Разделяя, соединяй
"Разделяй и властвуй", - кажется, так говорил Александр Македонский.
К тому, что все разделено, мы привыкаем с детства. Дети разделены с родителями. Мальчики с девочками. Школьные дисциплины преподаются отдельно. Каждая специальность в вузе профилирована. Все науки - сами по себе. А некоторые и против друг друга. (Удивительно.) Начальники - люди не того же порядка, что и подчиненные. И еще много примеров.
Особенно меня огорчает этот принцип в медицине. Да, для изучения и диагностики нужна специализация. Но для лечения нужна система. Нужна гармония. "Это у вас в ухе, это не ко мне", - заявляет терапевт. Лор смотрит и отправляет к дерматологу. Тот к хирургу. Все отдельно. Никто не видит связей. Болит сердце? Давайте-ка на кадриограмму, потом туда-то и сюда-то. Никто не берет в расчет, например, что у этого мужчины дочь связалась с наркоманами. Или что у этой женщины, скажем, трое детей, которых она растила последние 15 лет одна, и под тяжестью забот ее плечи сгибались, образовывались зажимы, спина болит уже давно и, сгорбленная, давит на сердце.
Все одно. Все едино. Мир целый. Изменяется только ракурс. Все едино. И все взаимозависимо.
К тому, что все разделено, мы привыкаем с детства. Дети разделены с родителями. Мальчики с девочками. Школьные дисциплины преподаются отдельно. Каждая специальность в вузе профилирована. Все науки - сами по себе. А некоторые и против друг друга. (Удивительно.) Начальники - люди не того же порядка, что и подчиненные. И еще много примеров.
Особенно меня огорчает этот принцип в медицине. Да, для изучения и диагностики нужна специализация. Но для лечения нужна система. Нужна гармония. "Это у вас в ухе, это не ко мне", - заявляет терапевт. Лор смотрит и отправляет к дерматологу. Тот к хирургу. Все отдельно. Никто не видит связей. Болит сердце? Давайте-ка на кадриограмму, потом туда-то и сюда-то. Никто не берет в расчет, например, что у этого мужчины дочь связалась с наркоманами. Или что у этой женщины, скажем, трое детей, которых она растила последние 15 лет одна, и под тяжестью забот ее плечи сгибались, образовывались зажимы, спина болит уже давно и, сгорбленная, давит на сердце.
Все одно. Все едино. Мир целый. Изменяется только ракурс. Все едино. И все взаимозависимо.