Дремучесть
«начав курс историко-филологического факультета, ощутил свою дремучесть, своё степное невежество средь городских студентов. А в Харькове год поучась, и найдя в себе дерзость после первого курса перешагнуть в московский университет (и Котю с собой увлёк), он ещё долго ощущал себя отставшим, недоразвитым, не домысливающим до ядра каждого вопроса. Он запутался в изобилии истин, он измучился от убедительности каждой из них. Пока было мало книг в руках, Исаакий твёрдо и хорошо себя чувствовал, с седьмого класса он считал себя толстовцем. Но вот дали ему Лаврова с Михайловским - как будто правильно, очень верно! Плеханова дали - опять-таки верно, да гладко, да кругло как! Кропоткин - тоже к сердцу, верно. А распахнул “Вехи” - и задрожал: всё напротив читанному прежде, но - верно! пронзительно верно!
И стал брать его от книг - страх, не прежняя почтительная радость: что никак он не научится автору противостоять, что увлекает и подчиняет его каждая последняя читанная книга. И только-только стал он сметь не соглашаться с книгами - как вот теперь война, и уже не научиться, не гнать.»
Отрывок из книги: Солженицын, Александр. «Красное колесо. Узел I Август Четырнадцатого.» iBooks.
Этот материал может быть защищен авторским правом.
Вот хороший отрывок. Так же в учебе иногда ощущаю свою дремучесть.
И стал брать его от книг - страх, не прежняя почтительная радость: что никак он не научится автору противостоять, что увлекает и подчиняет его каждая последняя читанная книга. И только-только стал он сметь не соглашаться с книгами - как вот теперь война, и уже не научиться, не гнать.»
Отрывок из книги: Солженицын, Александр. «Красное колесо. Узел I Август Четырнадцатого.» iBooks.
Этот материал может быть защищен авторским правом.
Вот хороший отрывок. Так же в учебе иногда ощущаю свою дремучесть.