Из Учительской газеты
Из Учительской газеты
Я больше не могу...
В нынешнем сентябре школа не досчитается учителей
Директора знают об этом и уже бьют тревогу: где искать замену и как прикрывать бреши? Закрыть вновь образовавшиеся вакансии за счет увеличения нагрузки оставшихся в строю бойцов не у всех получится - во многих школах учителя и так ведут по полторы-две ставки. Не от хорошей жизни ведут, а во исполнение пресловутых майских указов. Третью ставку вряд ли кто потянет... Выпускники вузов, вчерашние студенты тоже не спасут ситуацию. Им много не дашь, а если и дашь (уговоришь, наобещав златые горы), то себя же и накажешь. Посередине года молодой педагог запросто может хлопнуть дверью - и что тут станешь делать? Бывали случаи, что новоявленные специалисты бежали с поля боя, получив первую зарплату или даже не доработав до нее. Попробуй сегодня удержи молодежь, если зарплата начинающего учителя без категории так мала, что любой продавец и даже уборщица в супермаркете получает значительно больше. Не случайно на полном серьезе ведется разговор об обязательной отработке для тех, кто получил педобразование за бюджетные деньги. Похоже, для отечественного просвещения это единственный способ как-то справиться с кадровым голодом.
Вера Кострова
Дожили до понедельника?
А ведь проблема давно уже назревала. В течение нескольких лет директора с горечью и тревогой говорили на совещаниях всех уровней о том, что уходит последнее поколение, способное работать в школе вопреки всему и несмотря ни на что. Учителя старой закалки работали, потому что не могли иначе, потому что приучены были прежде думать о Родине, а потом о себе - советское воспитание, что ни говори, крепко вбивало в людей этические принципы. И это спасало от развала многие отрасли, не только медицину и образование. Но годы идут. Людям, воспитанным и формировавшимся при прежней системе, сегодня 65‑70 лет. Именно они вытягивают страну. Будем честны: именно пожилые, опытные педагоги поддерживают более или менее высокий (удовлетворительный) уровень во многих образовательных учреждениях. И директора идут на все ухищрения, чтобы задержать пенсионеров в школе как можно дольше. Материальные стимулы, конечно, играют свою роль, но далеко не основную. Главные рычаги - сознательность и ответственность. «Вы уйдете, и учить детей будет некому, ваших же внуков никто не выучит...» - эта фраза порой работает лучше других аргументов.
А вот учителя более молодые (50‑летние в том числе) рассуждают по-другому. И их удержать в школе практически нечем. Особенно если бюджет трещит по швам и денег нет. А денег нет, особенно в провинции - это ни для кого не секрет, не случайно во многих школах уже давно отменены стимулирующие выплаты и премии. Вот, например, весьма показательные строки из письма в «УГ» одного из директоров школы: «Из-за пенсионной реформы я уже потерял одну учительницу, еще пятеро сбежали в гимназии и лицеи за длинным рублем, и на этом фоне я узнаю, что оплата за ЕГЭ, про которую верещали со всех трибун, начнется только с января 2019 года. А люди спрашивают: «Где деньги, Зин?» Очень трудно будет начинать новый учебный год. Честно говоря, я вообще не представляю, как это будет. Вводим обязательный второй иностранный, а учителей, как и учебников, нет. Обещал Гете-институт бесплатно доставить, но на подписании договоров дело и кончилось...»
Итак, первая, и основная, причина ухода учителей - недостаточность оплаты труда, ее несоответствие требованиям, энерго- и трудозатратам. Учителя, поверившие в 2010 году, что они тоже люди и имеют право на достойную жизнь, на хорошую одежду, на новые квартиры и машины, на отдых и поездки за границу, столкнулись с тем, что за все это им придется заплатить чуть ли не круглосуточной работой без выходных, отсутствием сна, брошенными на произвол судьбы семьями и детьми, постоянными стрессами, приводящими к серьезным сбоям в организме. Именно в этом году в социальных сетях и на учительских сайтах появилось огромное количество открытых писем вузовских преподавателей и школьных учителей, основной лейтмотив которых «Я больше не могу так...»
Я не буду цитировать наиболее известные из них, много раз перепощенные и получившие широкий резонанс. В каждом таком письме - об обманутых надеждах и рухнувших иллюзиях.
Но низкая и несправедливая оплата не единственная причина ухода учителей. Лучшие специалисты уходят оттого, что не видят со стороны власти уважения к себе, к своим знаниям, опыту и авторитету. Они не выдерживают публичного унижения, вытирания об себя ног.
Вот характерные строки из письма Юрия Монастырева, учителя географии из Ялты, который ушел из школы, не доработав полгода до пенсии: «Я проработал в школе учителем 35 лет, но никогда не сталкивался с тем, что ни по одному предмету нет единой государственной программы, то есть отсутствуют требования к объему знаний учащихся. Рабочую программу сам себе пишет учитель, но его этому не учили. Для этого есть методисты, но они программы не составляют, им некогда. Они проверяют, как их составили учителя. И думаете, их интересует содержание программы? Отнюдь! Их интересует интервал между строчками, оформление обложки и прочая бумагомарательная дребедень... Задача у чиновничьего аппарата одна - завалить учителя чудовищной бумажной работой: программы, поурочные планы, отчеты, отчеты, отчеты… И тем самым забить, унизить как человека до такой степени, чтобы отбить всякую охоту к сопротивлению, желанию думать…
Про оплату труда учителя говорить можно много и яростно. Зарплатой это назвать нельзя. Это 101 плевок в лицо учителю. Гнилая бюрократическая система оплаты позволяет администрации школы по своему усмотрению кого-то казнить, кого-то миловать. У 70% рядовых учителей зарплата и стимулирующие - 12‑14 тысяч рублей в месяц, у меньшинства (30% административных любимчиков) - 34‑36 тыс. рублей. А в среднем да, как утверждает статистика, 25 тыс. рублей».
Уверена, что каждый из учителей (не важно, работает он в сельской малокомплектной или центральной статусной школе) в той или иной степени сталкивается с таким отношением. Многочисленные региональные и федеральные надзорные органы, контролирующие комиссии, состоящие из чиновников, из тех, кто давным-давно ушел из школы именно потому, что оказался неспособным чему-то научить детей, указывают директорам и педагогам на ошибки и просчеты, учат работать «в соответствии», причем делают это так бесцеремонно и бестактно, что любой опытный и уважающий себя педагог начинает думать об уходе. Не из профессии. Из школы. Из профессии классные специалисты, скорее всего, не уйдут. Институт репетиторства востребован как никогда прежде, и это совершенно логично: чем больше хороших учителей уйдет из официального образования, тем дороже будут стоить услуги хороших репетиторов.
Но, по-видимому, власть об этом прекрасно осведомлена и поставила своей целью выдавить настоящих учителей в тень (они не пропадут, им заплатят родители из своего кармана), чтобы остальным, оставшимся, можно было платить гроши и требовать с них три шкуры, не опасаясь бунта и ухода.
Вы не согласны со мной? Тогда напишите, что вы об этом думаете.
Я больше не могу...
В нынешнем сентябре школа не досчитается учителей
Директора знают об этом и уже бьют тревогу: где искать замену и как прикрывать бреши? Закрыть вновь образовавшиеся вакансии за счет увеличения нагрузки оставшихся в строю бойцов не у всех получится - во многих школах учителя и так ведут по полторы-две ставки. Не от хорошей жизни ведут, а во исполнение пресловутых майских указов. Третью ставку вряд ли кто потянет... Выпускники вузов, вчерашние студенты тоже не спасут ситуацию. Им много не дашь, а если и дашь (уговоришь, наобещав златые горы), то себя же и накажешь. Посередине года молодой педагог запросто может хлопнуть дверью - и что тут станешь делать? Бывали случаи, что новоявленные специалисты бежали с поля боя, получив первую зарплату или даже не доработав до нее. Попробуй сегодня удержи молодежь, если зарплата начинающего учителя без категории так мала, что любой продавец и даже уборщица в супермаркете получает значительно больше. Не случайно на полном серьезе ведется разговор об обязательной отработке для тех, кто получил педобразование за бюджетные деньги. Похоже, для отечественного просвещения это единственный способ как-то справиться с кадровым голодом.
Вера Кострова
Дожили до понедельника?
А ведь проблема давно уже назревала. В течение нескольких лет директора с горечью и тревогой говорили на совещаниях всех уровней о том, что уходит последнее поколение, способное работать в школе вопреки всему и несмотря ни на что. Учителя старой закалки работали, потому что не могли иначе, потому что приучены были прежде думать о Родине, а потом о себе - советское воспитание, что ни говори, крепко вбивало в людей этические принципы. И это спасало от развала многие отрасли, не только медицину и образование. Но годы идут. Людям, воспитанным и формировавшимся при прежней системе, сегодня 65‑70 лет. Именно они вытягивают страну. Будем честны: именно пожилые, опытные педагоги поддерживают более или менее высокий (удовлетворительный) уровень во многих образовательных учреждениях. И директора идут на все ухищрения, чтобы задержать пенсионеров в школе как можно дольше. Материальные стимулы, конечно, играют свою роль, но далеко не основную. Главные рычаги - сознательность и ответственность. «Вы уйдете, и учить детей будет некому, ваших же внуков никто не выучит...» - эта фраза порой работает лучше других аргументов.
А вот учителя более молодые (50‑летние в том числе) рассуждают по-другому. И их удержать в школе практически нечем. Особенно если бюджет трещит по швам и денег нет. А денег нет, особенно в провинции - это ни для кого не секрет, не случайно во многих школах уже давно отменены стимулирующие выплаты и премии. Вот, например, весьма показательные строки из письма в «УГ» одного из директоров школы: «Из-за пенсионной реформы я уже потерял одну учительницу, еще пятеро сбежали в гимназии и лицеи за длинным рублем, и на этом фоне я узнаю, что оплата за ЕГЭ, про которую верещали со всех трибун, начнется только с января 2019 года. А люди спрашивают: «Где деньги, Зин?» Очень трудно будет начинать новый учебный год. Честно говоря, я вообще не представляю, как это будет. Вводим обязательный второй иностранный, а учителей, как и учебников, нет. Обещал Гете-институт бесплатно доставить, но на подписании договоров дело и кончилось...»
Итак, первая, и основная, причина ухода учителей - недостаточность оплаты труда, ее несоответствие требованиям, энерго- и трудозатратам. Учителя, поверившие в 2010 году, что они тоже люди и имеют право на достойную жизнь, на хорошую одежду, на новые квартиры и машины, на отдых и поездки за границу, столкнулись с тем, что за все это им придется заплатить чуть ли не круглосуточной работой без выходных, отсутствием сна, брошенными на произвол судьбы семьями и детьми, постоянными стрессами, приводящими к серьезным сбоям в организме. Именно в этом году в социальных сетях и на учительских сайтах появилось огромное количество открытых писем вузовских преподавателей и школьных учителей, основной лейтмотив которых «Я больше не могу так...»
Я не буду цитировать наиболее известные из них, много раз перепощенные и получившие широкий резонанс. В каждом таком письме - об обманутых надеждах и рухнувших иллюзиях.
Но низкая и несправедливая оплата не единственная причина ухода учителей. Лучшие специалисты уходят оттого, что не видят со стороны власти уважения к себе, к своим знаниям, опыту и авторитету. Они не выдерживают публичного унижения, вытирания об себя ног.
Вот характерные строки из письма Юрия Монастырева, учителя географии из Ялты, который ушел из школы, не доработав полгода до пенсии: «Я проработал в школе учителем 35 лет, но никогда не сталкивался с тем, что ни по одному предмету нет единой государственной программы, то есть отсутствуют требования к объему знаний учащихся. Рабочую программу сам себе пишет учитель, но его этому не учили. Для этого есть методисты, но они программы не составляют, им некогда. Они проверяют, как их составили учителя. И думаете, их интересует содержание программы? Отнюдь! Их интересует интервал между строчками, оформление обложки и прочая бумагомарательная дребедень... Задача у чиновничьего аппарата одна - завалить учителя чудовищной бумажной работой: программы, поурочные планы, отчеты, отчеты, отчеты… И тем самым забить, унизить как человека до такой степени, чтобы отбить всякую охоту к сопротивлению, желанию думать…
Про оплату труда учителя говорить можно много и яростно. Зарплатой это назвать нельзя. Это 101 плевок в лицо учителю. Гнилая бюрократическая система оплаты позволяет администрации школы по своему усмотрению кого-то казнить, кого-то миловать. У 70% рядовых учителей зарплата и стимулирующие - 12‑14 тысяч рублей в месяц, у меньшинства (30% административных любимчиков) - 34‑36 тыс. рублей. А в среднем да, как утверждает статистика, 25 тыс. рублей».
Уверена, что каждый из учителей (не важно, работает он в сельской малокомплектной или центральной статусной школе) в той или иной степени сталкивается с таким отношением. Многочисленные региональные и федеральные надзорные органы, контролирующие комиссии, состоящие из чиновников, из тех, кто давным-давно ушел из школы именно потому, что оказался неспособным чему-то научить детей, указывают директорам и педагогам на ошибки и просчеты, учат работать «в соответствии», причем делают это так бесцеремонно и бестактно, что любой опытный и уважающий себя педагог начинает думать об уходе. Не из профессии. Из школы. Из профессии классные специалисты, скорее всего, не уйдут. Институт репетиторства востребован как никогда прежде, и это совершенно логично: чем больше хороших учителей уйдет из официального образования, тем дороже будут стоить услуги хороших репетиторов.
Но, по-видимому, власть об этом прекрасно осведомлена и поставила своей целью выдавить настоящих учителей в тень (они не пропадут, им заплатят родители из своего кармана), чтобы остальным, оставшимся, можно было платить гроши и требовать с них три шкуры, не опасаясь бунта и ухода.
Вы не согласны со мной? Тогда напишите, что вы об этом думаете.