Плач по новоселью. Музей Марины Цветаевой
Вчера я обещала рассказать, почему не смогла посетить целиком экскурсию "Народного гида" "Театральный квартал".
А спешила я в Дом-музей Марины Цветаевой в Борисоглебском на перформанс "Плач по новоселью" в рамках серии перформансов "Новоселье, или Домовый дневник Марины Эфрон".
Меня давно заинтересовали эти перформансы - всего их планируется 9, это был шестой. В фильм "Попытка дома", который посмотрела в прошлом году, совершенно влюбилась. Все читала анонсы, какие-то даже дублировала где-то у себя, но пойти самой все не получалось. А тут, кроме Цветаевой и Дома, еще одна интересующая меня тема - фольклор. Пропустить было невозможно.
В анонсе говорилось: "Произведения Цветаевой удивительно органично звучат под аккомпанемент дудок из разных трав в напевных женских интонациях в пространстве квартиры, куда поэт и её семья вселились в 1914 году. Переходя из комнаты в комнату, участницы ансамбля «Репей» вспоминают новоселье сто лет назад и населяют дом образами из стихов Цветаевой, написанных в этих стенах, достигая эффекта абсолютного поэтического вневременья".
Я рассказывала о предстоящем перформансе знакомым и экскурсантам. Была в восторге от самой идеи. В итоге - лично для меня разочарование.
Я ожидала, что перформанс будет проходить в стенах дома: в комнатах, в интерьерах. Ведь в в этом весь смысл.
И это было действительно так. Но только для артистов. Зрителей усадили в зал у самого входа, перед ними был большой экран. На экран транслировались картинки с камер, установленных в комнатах мемориальной квартиры.
Представительница музея пояснила: "Многие уже знакомы с нашим форматом, который позволяет совершать живое действие в подлинном пространстве дома".
Это, конечно, здорово. Но зачем этому формату нужны живые зрители? Куда они здесь?
Конечно, мне могут сказать: "Ты сама была музейным работником и знаешь, что людей в музейное пространство надо пускать с большой осторожностью, если хочешь, чтобы все подольше сохранилось". Еще как знаю. Гипсовому памятнику М. А. Булгакову в Булгаковском доме регулярно новый палец приклеивают, а у самой меня однажды в день многолюдного мероприятия фотоаппарат украли.
Но во-первых, в анонсе этот момент внятно прописан не был. Нет, конечно, что публика будет допущена в мемориальную квартиру, тоже прямо не говорилось, никакого обмана. Но такой технической находки я даже предположить не могла.
Во-вторых, на одной из Ночей музеев я была в музее Цветаевой, и тогда различные перформансы проводились прямо в пространстве Дома. В одной из комнат был даже самый настоящий спиритический сеанс. На какие-то представления огораживали только часть зала. И никто от этого не умер. Как не умирали у нас в Булгаковском и во многих других московских выставочных пространствах (хотя я несколько раз сталкивалась с тем, что резали вены, но это отдельная история).
В-третьих, невнятно было выстроено выступление. Девушки немного поиграли в самом начале в зале для зрителей, потом ушли в комнаты. Если бы, пройдя музей, они в конце снова вернулись в зал и спели самое мощное, впечатление было бы законченным. Ведь это особенность психики - запоминается сказанное последним. А тут сыграли они очередной эпизод, и экран просто погас. Темно, тихо, и все. Через пару минут музыканты вышли на поклон. Ощущение незавершенности.
В-четвертых, картинка с камеры была пропущена через фильтр. Интерьеры совершенно не просматривались. Не было понятно, что это за комната, как музыканты там оказались. Не показали, как они туда шли. Лично знаю людей, которые любят Дом Цветаевой, его атмосферу, возвращаются туда словно домой. Им было бы важно узнавать знакомые виды, понимать, в какой конкретно комнате происходит действие, где именно спето то или иное стихотворение - это дало бы дополнительные смыслы. Вместо этого показывали бледные лица в сумраке с не очень удачных ракурсов, картинка была статична в каждой комнате. Ни тебе мебели, ни опознавательных знаков - зато какие-то рассыпающиеся белые пятнышки и другая психоделика. Три девицы в темноте про Марину, да не те...
В-пятых, совершенно не понимаю, как при таком раскладе можно говорить о живом звуке. Вся аппаратура откровенно глючила. И тебе позывной вытыкающегося USB чуть не посреди стиха, и прерывающийся звук, и исчезновение картинки. Спасибо, хоть Windows не пошел перезагружаться. В общем, все обычные проблемы живого выступления, только без живого выступления. Потому что выступление где-то там в комнатах, а ты в зале. Кому это нужно, зачем? Если смотреть с экрана, так я лучше дома на диване в максимально комфортных условиях посмотрю уже готовый продукт - нормально смонтированный, без косяков. Кстати, большая беда еще заключалась в том, что колонки в зале стояли откровенно плохие, и качество воспроизведения оказалось довольно низкое. Вот и послушали мы живые кугиклы и пэлянэ, ага.
В какой-то момент аудиоаппаратура отрубилась, и через дверь из комнат слышалась музыка, не искаженная колонками. И это было реально здорово. Даже если бы все выступление было построено именно таким образом, без всяких камер, но с живым звуком через стены, получилось бы интереснее.
Прочитала потом, что эта серия перформансов имеет большой общественный резонанс, и, согласно статистике, большинство приходящих на представление раньше в музее Цветаевой никогда не бывали. Но "побывать в музее" и "побывать в одном маленьком зале с экраном" - все-таки разные вещи, и не известно, осмотрят ли когда-нибудь пришедшие экспозицию и вернутся ли когда-нибудь.
Заключительным "ударом под дых" было предложение после пятиминутного перерыва остаться на обсуждение увиденного. Я быстренько начала прорываться к выходу, хоть мне и было интересно, что, собственно, тут можно обсуждать. Мое любопытство, сама того не зная, удовлетворила дама, поднимающаяся навстречу по лестнице. Она объясняла своей спутнице: "Есть, о чем говорить! Смешение народного и поэзии... И ведь им разрешили для перформанса изменить слова стихотворений!".
В травяных дудках я совсем ничего не понимаю, а о народной культуре некое представление все же имею. Ведь и костюмы, и музыка тут достаточно условная стилизация "под аутентику", а не действительно аутентичное. А если так, то это постмодернизм, и подходить, чтобы оценить, к нему стоит исключительно с линейкой эстетики. "Можно, нельзя...". Я считаю, что здесь это не важно. Здесь важно "красиво - не красиво", "цепляет - не цепляет".
Даже если не брать организационные моменты, чисто субъективно мне увиденное не понравилось, но выбор темы и смешение жанров тут совершенно ни при чем.
Я совершенно не жалею, что сходила на перформанс, потому что приходить в музей Цветаевой для меня всегда радость. И еще потому, что больше не буду переживать, если не попаду на оставшиеся представления серии - гораздо лучше их смотреть из дома. Утешаю этим и не-москвичей. Кстати, с перформансов делают прямую трансляцию, и вы можете увидеть все то же самое, что видят зрители в зале музея, и даже одновременно с ними.
В общем, вышла с четким ощущением, что "в зоопарке тиграм не докладывают мяса!". Но, к счастью, за дверями была живая Москва с живым небом, живыми пешеходами и живым запахом конца весны.
А спешила я в Дом-музей Марины Цветаевой в Борисоглебском на перформанс "Плач по новоселью" в рамках серии перформансов "Новоселье, или Домовый дневник Марины Эфрон".
Меня давно заинтересовали эти перформансы - всего их планируется 9, это был шестой. В фильм "Попытка дома", который посмотрела в прошлом году, совершенно влюбилась. Все читала анонсы, какие-то даже дублировала где-то у себя, но пойти самой все не получалось. А тут, кроме Цветаевой и Дома, еще одна интересующая меня тема - фольклор. Пропустить было невозможно.
В анонсе говорилось: "Произведения Цветаевой удивительно органично звучат под аккомпанемент дудок из разных трав в напевных женских интонациях в пространстве квартиры, куда поэт и её семья вселились в 1914 году. Переходя из комнаты в комнату, участницы ансамбля «Репей» вспоминают новоселье сто лет назад и населяют дом образами из стихов Цветаевой, написанных в этих стенах, достигая эффекта абсолютного поэтического вневременья".
Я рассказывала о предстоящем перформансе знакомым и экскурсантам. Была в восторге от самой идеи. В итоге - лично для меня разочарование.
Я ожидала, что перформанс будет проходить в стенах дома: в комнатах, в интерьерах. Ведь в в этом весь смысл.
И это было действительно так. Но только для артистов. Зрителей усадили в зал у самого входа, перед ними был большой экран. На экран транслировались картинки с камер, установленных в комнатах мемориальной квартиры.
Представительница музея пояснила: "Многие уже знакомы с нашим форматом, который позволяет совершать живое действие в подлинном пространстве дома".
Это, конечно, здорово. Но зачем этому формату нужны живые зрители? Куда они здесь?
Конечно, мне могут сказать: "Ты сама была музейным работником и знаешь, что людей в музейное пространство надо пускать с большой осторожностью, если хочешь, чтобы все подольше сохранилось". Еще как знаю. Гипсовому памятнику М. А. Булгакову в Булгаковском доме регулярно новый палец приклеивают, а у самой меня однажды в день многолюдного мероприятия фотоаппарат украли.
Но во-первых, в анонсе этот момент внятно прописан не был. Нет, конечно, что публика будет допущена в мемориальную квартиру, тоже прямо не говорилось, никакого обмана. Но такой технической находки я даже предположить не могла.
Во-вторых, на одной из Ночей музеев я была в музее Цветаевой, и тогда различные перформансы проводились прямо в пространстве Дома. В одной из комнат был даже самый настоящий спиритический сеанс. На какие-то представления огораживали только часть зала. И никто от этого не умер. Как не умирали у нас в Булгаковском и во многих других московских выставочных пространствах (хотя я несколько раз сталкивалась с тем, что резали вены, но это отдельная история).
В-третьих, невнятно было выстроено выступление. Девушки немного поиграли в самом начале в зале для зрителей, потом ушли в комнаты. Если бы, пройдя музей, они в конце снова вернулись в зал и спели самое мощное, впечатление было бы законченным. Ведь это особенность психики - запоминается сказанное последним. А тут сыграли они очередной эпизод, и экран просто погас. Темно, тихо, и все. Через пару минут музыканты вышли на поклон. Ощущение незавершенности.
В-четвертых, картинка с камеры была пропущена через фильтр. Интерьеры совершенно не просматривались. Не было понятно, что это за комната, как музыканты там оказались. Не показали, как они туда шли. Лично знаю людей, которые любят Дом Цветаевой, его атмосферу, возвращаются туда словно домой. Им было бы важно узнавать знакомые виды, понимать, в какой конкретно комнате происходит действие, где именно спето то или иное стихотворение - это дало бы дополнительные смыслы. Вместо этого показывали бледные лица в сумраке с не очень удачных ракурсов, картинка была статична в каждой комнате. Ни тебе мебели, ни опознавательных знаков - зато какие-то рассыпающиеся белые пятнышки и другая психоделика. Три девицы в темноте про Марину, да не те...
В-пятых, совершенно не понимаю, как при таком раскладе можно говорить о живом звуке. Вся аппаратура откровенно глючила. И тебе позывной вытыкающегося USB чуть не посреди стиха, и прерывающийся звук, и исчезновение картинки. Спасибо, хоть Windows не пошел перезагружаться. В общем, все обычные проблемы живого выступления, только без живого выступления. Потому что выступление где-то там в комнатах, а ты в зале. Кому это нужно, зачем? Если смотреть с экрана, так я лучше дома на диване в максимально комфортных условиях посмотрю уже готовый продукт - нормально смонтированный, без косяков. Кстати, большая беда еще заключалась в том, что колонки в зале стояли откровенно плохие, и качество воспроизведения оказалось довольно низкое. Вот и послушали мы живые кугиклы и пэлянэ, ага.
В какой-то момент аудиоаппаратура отрубилась, и через дверь из комнат слышалась музыка, не искаженная колонками. И это было реально здорово. Даже если бы все выступление было построено именно таким образом, без всяких камер, но с живым звуком через стены, получилось бы интереснее.
Прочитала потом, что эта серия перформансов имеет большой общественный резонанс, и, согласно статистике, большинство приходящих на представление раньше в музее Цветаевой никогда не бывали. Но "побывать в музее" и "побывать в одном маленьком зале с экраном" - все-таки разные вещи, и не известно, осмотрят ли когда-нибудь пришедшие экспозицию и вернутся ли когда-нибудь.
Заключительным "ударом под дых" было предложение после пятиминутного перерыва остаться на обсуждение увиденного. Я быстренько начала прорываться к выходу, хоть мне и было интересно, что, собственно, тут можно обсуждать. Мое любопытство, сама того не зная, удовлетворила дама, поднимающаяся навстречу по лестнице. Она объясняла своей спутнице: "Есть, о чем говорить! Смешение народного и поэзии... И ведь им разрешили для перформанса изменить слова стихотворений!".
В травяных дудках я совсем ничего не понимаю, а о народной культуре некое представление все же имею. Ведь и костюмы, и музыка тут достаточно условная стилизация "под аутентику", а не действительно аутентичное. А если так, то это постмодернизм, и подходить, чтобы оценить, к нему стоит исключительно с линейкой эстетики. "Можно, нельзя...". Я считаю, что здесь это не важно. Здесь важно "красиво - не красиво", "цепляет - не цепляет".
Даже если не брать организационные моменты, чисто субъективно мне увиденное не понравилось, но выбор темы и смешение жанров тут совершенно ни при чем.
Я совершенно не жалею, что сходила на перформанс, потому что приходить в музей Цветаевой для меня всегда радость. И еще потому, что больше не буду переживать, если не попаду на оставшиеся представления серии - гораздо лучше их смотреть из дома. Утешаю этим и не-москвичей. Кстати, с перформансов делают прямую трансляцию, и вы можете увидеть все то же самое, что видят зрители в зале музея, и даже одновременно с ними.
В общем, вышла с четким ощущением, что "в зоопарке тиграм не докладывают мяса!". Но, к счастью, за дверями была живая Москва с живым небом, живыми пешеходами и живым запахом конца весны.