Год
Мама с братьями.
Со мной нет ни одной детской фотографии, только если совсем взрослой. Не знаю как так вышло, даже немного обидно. Ну чуть чуть совсем.
Мама вообще не любила фотографироваться, как-то всегда пыталась закрыться, уйти из кадра. Да и вообще не любила внимание к себе и всегда смещала акценты на других. Словно бы все это мелочи про нее, а ведь была самым главным притяжением всего окружения, которое я знаю.
К ней, как магниту, тянулись все, что даже моя университетская подруга рыдала на похоронах, словно бы она и ее мама.
Мама была такой. Самой неравнодушной, самой живой и самой настоящей. Таких почти не бывает - штучные алмазы и мне страшно повезло.
А еще она была очень красивой и талантливой.
Господи, пишу это, словно тост на поминках произношу, глупость какая...
Сегодня год, как мой мир рухнул и я стала сиротой. Привыкла уже к этому своего рода одиночеству, ведь родителей не заменит никто.
Дыра не заросла, а мир вокруг двигается с каким-то невообразимым ускорением, а я всё в той самой точке, когда оборвалось...
Когда она вот так лежала в гробу с ледяными руками и чуть улыбалась.
А я хотела выть и рыдать, но не могла.
Со мной нет ни одной детской фотографии, только если совсем взрослой. Не знаю как так вышло, даже немного обидно. Ну чуть чуть совсем.
Мама вообще не любила фотографироваться, как-то всегда пыталась закрыться, уйти из кадра. Да и вообще не любила внимание к себе и всегда смещала акценты на других. Словно бы все это мелочи про нее, а ведь была самым главным притяжением всего окружения, которое я знаю.
К ней, как магниту, тянулись все, что даже моя университетская подруга рыдала на похоронах, словно бы она и ее мама.
Мама была такой. Самой неравнодушной, самой живой и самой настоящей. Таких почти не бывает - штучные алмазы и мне страшно повезло.
А еще она была очень красивой и талантливой.
Господи, пишу это, словно тост на поминках произношу, глупость какая...
Сегодня год, как мой мир рухнул и я стала сиротой. Привыкла уже к этому своего рода одиночеству, ведь родителей не заменит никто.
Дыра не заросла, а мир вокруг двигается с каким-то невообразимым ускорением, а я всё в той самой точке, когда оборвалось...
Когда она вот так лежала в гробу с ледяными руками и чуть улыбалась.
А я хотела выть и рыдать, но не могла.
