В Москве сносят ПРИЮТ СЕСТЁР МАТЕРИ ТЕРЕЗЫ
Оригинал взят у tapirr в В Москве сносят ПРИЮТ СЕСТЁР МАТЕРИ ТЕРЕЗЫ
ВНИМАНИЕ ! ! !
В Москве прямо сейчас сносят ПРИЮТ СЕСТЁР МАТЕРИ ТЕРЕЗЫ КАЛЬКУТТСКОЙ, в котором они содержат и ухаживают за одинокими и обездоленными.
**
Напомню, предыдущим шагом Собянина был запрет христианам из церкви свв. Космы и Дамиана (Столешников, 2) кормить бездомных. Это портило вид улицы перед Моссоветом.
Что касается сестёр матери Терезы, то они заботятся о тех, от кого отказались все. А, между тем, в этом месяце в той же самой Москве собираются открывать памятник матери Терезе! Всё по слову Евангелия: убивают пророков - и строят им гробницы.
Суд решил, что приюта сестёр Терезы Калькуттской в Москве быть не должно. Приехал бульдозер...
Ранее о ситуации писал МК: № 25625 от 23 апреля 2011 г.
Чиновники судятся с орденом матери Терезы Калькуттской
"Святую мать Терезу Калькуттскую знают все: она кормила и лечила бездомных, создавала приюты для больных проказой, вывозила детей из-под обстрелов. Все то доброе и хорошее, что осталось после ее смерти, в двух словах не пересказать. Кроме всего прочего, сегодня по всему миру действует 365 приютов ордена “Миссионеры милосердия” матери Терезы для самых больных, бедных и несчастных. Есть они и в России - в 1988 году монахинь ордена официально пригласило Правительство Советского Союза. В Москве, где были открыты и до сих пор действуют два дома, такой приют заработал с 1990 года. С тех пор уже более 20 лет успешно, но незаметно монахини опекают и лечат в Измайлове наших бездомных. Вы думаете, я пишу про юбилей? В каком-то смысле - да. Дело в том, что Москва - единственный город мира, который решил судиться с орденом! Чиновники ВАО требуют от монахинь, чтобы они снесли… крышу на своем доме. Причем уже сейчас. К Пасхе.
У крылечка приюта на 3-й Парковой улице свернулась комочком и курит на корточках женщина лет 30 с ежиком почти полностью седых волос. Это Лера, бывшая детдомовка. Еще тут живет Наташа: когда ее начинают расспрашивать о семье и доме, она начинает плакать. Есть люди с синдромом Дауна, есть - на инвалидной коляске. Всего в приюте матери Терезы постоянно живут до 40 человек - стареньких и молодых, мужчин и женщин. Больше идти им некуда - нет дома, нет паспорта, нет семьи, а у кого-то и ног.
Мы говорим: “Бомжи, калеки, алкоголики, гастарбайтеры”. Монахини ордена милосердия говорят словами своего устава: “Нежеланные, нелюбимые, необласканные”.
“Одиночество и ощущение, что ты никому не нужен, - самый ужасный вид нищеты”. Мать Тереза.
* * *
Перед разговором Игорь просит разрешения сменить футболку на рубашку. Все, теперь он готов, спрашивайте. На вид ему лет 40, крепкий, серьезный. Игорь из Беларуси, в свое время поездил по России, жил и работал даже в Дагестане, но когда услышал про этот дом в Москве, сразу решил приехать:
- Документы были, я нормально работал. А потом все пошло не так, как надо. Я запил. Документы потерял. А это - все… Возвращаться мне некуда. В приюте я живу полгода, и самое главное - здесь у меня есть реальная возможность лечиться от алкоголизма. У нас тут все, кто хочет завязать с пьянством, ездят на группы анонимных алкоголиков, в том числе в Свято-Даниловский монастырь. А прямо здесь проходят групповые и личные занятия с психологом.
- Игорь, вот когда мы идем к метро, то часто видим сидящих возле стены, опухших, очень грязных людей. И привычно думаем: “Бомж, не жилец”. А можно и из такого состояния вернуться?
- Можно! Вот такие приюты и вытаскивают из ямы! На улице разные люди есть. И начинающие, кто только месяц там. И вот такие, как вы описали. Скатиться-то можно быстро. Бывает, освобождается человек из тюрьмы, у него денег - только до вокзала добраться. Не дай бог, без документов еще - все, забухал, так на вокзале и остался. В нашем приюте, кстати, много людей с высшим образованием…
Обреченный чердак, на котором сейчас хранится гора костылей и инвалидных колясок. фото: Сергей Иванов
“То, что я здесь, это чудо”, - говорит Рамиль. Сам он из Подмосковья, но тоже говорит, что возвращаться некуда. В последнее время жил и на Курском вокзале, и в зале ожидания “Домодедово”:
- Трезвым там долго не проживешь, употребляя - сколько угодно. Я попал в организацию нехорошую, работал там, а платили нам тысячу в неделю, кидали на сигареты. Шесть месяцев терпел, поругался с генеральным, выгнали из общежития, документы украли, так я и оказался на улице. Запил, понятно. И вот в “Домодедово” услышал двух женщин посторонних, вмешался в разговор, спросил, где этот дом, и поехал. Переночевать-то в Москве есть где. Но дома временного пребывания - это только ночлег. Там ты весь день предоставлен сам себе. А тут - полгода реабилитация, если болен чем - врач осмотрит, направление даст в больницу. Потом ты стараешься найти работу. Но при этом продолжаешь жить здесь, а зарплату откладываешь, чтобы было с чем в социум выйти, квартиру снять. И сколько у тебя на это времени уйдет - не важно.
- Приют дает возможность остаться живым и встать на ноги, - говорит Игорь. - Поэтому их должно быть много, в каждом районе.
Житель Таджикистана Рахмат уже на ноги встал.
- Я и наркоман, и алкоголик, - просто и весело говорит он. - Но я хотел оставаться трезвым. Я просил друзей - запихните меня куда-нибудь. Сюда пришел, у меня сердце ожесточенное было, я никому не верил. Здесь я нашел любовь, доверие, живу и радуюсь жизни. Здесь я жил год и восемь месяцев, мне две операции сделали бесплатно на сердце. Сейчас я работаю, квартиру снимаю.
Рахмат мусульманин. Но тут это никого не смущает. В приюте матери Терезы живут бывшие граждане Молдовы, Беларуси, Украины, Таджикистана. Кто хочет - посещает святую мессу, для православных проводит службы батюшка, мусульмане ходят в мечеть. Место есть всем.
- Но это все - штучная работа! - Социальный работник дезстанции Марина Елисеева занимается помощью бездомным уже 15 лет и является волонтером у сестер. - Много людей проходят через приют, за прошлый год - 140. Кто-то срывается, тогда переживаешь. Но вот кто-то на твоих глазах возвращается к жизни, и думаешь: не зря все. Я очень многих могу вспомнить. Вот Аня, красавица, совершенно спившаяся на вокзале! Двое детей - свекровь ее к ним не подпускала. Я с Аней когда познакомилась, долго разговаривала, а она потом призналась, что думала только об одном: когда же я замолчу, чтобы она могла поехать на площадь трех вокзалов и выпить. Через год Аня пришла к нам сама с раной на руке, лицо уже было - не узнать! Пожила у нас, на группы “АА” стала ездить, к детям теперь вернулась - свекровь ее потом сама домой забрала. …Но, конечно, те, у кого было в жизни что-то хорошее - семья, образование, - легче возвращаются к жизни. Кто с детства живет на улице, тем сложнее.
- Сестры сами ездят на вокзал искать людей. А сколько их приползало сюда с обморожениями и травмами! - подхватывает врач Эльвира. - Они же и умирают здесь. А сестры их держат за руку…
- А с какими заболеваниями чаще всего поступают люди?
- Основное - это трофические язвы. Они же на улице все на ногах, даже спят на корточках. Бронхиты застарелые, язвы. Все они проходят при содействии сестер полное обследование врачей, по необходимости их госпитализируют, а потом при отсутствии инфекционных заболеваний эти люди могут получить уход и заботу в доме сестер.
- А может человек тут остаться жить?
- Конечно, - отвечает соцработник, - если возраст или травма не позволяют жить одному и работать. Тут человек пять живут в приюте с 1996 года.
* * *
Главная в доме - сестра Дурата, албанка, как и мать Тереза. Вместе с врачом и социальным работником она быстро проводит меня по комнатам, этажам и лестницам. Сразу обращаю внимание - как много здесь нестарых людей.
Домик для санобработки бездомных заперт... фото: Сергей Иванов
Сестра Дурата крохотная, она очень похожа на мать Терезу, фотографии которой тут висят на каждой стене. Белое с синей каймой сари метет по ступенькам. Мы идем на чердак - основную головную боль сестер.
Дом находится в собственности ордена. В свое время при проведении капитального ремонта с разрешения управы “Северное Измайлово” сестры перестелили на нем крышу - получился добротный чердак, на котором теперь они сушат облачения и хранят костыли и всякие вещи. Но недавно в приют пришла комиссия БТИ и записала чердак как мансарду. Это все изменило: чердак никому не мешал, но мансарда - это незаконная перепланировка. И префектура ВАО обязала сестер добровольно снести “мансарду”. Сестры в печали - как же мы без крыши? Как? Тогда тут жить нельзя будет. Что будет с домом? Префектура ВАО обратилась в суд, и оказалось, что орден милосердия дважды попал в списки самостроя. Дело в том, что тогда же, 15 лет назад, Москва разрешила построить рядом с приютом домик для первичной санобработки бездомных. И теперь тоже признала его незаконным.
- Там был душ, бездомные могли помыться, поесть, там же проходили группы анонимных алкоголиков и наркоманов, - рассказывает Рамиль. - Бездомным делали подарки на Рождество и на Пасху. В прошлом году дом закрыли, отрубили все коммуникации. И все, так и стоит закрытый. И никого теперь тут не накормить…
- Сносить крышу и строить другую, без чердака, - это несколько миллионов. Да еще и судебные издержки на них хотят возложить, - говорит Марина Елисеева. - Это значит - забрать деньги у ордена, который на пожертвования помогает самым-самым несчастным.
А забирать-то у них практически и нечего. Сестры ордена живут очень скромно, встают в пять и до ночи заботятся о своих постояльцах. По уставу им нельзя пользоваться техникой, поэтому у них нет стиральной и посудомоечной машин, микроволновок и мобильных телефонов. “Кто пользуется благами цивилизации, никогда не поймет бедного и обездоленного”, - говорила Мать Тереза.
* * *
- Суд вынес решение не в пользу сестер, - комментирует ситуацию адвокат Янина Лазовская. - Тогда, в 90-е годы, они получили все необходимые разрешения, все построили. Но по наивности своей, по незнанию не сдали здание в эксплуатацию. И их никто не проконсультировал. А они спокойно стали работать и работали столько лет. И вот в этом вся загвоздка - сейчас нет актов сдачи зданий в эксплуатацию. Вот и все.
- С точки зрения закона все правильно. Но ведь ломать - не строить! - говорит Елена Блинова, волонтер, помогающая сестрам в эксплуатации дома. - Проще и порядочнее помочь сестрам узаконить строительство - на которое были выданы все разрешения! - чем сносить. И мы просили префекта ВАО Ломакина подписать мировое соглашение, чтобы узаконить реконструкцию чердака и строительство домика. Сначала он сказал “да”. А потом что-то произошло, и к сестрам пришли сотрудники управы “Северное Измайлово”: будем сносить. Удивительно, руководство нашей страны назвало приоритетным развитие социальной деятельности негосударственными организациями. Приют сестер уже 20 лет занимается такой деятельностью, но столкнулись с противодействием чиновников именно после того, как деятельность стала приоритетной.
“Величайший грех человека - это не ненависть, а равнодушие к своим братьям”. Мать Тереза.
http://www.mk.ru/social/article/2011/04/22/583559-vlasti-snosyat-u-priyuta-kryishu.html
"Власти сносят у приюта крышу"
upd Отец Филипп
pretre_philippe комментирует:
"Какое варварство!
Я сам лично имел небольшой опыт общения в начале этого года с этим приютом, с сетрой Донатой прежде всего.
Я не знал, куда определить одну бомжиху, которая часто приходила к нам на Таганку и просила помощи. Она была на грани отчаяния, ей не хотилось уже так жить, и при этом она почти уже попала в лапы мафии метро, где ее заставили бы работать на себя за жалкие крохи. Я стал расспрашивать через интернет, что можно было бы сделать, и мне посоветовали обратиться в этот приют. Там после разговора с сестрой Донатой я сразу же приехал с этой бездомной, около месяца она там прожила, а потом они вышли на православных, занимающихся бездомными на ее родине, на Урале. И в общем, помогли ей уехать на Урал, где она жила раньше. Надеюсь, что сейчас с ней все благополучно..."
ВНИМАНИЕ ! ! !
В Москве прямо сейчас сносят ПРИЮТ СЕСТЁР МАТЕРИ ТЕРЕЗЫ КАЛЬКУТТСКОЙ, в котором они содержат и ухаживают за одинокими и обездоленными.
**
Напомню, предыдущим шагом Собянина был запрет христианам из церкви свв. Космы и Дамиана (Столешников, 2) кормить бездомных. Это портило вид улицы перед Моссоветом.
Что касается сестёр матери Терезы, то они заботятся о тех, от кого отказались все. А, между тем, в этом месяце в той же самой Москве собираются открывать памятник матери Терезе! Всё по слову Евангелия: убивают пророков - и строят им гробницы.
Суд решил, что приюта сестёр Терезы Калькуттской в Москве быть не должно. Приехал бульдозер...
Ранее о ситуации писал МК: № 25625 от 23 апреля 2011 г.
Чиновники судятся с орденом матери Терезы Калькуттской
"Святую мать Терезу Калькуттскую знают все: она кормила и лечила бездомных, создавала приюты для больных проказой, вывозила детей из-под обстрелов. Все то доброе и хорошее, что осталось после ее смерти, в двух словах не пересказать. Кроме всего прочего, сегодня по всему миру действует 365 приютов ордена “Миссионеры милосердия” матери Терезы для самых больных, бедных и несчастных. Есть они и в России - в 1988 году монахинь ордена официально пригласило Правительство Советского Союза. В Москве, где были открыты и до сих пор действуют два дома, такой приют заработал с 1990 года. С тех пор уже более 20 лет успешно, но незаметно монахини опекают и лечат в Измайлове наших бездомных. Вы думаете, я пишу про юбилей? В каком-то смысле - да. Дело в том, что Москва - единственный город мира, который решил судиться с орденом! Чиновники ВАО требуют от монахинь, чтобы они снесли… крышу на своем доме. Причем уже сейчас. К Пасхе.
У крылечка приюта на 3-й Парковой улице свернулась комочком и курит на корточках женщина лет 30 с ежиком почти полностью седых волос. Это Лера, бывшая детдомовка. Еще тут живет Наташа: когда ее начинают расспрашивать о семье и доме, она начинает плакать. Есть люди с синдромом Дауна, есть - на инвалидной коляске. Всего в приюте матери Терезы постоянно живут до 40 человек - стареньких и молодых, мужчин и женщин. Больше идти им некуда - нет дома, нет паспорта, нет семьи, а у кого-то и ног.
Мы говорим: “Бомжи, калеки, алкоголики, гастарбайтеры”. Монахини ордена милосердия говорят словами своего устава: “Нежеланные, нелюбимые, необласканные”.
“Одиночество и ощущение, что ты никому не нужен, - самый ужасный вид нищеты”. Мать Тереза.
* * *
Перед разговором Игорь просит разрешения сменить футболку на рубашку. Все, теперь он готов, спрашивайте. На вид ему лет 40, крепкий, серьезный. Игорь из Беларуси, в свое время поездил по России, жил и работал даже в Дагестане, но когда услышал про этот дом в Москве, сразу решил приехать:
- Документы были, я нормально работал. А потом все пошло не так, как надо. Я запил. Документы потерял. А это - все… Возвращаться мне некуда. В приюте я живу полгода, и самое главное - здесь у меня есть реальная возможность лечиться от алкоголизма. У нас тут все, кто хочет завязать с пьянством, ездят на группы анонимных алкоголиков, в том числе в Свято-Даниловский монастырь. А прямо здесь проходят групповые и личные занятия с психологом.
- Игорь, вот когда мы идем к метро, то часто видим сидящих возле стены, опухших, очень грязных людей. И привычно думаем: “Бомж, не жилец”. А можно и из такого состояния вернуться?
- Можно! Вот такие приюты и вытаскивают из ямы! На улице разные люди есть. И начинающие, кто только месяц там. И вот такие, как вы описали. Скатиться-то можно быстро. Бывает, освобождается человек из тюрьмы, у него денег - только до вокзала добраться. Не дай бог, без документов еще - все, забухал, так на вокзале и остался. В нашем приюте, кстати, много людей с высшим образованием…
Обреченный чердак, на котором сейчас хранится гора костылей и инвалидных колясок. фото: Сергей Иванов
“То, что я здесь, это чудо”, - говорит Рамиль. Сам он из Подмосковья, но тоже говорит, что возвращаться некуда. В последнее время жил и на Курском вокзале, и в зале ожидания “Домодедово”:
- Трезвым там долго не проживешь, употребляя - сколько угодно. Я попал в организацию нехорошую, работал там, а платили нам тысячу в неделю, кидали на сигареты. Шесть месяцев терпел, поругался с генеральным, выгнали из общежития, документы украли, так я и оказался на улице. Запил, понятно. И вот в “Домодедово” услышал двух женщин посторонних, вмешался в разговор, спросил, где этот дом, и поехал. Переночевать-то в Москве есть где. Но дома временного пребывания - это только ночлег. Там ты весь день предоставлен сам себе. А тут - полгода реабилитация, если болен чем - врач осмотрит, направление даст в больницу. Потом ты стараешься найти работу. Но при этом продолжаешь жить здесь, а зарплату откладываешь, чтобы было с чем в социум выйти, квартиру снять. И сколько у тебя на это времени уйдет - не важно.
- Приют дает возможность остаться живым и встать на ноги, - говорит Игорь. - Поэтому их должно быть много, в каждом районе.
Житель Таджикистана Рахмат уже на ноги встал.
- Я и наркоман, и алкоголик, - просто и весело говорит он. - Но я хотел оставаться трезвым. Я просил друзей - запихните меня куда-нибудь. Сюда пришел, у меня сердце ожесточенное было, я никому не верил. Здесь я нашел любовь, доверие, живу и радуюсь жизни. Здесь я жил год и восемь месяцев, мне две операции сделали бесплатно на сердце. Сейчас я работаю, квартиру снимаю.
Рахмат мусульманин. Но тут это никого не смущает. В приюте матери Терезы живут бывшие граждане Молдовы, Беларуси, Украины, Таджикистана. Кто хочет - посещает святую мессу, для православных проводит службы батюшка, мусульмане ходят в мечеть. Место есть всем.
- Но это все - штучная работа! - Социальный работник дезстанции Марина Елисеева занимается помощью бездомным уже 15 лет и является волонтером у сестер. - Много людей проходят через приют, за прошлый год - 140. Кто-то срывается, тогда переживаешь. Но вот кто-то на твоих глазах возвращается к жизни, и думаешь: не зря все. Я очень многих могу вспомнить. Вот Аня, красавица, совершенно спившаяся на вокзале! Двое детей - свекровь ее к ним не подпускала. Я с Аней когда познакомилась, долго разговаривала, а она потом призналась, что думала только об одном: когда же я замолчу, чтобы она могла поехать на площадь трех вокзалов и выпить. Через год Аня пришла к нам сама с раной на руке, лицо уже было - не узнать! Пожила у нас, на группы “АА” стала ездить, к детям теперь вернулась - свекровь ее потом сама домой забрала. …Но, конечно, те, у кого было в жизни что-то хорошее - семья, образование, - легче возвращаются к жизни. Кто с детства живет на улице, тем сложнее.
- Сестры сами ездят на вокзал искать людей. А сколько их приползало сюда с обморожениями и травмами! - подхватывает врач Эльвира. - Они же и умирают здесь. А сестры их держат за руку…
- А с какими заболеваниями чаще всего поступают люди?
- Основное - это трофические язвы. Они же на улице все на ногах, даже спят на корточках. Бронхиты застарелые, язвы. Все они проходят при содействии сестер полное обследование врачей, по необходимости их госпитализируют, а потом при отсутствии инфекционных заболеваний эти люди могут получить уход и заботу в доме сестер.
- А может человек тут остаться жить?
- Конечно, - отвечает соцработник, - если возраст или травма не позволяют жить одному и работать. Тут человек пять живут в приюте с 1996 года.
* * *
Главная в доме - сестра Дурата, албанка, как и мать Тереза. Вместе с врачом и социальным работником она быстро проводит меня по комнатам, этажам и лестницам. Сразу обращаю внимание - как много здесь нестарых людей.
Домик для санобработки бездомных заперт... фото: Сергей Иванов
Сестра Дурата крохотная, она очень похожа на мать Терезу, фотографии которой тут висят на каждой стене. Белое с синей каймой сари метет по ступенькам. Мы идем на чердак - основную головную боль сестер.
Дом находится в собственности ордена. В свое время при проведении капитального ремонта с разрешения управы “Северное Измайлово” сестры перестелили на нем крышу - получился добротный чердак, на котором теперь они сушат облачения и хранят костыли и всякие вещи. Но недавно в приют пришла комиссия БТИ и записала чердак как мансарду. Это все изменило: чердак никому не мешал, но мансарда - это незаконная перепланировка. И префектура ВАО обязала сестер добровольно снести “мансарду”. Сестры в печали - как же мы без крыши? Как? Тогда тут жить нельзя будет. Что будет с домом? Префектура ВАО обратилась в суд, и оказалось, что орден милосердия дважды попал в списки самостроя. Дело в том, что тогда же, 15 лет назад, Москва разрешила построить рядом с приютом домик для первичной санобработки бездомных. И теперь тоже признала его незаконным.
- Там был душ, бездомные могли помыться, поесть, там же проходили группы анонимных алкоголиков и наркоманов, - рассказывает Рамиль. - Бездомным делали подарки на Рождество и на Пасху. В прошлом году дом закрыли, отрубили все коммуникации. И все, так и стоит закрытый. И никого теперь тут не накормить…
- Сносить крышу и строить другую, без чердака, - это несколько миллионов. Да еще и судебные издержки на них хотят возложить, - говорит Марина Елисеева. - Это значит - забрать деньги у ордена, который на пожертвования помогает самым-самым несчастным.
А забирать-то у них практически и нечего. Сестры ордена живут очень скромно, встают в пять и до ночи заботятся о своих постояльцах. По уставу им нельзя пользоваться техникой, поэтому у них нет стиральной и посудомоечной машин, микроволновок и мобильных телефонов. “Кто пользуется благами цивилизации, никогда не поймет бедного и обездоленного”, - говорила Мать Тереза.
* * *
- Суд вынес решение не в пользу сестер, - комментирует ситуацию адвокат Янина Лазовская. - Тогда, в 90-е годы, они получили все необходимые разрешения, все построили. Но по наивности своей, по незнанию не сдали здание в эксплуатацию. И их никто не проконсультировал. А они спокойно стали работать и работали столько лет. И вот в этом вся загвоздка - сейчас нет актов сдачи зданий в эксплуатацию. Вот и все.
- С точки зрения закона все правильно. Но ведь ломать - не строить! - говорит Елена Блинова, волонтер, помогающая сестрам в эксплуатации дома. - Проще и порядочнее помочь сестрам узаконить строительство - на которое были выданы все разрешения! - чем сносить. И мы просили префекта ВАО Ломакина подписать мировое соглашение, чтобы узаконить реконструкцию чердака и строительство домика. Сначала он сказал “да”. А потом что-то произошло, и к сестрам пришли сотрудники управы “Северное Измайлово”: будем сносить. Удивительно, руководство нашей страны назвало приоритетным развитие социальной деятельности негосударственными организациями. Приют сестер уже 20 лет занимается такой деятельностью, но столкнулись с противодействием чиновников именно после того, как деятельность стала приоритетной.
“Величайший грех человека - это не ненависть, а равнодушие к своим братьям”. Мать Тереза.
http://www.mk.ru/social/article/2011/04/22/583559-vlasti-snosyat-u-priyuta-kryishu.html
"Власти сносят у приюта крышу"
upd Отец Филипп
pretre_philippe комментирует:
"Какое варварство!
Я сам лично имел небольшой опыт общения в начале этого года с этим приютом, с сетрой Донатой прежде всего.
Я не знал, куда определить одну бомжиху, которая часто приходила к нам на Таганку и просила помощи. Она была на грани отчаяния, ей не хотилось уже так жить, и при этом она почти уже попала в лапы мафии метро, где ее заставили бы работать на себя за жалкие крохи. Я стал расспрашивать через интернет, что можно было бы сделать, и мне посоветовали обратиться в этот приют. Там после разговора с сестрой Донатой я сразу же приехал с этой бездомной, около месяца она там прожила, а потом они вышли на православных, занимающихся бездомными на ее родине, на Урале. И в общем, помогли ей уехать на Урал, где она жила раньше. Надеюсь, что сейчас с ней все благополучно..."