Обычная история. Война.
Долгая Валентина Павловна.
Живет в городе Первомайск, ЛНР.
Дом разбит от прямого попадания снаряда. Деваться было некуда - внуки живут в Киеве и им не до их старой бабки, ее приютил посторонний человек. Теперь они живут вместе.
Дома плохое состояние - крыша течет, топят дровами. Бабушка ходит с трудом. Видит плохо.
У Валентины Павловны есть брат, он выехал в Харьков, и почти сразу, как выехал, его дома тоже больше не стало - прямое попадание. Выгорело все, осталась одна коробка.
А сын?
Сын перед войной заболел - онкология.
Всю войну Валентина Павловна ухаживала за ним. Умер он 16 мая 2016 год. Года не прошло.
Умер фактически на руках.
- Думала он будет меня хоронить будет, а оно вона как вышло.
Только один из внуков приезжал на похороны отца.
- Они знают, что вы без дома остались?
- Знают.
- А почему не помогают?
- А зачем я им нужна? У них своя жизнь.
Когда рассказывала, не дрогнул ни один мускул, но из-под очков лились слезы.
Лились и лились, но голос не дрогнул.
Мне часто пишут, что хороших людей много. Плохих мало.
Это все фантазии. И хороших и плохих мало. Для этого надо совершать поступки.
Планету в основном населяют те, которые живут, как им удобно. Они находятся на грани и их можно толкнуть то туда, то сюда. И здесь скорее срабатывает то, кто именно оказался рядом.
Нет зла, нет добра.
Есть зона комфорта, из которой надо выходить.
А еще есть стадное заразительное чувство. Когда толпа может с воем забить камнями невиновного, но и пронести на руках до больницы.
Сколько раз можно видеть толпу на улице вокруг упавшего в приступе. И стоит мертвая тишина - люди смотрят и проходят дальше. Сколько историй, как люди погибали, пролежав на улице несколько часов после инсульта, потому что никто не подошел.
И стоит нескольким человекам начать что-то делать в той же самой толпе, как многие включаются и получается вал помощи. Кто вызывет скорую, кто даст свой шарф, кто пойдет купит воды.
Люди заражаются и сами начинают делать добро.
Но те же люди, в других обстоятельствах могли бы пройти мимо.
Это ни плохо, ни хорошо.
Сделать усилие всегда сложнее, чем его не делать.
Всегда проще думать, что с твоей бабушкой все в порядке, ведь она жива.
И насколько сложнее пустить постороннего человека к себе в дом, отдав ему половину своей еды.
Война всегда была именно тем, что оголяет самую суть человека. Показывая ее все стороны.
Именно этой сути ужаснулись еще в начале 20 века философы-экзистенциалисты.
Я бы хотела, чтобы было иначе.
Но оно есть, как есть.
Могу сказать только одно - спасибо всем, кто неравнодушен, кто останавливается, отзывается, бросает свои дела.
Спасибо этому человеку, что он пустил Валентину Павловну - ей деваться было некуда.
Такие дела.
Наша гуманитарная помощь. Спасибо всем, кто участвовал!
Живет в городе Первомайск, ЛНР.
Дом разбит от прямого попадания снаряда. Деваться было некуда - внуки живут в Киеве и им не до их старой бабки, ее приютил посторонний человек. Теперь они живут вместе.
Дома плохое состояние - крыша течет, топят дровами. Бабушка ходит с трудом. Видит плохо.
У Валентины Павловны есть брат, он выехал в Харьков, и почти сразу, как выехал, его дома тоже больше не стало - прямое попадание. Выгорело все, осталась одна коробка.
А сын?
Сын перед войной заболел - онкология.
Всю войну Валентина Павловна ухаживала за ним. Умер он 16 мая 2016 год. Года не прошло.
Умер фактически на руках.
- Думала он будет меня хоронить будет, а оно вона как вышло.
Только один из внуков приезжал на похороны отца.
- Они знают, что вы без дома остались?
- Знают.
- А почему не помогают?
- А зачем я им нужна? У них своя жизнь.
Когда рассказывала, не дрогнул ни один мускул, но из-под очков лились слезы.
Лились и лились, но голос не дрогнул.
Мне часто пишут, что хороших людей много. Плохих мало.
Это все фантазии. И хороших и плохих мало. Для этого надо совершать поступки.
Планету в основном населяют те, которые живут, как им удобно. Они находятся на грани и их можно толкнуть то туда, то сюда. И здесь скорее срабатывает то, кто именно оказался рядом.
Нет зла, нет добра.
Есть зона комфорта, из которой надо выходить.
А еще есть стадное заразительное чувство. Когда толпа может с воем забить камнями невиновного, но и пронести на руках до больницы.
Сколько раз можно видеть толпу на улице вокруг упавшего в приступе. И стоит мертвая тишина - люди смотрят и проходят дальше. Сколько историй, как люди погибали, пролежав на улице несколько часов после инсульта, потому что никто не подошел.
И стоит нескольким человекам начать что-то делать в той же самой толпе, как многие включаются и получается вал помощи. Кто вызывет скорую, кто даст свой шарф, кто пойдет купит воды.
Люди заражаются и сами начинают делать добро.
Но те же люди, в других обстоятельствах могли бы пройти мимо.
Это ни плохо, ни хорошо.
Сделать усилие всегда сложнее, чем его не делать.
Всегда проще думать, что с твоей бабушкой все в порядке, ведь она жива.
И насколько сложнее пустить постороннего человека к себе в дом, отдав ему половину своей еды.
Война всегда была именно тем, что оголяет самую суть человека. Показывая ее все стороны.
Именно этой сути ужаснулись еще в начале 20 века философы-экзистенциалисты.
Я бы хотела, чтобы было иначе.
Но оно есть, как есть.
Могу сказать только одно - спасибо всем, кто неравнодушен, кто останавливается, отзывается, бросает свои дела.
Спасибо этому человеку, что он пустил Валентину Павловну - ей деваться было некуда.
Такие дела.
Наша гуманитарная помощь. Спасибо всем, кто участвовал!
