Мешок
Двоюродный брат, который был ровесником, но собирался этой осенью в первый класс, рассказал, что горбун приходит, когда никого нет дома. Он ворует детей и уносит в мешке. Сеня не испугался, потому что сидел в командирском синем танке с желтыми гусеницами, и вокруг стояла огромная армия солдат, готовых дать отпор кому угодно. Но вечером в постели вспомнил про горбуна, и долго не мог заснуть, прислушиваясь, как по лестнице скрипя и щелкая ногой, тяжело поднимался квартирант Поляков.
Старик появился следующим утром. Бороды у него не было, горба тоже, брюки были заправлены в кирзовые сапоги, но в большом мешке уже что-то шевелилось. Сеня сразу похолодел, убежал во двор, закрыл калитку на крючок и подпер спиной. Старик заглянул в вентиляционную дыру в фундаменте их дома, сел на траву, снял засаленную кепку и вытер лысину ладонью. Докурив, достал из кармана грязно-зеленого пиджака маленькую косточку с остатками вареного мяса, привязанную к толстой нитке и бросил ее в отверстие. Сеня привстал на цыпочки, чтобы лучше видеть, и высунул кончик языка от напряжения. Старик потащил за нитку, и в отверстии появился кот, который в пасти держал кость. Старик схватил его за шею, кот принялась дико вопить, пытаясь исполосовать когтями обидчика. Свободной рукой дед ослабил узел на мешке и забросил туда орущее животное, сразу затихшее.
Сеня выбежал на улицу.
- В институте нужны кошки,- объяснил дед, - для космоса.
Слова «институт и космос» произвели сильное впечатление. В подшивке журнала «Смена» были картинки молодых ученых в очках и свитерах, держащих в ладонях атомы, и собак в космических скафандрах. Лица у людей были открытые, а собаки с умными глазами выглядели настоящими и преданными друзьями.
Сеня повел старика за собой и показал еще одну дырку в фундаменте. Дед обнюхал ее и отрицательно замотал головой.
- Она там, - изо всех сил закивал Сеня, - точно там.
Старик достал из кармана бутылочку и накапал из нее на кость. Сеня заглянул в дыру, увидел два зеленых глаза, которые стремительно бросились на него. Старик перехватил кошку буквально на лету. Рыжая, громко шипя и извивалась, умудрилось сильно поцарапать руку, он, громко ругаясь, разжал пальцы, и кошка убежала.
- Семь будет и так добра, - сказал дед. - На сення усё. - И ушел под колонку смывать кровь.
На следующий день квартирант съезжал. Он вынес вещи в подъезд, и среди немногочисленных коробок и книг оказался небольшой мешок. Поляков не был ученым, работал на заводе, и кошки у него никогда не было. Сеня потыкал ткань прутиком, внутри было что-то твердое, но не живое. Он несколько раз обошел мешок, перед тем как развязать узел. Внутри оказалась нога, обутая в черный ботинок, с приделанными к ней с другого конца ремнями.
Взрослых тоже крадут, решил Сеня. Только они большие, их крадут частями. Он вернулся к себе, расставил из коробки солдатиков и занял круговую оборону. Сеня ожидал атаки, пока его не нашла мама и не вытащила из-под стола.
- Что с тобой? - она пощупала его лоб. - Ты не заболел? Бледный какой-то…
Болеть Сеня любил. В кровать разрешали брать танк, и переставляли к другой стене, чтобы был виден телевизор. Правда, приходилось пить горькие микстуры, но их компенсировали сладким вареньем или конфетами. В этот раз температуры не оказалось, и его отправили во двор, пока в квартире будут мыть полы.
По улице ветер гнал тополиный пух, Поляков возле колонки на углу ловил машину. Из дырки в фундаменте показалась кошачья голова. В зубах рыжая держала крохотного котенка. Она чего-то испугалась и спряталась обратно. Сене стало стыдно, так стыдно, что заныли зубы и заболели запястья. Он побежал домой, налил в блюдце молока и осторожно, стараясь не расплескать, понес рыжей.
- Я больше не буду, - сказал он в дырку. Зеленые глаза вспыхнули в темноте и погасли.
Осталось еще одно не сделанное дело. Сеня вернулся, открыл мешок и, стараясь не смотреть на ногу, плюнул внутрь.
Тем временем к воротам подъехал грузовик. Поляков, щелкая протезом, выскочил из кабины и снял с них засов. Машина медленно въехала во двор и остановилась у крыльца. Мама помогла квартиранту побросать вещи в кузов, он попрощался и уехал. Она махала вслед.
- Поляков будет в общежитии жить,- объяснила она. Сеня не знал, что такое общежитие, но на всякий случай кивнул. Мама вернулась мыть полы, он сошел с крыльца и увидел, что из отверстия опять осторожно выглядывает рыжая. Она смотрела на Сеню, и ему показалось, что она улыбается.
Старик появился следующим утром. Бороды у него не было, горба тоже, брюки были заправлены в кирзовые сапоги, но в большом мешке уже что-то шевелилось. Сеня сразу похолодел, убежал во двор, закрыл калитку на крючок и подпер спиной. Старик заглянул в вентиляционную дыру в фундаменте их дома, сел на траву, снял засаленную кепку и вытер лысину ладонью. Докурив, достал из кармана грязно-зеленого пиджака маленькую косточку с остатками вареного мяса, привязанную к толстой нитке и бросил ее в отверстие. Сеня привстал на цыпочки, чтобы лучше видеть, и высунул кончик языка от напряжения. Старик потащил за нитку, и в отверстии появился кот, который в пасти держал кость. Старик схватил его за шею, кот принялась дико вопить, пытаясь исполосовать когтями обидчика. Свободной рукой дед ослабил узел на мешке и забросил туда орущее животное, сразу затихшее.
Сеня выбежал на улицу.
- В институте нужны кошки,- объяснил дед, - для космоса.
Слова «институт и космос» произвели сильное впечатление. В подшивке журнала «Смена» были картинки молодых ученых в очках и свитерах, держащих в ладонях атомы, и собак в космических скафандрах. Лица у людей были открытые, а собаки с умными глазами выглядели настоящими и преданными друзьями.
Сеня повел старика за собой и показал еще одну дырку в фундаменте. Дед обнюхал ее и отрицательно замотал головой.
- Она там, - изо всех сил закивал Сеня, - точно там.
Старик достал из кармана бутылочку и накапал из нее на кость. Сеня заглянул в дыру, увидел два зеленых глаза, которые стремительно бросились на него. Старик перехватил кошку буквально на лету. Рыжая, громко шипя и извивалась, умудрилось сильно поцарапать руку, он, громко ругаясь, разжал пальцы, и кошка убежала.
- Семь будет и так добра, - сказал дед. - На сення усё. - И ушел под колонку смывать кровь.
На следующий день квартирант съезжал. Он вынес вещи в подъезд, и среди немногочисленных коробок и книг оказался небольшой мешок. Поляков не был ученым, работал на заводе, и кошки у него никогда не было. Сеня потыкал ткань прутиком, внутри было что-то твердое, но не живое. Он несколько раз обошел мешок, перед тем как развязать узел. Внутри оказалась нога, обутая в черный ботинок, с приделанными к ней с другого конца ремнями.
Взрослых тоже крадут, решил Сеня. Только они большие, их крадут частями. Он вернулся к себе, расставил из коробки солдатиков и занял круговую оборону. Сеня ожидал атаки, пока его не нашла мама и не вытащила из-под стола.
- Что с тобой? - она пощупала его лоб. - Ты не заболел? Бледный какой-то…
Болеть Сеня любил. В кровать разрешали брать танк, и переставляли к другой стене, чтобы был виден телевизор. Правда, приходилось пить горькие микстуры, но их компенсировали сладким вареньем или конфетами. В этот раз температуры не оказалось, и его отправили во двор, пока в квартире будут мыть полы.
По улице ветер гнал тополиный пух, Поляков возле колонки на углу ловил машину. Из дырки в фундаменте показалась кошачья голова. В зубах рыжая держала крохотного котенка. Она чего-то испугалась и спряталась обратно. Сене стало стыдно, так стыдно, что заныли зубы и заболели запястья. Он побежал домой, налил в блюдце молока и осторожно, стараясь не расплескать, понес рыжей.
- Я больше не буду, - сказал он в дырку. Зеленые глаза вспыхнули в темноте и погасли.
Осталось еще одно не сделанное дело. Сеня вернулся, открыл мешок и, стараясь не смотреть на ногу, плюнул внутрь.
Тем временем к воротам подъехал грузовик. Поляков, щелкая протезом, выскочил из кабины и снял с них засов. Машина медленно въехала во двор и остановилась у крыльца. Мама помогла квартиранту побросать вещи в кузов, он попрощался и уехал. Она махала вслед.
- Поляков будет в общежитии жить,- объяснила она. Сеня не знал, что такое общежитие, но на всякий случай кивнул. Мама вернулась мыть полы, он сошел с крыльца и увидел, что из отверстия опять осторожно выглядывает рыжая. Она смотрела на Сеню, и ему показалось, что она улыбается.