(no subject)
Помнишь, когда-то у нас с тобой был маленький магнитофончик и дешевые коктельчики, которые мы сами себе выдавали за хорошие ликеры? И финансы даже не пели романсы ввиду отсутствия, увы, не последних? У нас не было бойфрендов, а о существовании многих проблем мы даже не догадывались. Помнишь, была маленькая чужая, фактически, комната, которую мы умудрились сделать невероятно уютной? И настольными книгами были пособия и задачники по разной химии и матану. Я с легкостью щелкала первое, а ты - второе. И мы объясняли друг другу, спорили и хохотали. А терпкий чай, ты помнишь терпкий чай, который мы заваривали и пили, непременно забравшись на стул, около окна, с ногами?
Потом мы обзавелись компьютером и даже, о ужас, стали пить пиво под кино. Научились готовить вкуснючий соус к спагетти и перешли на легкое вино. Ассортимент настольных книг расширился физхимией и сопроматом. И мы все также объясняли друг другу, спорили и хохотали. Помнишь, как ходили гулять в парк или посидеть к прудику? К нему так важно было ходить именно вечером, когда стемнеет и в окнах домов горит свет. Такой теплый, манящий недосигаемостью, чужой. Помнишь, мы верили, что у нас будет свой такой свет? И курили от пустоты, о которой никому не расскажешь?
Так давно и так недавно это было. Мы не ходим больше на пруд. Я совсем не пью алкоголь, а ты совсем не куришь. У тебя узкий подоконник в съемной квартире, на мой, в Гнездышке, - можно влезть с ногами, но мы не пьем чай у окна. Мы вообще, сто лет не пили вместе чай. Мы так заняты и так спешим, мы почти не видимся и обсуждаем, объясняем, спорим и хохочем друг с другом в аське. Мы стали старше. Мы узнали, что в этом мире все не так гладко. И ты тревожишься, когда я говорю о случившейся апоплексии. А я волноюсь, когда в будни ты не он-лайн. Ты умеешь радоваться моему счастью, а я - твоему. Так просто.
Просто именно сейчас мне хочется сидеть с тобой на кухне и пить терпкий чай...
Потом мы обзавелись компьютером и даже, о ужас, стали пить пиво под кино. Научились готовить вкуснючий соус к спагетти и перешли на легкое вино. Ассортимент настольных книг расширился физхимией и сопроматом. И мы все также объясняли друг другу, спорили и хохотали. Помнишь, как ходили гулять в парк или посидеть к прудику? К нему так важно было ходить именно вечером, когда стемнеет и в окнах домов горит свет. Такой теплый, манящий недосигаемостью, чужой. Помнишь, мы верили, что у нас будет свой такой свет? И курили от пустоты, о которой никому не расскажешь?
Так давно и так недавно это было. Мы не ходим больше на пруд. Я совсем не пью алкоголь, а ты совсем не куришь. У тебя узкий подоконник в съемной квартире, на мой, в Гнездышке, - можно влезть с ногами, но мы не пьем чай у окна. Мы вообще, сто лет не пили вместе чай. Мы так заняты и так спешим, мы почти не видимся и обсуждаем, объясняем, спорим и хохочем друг с другом в аське. Мы стали старше. Мы узнали, что в этом мире все не так гладко. И ты тревожишься, когда я говорю о случившейся апоплексии. А я волноюсь, когда в будни ты не он-лайн. Ты умеешь радоваться моему счастью, а я - твоему. Так просто.
Просто именно сейчас мне хочется сидеть с тобой на кухне и пить терпкий чай...