Об авангарде
Раньше я как-то неважно относилась к авангарду. Серьезно: Малевич казался мне «мазней», «Черный квадрат» - так вообще нелепицей какой-то. Но чем глубже я изучала вопрос, тем больше русское и советское авангардное искусство начала XX века становилось мне понятно.
Более того, смелость экспериментаторов, их способность выйти за мир видимых форм, взглянуть за грань реальности вызвали настоящее восхищение.
Оказалось, что неблизкие мне супрематисты - это не «шарлатаны» (как думал, например, непросвещенный человек вроде меня при виде «Черного квадрата»), а просто бунтари от искусства. Подтверждение в виде их манифеста: тыц.
Но настоящим открытием для меня стал советский художник Павел Филонов. Человек смелый, неординарный. Он всегда уходил от простой жизни, от простых решений. Он хотел сложности: так говорят его картины, его жизнь и его смерть в блокадном Ленинграде.
Филонов изобрел особый творческий метод - аналитическое искусство.
Из статьи советского искусствоведа Евгения Ковтуна:
Художник разработал положения о «глазе видящем» и «глазе знающем». Первый из них ведает передачей формы и цвета, с помощью второго, «глаза знающего», художник, опираясь на интуицию, воспроизводит процессы незримые, скрытые. Вот как Филонов пишет об этом: «Всякий видит под известным углом зрения, с одной стороны и до известной степени, либо спину, либо лицо объекта, всегда часть того, на что смотрит, - дальше этого не берет самый зоркий видящий глаз, но знающий глаз исследователя-изобретателя - мастера аналитического искусства - стремится к исчерпывающему видению, поскольку это возможно для человека; он смотрит своим анализом и мозгом и им видит там, где вообще не берет глаз художника. Так, например, видя только ствол, ветви, листья и цветы, допустим, яблони, в то же время знать или, анализируя, стремиться узнать, как берут и поглощают усики корней соки почвы, как эти соки бегут по клеточкам древесины вверх, как они распределяются в постоянной реакции на свет и тепло, перерабатываются и превращаются в атомистическую структуру ствола и ветвей, в зеленые листья, в белые с красным цветы, в зелено-желто-розовые яблоки и в грубую кору дерева. Именно это должно интересовать мастера, а не внешность яблони. Не так интересны штаны, сапоги, пиджак или лицо человека, как интересно явление мышления с его процессами в голове этого человека.
Некоторые его работы:
Формула петроградского пролетариата (1920-1921)
Формула революции (1925)
Формула весны и действующие силы (1927-1928)
Первая симфония Шостаковича (1935)
Почти все оригиналы находятся в Русском музее Санкт-Петербурга.
Более того, смелость экспериментаторов, их способность выйти за мир видимых форм, взглянуть за грань реальности вызвали настоящее восхищение.
Оказалось, что неблизкие мне супрематисты - это не «шарлатаны» (как думал, например, непросвещенный человек вроде меня при виде «Черного квадрата»), а просто бунтари от искусства. Подтверждение в виде их манифеста: тыц.
Но настоящим открытием для меня стал советский художник Павел Филонов. Человек смелый, неординарный. Он всегда уходил от простой жизни, от простых решений. Он хотел сложности: так говорят его картины, его жизнь и его смерть в блокадном Ленинграде.
Филонов изобрел особый творческий метод - аналитическое искусство.
Из статьи советского искусствоведа Евгения Ковтуна:
Художник разработал положения о «глазе видящем» и «глазе знающем». Первый из них ведает передачей формы и цвета, с помощью второго, «глаза знающего», художник, опираясь на интуицию, воспроизводит процессы незримые, скрытые. Вот как Филонов пишет об этом: «Всякий видит под известным углом зрения, с одной стороны и до известной степени, либо спину, либо лицо объекта, всегда часть того, на что смотрит, - дальше этого не берет самый зоркий видящий глаз, но знающий глаз исследователя-изобретателя - мастера аналитического искусства - стремится к исчерпывающему видению, поскольку это возможно для человека; он смотрит своим анализом и мозгом и им видит там, где вообще не берет глаз художника. Так, например, видя только ствол, ветви, листья и цветы, допустим, яблони, в то же время знать или, анализируя, стремиться узнать, как берут и поглощают усики корней соки почвы, как эти соки бегут по клеточкам древесины вверх, как они распределяются в постоянной реакции на свет и тепло, перерабатываются и превращаются в атомистическую структуру ствола и ветвей, в зеленые листья, в белые с красным цветы, в зелено-желто-розовые яблоки и в грубую кору дерева. Именно это должно интересовать мастера, а не внешность яблони. Не так интересны штаны, сапоги, пиджак или лицо человека, как интересно явление мышления с его процессами в голове этого человека.
Некоторые его работы:
Формула петроградского пролетариата (1920-1921)
Формула революции (1925)
Формула весны и действующие силы (1927-1928)
Первая симфония Шостаковича (1935)
Почти все оригиналы находятся в Русском музее Санкт-Петербурга.