Господи, ты с нами в этот день!
Утро в “метро” обещало быть обычным.
Люди по-тихоньку скапливаются в ожидании поезда неравномерно распределяясь по станции. Фасуются по платформе здесь по цвету кожи и по маркам телефона. Несколько белых девчонок прошлепали к началу - там останавливаются вагоны первого класса. К ним подползли несколько цветных мужчин с чемоданами.
Основная же часть - “черных” или “цветных” скопились в центре и конце платформы, ожидая третий класс. Здесь своя жизнь - пакеты из под чипсов на полу, слепые нищие с кружками для подаяний, гогочущие тетки, толстухи в париках, дредастые мужчины и младенцы сосущие грудь у губастых молодух. Некоторые одеты в пальто и шлепки, а кто-то в сапогах и легких маечках. Все вяло ждут “метро” - поезд опять придет не вовремя. Народ подходит уже к следующей электричке, поезда все нет. Следующего тоже нет. Народ прибывает. Обстановка становится нервной. Не потому что поезд не приедет. Нет. Все занимают передний фланг, чтобы первыми попасть в вагон - мест мало, а народу наоборот. Время идет, а поезда нет. Толпа утромбовывается. Пройти к первому ряду все еще можно, но уже сложно.
Заняв позицию в авангарде, я изготовилась к быстрому старту. Вдруг откуда-то пролезла лысая матрона с потертой сумкой от Christian Dior и большой дырой в платье, отпихнула меня, и начала щелкать на своем языке подруге-матроне.
Я решила стоять до последнего, позади же Москва. Но куда мне! Матроны начали оттеснять, но к счастью на горизонте показался поезд.
Только тогда я поняла, что было с трехстами спартанцами в ущелье. В кейптаунской электричке началась бойня. Один бородатый растоман начал было падать на рельсы, когда мамаша с привязанным за спиной ребенком откинула его волевым жестом руки. Выстоял.
Меня начали атаковать с другой стороны. Старуха в рыжем парике съезжающим на лоб, начала кидаться на еще едущий поезд. Толпа на ходу начала открывать дверь. Вдруг откуда-то неожиданно появились три толстенные дамы - взявшись за руки они, как Никулин, Моргунов и Вицын пошли в атаку в проход. Образовался затор - секундное замешательство - тетки застряли. Масса толкнула их, и они, качнувшись, как пробка влетели на сиденья. Я кинулась за ними, но мою сумку зажали какие-то малайки в платках, что помешало мне сделать последний прыжок до места. Вырвав сумку и очутившись в вагоне: меня ждала новая череда препятствий - люди, как тараканы хлынули со всех щелей, и начали метаться между сидениями. Я было села, но... Передо мной мелькнул старичок, и я вдруг вспомнила, что надо бы по-хорошему уступить. Передумав, решила сделать вид, что не увидела его, но секундное замешательство стоило мне, как впрочем и старичку, свободного места. Кислопахнущая дама бальзаковского возраста заняла плацдарм. Мы же повисли напротив. Поезд тронулся.
Но не проехав и двух станций поезд встал. Встал надолго. Толпа меж тем не безмолвствовала, а продолжала жить своей жизнью - щелкая, чавкая, жуя и болтая на весь вагон.
И вдруг, среди самой гущи, в двух метрах от меня я услышала возглас женщины:
-Алилуя! Иисус с нами в это утро!!! Алилуя!
Приглядевшись, я обнаружила женщину лет 40 в розовом платке на волосах. Естесственно черную. Давка была невероятная, но Розовый платок же умудрялся все время мелькать и кричать. Крики были то на английском, то на африкаанс - этот язык более резкий, звучный.
Женщина перешла на визг и воздела руки к небу. С ужасом я обнаружила, что кислопахнущая тетка, аккурат сидящая на моем месте, начала качать головой. Периодически приговоривая - “Джизас, Джизас”.
Женщина-пророк меж тем начала себя заводить. Набрав дыхание в легкие, она 10 минут на одном вздохе уже орала - “ГосподиДжизес!!!!!!!!! Тынаслюбишь!!!! Мытебялюбим!!! Алилуя, АЛИЛУЯ!!!!”. Сначала она просто кричала в пространство, как бы напоминаю миру, что Джисас тут, с нами и любит нас.
Не меняя тона и темпа она начала поучать и задавать вопросы (я разобрала только английские фразы), требуя ответов:
- Поднимите руки! С Вами будет Христос!
Периодически в ее словах начали мелькать фарисеи, а потом в слова пробрались почему-то евреи. Розовый платок очень переживала по этому вопросу.
- Почему? Почему они не верят в нашего отца - Джизас Христас???
Малайки в платках безмолвствовали.По вагону прошел шепоток. Все, видимо, тоже возмутились наглым поведением евреев.
И вдруг начался жуткий топот, а потом и хлопание ладош - Платок начала петь радостную песнь, улыбаясь, и мотая руками из стороны в сторну. Через два слова ее подхватила соседка, потом соседка соседки. И вдруг пошло по всему вагону! Люди откуда-то знали слова! Кто-то начал приплясывать. Началось массовое безумие.
На видео только начало, уже через минуту включиться большая часть вагона. Тетку-проповедника не видно за людьми, а в красном платке хлопающая - случайно ехавшая.
Click to viewОтовсюду:
- Алилуя! Систерс! Бразерс! Это правда!
Старичок, из-за которого я висела на поручнях, начал шевелить губами и бормотать “Йаааа, Джизас”.
- Спасибо Джизас!
- Спасибо Господи!
Меня по-тихонечку начала охватывать паника. Песня закончилась, но народ уже был в экстазе. Платок, вся мокрая наскозь, меж тем уже орала:
- Теперь вы видете? Господь с нами в этот день! Алилуя!
Со всех сторон понеслось:
- Алилуя!
- Господь видит нас сейчас! Он радуется и поет с нами!
- Да, да, да! Спасибо тебе! Алилуя! Омин!!!
- Омин! Омин!
Какая-то пышнотелая дама кинулась к Платку, обняла ее за шею и начала танцевать. Они обнялись и зарыдали.
- Алилуя!
- Омин!
Молодая девушка рядом, увешанная цветными браслетами из пластика начала хлопать и выкрикивать непонятные слова. Кормящая мамаша с младенцем заплакала.
- Алилуя!
Вагон хохотал, радовался и пел. Неистовое бурление охватывало все больше и больше людей. Даже те, кто не пел, они были рядом всей душой - улыбались, кивали, что-то бормотали.
- Омин! Омин!
Когда поезд тронулся все уже были далеко от Кейптауна, Африки и уж тем более поезда.
После ухода “женщины-пророка”, все продолжали улыбаться, болтать и радоваться такому прекрасному утру, который подарил им Джизас.
- Спасибо, Господи! Я счастлива!
Cape Times: “ Вчера из-за самоубийства юноши, все поезда Южного направления вынуждены были стоять, пока работники метро убирали останки, а полиция выясняла обстоятельства произошедшего."