Напёрсток, плуг и хутор
Вырастает однажды один паренек, и отпускает его отец жизненное счастье искать.
- Иди, - говорит, - по белу свету и разведай жизненное счастье. А всё, что у меня перенял, не забывай и в подвиг поиска жизненного счастья примеряй и вкладывай.
Собирается парень, и идёт в дальнюю деревню через города и веси. Находит там ровню - девушку, и начинают они вместе жизнь постигать и хозяйство вести.
Только ничего-то у них не ладится. А всего больше то не так, что шить не получается у молодой.
Тогда парень забрасывает все дела вовсе, делает-покупает на последние деньги инструменты тонкие, и изготавливает молодой наперсток чудесный. Берётся она шить-пошивать, да добра нашивать, и обретает полное жизненое своё счастие.
Видит молодой такое дело - не нужен он ей сам для жизненного счастья, собирается и уходит в среднюю деревню через города и веси. А он уж тем временем парень, не парень, а молодой мужик.
Находит мужик себе в средней деревне ровню - женщину, съединяются они и берутся за поиски жизненного счастья.
Да, не ладится что-то и всё остальное. А главное дело в том оказывается, что не растёт у той женщины ничего в землю посаженное, а , коли вырастает, то плодов, ягод или корнеплодов путёвых не даёт.
Оставляет мужик все как есть дела, и ызделывает кузню-одиночку. Натаскивает туда железа, нажигает угля, и куёт, куёт, куёт.
Куёт он , куёт, и выковывает плуг чудесный.
Земля, вспаханная тем плугом, всё семена до единого от той женщины принимает и даёт-родит, сколь надобно и даже гораздо более.
И обретает женщина своё жизненное хозяйство и счастье в изобилии и плодородии.
Глядит на это мужик, и в бороде у него не чешется, как день ясно, что не нужен он уж тут для ЖШ. А он теперь не молодой, а мужик вполне зрелого возраста.
Пошёл тогда мужик в ближнюю деревню и нашёл там старушку в избе-развалюшке, а при ней дочь плясунья. Что утро, что вечер, всё она в лугах, да на опушках лесных. То там она, то здесь. По всему выходит - ровня она мужику, кроме возраста. А ночной порою ровня она мужику оказывается и по возрасту.
Старушка тут вдруг помирает, в мужик о жизненном счастье, отцом заповеданном, вспоминает. Смотрит-посмотрит на плясунью, на избу-развалюху, чешет в седой голове, да и принимается ни на что строить хутор. Надобно же где-то плясунье жить-поживать будет, когда одна останется.
И ведь отстроил мужик чудо хутор. Дом без мебели, а хозяевам и гостям есть, где сесть, где спать и есть. И амбар, который для своих хранит, а чужим не выдаёт. И колодец, в котором воды, что надобно.
Плясунья же то в лесу, то в лугах, то в поле, то у речки. Не годится ей, видно, жизненное счастье, чужим отцом заповеданное.
23 июня 2012 г.
- Иди, - говорит, - по белу свету и разведай жизненное счастье. А всё, что у меня перенял, не забывай и в подвиг поиска жизненного счастья примеряй и вкладывай.
Собирается парень, и идёт в дальнюю деревню через города и веси. Находит там ровню - девушку, и начинают они вместе жизнь постигать и хозяйство вести.
Только ничего-то у них не ладится. А всего больше то не так, что шить не получается у молодой.
Тогда парень забрасывает все дела вовсе, делает-покупает на последние деньги инструменты тонкие, и изготавливает молодой наперсток чудесный. Берётся она шить-пошивать, да добра нашивать, и обретает полное жизненое своё счастие.
Видит молодой такое дело - не нужен он ей сам для жизненного счастья, собирается и уходит в среднюю деревню через города и веси. А он уж тем временем парень, не парень, а молодой мужик.
Находит мужик себе в средней деревне ровню - женщину, съединяются они и берутся за поиски жизненного счастья.
Да, не ладится что-то и всё остальное. А главное дело в том оказывается, что не растёт у той женщины ничего в землю посаженное, а , коли вырастает, то плодов, ягод или корнеплодов путёвых не даёт.
Оставляет мужик все как есть дела, и ызделывает кузню-одиночку. Натаскивает туда железа, нажигает угля, и куёт, куёт, куёт.
Куёт он , куёт, и выковывает плуг чудесный.
Земля, вспаханная тем плугом, всё семена до единого от той женщины принимает и даёт-родит, сколь надобно и даже гораздо более.
И обретает женщина своё жизненное хозяйство и счастье в изобилии и плодородии.
Глядит на это мужик, и в бороде у него не чешется, как день ясно, что не нужен он уж тут для ЖШ. А он теперь не молодой, а мужик вполне зрелого возраста.
Пошёл тогда мужик в ближнюю деревню и нашёл там старушку в избе-развалюшке, а при ней дочь плясунья. Что утро, что вечер, всё она в лугах, да на опушках лесных. То там она, то здесь. По всему выходит - ровня она мужику, кроме возраста. А ночной порою ровня она мужику оказывается и по возрасту.
Старушка тут вдруг помирает, в мужик о жизненном счастье, отцом заповеданном, вспоминает. Смотрит-посмотрит на плясунью, на избу-развалюху, чешет в седой голове, да и принимается ни на что строить хутор. Надобно же где-то плясунье жить-поживать будет, когда одна останется.
И ведь отстроил мужик чудо хутор. Дом без мебели, а хозяевам и гостям есть, где сесть, где спать и есть. И амбар, который для своих хранит, а чужим не выдаёт. И колодец, в котором воды, что надобно.
Плясунья же то в лесу, то в лугах, то в поле, то у речки. Не годится ей, видно, жизненное счастье, чужим отцом заповеданное.
23 июня 2012 г.