Про котика и смерть на Эльбрусе.
Я его не хотела. Но вы же знаете котиков - если котик чего решил, то он свое получит по-любому. Котика мне пришлось взять потому что отодрать его от себя не было просто никакой физической возможности, не переломав ему лапы. Вы же знаете котиков - если котик нашел себе добычу, он ее просто так не отпустит. А тут котик себе целую хозяйку нашел. Орал так, что прохожие на меня осуждающе оглядывались - ,мол, издеваюсь над животинкой. Удивительно как трехнедельный, на глазок, котик может издавать такие жуткие децибелы. Минут десять я его от себя пыталась отколупать, но котик уже все решил за меня. Так и пошла - с котиком, вросшим в мой пиджак... Изначально котик планировался как подарок на День рождения моему папане. Предыдущий кот умер два года назад и папаня решил, что созрел для новых отношений. Маманя, как водится, была против, но мы решили, что не выкинет же она за дверь подарок. Но маманя к выкидыванию подарка отнеслась со всей ответственностью. Сказала - чтоб не было в доме этого животного, еще чего, она тут и так вся упахивается по невыносимо тяжелой работе по квартире, а тут еще кот - на него вообще же сил не напасешься. Папаня, как истинный глава семьи, приподнял газетку повыше, отгородился и решил, что ну его нахрен этот подарок, раз дражайшая супруга против. Пусть доченька сама разбирается как хочет, он тут ни при чем. Ну не лапочка ли? Истинный интиллигент!... Ор по поводу котика продолжался долго, я рыдала каждый день, объявления результата не дали, и котик остался. Правда не папаниным котом, а моим... Кота назвали Вовчиком. Это не Вововчка по-русски. Это Волченок по-украински. И не спрашивайте почему кота назвали Волченком. Может потому что он был полностью черный... Вовчик оказался неимоверно обаятельной личностью и очень быстро обаял всех, включая мамулю. Он мурчал, игрался, разговаривал и был прекрасен как настоящая маленькая пантера. Он был для меня гораздо больше человеком, чем многие люди... Это было очень давно и у нас тогда еще стояли деревянные окна у которых есть форточки. Как-то раз Вовчик сидел на форточке, и от комнаты его отгораживала штора. Маманя говорит, что она его не видела. Поэтому она подошла и захлопнула форточку. Вовчик улетел вниз с девятого этажа. В ветеринарке ему удалили разорванную селезенку и все закончилось хорошо - ветеринар оказался просто прерасным. через несколько лет он погиб в горах Кавказа... Когда Вовчику было где-то восемь-девять месяцев я пошла в поход на Кавказ. Этот поход был странным. Почему-то все люди вокруг него вели себя странным и нелогичным образом. Делали поступки, глядя на которые издалека, думаешь - а чего это я?... Мне очень хотелось на Кавказ, я никогда раньше не была в больших горах. Чем ближе была дата отъезда, тем страшнее мне становилось при одной мысли о походе. Никакой логики в этом страхе не было - поход был несложным, руководитель очень опытным. Я заглушала свой страх логическими доводами, плюс я же пообещала что поеду. Не могу же я отказаться. То что отказались почти все с кем мы собирались ехать изначально как-то я не учла...
Это была единственная из моих походных групп в которую я не вписалась. Было много разных странных происшествий. В итоге мы таки добрались до склонов Эльбруса и ночью, в кромешной тьме и ураганном ветре, потопали на восхождение. Оказалось, что у меня не работают кошки - они не держались на ногах, спадали. А в тот год на Эльбрусе был лед. Я делала десяток шагов, останавливалась, поправляла сваливающиеся кошки и догоняла группу. Но на такой высоте бегать долго не получится и я стала отставать. Помню картину - как последний человек группы исчезает за снежным гребнем и я остаюсь одна. Я решила так - раз по льду идти я не могу, вернусь на камни, и пойду по ним. Почему-то мне вспоминалось, что на карте этот каменный язык почти доходил до вершины. Камни оказались мелкой, подвижной сыпухой. Я по ним ползла вверх, а они подо мной ехали вниз. Я делала три-четыре ползка вверх, потом лежала ждала пока меня перестанет тошнить и сердце перестанет из ушей выскакивать, а меня тем временем сносило вниз. Через какое-то время я решила вернуться обратно на лед - авось так все-таки быстрее. Да и тошнит не так сильно. Я надела кошки, сделала десяток шагов по льду и решила вернуться обратно на камни. Не доходя до них пары шагов я сорвалась. В голове у меня была инструкция. Во первых-перевернуться на живот. Я перевернулась. Во-вторых, согнуть ноги, чтоб их не сломать. Я согнула. В-третьих, зарубаться ледорубом. Я стала зарубаться, но на льду с таким углом наклона это занятие решительно бесполезное. От ледоруба получались крохотные сколы, из них летели ледяные щепки, и на мою скорость полета это никак не влияло. Я чувствую, что уже кувыркаюсь и при каждом перевороте у меня сильно болела шея. Я понимала, что еще немножко и я сломаю позвоночник. Поэтому решила тормозить ногами - лучше ноги сломать... А потом мне повезло влететь в снежник. Я очнулась, сидя в снегу. Одной кошки не было, вторую я сняла и со злостью зашвырнула куда подальше... Когда я добралась до нашего лагеря, где сидел наш руководитель, этот прекрасный человек не поинтересовался почему я так рано, где все остальные, почему у меня разодрана щека и в кровище рукав. Подумаешь, какие пустяки...
Когда стали возвращаться все остальные, один мальчик, с которым я шла в паре, не вернулся - он остался лежать на склоне со сломанным позвоночником... Когда через несколько часов мы обедали и склон был весь виден до самой вершины, и я увидела как по нему несутся вниз четыре черные точки. Из четверых людей в связке погибли трое. Еще один мальчик из той же группы исчез на спуске, тело так и не нашли... По телевизору в новостях сказали, что на Эльбрусе погибла группа киевских альпинистов. Бред жуткий - мы из Киева, та вторая группа из Харькова, и мы не альпинисты, а туристы, но все, кроме тех пятерых, стали звонить домой и успокаивать родственников... Родственники мне в ответ сообщили, что на днях погиб мой двоюродный брат - приступ астмы во время купания, у всех на виду, на мелком месте. Он был очень приятный человек, хорошо что я была мало с ним знакома. Спросить про моего кота я почему-то побоялась... Я впала в состояние оцепенения, ничего не чувствовала, все делала как робот, ни страха, ни слез. Никогда раньше я не видела трупов, даже на похоронах не была, а тут эти заледеневшие трупы, красный лед... Когда вернулись домой, я открыла дверь и Вовчик не выбежал мне навстречу - он разбился через несколько дней после моего отъезда. Вы ж не думаете, что кто-то из моих родственников или знакомых со мной по этому поводу разговаривал, утешал и вообще? Правильно делаете, что не думаете. Типа - не сдохла? Ну и ладно... Где-то через неделю после приезда у меня стала страшно болеть сердце, я совершенно не понимала что делать, потом стала сильно болеть шея и боль поползла по позвоночнику вниз. Я вспомнила, что у меня была одна знакомая что-то вроде психолога, пошла ней и рыдала несколько часов, рассказывала. Вышла от нее и чувствую - ничего не болит!... Каждый раз, как я вспоминала Вовчика, я начинала рыдать. Пока мне третий человек не сказал, что мой кот пришел ко мне чтобы забрать мою смерть. Он забрал и пошел дальше. И я перестала плакать...
Это была единственная из моих походных групп в которую я не вписалась. Было много разных странных происшествий. В итоге мы таки добрались до склонов Эльбруса и ночью, в кромешной тьме и ураганном ветре, потопали на восхождение. Оказалось, что у меня не работают кошки - они не держались на ногах, спадали. А в тот год на Эльбрусе был лед. Я делала десяток шагов, останавливалась, поправляла сваливающиеся кошки и догоняла группу. Но на такой высоте бегать долго не получится и я стала отставать. Помню картину - как последний человек группы исчезает за снежным гребнем и я остаюсь одна. Я решила так - раз по льду идти я не могу, вернусь на камни, и пойду по ним. Почему-то мне вспоминалось, что на карте этот каменный язык почти доходил до вершины. Камни оказались мелкой, подвижной сыпухой. Я по ним ползла вверх, а они подо мной ехали вниз. Я делала три-четыре ползка вверх, потом лежала ждала пока меня перестанет тошнить и сердце перестанет из ушей выскакивать, а меня тем временем сносило вниз. Через какое-то время я решила вернуться обратно на лед - авось так все-таки быстрее. Да и тошнит не так сильно. Я надела кошки, сделала десяток шагов по льду и решила вернуться обратно на камни. Не доходя до них пары шагов я сорвалась. В голове у меня была инструкция. Во первых-перевернуться на живот. Я перевернулась. Во-вторых, согнуть ноги, чтоб их не сломать. Я согнула. В-третьих, зарубаться ледорубом. Я стала зарубаться, но на льду с таким углом наклона это занятие решительно бесполезное. От ледоруба получались крохотные сколы, из них летели ледяные щепки, и на мою скорость полета это никак не влияло. Я чувствую, что уже кувыркаюсь и при каждом перевороте у меня сильно болела шея. Я понимала, что еще немножко и я сломаю позвоночник. Поэтому решила тормозить ногами - лучше ноги сломать... А потом мне повезло влететь в снежник. Я очнулась, сидя в снегу. Одной кошки не было, вторую я сняла и со злостью зашвырнула куда подальше... Когда я добралась до нашего лагеря, где сидел наш руководитель, этот прекрасный человек не поинтересовался почему я так рано, где все остальные, почему у меня разодрана щека и в кровище рукав. Подумаешь, какие пустяки...
Когда стали возвращаться все остальные, один мальчик, с которым я шла в паре, не вернулся - он остался лежать на склоне со сломанным позвоночником... Когда через несколько часов мы обедали и склон был весь виден до самой вершины, и я увидела как по нему несутся вниз четыре черные точки. Из четверых людей в связке погибли трое. Еще один мальчик из той же группы исчез на спуске, тело так и не нашли... По телевизору в новостях сказали, что на Эльбрусе погибла группа киевских альпинистов. Бред жуткий - мы из Киева, та вторая группа из Харькова, и мы не альпинисты, а туристы, но все, кроме тех пятерых, стали звонить домой и успокаивать родственников... Родственники мне в ответ сообщили, что на днях погиб мой двоюродный брат - приступ астмы во время купания, у всех на виду, на мелком месте. Он был очень приятный человек, хорошо что я была мало с ним знакома. Спросить про моего кота я почему-то побоялась... Я впала в состояние оцепенения, ничего не чувствовала, все делала как робот, ни страха, ни слез. Никогда раньше я не видела трупов, даже на похоронах не была, а тут эти заледеневшие трупы, красный лед... Когда вернулись домой, я открыла дверь и Вовчик не выбежал мне навстречу - он разбился через несколько дней после моего отъезда. Вы ж не думаете, что кто-то из моих родственников или знакомых со мной по этому поводу разговаривал, утешал и вообще? Правильно делаете, что не думаете. Типа - не сдохла? Ну и ладно... Где-то через неделю после приезда у меня стала страшно болеть сердце, я совершенно не понимала что делать, потом стала сильно болеть шея и боль поползла по позвоночнику вниз. Я вспомнила, что у меня была одна знакомая что-то вроде психолога, пошла ней и рыдала несколько часов, рассказывала. Вышла от нее и чувствую - ничего не болит!... Каждый раз, как я вспоминала Вовчика, я начинала рыдать. Пока мне третий человек не сказал, что мой кот пришел ко мне чтобы забрать мою смерть. Он забрал и пошел дальше. И я перестала плакать...