Смерть Смерти Кощеевой
- Я смог, смог, трепещи старая развалина!
Иван царевич бросил утку к ногам Кощея и усмехнулся.
Кощей - высокая зловещая тень на златом троне - брезгливо отодвинулся, чтобы не запачкать дорогую мантию о трупик. Выглядел он уж чересчур хладнокровно; безоружный старик, чьи стражники так позорно оплошали...
C дюжину стражников Иван отправил отдыхать своими пудовыми кулаками, остальные же сбежали, предоставляя Кощею самостоятельно разобраться с пришедшим молодцем. Впрочем что с них взять - они ж думают, что Кощей бессмертный. Недолго же им осталось заблуждаться...
- Ну что тебе надобно, Царевич? - сухим, скучным тоном спросил Кощей; он потянулся вперед, оперевшись локтем о подлокотник трона и положив остренький подбородок на руку.
- Жену мою, Царевну-лягушку, тобой украденную! Отдавай злодей, падай ниц и моли о снисхождении богатырском! - громогласно ответил Иван, приглаживая кудри. Сейчас, сейчас упадет в ноги ему Кощей, и выбежит она... вся разряженная, щечки алые...
Кощей в ноги не упал. Сверкнул только бесцветным взглядом да губы поджал. - Много воли берешь, молодец, - сказал он. - Я тебе, чай, не служка... А жена твоя, - тут Кощей усмехнулся, - Небось не в цепях ко мне попала, а лебедем белым прилетела! Не люб ты ей, Дурак. В родном доме тебя так прозвали, так и ко мне, за тридевять земель, приперся, чтоб убедится? Истинно, глаголю, дурак ты, царевич.
Иван почувствовал, как кровь приливает к лицу. Только бы ненавистный Кощей не решил, что покраснел он от стыда, а не от гнева! Пора!
Иван выхватил из потайного кармана иголку и, в свою очередь, ухмыльнулся прямо в лицо врагу. Кончик иглы был зажат между большим и указательным пальцами.
- Так вот что это за дохлая утка! - ахнул Кощей, меняясь в лице. - Ты нашел сундук? Поймал зайца? Убил утку? Разбил это проклятое неразбиваемое яйцо??? Как???
- А так, - отрезал Иван. - Конец тебе пришел, кровопийца!!! - он сломал иглу, и, распахнув ладонь, выпустил искореженные кусочки металла.
Кощей ахнул, побледнел... и расхохотался, да так, что с трона рухнул. "Что за диковинная смерть", мелькнуло в голове царевича, но Кощей вновь, хоть и с трудом, поднялся на ноги.
- Сколько лет... сколько долгих лет, я искал эту зачарованную иголку, - пробормотал он, и повернувшись к Ивану, шутливо поклонился, подметая длинным рукавом пол.
- Ну, спасибо тебе, Иваша, удружил...
- Постой! - вскричал Иван. - В этой игле, Смерть твоя была!
- Ну да, - кивнул Кощей. - Была. А ты ее сломал. Теперь я наконец-то и вправду, стал бессмертным!!!
он заулыбался, и спустившись по ступеням с возвышения, похлопал Ивана по набитому плечу алого, нарядного кафтана.
Послышались торопливые шаги, и из-за трона вышла девица ослепительной красоты. - Папа, все в порядке? Мне послышался шум, и...
- Василиса! - обрадовался Кощей.
- Папа??? - возопил Иван.
- Ваня!!! - с визгом, Василиса бросилась к нему на шею, и тут же оттолкнув, врезала ему по щеке что есть сил ладонью. - Урод, я тебя ненавижу!
- Что? Вава? - пролепетал царевич. В голове гудел царевич-колокол. Что происходит?
- Папенька, сил моих нет! - заплакала Василиса Кощеевна, и, попятившись, уткнулась старику в плечо. Папеньке??? ТЕСТЮ???
- Ну ты даешь стране дров... зятюшка... - осуждающее покачал головой Кощей, поглаживая Василису по плечу. - Дочкину шкурку спалил, моим стражникам бока намял... нет, дело молодое, но все-таки!
- Так ты это ОТ МЕНЯ К РОДИТЕЛЯМ СБЕЖАЛА? - понял внезапно Иван.
Царевна покивала сквозь слезы головой. - А чего сам мою шкурку в огонь бросил? Тиран семейный, Хам!
Хоть и проговорила она всё это капризным тоном, в голосе не слышалось твердости.
- По-моему, я тебя немного не так понял... - растерянно проговорил Иван.
- Потому что дурак, - хором прорезюмировали папа с дочкой. - Извинился бы, наконец!
- Я... Звините... - Иван запнулся. Щека болела. Зубы ныли. Ох, не пришлось бы к цирюльнику идти. Благородный царевич, светлый богатырь. Герой. Сидеть ему на деревянной скамье и врать, что мол, палицей железной, голову вражина не снес, а так, зуб расшатал? А коли Василиса правду расскажет и будут смеяться над ним опять по всему царству... Ойййй
- Ладно, - снизошел Кощей, отстраняясь от Василисы. - Прошу тебя, дочка, прости его. Ради меня, прости. Шкурку, новую, я уже заказал, а муженек твой... не такой уж плохой, серьезно. Неуклюжий только.
Он, ради тебя, иглу со Смертью моей разыскал, представляешь? Пришел, говорит: "вот мол, что я ради дочки твоей сделать могу", и сломал ее.
- Правда? - Василиса раскрыла от удивления алый ротик и посмотрела на Ивана совсем с другим выражением. - И сундук нашел? И утку подстрелил... Ваня, ты ж настоящий герой!
Иван машинально приосанился, подкрутил усы и расплылся в глупой ухмылке. - Ну.. мы ж... царевичи... мы такие...
- Ой, - растеряно огляделась Василиса, - а стражники-то чего?
- А они его не так поняли, - холодно поглядел на Ивана Кощей. Иван, уловив для разнообразия подтекст, сглотнул и вновь сьежился. Стыдно-то как...
- Что ж, зятек, - новым голосом бодро сказал Кощей. - раз уж вы с Василисой помирились, то не забирай ее назад, прямо так вот, с порога. Я ж тебя, сына своего названного, и не знаю совсем. Погостите у меня?
Иван робко кивнул. - Я чего, я с удовольствием... Ты как, Василисушка? - помирились??? Неужто???
- Так... ты небось сильно устал с дороги, - рассуждал в слух Кощей, - Приказать подать еду, а потом спать уложить? Вам, молодым, небось, отдельную палату надо будет предоставить...
Василиса зарумянилась и стрельнула глазками Ивану.
- А может, попаришься, сначала? - внезапно осенило Кощея. - А то пахнет, от тебя, Ванюша, ты уж прости старика за откровенность, так, словно ты тридевять земель по кустам за зайцами гонялся.
Иван царевич бросил утку к ногам Кощея и усмехнулся.
Кощей - высокая зловещая тень на златом троне - брезгливо отодвинулся, чтобы не запачкать дорогую мантию о трупик. Выглядел он уж чересчур хладнокровно; безоружный старик, чьи стражники так позорно оплошали...
C дюжину стражников Иван отправил отдыхать своими пудовыми кулаками, остальные же сбежали, предоставляя Кощею самостоятельно разобраться с пришедшим молодцем. Впрочем что с них взять - они ж думают, что Кощей бессмертный. Недолго же им осталось заблуждаться...
- Ну что тебе надобно, Царевич? - сухим, скучным тоном спросил Кощей; он потянулся вперед, оперевшись локтем о подлокотник трона и положив остренький подбородок на руку.
- Жену мою, Царевну-лягушку, тобой украденную! Отдавай злодей, падай ниц и моли о снисхождении богатырском! - громогласно ответил Иван, приглаживая кудри. Сейчас, сейчас упадет в ноги ему Кощей, и выбежит она... вся разряженная, щечки алые...
Кощей в ноги не упал. Сверкнул только бесцветным взглядом да губы поджал. - Много воли берешь, молодец, - сказал он. - Я тебе, чай, не служка... А жена твоя, - тут Кощей усмехнулся, - Небось не в цепях ко мне попала, а лебедем белым прилетела! Не люб ты ей, Дурак. В родном доме тебя так прозвали, так и ко мне, за тридевять земель, приперся, чтоб убедится? Истинно, глаголю, дурак ты, царевич.
Иван почувствовал, как кровь приливает к лицу. Только бы ненавистный Кощей не решил, что покраснел он от стыда, а не от гнева! Пора!
Иван выхватил из потайного кармана иголку и, в свою очередь, ухмыльнулся прямо в лицо врагу. Кончик иглы был зажат между большим и указательным пальцами.
- Так вот что это за дохлая утка! - ахнул Кощей, меняясь в лице. - Ты нашел сундук? Поймал зайца? Убил утку? Разбил это проклятое неразбиваемое яйцо??? Как???
- А так, - отрезал Иван. - Конец тебе пришел, кровопийца!!! - он сломал иглу, и, распахнув ладонь, выпустил искореженные кусочки металла.
Кощей ахнул, побледнел... и расхохотался, да так, что с трона рухнул. "Что за диковинная смерть", мелькнуло в голове царевича, но Кощей вновь, хоть и с трудом, поднялся на ноги.
- Сколько лет... сколько долгих лет, я искал эту зачарованную иголку, - пробормотал он, и повернувшись к Ивану, шутливо поклонился, подметая длинным рукавом пол.
- Ну, спасибо тебе, Иваша, удружил...
- Постой! - вскричал Иван. - В этой игле, Смерть твоя была!
- Ну да, - кивнул Кощей. - Была. А ты ее сломал. Теперь я наконец-то и вправду, стал бессмертным!!!
он заулыбался, и спустившись по ступеням с возвышения, похлопал Ивана по набитому плечу алого, нарядного кафтана.
Послышались торопливые шаги, и из-за трона вышла девица ослепительной красоты. - Папа, все в порядке? Мне послышался шум, и...
- Василиса! - обрадовался Кощей.
- Папа??? - возопил Иван.
- Ваня!!! - с визгом, Василиса бросилась к нему на шею, и тут же оттолкнув, врезала ему по щеке что есть сил ладонью. - Урод, я тебя ненавижу!
- Что? Вава? - пролепетал царевич. В голове гудел царевич-колокол. Что происходит?
- Папенька, сил моих нет! - заплакала Василиса Кощеевна, и, попятившись, уткнулась старику в плечо. Папеньке??? ТЕСТЮ???
- Ну ты даешь стране дров... зятюшка... - осуждающее покачал головой Кощей, поглаживая Василису по плечу. - Дочкину шкурку спалил, моим стражникам бока намял... нет, дело молодое, но все-таки!
- Так ты это ОТ МЕНЯ К РОДИТЕЛЯМ СБЕЖАЛА? - понял внезапно Иван.
Царевна покивала сквозь слезы головой. - А чего сам мою шкурку в огонь бросил? Тиран семейный, Хам!
Хоть и проговорила она всё это капризным тоном, в голосе не слышалось твердости.
- По-моему, я тебя немного не так понял... - растерянно проговорил Иван.
- Потому что дурак, - хором прорезюмировали папа с дочкой. - Извинился бы, наконец!
- Я... Звините... - Иван запнулся. Щека болела. Зубы ныли. Ох, не пришлось бы к цирюльнику идти. Благородный царевич, светлый богатырь. Герой. Сидеть ему на деревянной скамье и врать, что мол, палицей железной, голову вражина не снес, а так, зуб расшатал? А коли Василиса правду расскажет и будут смеяться над ним опять по всему царству... Ойййй
- Ладно, - снизошел Кощей, отстраняясь от Василисы. - Прошу тебя, дочка, прости его. Ради меня, прости. Шкурку, новую, я уже заказал, а муженек твой... не такой уж плохой, серьезно. Неуклюжий только.
Он, ради тебя, иглу со Смертью моей разыскал, представляешь? Пришел, говорит: "вот мол, что я ради дочки твоей сделать могу", и сломал ее.
- Правда? - Василиса раскрыла от удивления алый ротик и посмотрела на Ивана совсем с другим выражением. - И сундук нашел? И утку подстрелил... Ваня, ты ж настоящий герой!
Иван машинально приосанился, подкрутил усы и расплылся в глупой ухмылке. - Ну.. мы ж... царевичи... мы такие...
- Ой, - растеряно огляделась Василиса, - а стражники-то чего?
- А они его не так поняли, - холодно поглядел на Ивана Кощей. Иван, уловив для разнообразия подтекст, сглотнул и вновь сьежился. Стыдно-то как...
- Что ж, зятек, - новым голосом бодро сказал Кощей. - раз уж вы с Василисой помирились, то не забирай ее назад, прямо так вот, с порога. Я ж тебя, сына своего названного, и не знаю совсем. Погостите у меня?
Иван робко кивнул. - Я чего, я с удовольствием... Ты как, Василисушка? - помирились??? Неужто???
- Так... ты небось сильно устал с дороги, - рассуждал в слух Кощей, - Приказать подать еду, а потом спать уложить? Вам, молодым, небось, отдельную палату надо будет предоставить...
Василиса зарумянилась и стрельнула глазками Ивану.
- А может, попаришься, сначала? - внезапно осенило Кощея. - А то пахнет, от тебя, Ванюша, ты уж прости старика за откровенность, так, словно ты тридевять земель по кустам за зайцами гонялся.