Конец апреля...
... на улице все еще +5, даже в солнечный день..
Я греюсь вкусным супом, любимым ройбосом (посмотрела в википедию, вот всегда подозревала, что ройбуш - какое-то неправильное произношение) и семейными выходными..
А еще читаю..
Сейчас читаю "Три товарища" и удивляюсь, как я не читала этот роман раньше. Я просто должна была перечитать всего Ремарка после "Жизнь взаймы", но почему-то этого не сделала..
Это так пронзительно.. о любви и дружбе. о Дружбе с большой буквы.
Я всегда говорила, что люблю мужчин гораздо больше чем женщин. Вот просто, как класс. Я все детство провела с мальчишками, в юности много времени проводила с братом и его компанией. Мужчины мне симпатичны такими чертами, которые абсолютно не присущи женщинам. Да и "настоящая мужская дружба", она реально существует, да.
Вот и в этом романе есть ситуация, из которой мужчины вышли по мужски, не потому что дрались или еще что. Просто у женщин все решается совсем не так. Я зачитала мужу и он сказал, что да, такая себе вполне реальная ситуация. Потом мы еще сидели, обсуждали и прозвучала такая фраза, что если мужчина сказал "все нормально", значит все действительно нормально. У них ведь все просто и прямо :)) А сколько существует шуток про женское "да" и "нет"...
Вот эта самая ситуация:
"- Убирайся отсюда, - сказал он угрюмо. Я спокойно смотрел на него, прикидывая, что если придется драться, то лучше всего сбить его ударом в челюсть снизу. Стесненный одеждой, он не смог бы достаточно быстро закрыться руками.
- Не понял? - спросило кожаное пальто и сплюнуло мне под ноги окурок сигареты. - Убирайся, говорю тебе! Хватит нас тут! Больше нам никого не надо!
Его разозлило появление лишней машины, - это было ясно; но ведь и я имел право стоять здесь.
- Ставлю вам водку, - сказал я. Этим вопрос был бы исчерпан. Таков был обычай, когда кто-нибудь появлялся впервые. К нам подошел молодой шофёр:
- Ладно, коллега. Оставь его, Густав… Но Густаву что-то во мне не понравилось, и я знал, что. Он почувствовал во мне новичка.
- Считаю до трех…
Он был на голову выше меня и, видимо, хотел этим воспользоваться.
Я понял, что слова не помогут. Надо было либо уезжать, либо драться.
- Раз, - сказал Густав и расстегнул пальто.
- Брось глупить, - сказал я, снова пытаясь утихомирить его. - Лучше пропустим по рюмочке.
- Два… - прорычал Густав.
Он собирался измордовать меня по всем правилам.
- Плюс один… равняется…
Он заломил фуражку.
- Заткнись, идиот! - внезапно заорал я. От неожиданности Густав открыл рот, сделал шаг вперед и оказался на самом удобном для меня месте. Развернувшись всем корпусом, я сразу ударил его. Кулак сработал, как молот. Этому удару меня научил Кестер. Приемами бокса я владел слабо, да и не считал нужным тренироваться. Обычно всё зависело от первого удара. Мой апперкот оказался правильным. Густав повалился на тротуар, как мешок.
- Так ему и надо, - сказал молодой шофёр. - Старый хулиган. - Мы подтащили Густава к его машине и положили на сиденье. - Ничего, придет в себя.
Я немного разволновался. В спешке я неправильно поставил большой палец и при ударе вывихнул его. Если бы Густав быстро пришел в себя, он смог бы сделать со мной что угодно. Я сказал об этом молодому шофёру и спросил, не лучше ли мне сматываться.
- Ерунда, - сказал он. - Дело с концом. Пойдем в кабак - поставишь нам по рюмочке. Ты не профессиональный шофёр, верно?
- Да.
- Я тоже нет. Я актер.
- И как?
- Да вот живу, - рассмеялся он. - И тут театра достаточно.
В пивную мы зашли впятером - двое пожилых и трое молодых. Скоро явился и Густав. Тупо глядя на нас, он подошел к столику. Левой рукой я нащупал в кармане связку ключей и решил, что в любом случае буду защищаться до последнего.
Но до этого не дошло. Густав пододвинул себе ногой стул и с хмурым видом опустился на него. Хозяин поставил перед ним рюмку. Густав и остальные выпили по первой. Потом нам подали по второй. Густав покосился на меня и поднял рюмку.
- Будь здоров, - обратился он ко мне с омерзительным выражением лица.
- Будь здоров, - ответил я и выпил.
Густав достал пачку сигарет. Не глядя на меня, он протянул ее мне. Я взял сигарету и дал ему прикурить. Затем я заказал по двойному кюммелю. Выпили. Густав посмотрел на меня сбоку.
- Балда, - сказал он, но уже добродушно.
- Мурло, - ответил я в том же тоне. Он повернулся ко мне:
- Твой удар был хорош…
- Случайно… - Я показал ему вывихнутый палец. - Не повезло… - сказал он, улыбаясь. - Между прочим, меня зовут Густав.
- Меня - Роберт.
- Ладно. Значит, всё в порядке, Роберт, да? А я решил, что ты за мамину юбку держишься.
- Всё в порядке, Густав.
С этой минуты мы стали друзьями."
***
"В трудные времена наивность - это самое драгоценное сокровище, это волшебный плащ, скрывающий те опасности, на которые умник прямо наскакивает, как загипнотизированный."
***
А вот еще цитата, после которой я плакала. Плакала потому, что наконец-то увидела в словах ощущения, те ощущения, которые, я думала, невозможно выразить словами. Эти слова.. они настолько точны...
"Остро пахла вскопанная земля. В одном из комьев копошилась белая личинка. Я подумал: "Могилу завалят, а личинка будет жить там внизу; она превратится в куколку, и в будущем году, пробившись сквозь слой земли, выйдет на поверхность. А Готтфрид мертв. Он погас". Мы стояли у могилы, зная, что его тело, глаза и волосы еще существуют, правда уже изменившись, но всё-таки еще существуют, и что, несмотря на это, он ушел и не вернется больше. Это было непостижимо. Наша кожа была тепла, мозг работал, сердце гнало кровь по жилам, мы были такие же, как прежде, как вчера, у нас было по две руки, мы не ослепли и не онемели, всё было как всегда… Но мы должны были уйти отсюда, а Готтфрид оставался здесь и никогда уже не мог пойти за нами. Это было непостижимо."
Я греюсь вкусным супом, любимым ройбосом (посмотрела в википедию, вот всегда подозревала, что ройбуш - какое-то неправильное произношение) и семейными выходными..
А еще читаю..
Сейчас читаю "Три товарища" и удивляюсь, как я не читала этот роман раньше. Я просто должна была перечитать всего Ремарка после "Жизнь взаймы", но почему-то этого не сделала..
Это так пронзительно.. о любви и дружбе. о Дружбе с большой буквы.
Я всегда говорила, что люблю мужчин гораздо больше чем женщин. Вот просто, как класс. Я все детство провела с мальчишками, в юности много времени проводила с братом и его компанией. Мужчины мне симпатичны такими чертами, которые абсолютно не присущи женщинам. Да и "настоящая мужская дружба", она реально существует, да.
Вот и в этом романе есть ситуация, из которой мужчины вышли по мужски, не потому что дрались или еще что. Просто у женщин все решается совсем не так. Я зачитала мужу и он сказал, что да, такая себе вполне реальная ситуация. Потом мы еще сидели, обсуждали и прозвучала такая фраза, что если мужчина сказал "все нормально", значит все действительно нормально. У них ведь все просто и прямо :)) А сколько существует шуток про женское "да" и "нет"...
Вот эта самая ситуация:
"- Убирайся отсюда, - сказал он угрюмо. Я спокойно смотрел на него, прикидывая, что если придется драться, то лучше всего сбить его ударом в челюсть снизу. Стесненный одеждой, он не смог бы достаточно быстро закрыться руками.
- Не понял? - спросило кожаное пальто и сплюнуло мне под ноги окурок сигареты. - Убирайся, говорю тебе! Хватит нас тут! Больше нам никого не надо!
Его разозлило появление лишней машины, - это было ясно; но ведь и я имел право стоять здесь.
- Ставлю вам водку, - сказал я. Этим вопрос был бы исчерпан. Таков был обычай, когда кто-нибудь появлялся впервые. К нам подошел молодой шофёр:
- Ладно, коллега. Оставь его, Густав… Но Густаву что-то во мне не понравилось, и я знал, что. Он почувствовал во мне новичка.
- Считаю до трех…
Он был на голову выше меня и, видимо, хотел этим воспользоваться.
Я понял, что слова не помогут. Надо было либо уезжать, либо драться.
- Раз, - сказал Густав и расстегнул пальто.
- Брось глупить, - сказал я, снова пытаясь утихомирить его. - Лучше пропустим по рюмочке.
- Два… - прорычал Густав.
Он собирался измордовать меня по всем правилам.
- Плюс один… равняется…
Он заломил фуражку.
- Заткнись, идиот! - внезапно заорал я. От неожиданности Густав открыл рот, сделал шаг вперед и оказался на самом удобном для меня месте. Развернувшись всем корпусом, я сразу ударил его. Кулак сработал, как молот. Этому удару меня научил Кестер. Приемами бокса я владел слабо, да и не считал нужным тренироваться. Обычно всё зависело от первого удара. Мой апперкот оказался правильным. Густав повалился на тротуар, как мешок.
- Так ему и надо, - сказал молодой шофёр. - Старый хулиган. - Мы подтащили Густава к его машине и положили на сиденье. - Ничего, придет в себя.
Я немного разволновался. В спешке я неправильно поставил большой палец и при ударе вывихнул его. Если бы Густав быстро пришел в себя, он смог бы сделать со мной что угодно. Я сказал об этом молодому шофёру и спросил, не лучше ли мне сматываться.
- Ерунда, - сказал он. - Дело с концом. Пойдем в кабак - поставишь нам по рюмочке. Ты не профессиональный шофёр, верно?
- Да.
- Я тоже нет. Я актер.
- И как?
- Да вот живу, - рассмеялся он. - И тут театра достаточно.
В пивную мы зашли впятером - двое пожилых и трое молодых. Скоро явился и Густав. Тупо глядя на нас, он подошел к столику. Левой рукой я нащупал в кармане связку ключей и решил, что в любом случае буду защищаться до последнего.
Но до этого не дошло. Густав пододвинул себе ногой стул и с хмурым видом опустился на него. Хозяин поставил перед ним рюмку. Густав и остальные выпили по первой. Потом нам подали по второй. Густав покосился на меня и поднял рюмку.
- Будь здоров, - обратился он ко мне с омерзительным выражением лица.
- Будь здоров, - ответил я и выпил.
Густав достал пачку сигарет. Не глядя на меня, он протянул ее мне. Я взял сигарету и дал ему прикурить. Затем я заказал по двойному кюммелю. Выпили. Густав посмотрел на меня сбоку.
- Балда, - сказал он, но уже добродушно.
- Мурло, - ответил я в том же тоне. Он повернулся ко мне:
- Твой удар был хорош…
- Случайно… - Я показал ему вывихнутый палец. - Не повезло… - сказал он, улыбаясь. - Между прочим, меня зовут Густав.
- Меня - Роберт.
- Ладно. Значит, всё в порядке, Роберт, да? А я решил, что ты за мамину юбку держишься.
- Всё в порядке, Густав.
С этой минуты мы стали друзьями."
***
"В трудные времена наивность - это самое драгоценное сокровище, это волшебный плащ, скрывающий те опасности, на которые умник прямо наскакивает, как загипнотизированный."
***
А вот еще цитата, после которой я плакала. Плакала потому, что наконец-то увидела в словах ощущения, те ощущения, которые, я думала, невозможно выразить словами. Эти слова.. они настолько точны...
"Остро пахла вскопанная земля. В одном из комьев копошилась белая личинка. Я подумал: "Могилу завалят, а личинка будет жить там внизу; она превратится в куколку, и в будущем году, пробившись сквозь слой земли, выйдет на поверхность. А Готтфрид мертв. Он погас". Мы стояли у могилы, зная, что его тело, глаза и волосы еще существуют, правда уже изменившись, но всё-таки еще существуют, и что, несмотря на это, он ушел и не вернется больше. Это было непостижимо. Наша кожа была тепла, мозг работал, сердце гнало кровь по жилам, мы были такие же, как прежде, как вчера, у нас было по две руки, мы не ослепли и не онемели, всё было как всегда… Но мы должны были уйти отсюда, а Готтфрид оставался здесь и никогда уже не мог пойти за нами. Это было непостижимо."