - эгоистов. Темно-синим цветом показана доля людей, ценящих равенство выше эффективности, голубым - доля людей с противоположными предпочтениями. Рисунок из обсуждаемой статьи в Science
Изучив решения, принимаемые представителями разных слоев общества в экономических играх, американские экономисты обнаружили радикальные различия между рядовыми американцами и представителями «элиты» (к которой были отнесены студенты наиболее престижных учебных заведений, а также граждане с высоким доходом в сочетании с хорошим образованием). Представители элиты, независимо от своих осознанных политических предпочтений и партийной принадлежности, оказались более склонны к эгоизму (в противовес заботе об интересах других людей). Кроме того, элита придаёт большее значение эффективности (понимаемой как совокупный общий выигрыш), чем равенству в распределении материальных благ.
Растущее социальное и имущественное неравенство - острая проблема многих развитых стран, в том числе и США (см.: Высокая религиозность населения и низкий уровень общественного благополучия - следствия социального неравенства, «Элементы», 07.12.2010). Проблема осложняется тем, что всякое перераспределение, направленное на выравнивание жизненного уровня людей, - дорогое удовольствие: его невозможно осуществить без существенных потерь. По образному выражению известного американского экономиста Артура Оукена, все механизмы уравнительного перераспределения предполагают использование дырявых вёдер («the transfer mechanisms that promote equality all involve leaky buckets»).
Предпринимателям, политикам и государству в целом постоянно приходится искать компромисс между эффективностью (понимаемой как суммарный общий выигрыш) и равенством распределения благ. При этом эксперты отмечают странный диссонанс между сравнительно вялыми перераспределительными мерами, предпринимаемыми американскими властями для уменьшения неравенства, и настроениями избирателей, многие из которых предпочли бы более энергичные уравнительные меры даже ценой снижения общей эффективности экономической системы.
Чтобы разобраться в причинах этого несоответствия, а также для лучшего понимания и прогнозирования социально-экономической ситуации, важно понять, как люди из разных социальных слоев выбирают (или находят компромисс) между идеалами эффективности и равенства. Нередко к этой дилемме примешивается еще одна: между собственными корыстными интересами (эгоизмом) и справедливостью (под которой понимается представление о том, что интересы всех людей имеют равную значимость). Считается, что это две разные дилеммы, решение которых связано с разными мыслительными процессами и аспектами психики, хотя на практике отделить одну от другой порой бывает непросто.
Экономисты из четырех ведущих американских университетов (Йельского, Бостонского, Мэрилендского и Калифорнийского в Беркли) попытались при помощи тщательно спланированных тестов и изощренного статистического аппарата разобраться в хитросплетениях человеческих мотивов, лежащих в основе таких решений. Авторы поставили перед собой цель сравнить решения, принимаемые рядовыми американцами и представителями элиты в ситуациях, требующих выбора как между эффективностью и равенством, так и между эгоизмом и справедливостью.
Рядовых американцев представляли участники интернет-проекта American Life Panel (ALP), в рамках которого с научными целями отслеживается жизненный путь репрезентативной выборки взрослых американцев. «Элитных» выборок было три. Первая, самая рафинированная, состояла из студентов Йельской школы права (Yale Law School, YLS), где работает один из авторов статьи. Эта школа - самое престижное и высокорейтинговое юридическое образовательное учреждение в США, выпускники которого не только зарабатывают кучу денег (стартовая зарплата для выпускников подобных вузов - порядка $160 000 в год), но и занимают ключевые позиции в экономике и государственном управлении и реально влияют на политический курс страны. Авторы тестировали студентов Йельской школы трижды - в 2007, 2010 и 2013 годах. Поскольку срок обучения там - три года, каждый раз исследовались новые выборки. Вторая элитная, но чуть менее пафосная выборка состояла из студентов Калифорнийского университета в Беркли (University of California, Berkeley; UCB), где тоже работает один из авторов. Наконец, третья выборка (ALP elite) представляла собой элитную часть контингента ALP, отобранную по формальным критериям дохода и образования: в нее попали лица с высшим образованием и доходом более $100 000 в год. Выборка ALP elite является «элитарной» в меньшей степени, чем YLS, но в существенно большей, чем сравнивавшаяся с ней выборка ALP non-elite, куда попали люди без высшего образования и с доходом менее $100 000 в год.
Для тестирования испытуемых авторы использовали модифицированную версию игры «Диктатор» (см. Dictator game). Испытуемому последовательно показывали на экране компьютера 50 различающихся графиков, подобных тем, что изображены на рис. 2.
Рис. 2. Примеры задач, предъявлявшихся участникам исследования. Испытуемый должен был распределить денежную сумму между собой и анонимным партнером, указав мышкой любую точку на наклонном отрезке. При этом ордината выбранной точки соответствует доле, которую получит испытуемый, а абсцисса - доле партнера. Чем круче наклон отрезка, тем дороже обходится испытуемому каждый переданный партнеру цент. Шкалы проградуированы в условных «жетонах», которые в конце тестирования обменивались на деньги по курсу 1 доллар за 3 жетона. Рисунок из дополнительных материалов к обсуждаемой статье в Science
Испытуемый должен был разделить денежные средства между собой и анонимным партнером, указав точку на графике. В конце тестирования в реальные деньги переводились результаты только одного из 50 тестов, случайно выбранного.
Таким образом, была собрана информация о том, как каждый испытуемый распределяет деньги между собой и другим человеком в зависимости от цены, которую приходится платить за стремление к справедливому разделу. Собранные данные позволили авторам отделить друг от друга две тесно переплетенные дилеммы: эгоизм-справедливость и эффективность-равенство. Для этого использовался довольно сложный математический аппарат, в основе которого лежали довольно простые идеи. Об эгоизме испытуемого свидетельствует то, какую в среднем долю от общей суммы он оставляет себе. О том, что для него важнее - эффективность или равенство, можно судить по тому, как он реагирует на изменения цены, которую приходится платить за переданные партнеру средства. Если при увеличении этой цены человек начинает жертвовать большими суммами во имя равенства, значит, он ценит равенство выше эффективности. Если же он, наоборот, снижает в этом случае расходы на борьбу с неравенством, то его классифицировали как сторонника эффективности.
Анализ данных начался с оценки того, насколько последовательным и рациональным было поведение каждого участника. Для этого нужно было выяснить, насколько точно соответствуют решения, принятые испытуемым, предположению о том, что он всякий раз руководствовался одной и той же стратегией, определяющейся двумя параметрами, постоянными для каждого участника. Первый параметр - уровень эгоизма испытуемого, второй - то, насколько он ценит эффективность по сравнению с равенством. Действия испытуемого считаются последовательными и рациональными, если по одним его решениям можно предсказать другие. Оказалось, что все испытуемые принимали решения довольно последовательно, хотя у представителей элиты следование единой стратегии было выражено существенно сильнее. Из этого авторы делают вывод, что вычисленные для каждого участника параметры эгоизма и стремления к эффективности осмысленны и действительно отражают существенные свойства его мышления.
Всё это может показаться несколько надуманным. Однако авторы опираются на свои предыдущие исследования, в которых им удалось показать, что полученные таким способом оценки эгоизма и любви к эффективности, во-первых, согласуются с результатами других тестов, разработанных психологами и экономистами для подобных целей, во-вторых, позволяют довольно точно предсказывать политические предпочтения людей. А именно, люди, склонные, согласно тестам, ставить равенство выше эффективности, голосуют на выборах за сторонников уравнительного распределения, и наоборот, те, для кого тестирование показало повышенную тягу к эффективности, голосуют за противников таких мер.
В рамках данного исследования авторы провели еще одну проверку достоверности своих оценок. Для этого они использовали данные о трудоустройстве студентов Йельской школы права, протестированных в 2007 и 2010 годах (протестированные в 2013 году либо еще учатся, либо находятся на самом начальном этапе своей трудовой карьеры). Оказалось, что многие из тех, у кого была повышена тяга к справедливости, пошли работать в некоммерческие организации (деятельность которых нередко ориентирована на борьбу с неравенством и защиту обездоленных), тогда как среди студентов с повышенным стремлением к эффективности большинство теперь работает в бизнесе. Среди студентов, устроившихся на государственную службу и посвятивших себя науке, преобладают лица с промежуточными значениями данного показателя. Эти факты, по мнению авторов, подтверждают адекватность полученных оценок.
Теперь, наконец, можно было перейти к сравнению выборок между собой. Основные результаты показаны на рис. 1. Оказалось, что в наиболее элитной группе (YLS) по сравнению с рядовыми американцами (ALP) существенно больше, во-первых, эгоистов, во-вторых - любителей эффективности. Любопытно, что подавляющее большинство (>90%) студентов Йельской школы права считают себя сторонниками Демократической партии, которая выступает за рост налогов и увеличение расходов на «социалку», то есть за уравнительные меры. Таким образом, реальная склонность решать дилеммы в пользу эффективности или справедливости не всегда коррелирует с декларируемыми политическими предпочтениями. Студенты из Беркли (UCB) по любви к эффективности занимают промежуточное положение, а по эгоизму даже превосходят будущих юристов из Йеля. Еще одна «промежуточная элитная» выборка, ALP elite, занимает промежуточное положение между YLS и ALP non-elite по обоим показателям.
Авторы подчеркивают, что их исследование впервые наглядно продемонстрировало четкие различия между элитой и рядовыми гражданами по их отношению к идеалам эффективности и равенства. Рядовые американцы больше ценят справедливость и равенство в распределении материальных благ, тогда как элита эгоистична и ставит эффективность выше равенства. Вероятно, именно этим во многом объясняется упомянутый выше диссонанс между настроениями избирателей и государственной политикой в области перераспределения.
С точки зрения эволюционной психологии было бы крайне интересно выяснить, являются ли эгоизм и презрение к уравниловке причиной или следствием поступления в престижные вузы и жизненного успеха (или же то и другое - следствия какой-то третьей причины). Немаловажно было бы определить степень наследуемости этих признаков и оценить их влияние на репродуктивный успех (приспособленность). К сожалению, эти важнейшие для биолога вопросы остались за рамками обсуждаемой статьи. Поэтому полученные результаты и разработанные методы не могут пока быть использованы для долгосрочных эволюционных прогнозов, хотя они, конечно, важны для краткосрочного прогнозирования социально-политического развития.
Источник: Raymond Fisman, Pamela Jakiela, Shachar Kariv, and Daniel Markovits. The distributional preferences of an elite // Science. 2015. V. 349. P. 1300.
источник
Комментировать
В категории: Научпоп, тези: классы, психология, Социология
Подписка: RSS, твиттер: @NihilistLi