Четыре. 2.
Сложнее всего - первый шаг. Тихонько, чтоб не скрипнула дверь, чтоб не выдал шорох каблучка о каменные плиты. Приникнуть к стене, замереть, затаить дыхание, ловя каждый звук, и медленно двинуться вперёд. Ло уже не помнила, с каких пор стала бояться этих огромных окон галереи, но льющийся сквозь них лунный свет вызывал первобытный ужас и заставлял прятаться в тени.
Она не знала, чего страшится больше: смертельно бледного сияния или выжидающей по углам тьмы.
Старые камни никогда не знали тепла, любви и заботы. Старые камни отдавали только то, что веками в себя впитывали. А впитывали они боль, холод, страдание, безысходность. И всё это подобно яду проникало сквозь кожу прикоснувшихся к ним рук. Ло зябко передёрнула плечами, но болезненное влечение тянуло её в самый конец коридора, туда, где под дверью протянулась блёклая полоска света.
Не смотреть на окна. Идти на свет.
Совсем близко.
Тишина.
Липкая, обволакивающая, лишающая воли.
Коснуться массивной створки, почувствовать приятную шероховатость дерева. Кажется, что оно теплее стен. Ло знала, что это иллюзия. Дерево в замке было напитано таким же абсолютным злом, как и всё вокруг, но иллюзии - это всё, что у неё осталось.
Ни звука, ни шороха.
Наверное, Двейн сейчас сидит в дальнем конце залы у камина. Может быть, он не заметит, если Ло буквально одним глазком… Лёгкий толчок, и дверь беззвучно приоткрылась, выпуская свет наружу. Глазам на секунду стало больно, и девушка зажмурилась. Сейчас или никогда.
Она не знала, чего страшится больше: смертельно бледного сияния или выжидающей по углам тьмы.
Старые камни никогда не знали тепла, любви и заботы. Старые камни отдавали только то, что веками в себя впитывали. А впитывали они боль, холод, страдание, безысходность. И всё это подобно яду проникало сквозь кожу прикоснувшихся к ним рук. Ло зябко передёрнула плечами, но болезненное влечение тянуло её в самый конец коридора, туда, где под дверью протянулась блёклая полоска света.
Не смотреть на окна. Идти на свет.
Совсем близко.
Тишина.
Липкая, обволакивающая, лишающая воли.
Коснуться массивной створки, почувствовать приятную шероховатость дерева. Кажется, что оно теплее стен. Ло знала, что это иллюзия. Дерево в замке было напитано таким же абсолютным злом, как и всё вокруг, но иллюзии - это всё, что у неё осталось.
Ни звука, ни шороха.
Наверное, Двейн сейчас сидит в дальнем конце залы у камина. Может быть, он не заметит, если Ло буквально одним глазком… Лёгкий толчок, и дверь беззвучно приоткрылась, выпуская свет наружу. Глазам на секунду стало больно, и девушка зажмурилась. Сейчас или никогда.