Миша Глейзер: "Дао-зы и Чемодан"
Нет, все же институтская практика - лучше учебы. Не сама работа, а все, что ей предшествует и сопровождает - сборы, дальняя поездка, сравнительно вольная жизнь и вытекающие отсюда всякие хорошие вещи. Я бы даже сказал, что на фоне всего этого работа - не более чем досадная помеха, фактор раздражения, так сказать. Короче - зло, которого хотелось бы избежать. Гримаса тоталитарного строя. Сатрапы... ненавижу...
Все началось с того, что после 3-го курса меня не взяли в стройотряд на БАМ. Почему - об этом в другой раз. Я, конечно, жутко оскорбился (страсть как мечтал побывать на Дальнем Востоке) и поклялся этим гадам отомстить. Каким образом? А вот таким - на Дальний Восток назло всем попасть.
Скажу сразу - желание это во мне было, видимо, настолько сильным, что на Восток я в конце концов и попал, хоть и не сразу - правда, не на Дальний, но зато уж надолго. Но тогда я этого еще не знал и, оставшись за бортом стройотряда, должен был ехать на производственную практику.
И вот я решил это совместить.
Самое восточное назначение - завод мостовых конструкций в Улан-Удэ было мною отвергнуто - «ту заводскую проходную, что в люди вывела меня» я на дух не переношу, а всевозможные пропуска патологически теряю. И, вообще, как говорил герой моего детства Яшка-цыган, «я волю люблю - понял, дядя?.» Дядя в деканате понял (я умел убеждать) и предложил следующее по востокорасположению место - Мостостроительный отряд №7, г. Красноярск. Объект - стр-во городского моста через р. Енисей. Вот оно! Сибирь! Енисей! Саяны! Тайга! Урраа! Мы с 4-мя приятелями туда поехали и действительность превзошла все надежды - почти 2 месяца мы провели в полном оттяге и кайфе. Это стало возможным в основном потому, что сначала мест в общежитии МО-7 не было и мы на пару дней поселились в гостинице «Дом артистов цирка», а когда места в общежитии освободились, нас из этой гостиницы было уже не вытащить, причем платили мы из своего студенческого не очень глубокого кармана и считали, что нам страшно повезло.
Располагалась гостиница в центре восточной части города, рядом с цирком и останавливались там во время гастролей цирковые труппы, знаменитый девичий ансамбль песни и пляски «Березка», всякие театральные коллективы и прочие филармонии, гастролирующие летом по городам и весям СССР. Ну и, конечно, непременные мутные кавказские личности , эксплуататоры дружбы народов и постоянного дефицита продуктов.
«Ах, гостиница моя, ах, гостиница, на кровать присяду я - ты подвинешься...» - пел замечательный бард Юрий Кукин. Песня хорошая, романтическая такая песня... Реальность же была попроще - если там кто-то к кому-то приседал на кровать, то этот второй «кто-то» двигался только навстречу. В процессе этих приседаний и движений мы многое узнали - например, что у цирковых в паспортах в графе «прописка» значится «артист Госцирка», законные мясо, малину и сгущенку из рациона дрессированных медведей «половинят» на 2/3, заменяя вареной картошкой, а также получили представление о том, как любят отдыхать девушки из ансамбля «Березка» в те моменты, когда они об этих березках не танцуют.
Я уже не говорю о том, что рядом с городом находился заповедник «Столбы», где днем тренировались скалолазы, а ночами звучали гитары, и мы с разбегу включились и в то, и в другое. Как мы при этом умудрялись являться на работу почти каждый день - не понимаю. Комсомольцы были. Ноблесс оближ.
Вернувшись в Москву, мы решили на будущий год поехать на практику снова в Красноярск, в ту же гостиницу. И в конце 4-го курса после серии необходимых интриг мы - все пятеро - получили искомое направление. Но...
Вдруг выясняется, что с нами едет шестой. Вернее, шестая. Девушка Света с нашего курса, очень компанейская, добрая, веселая - вот только три ее подружки - одновременно подружки троих из нас - как вам эта теленовелла? Короче, дать ей находиться с нами в «Доме артистов цирка» и видеть эти номера под куполом ни в коем случае нельзя. Смертельный трюк. Нервных просят удалиться. Я уже не помню, чего мы ей там наболтали, но договорились следующим образом - она будет жить в общежитии, мы - в гостинице. В общем, надо признать, что поступили мы по всем канонам некрасиво. Хотя и комсомольцы.
Приезжаем на вокзал, выгружаемся с кучей рюкзаков и чемоданов и идем искать доброго самаритянина наивного чалдона, который нас доставит куда надо. Чалдон вскоре обнаруживается в ипостаси водителя автобуса ПАЗ с надписью «Экскаватортяжстрой» на боку.
Едем к гостинице, выгружаемся, затаскиваемся в номер и отправляем самого галантного из нас, Шурика, доставить Светочку в общежитие, проследить, чтобы ей там дали комнату с окнами на солнечную сторону, чайник и по возможности познакомить тут же с приличным молодым человеком - чтобы, значит, меньше в гости ездила и под ногами путалась. Шурик и Света начинают в груде вещей искать ее чемодан И НЕ НАХОДЯТ!
Все. Атас. Мы забыли его в автобусе. А он уже давно уехал. Поняв, что случилось, все заговорили сразу. - Мать!.. - Какого!.. - Черт!.. - А ты где был? - А номер запомнил? - Я что, гаишник? - в общем, начали грустить и волноваться. А бедная Света стоит и беспомощно на нас смотрит - что делать? Без вещей, в чужом городе, и вообще... .
Я уже не помню, кто в это тяжелый для коллектива момент взял руководство событиями в свои руки. Может, и я - даже скорее всего - я; не верите - посмотрите, что у меня написано на левой хруди и не сомневайтесь - у нас такого зря не напишут.
- Шурик со Светой! Не мозольте глаза, быстро в общагу! Ты! Телефонный справочник сюда, найти номер этого «Экскаватортяжстроя» или как его там! Вы двое! Тут рядом автобусный парк, дуйте туда и тоже поспрашивайте! Двинулись, мальчики, двинулись!
Через час обстановка начинает вырисовываться, но от этого не легче. Беседа по телефону (сладкая улыбка дежурной по этажу) показала, что у треста «Экскаватортяжстрой» все ПАЗики (числом около 80-и) отобрали год назад и рассовали по нескольким автобусным паркам и ведомственным предприятиям. Это же подтвердили вернувшиеся из ближайшего автопарка разведчики - туда тоже поступило с десяток.
На военном совете было решено, что наутро двое идут в ближайший автобусный, еще двое - в не ближайший, а 5-й (Шурик) попробует попросить помощи в милиции (напомню, это был 83-й год, мы были так молоды и наивны... милиция, впрочем, тоже. Иногда помогали...).
Рано утром я и Витек имеем беседу с диспетчером автобусного парка, объясняем ситуацию - так и так, ПАЗ морковного цвета, надпись на боку, номера не запомнили, особые приметы - касса перемотана изолентой, у водителя вроде примет нету, чемодан принадлежит хорошей девушке, москвичке, можем познакомить... Он при нас дает по матюгальнику команду - всем водителям ПАЗов тормознуть на выезде, двое студентов чемодан потеряли. И ни разу не удивляется, что его автобус вчера в рабочее время налево шабашил (мы это дипломатично не заостряли - чего усложнять жизнь, она и так сложная...)
Обычно мне везет сразу после того, как не повезет. Если я теряю кошелек, то это, как правило, старый кошелек, потертый, который и так давно уже пора сменить. Или вот в школе - учитель отобрал у меня матерную записку к приятелю, вызвал предков, хотел спектакль устроить, но записку, к счастью, успел потерять. И так далее.
В общем, вы уже поняли - мне опять повезло, потому что 2-й по счету автобус был тот самый, с перемотанной изолентой кассой. Шеф, однако, был другой.
- Братан, мы тут вчера чемодан, похоже, забыли.
- Так это вы? А сменщик хотел его в милицию сдать или в стол находок. Потом все-таки домой забрал.
- Адрес!!!
Приехали, разбудили человека. Чемодан целехонек, под кроватью стоит. Я, говорит, хотел, в бюро находок, а потом передумал - вдруг там потеряют. Надо было пузырь человеку выставить - не сообразили. Вот дураки, а еще комсомольцы.
Сразу в общежитие. Получай, Светик, свой чемоданище!
- Ой, спасибо, мальчики! А здесь так здорово! Может, переселитесь?
- Да нет, Светик, там как-то привычнее... да и до автобусного парка ближе - на случай, если опять где-то оставишь. Кстати, тебя с тамошним диспетчером не познакомить? Хороший парень, передовик...
Я эту историю вспоминаю каждый раз, когда, перечитывая своего любимого Довлатова, добираюсь до сборника «Чемодан».