«Воротишься на родину. Ну что ж…». Мастерская.
Оригинал взят у chast_re4iв «Воротишься на родину. Ну что ж…». Мастерская.
Шеф-редактор журнала "Часть речи" Леонид Клейн читает стихотворение И. Бродского «Воротишься на родину. Ну что ж…». Творческий коллектив журнала делится своими впечатлениями и анализирует его.
Воротишься на родину. Ну что ж.
Гляди вокруг, кому еще ты нужен,
кому теперь в друзья ты попадешь?
Воротишься, купи себе на ужин
какого-нибудь сладкого вина,
смотри в окно и думай понемногу:
во всем твоя одна, твоя вина,
и хорошо. Спас ибо. Слава Богу.
Как хорошо, что некого винить,
как хорошо, что ты никем не с вязан,
как хорошо, что до смерти любить
тебя никто на с вете не обязан.
Как хорошо, что никогда во тьму
ничья рука тебя не провожала,
как хорошо на с вете одному
идти пешком с шумящего вокзала.
Как хорошо, на родину с пеша,
поймать себя в словах неоткровенных
и вдруг понять, как медленно душа
заботится о новых переменах.
И. Бродский, 1961
Илья: Стихотворение И. Бродского «Воротишься на родину. Ну что ж…» вошло в цикл «Июльское интермеццо». Название цикла определило форму и характер вошедших в него текстов как «контрастирующих вставок» в художественное пространство и художественное время.
Маша: Интересно рассматривать этот текст как отсылку к пушкинским строкам из шестой главы «Евгения Онегина»:
Благодарю за наслажденья,
За грусть, за милые мученья,
За шум, за бури, за пиры,
За все, за все твои дары;
Благодарю тебя. Тобою,
Среди тревог и в тишине,
Я насладился... и вполне;
Довольно! С яс ною душою
Пускаюсь ныне в новый путь
От жизни прошлой отдохнуть, -
лермонтовскому «За все, за все тебя благодарю я…» и, может быть, даже «Дару» Набокова (так как там особенно ярко эта тема подсвечивается со стороны проблемы писателя, его творчества и быта и проблемы самоощущения эмигранта). Думаю, что лирическому герою Бродского по практически христианскому смирению ближе строки Пушкина. Реплика Лермонтова же является очевидной дерзостью. А набоковский герой слишком прямолинейно рад выгодам от своих невзгод.
Илья: В свою очередь, написанная в 1979 песня «Пиратская лирическая» Б. Окуджавы оказывается литературной репликой на стихотворение И. Бродского «Воротишься на родину. Ну что ж…»:
Когда воротимся мы в Портленд,
Нас примет Родина в объятья.
Да только в Портленд воротиться
Не дай нам, Боже, никогда.
Принципиально индивидуалистическое «воротишься» сменяется принципиально братским «воротимся мы», малая «родина» сменяется большой «Родиной», а возможность возвращения сменяется невозможностью - «воротиться: нам не придется никогда = не дай нам, Боже, никогда».
Илья: Начало стихотворения «Воротишься на родину. Ну что ж…» является «языковым ключом», позволяющим автору войти в художественное пространство и время. Так, например, эта фраза формально и тематически накладывается на фрагмент фразы главного героя пьесы Грибоедова, которая, в свою очередь, указывает на включение грибоедовского текста в литературную традицию: «Когда постранствуешь, воротишься домой, // И дым Отечества нам сладок и приятен (Гомер-Овидий-Державин)» = «Воротишься на родину. Ну что ж…». Сам выбор и Грибоедовым, и Бродским глагола «воротиться» из синонимического ряда «вернуться, возвратиться, воротиться» не случаен, поскольку определяет разговорный тон, т.е. создает иллюзию разговора при отсутствии понимающих собеседников. Текстуальное «наложение» задается совмещенной с темой странствий темой одиночества, формальным выражением которой становится синтаксическая конструкция с глаголом 2-го лица, прочитывающаяся и как определенно-личная, и как обобщенно-личная.
Маша: Интересно, как в стихотворении используются формы глаголов, построение предложений. Они отражают характер, тон размышлений, которым предается герой стихотворения. Начинается с формы будущего времени «воротишься», которая в данном случае подразумевает под собой также и возможность употребления в значении повелительного наклонения, так как четверостишие, обрамленное этим глаголом, содержит еще и повелительные форму «гляди», «купи». Ряд таких форм продолжается в следующей строфе: «смотри», «думай». Может быть, эта особенность передает директивность, с которой ассоциируется у героя родина.
Применение будущего времени в художественных текстах вообще очень интересно. В каком-то смысле прошлое время в литературе, с моей точки зрения, гораздо менее определенное и дающее больше возможностей прочтений по сравнению с будущим временем. Будущее время и категории достоверности, определенности, смысловой вариативности текста - очень интересная тема.
Леонид: Больше всего в этом стихотворении «цепляют» еле видимые сдвиги, изменения привычных, устоявшихся языковых форм. Поэт вроде бы не нарушает никаких норм, при этом самые простые фразы приобретают новое звучание и новые оттенки смысла. «Кому теперь в друзья ты попадешь?» Попасть можно впросак, можно в сети, в лапы к врагу, в аварию, в неудобное положение, наконец. Но «в друзья»? Это означает, что лирический герой пассивен, он не выбирает этих друзей, да и друзья ли они в самом деле? Или это просто очередные ненужные и праздные знакомства, по инерции называемые дружбой?
Илья: Тема странствий, переданная через корреляцию словосочетаний «воротишься домой» = «воротишься на родину…. на родину спеша», раскрывает тему родины как тему «малой» родины. Однако, открыв прецедентной фразой текст, Бродский дальше демонстрирует принципиальную особенность своего одиночества как соединения трагизма и избранничества.
Леонид: Человек хочет сбросить с себя путы пустых и обременительных связей, хочет насладиться одиночеством: «…во всем твоя одна, твоя вина, // и хорошо…» Удивительно в этой строчке употреблено слово «одна». Вина одна в том смысле, в каком мы говорим, например, «любовь одна лишь виновата», имея в виду, что виновата ТОЛЬКО любовь. Но у Бродского слышны и другие обертоны значения. Вина вообще одна, другой нет, герой больше ни в чем и ни перед кем не виноват. Но и это еще не все. «Вина одна» - это еще и некое одиночество вины, она одна, как и сам лирический герой.
Маша: «Во всем твоя одна, твоя вина, //и хорошо. Спасибо. Слава Богу» - кульминация стихотворения. Эти строки являются и поворотным моментом: автор переходит к использованию безличных конструкций, обыгрывающих слово-отношение «хорошо». Центральной точкой стихотворения является корень «вин». После кульминации он эволюционирует из своего тварного, материального значения «вина» как напитка («Воротишься, купи себе на ужин // какого-нибудь сладкого вина») в значение более личное.
Это превращение «вина» в «вину», обращение к Богу, а также последующие «игры» со «светом» и «тьмой» в тексте говорят о возможности найти в тексте и пласт, связанный с обыгрыванием библейских образов.
После кульминации-прорыва лирический герой будто срывается на личные, сокровенные размышления, приходя в конце стихотворения к переосмыслению его начала «Как хорошо, на родину спеша, // поймать себя в словах неоткровенных».
Илья: Парадигму одиночества у Бродского составляют отрицательные местоимения: «до смерти любить тебя никто на свете не обязан», некого винить, никем не связан; «во тьму ничья рука тебя не провожала». При этом столь детально представленное одиночество оценивается поэтом положительно - «хорошо». Тем самым возникает смысловой оксюморон, формально усиленный анафорой «как хорошо». Особая тональность стихотворения определяется ритмическими перебивами, маркирующими напряженность внутренней речи поэта.
Леонид: «Как хорошо, что ты никем не связан». Нам привычнее сказать «ничем не связан», но в стихотворении именно «никем», и это означает не только отсутствие связей, но и то, что героя никто не удерживает, не связывает.
«До смерти любить тебя никто на свете не обязан» - тут опять прорастает новый смысл из-под привычного трафаретного словосочетания. «До смерти любить» - это значит любить очень сильно. Но у Бродского все проще, прозаичнее, тише. «До смерти» - это значит в буквальном смысле до конца жизни, до смерти.
Леонид: И как только лирический герой освободился полностью, разорвал связи с другими людьми, почувствовал и прочувствовал «сиротство как блаженство» (Ахмадулина), как только он отрешился от мира… он может ВНОВЬ к этому миру обратиться, прислушаться к нему и к себе и «вдруг понять, как медленно душа заботится о новых переменах».
Какое слово здесь важнее: «медленно» или «заботиться»? На чем нужно сделать смысловой и интонационный акцент? Кажется, важно и то и другое. Душа воспринимает новое, «заботится о переменах», но делает это медленно, постепенно осваиваясь в новой обстановке. Не хочется вылезать из уютной раковины одиночества, но лирический герой СПЕ-ШИТ на родину, сам того не замечая и почти боясь себе в этом признаться…
Шеф-редактор журнала "Часть речи" Леонид Клейн читает стихотворение И. Бродского «Воротишься на родину. Ну что ж…». Творческий коллектив журнала делится своими впечатлениями и анализирует его.
Воротишься на родину. Ну что ж.
Гляди вокруг, кому еще ты нужен,
кому теперь в друзья ты попадешь?
Воротишься, купи себе на ужин
какого-нибудь сладкого вина,
смотри в окно и думай понемногу:
во всем твоя одна, твоя вина,
и хорошо. Спас ибо. Слава Богу.
Как хорошо, что некого винить,
как хорошо, что ты никем не с вязан,
как хорошо, что до смерти любить
тебя никто на с вете не обязан.
Как хорошо, что никогда во тьму
ничья рука тебя не провожала,
как хорошо на с вете одному
идти пешком с шумящего вокзала.
Как хорошо, на родину с пеша,
поймать себя в словах неоткровенных
и вдруг понять, как медленно душа
заботится о новых переменах.
И. Бродский, 1961
Илья: Стихотворение И. Бродского «Воротишься на родину. Ну что ж…» вошло в цикл «Июльское интермеццо». Название цикла определило форму и характер вошедших в него текстов как «контрастирующих вставок» в художественное пространство и художественное время.
Маша: Интересно рассматривать этот текст как отсылку к пушкинским строкам из шестой главы «Евгения Онегина»:
Благодарю за наслажденья,
За грусть, за милые мученья,
За шум, за бури, за пиры,
За все, за все твои дары;
Благодарю тебя. Тобою,
Среди тревог и в тишине,
Я насладился... и вполне;
Довольно! С яс ною душою
Пускаюсь ныне в новый путь
От жизни прошлой отдохнуть, -
лермонтовскому «За все, за все тебя благодарю я…» и, может быть, даже «Дару» Набокова (так как там особенно ярко эта тема подсвечивается со стороны проблемы писателя, его творчества и быта и проблемы самоощущения эмигранта). Думаю, что лирическому герою Бродского по практически христианскому смирению ближе строки Пушкина. Реплика Лермонтова же является очевидной дерзостью. А набоковский герой слишком прямолинейно рад выгодам от своих невзгод.
Илья: В свою очередь, написанная в 1979 песня «Пиратская лирическая» Б. Окуджавы оказывается литературной репликой на стихотворение И. Бродского «Воротишься на родину. Ну что ж…»:
Когда воротимся мы в Портленд,
Нас примет Родина в объятья.
Да только в Портленд воротиться
Не дай нам, Боже, никогда.
Принципиально индивидуалистическое «воротишься» сменяется принципиально братским «воротимся мы», малая «родина» сменяется большой «Родиной», а возможность возвращения сменяется невозможностью - «воротиться: нам не придется никогда = не дай нам, Боже, никогда».
Илья: Начало стихотворения «Воротишься на родину. Ну что ж…» является «языковым ключом», позволяющим автору войти в художественное пространство и время. Так, например, эта фраза формально и тематически накладывается на фрагмент фразы главного героя пьесы Грибоедова, которая, в свою очередь, указывает на включение грибоедовского текста в литературную традицию: «Когда постранствуешь, воротишься домой, // И дым Отечества нам сладок и приятен (Гомер-Овидий-Державин)» = «Воротишься на родину. Ну что ж…». Сам выбор и Грибоедовым, и Бродским глагола «воротиться» из синонимического ряда «вернуться, возвратиться, воротиться» не случаен, поскольку определяет разговорный тон, т.е. создает иллюзию разговора при отсутствии понимающих собеседников. Текстуальное «наложение» задается совмещенной с темой странствий темой одиночества, формальным выражением которой становится синтаксическая конструкция с глаголом 2-го лица, прочитывающаяся и как определенно-личная, и как обобщенно-личная.
Маша: Интересно, как в стихотворении используются формы глаголов, построение предложений. Они отражают характер, тон размышлений, которым предается герой стихотворения. Начинается с формы будущего времени «воротишься», которая в данном случае подразумевает под собой также и возможность употребления в значении повелительного наклонения, так как четверостишие, обрамленное этим глаголом, содержит еще и повелительные форму «гляди», «купи». Ряд таких форм продолжается в следующей строфе: «смотри», «думай». Может быть, эта особенность передает директивность, с которой ассоциируется у героя родина.
Применение будущего времени в художественных текстах вообще очень интересно. В каком-то смысле прошлое время в литературе, с моей точки зрения, гораздо менее определенное и дающее больше возможностей прочтений по сравнению с будущим временем. Будущее время и категории достоверности, определенности, смысловой вариативности текста - очень интересная тема.
Леонид: Больше всего в этом стихотворении «цепляют» еле видимые сдвиги, изменения привычных, устоявшихся языковых форм. Поэт вроде бы не нарушает никаких норм, при этом самые простые фразы приобретают новое звучание и новые оттенки смысла. «Кому теперь в друзья ты попадешь?» Попасть можно впросак, можно в сети, в лапы к врагу, в аварию, в неудобное положение, наконец. Но «в друзья»? Это означает, что лирический герой пассивен, он не выбирает этих друзей, да и друзья ли они в самом деле? Или это просто очередные ненужные и праздные знакомства, по инерции называемые дружбой?
Илья: Тема странствий, переданная через корреляцию словосочетаний «воротишься домой» = «воротишься на родину…. на родину спеша», раскрывает тему родины как тему «малой» родины. Однако, открыв прецедентной фразой текст, Бродский дальше демонстрирует принципиальную особенность своего одиночества как соединения трагизма и избранничества.
Леонид: Человек хочет сбросить с себя путы пустых и обременительных связей, хочет насладиться одиночеством: «…во всем твоя одна, твоя вина, // и хорошо…» Удивительно в этой строчке употреблено слово «одна». Вина одна в том смысле, в каком мы говорим, например, «любовь одна лишь виновата», имея в виду, что виновата ТОЛЬКО любовь. Но у Бродского слышны и другие обертоны значения. Вина вообще одна, другой нет, герой больше ни в чем и ни перед кем не виноват. Но и это еще не все. «Вина одна» - это еще и некое одиночество вины, она одна, как и сам лирический герой.
Маша: «Во всем твоя одна, твоя вина, //и хорошо. Спасибо. Слава Богу» - кульминация стихотворения. Эти строки являются и поворотным моментом: автор переходит к использованию безличных конструкций, обыгрывающих слово-отношение «хорошо». Центральной точкой стихотворения является корень «вин». После кульминации он эволюционирует из своего тварного, материального значения «вина» как напитка («Воротишься, купи себе на ужин // какого-нибудь сладкого вина») в значение более личное.
Это превращение «вина» в «вину», обращение к Богу, а также последующие «игры» со «светом» и «тьмой» в тексте говорят о возможности найти в тексте и пласт, связанный с обыгрыванием библейских образов.
После кульминации-прорыва лирический герой будто срывается на личные, сокровенные размышления, приходя в конце стихотворения к переосмыслению его начала «Как хорошо, на родину спеша, // поймать себя в словах неоткровенных».
Илья: Парадигму одиночества у Бродского составляют отрицательные местоимения: «до смерти любить тебя никто на свете не обязан», некого винить, никем не связан; «во тьму ничья рука тебя не провожала». При этом столь детально представленное одиночество оценивается поэтом положительно - «хорошо». Тем самым возникает смысловой оксюморон, формально усиленный анафорой «как хорошо». Особая тональность стихотворения определяется ритмическими перебивами, маркирующими напряженность внутренней речи поэта.
Леонид: «Как хорошо, что ты никем не связан». Нам привычнее сказать «ничем не связан», но в стихотворении именно «никем», и это означает не только отсутствие связей, но и то, что героя никто не удерживает, не связывает.
«До смерти любить тебя никто на свете не обязан» - тут опять прорастает новый смысл из-под привычного трафаретного словосочетания. «До смерти любить» - это значит любить очень сильно. Но у Бродского все проще, прозаичнее, тише. «До смерти» - это значит в буквальном смысле до конца жизни, до смерти.
Леонид: И как только лирический герой освободился полностью, разорвал связи с другими людьми, почувствовал и прочувствовал «сиротство как блаженство» (Ахмадулина), как только он отрешился от мира… он может ВНОВЬ к этому миру обратиться, прислушаться к нему и к себе и «вдруг понять, как медленно душа заботится о новых переменах».
Какое слово здесь важнее: «медленно» или «заботиться»? На чем нужно сделать смысловой и интонационный акцент? Кажется, важно и то и другое. Душа воспринимает новое, «заботится о переменах», но делает это медленно, постепенно осваиваясь в новой обстановке. Не хочется вылезать из уютной раковины одиночества, но лирический герой СПЕ-ШИТ на родину, сам того не замечая и почти боясь себе в этом признаться…