Русь. Русские типы Б. М. Кустодиева. Слово Евг. Замятина
Оригинал взят у kraevushka в Русь. Русские типы Б. М. Кустодиева. Слово Евг. Замятина
Сегодня день памяти Бориса Михайловича Кустодиева - художник умер 26 мая 1927 г. в Ленинграде. Недавно я как раз прочитала книгу о нем (Кудря А. И., серия ЖЗЛ). В связи с одним фактом, вычитанным в этой книге, и родился этот пост.
В марте 1923 г. в Петроградском издательстве «Аквилон» вышла книга «Русь. Русские типы Б. М. Кустодиева. Слово Евг. Замятина» (тираж 1000 экз., часть тиража была нумерованной). Еще в феврале 1922 г. Кустодиев предложил руководителю издательства, своему давнему и близкому другу Ф. Ф. Нотгафту издать 23 его акварели «Русские типы» в виде альбома. «Русь» - третья работа Б.М. Кустодиева в «Аквилоне».
Серия акварелей «Русь» была исполнена в 1919-1920 гг.
Текст к изданию предложили написать Евгению Замятину. Процитирую А. И. Кудрю:
Поздним осенним вечером [1922 г.] в квартире Кустодиевых появился Евгений Замятин. Надо сказать, что на тот момент Замятина дважды арестовывали (в 1919 и 1922 гг.), его имя было внесено в список большой группы видных российских интеллигентов, насильственно высылаемых из страны. Однако Евгений Иванович на том пароходе не уехал.
Кустодиев и Замятин заочно знали друг друга. Замятин восхищался картинами Кустодиева. Борис Михайлович читал некоторые статьи Замятина, остро критикующие промахи власти и тех, кто объявил себя «придворными» поэтами.
Поводом для личного знакомства послужила серия акварелей Кустодиева «Русские типы», которую собиралось в виде альбома выпустить руководимое Ф. Нотгафтом издательство «Аквилон». Замятину издательство поручило написать для этого альбома вводную статью, ведь он тоже был знатоком провинциальной, «уездной» России. Но Евгений Иванович поступил иначе. Разложив на столе «кустодиевских красавиц, извозчиков, купцов, трактирщиков, монахинь», он погрузился в мир, изображенный художником, и в короткое время написал по «кустодиевским мотивам повесть «Русь», которую А. Ремизов считал лучшим произведением Замятина. [Это тот самый факт, что сподвиг меня на этот пост].
Итак, они встретились, потом встретились еще. Замятин стал верным другом Кустодиева, старался всеми силами помочь больному художнику, облегчить ему жизнь.Но вернёмся к книге.
Кустодиев нарисовал для неё цветную обложку в стиле русских подносов первой половины 19 века. На фронтисписе изображена главная героиня: «И над всем - красавица, настоящая красавица русская, не какая-нибудь там питерская вертунья-оса, а - как Волга: вальяжная, медленная, широкая, полногрудая, и как на Волге: свернешь от стрежня к берегу, в тень и, глядь, омут...»
Эта акварель воспроизведена хромотипией в четыре цвета.
Сам альбом состоит из двух частей. Первая - замятинская «Русь», в ней рассказывается случай из жизни мифического города Кустодиевска. К тексту Замятина Кустодиев выполнил 8 рисунков, воспроизведенных цинкографией.
Вторая часть - кустодиевский альбом, 23 иллюстрации, превосходно переданные фототипией. Этот народные типы, так ярко описанные Замятиным: «Лихач», «Купец», «Игуменья», «Сундучник», «Торговец шарами», «Живописец вывесок»… Далее курсивом текст Евг. Замятина ("Русь").
Не Петровским аршином отмеренные проспекты - нет: то Петербург, Россия. А тут - Русь, узкие улички, - вверх да вниз, чтоб было где зимой ребятам с гиком кататься на ледяшках, - переулки, тупики, палисадники, заборы, заборы. Замоскворечье со старинными, из дуба розными названьями: с Зацепой, Ордынкою, Балчугом, Шаболовкой, Бабьегородом; подмосковная Коломна с кремлевскими железными воротами, через какие князь Димитрий, благословясь, вышел на Куликово поле; "Владимиров" Ржев, с князь -Дмитриевской и князь-Федоровской стороной, может, и по сей день еще расшибающими друг дружке носы в знаменитых кулачных боях; над зеркальною Волгою - Нижний, с разливанной Макарьевской, с пароходными гонками, с стерлядями, с трактирами; и все поволжские Ярославли, Романовы, Кинешмы, Пучежи - с городским садом, дощатыми тротуарами, с бокастыми приземистыми, вкусными - как просфоры, пятиглавыми церквами; и все черноземные Ельцы, Лебедни - с конскими ярмарками, цыганами, лошадьми маклаками, нумерами для приезжающих, странниками, прозорливцами.
Это - Русь, и тут они водились недавно - тут, как я огороженной Беловежской Пуще, они еще водятся: "всехдавишь" - медведи-купцы, живые самовары-трактирщики, продувные ярославские офени, хитроглазые казанские "князья".
Булочник
Чайники из трактира и румяные калачи, и от Сазыкина - пятифунтовая банка с икрой. В длиннополых сюртуках, в шубах, бутылками сапоги, волосы по-родительски стрижены "в скобку", "под дубинку" - за чаем поигрывают миллионами, перекидывают пшеницу из Саратова в Питер, из Ростова в Нью-Йорк, и хитро, издали, лисьими кругами - норовят на копейку объехать приятеля, клетчатыми платками вытирают лоб, божатся и клянутся.
Извозчик в трактире
Извозчик-лихач
Карусель
Купец в шубе
Как расправит свою - уже сивую бороду, да сядет вот так, ноги расставив, руками в колени упершись, перстнем поблескивая, да пойдет рассказывать - краснобаек у него всегда карманы полны - ну, тут только за бока держись!
Купец
В городе Кустодиеве (есть даже Каинск - неужто Кустодиева нету?) прогуляйтесь - и увидите такую красавицу, Марфу - Марфу Ивановну. Кто ж родителей ее не знавал: старого мучного рода, кержацких кровей, - жить бы им да жить и по сей день, если бы не поехали масленицей однажды кататься. Лошади были - не лошади: тигры, да и что греха таить - шампанского лошадям для лихости по бутылке подлили в пойло. И угодили сани с седоками и кучером - прямо в весеннюю прорубь. Добрый конец!
Купчиха
... атласная, пышная, розовая, белая, круглая - не из морской пены, из жарких банных облаков - с веником банным… русская Венера».
В бане
Половой
Сундучник Петров вместе с товаром - вылез из своей лавки на улицу. Расставлены перед дверями узорочно-кованые, писаные розами сундуки, и на табурете, подставив лысую голову солнцу - как подставляют ведро под дождевой желоб, - сам И. С. Петров с газетой.
Сундучник
Продавец ковров (татарин)
Продавец шаров
Пост. Желтым маслом политые колеи. Не по-зимнему крикучие стаи галок в небе. В один жалобный колокол медленно поют пятиглавые Николы, Введенья и Спасы. Старинные, дедовские кушанья: щи со снетками, кисель овсяный - с суслом, с сытой, пироги косые со щучьими телесы, присол из живых щук, огнива белужья в ухе, жаворонки из булочной на горчичном масле. И Пасха, солнце, звон - будто самая кровь звенит весь день.
Сборщик на церковь
Священник
Монахиня
Странник
Торговка овощами
Трактирщик
«Кустодиев видел Русь другими глазами, чем я, - вспоминал Замятин, - его глаза были куда ласковей и мягче… Так вышло, что Русь Кустодиева и моя - могли теперь уложиться на полотне, на бумаге в одних и тех же красках».
Книга имела успех и быстро разошлась, так что Ф. Ф. Нотгафт предполагал выпустить второе издание. Из остатков репродукций было приготовлено около 50 экз. альбома (не для продажи) без текста.
Ф. Ф. Нотгафт. Работа Б. М. Кустодиева, 1918 г.
Кстати, всего частным издательством «Аквилон» выпущено 22 книги. Это были издания, оформленные членами знаменитого объединения художников «Мир искусства». Все книги «Аквилона» выделяются превосходным качеством. А Ф. Ф. Нотгафт был единственным членом общества «Мир искусства», не являвшимся художником!
Судьба Евгения Ивановича Замятина драматическим образом сказалась на судьбе кустодиевского альбома: в 1931 году писатель эмигрировал из СССР, и его книги на родине подверглись запрету. Под запретом оказалась и «Русь».
В 1989 году было выпущено издание факсимильных репродукций Б. Кустодиева «Русь. Русские типы» . Листы репродукций сопровождает текст Н.Г. Шепелевой - о Б.М. Кустодиеве, его биографии и творчестве, а также, подробно, о наших русских типах.
В это издание включены 17 листов серии «Русские типы», находящиеся в музее-квартире И.И. Бродского в Ленинграде и один лист - в частной коллекции. Не вошли в альбом: «Косарь», «Живописец вывесок», «Странник», «Купчиха», «Извозчик».
Это издание есть у нас в библиотеке.
Если тема интересна, рекомендую прочитать:
Матышев А. А. 22 книги «Аквилона» // Книга. Исследования и материалы. Вып. 57. - Москва : Книжная палата, 1989. - С. 93-117.
Сеславинский М. В Книги для гурманов. Библиофильские издания конца XIX - начала XX века : [альбом]. - Москва : Белый город, 2010. - С. 210-213.
Воспоминания В. М. Глинки о Нотгафте и его смерти в Ленинграде
Сегодня день памяти Бориса Михайловича Кустодиева - художник умер 26 мая 1927 г. в Ленинграде. Недавно я как раз прочитала книгу о нем (Кудря А. И., серия ЖЗЛ). В связи с одним фактом, вычитанным в этой книге, и родился этот пост.
В марте 1923 г. в Петроградском издательстве «Аквилон» вышла книга «Русь. Русские типы Б. М. Кустодиева. Слово Евг. Замятина» (тираж 1000 экз., часть тиража была нумерованной). Еще в феврале 1922 г. Кустодиев предложил руководителю издательства, своему давнему и близкому другу Ф. Ф. Нотгафту издать 23 его акварели «Русские типы» в виде альбома. «Русь» - третья работа Б.М. Кустодиева в «Аквилоне».
Серия акварелей «Русь» была исполнена в 1919-1920 гг.
Текст к изданию предложили написать Евгению Замятину. Процитирую А. И. Кудрю:
Поздним осенним вечером [1922 г.] в квартире Кустодиевых появился Евгений Замятин. Надо сказать, что на тот момент Замятина дважды арестовывали (в 1919 и 1922 гг.), его имя было внесено в список большой группы видных российских интеллигентов, насильственно высылаемых из страны. Однако Евгений Иванович на том пароходе не уехал.
Кустодиев и Замятин заочно знали друг друга. Замятин восхищался картинами Кустодиева. Борис Михайлович читал некоторые статьи Замятина, остро критикующие промахи власти и тех, кто объявил себя «придворными» поэтами.
Поводом для личного знакомства послужила серия акварелей Кустодиева «Русские типы», которую собиралось в виде альбома выпустить руководимое Ф. Нотгафтом издательство «Аквилон». Замятину издательство поручило написать для этого альбома вводную статью, ведь он тоже был знатоком провинциальной, «уездной» России. Но Евгений Иванович поступил иначе. Разложив на столе «кустодиевских красавиц, извозчиков, купцов, трактирщиков, монахинь», он погрузился в мир, изображенный художником, и в короткое время написал по «кустодиевским мотивам повесть «Русь», которую А. Ремизов считал лучшим произведением Замятина. [Это тот самый факт, что сподвиг меня на этот пост].
Итак, они встретились, потом встретились еще. Замятин стал верным другом Кустодиева, старался всеми силами помочь больному художнику, облегчить ему жизнь.Но вернёмся к книге.
Кустодиев нарисовал для неё цветную обложку в стиле русских подносов первой половины 19 века. На фронтисписе изображена главная героиня: «И над всем - красавица, настоящая красавица русская, не какая-нибудь там питерская вертунья-оса, а - как Волга: вальяжная, медленная, широкая, полногрудая, и как на Волге: свернешь от стрежня к берегу, в тень и, глядь, омут...»
Эта акварель воспроизведена хромотипией в четыре цвета.
Сам альбом состоит из двух частей. Первая - замятинская «Русь», в ней рассказывается случай из жизни мифического города Кустодиевска. К тексту Замятина Кустодиев выполнил 8 рисунков, воспроизведенных цинкографией.
Вторая часть - кустодиевский альбом, 23 иллюстрации, превосходно переданные фототипией. Этот народные типы, так ярко описанные Замятиным: «Лихач», «Купец», «Игуменья», «Сундучник», «Торговец шарами», «Живописец вывесок»… Далее курсивом текст Евг. Замятина ("Русь").
Не Петровским аршином отмеренные проспекты - нет: то Петербург, Россия. А тут - Русь, узкие улички, - вверх да вниз, чтоб было где зимой ребятам с гиком кататься на ледяшках, - переулки, тупики, палисадники, заборы, заборы. Замоскворечье со старинными, из дуба розными названьями: с Зацепой, Ордынкою, Балчугом, Шаболовкой, Бабьегородом; подмосковная Коломна с кремлевскими железными воротами, через какие князь Димитрий, благословясь, вышел на Куликово поле; "Владимиров" Ржев, с князь -Дмитриевской и князь-Федоровской стороной, может, и по сей день еще расшибающими друг дружке носы в знаменитых кулачных боях; над зеркальною Волгою - Нижний, с разливанной Макарьевской, с пароходными гонками, с стерлядями, с трактирами; и все поволжские Ярославли, Романовы, Кинешмы, Пучежи - с городским садом, дощатыми тротуарами, с бокастыми приземистыми, вкусными - как просфоры, пятиглавыми церквами; и все черноземные Ельцы, Лебедни - с конскими ярмарками, цыганами, лошадьми маклаками, нумерами для приезжающих, странниками, прозорливцами.
Это - Русь, и тут они водились недавно - тут, как я огороженной Беловежской Пуще, они еще водятся: "всехдавишь" - медведи-купцы, живые самовары-трактирщики, продувные ярославские офени, хитроглазые казанские "князья".
Булочник
Чайники из трактира и румяные калачи, и от Сазыкина - пятифунтовая банка с икрой. В длиннополых сюртуках, в шубах, бутылками сапоги, волосы по-родительски стрижены "в скобку", "под дубинку" - за чаем поигрывают миллионами, перекидывают пшеницу из Саратова в Питер, из Ростова в Нью-Йорк, и хитро, издали, лисьими кругами - норовят на копейку объехать приятеля, клетчатыми платками вытирают лоб, божатся и клянутся.
Извозчик в трактире
Извозчик-лихач
Карусель
Купец в шубе
Как расправит свою - уже сивую бороду, да сядет вот так, ноги расставив, руками в колени упершись, перстнем поблескивая, да пойдет рассказывать - краснобаек у него всегда карманы полны - ну, тут только за бока держись!
Купец
В городе Кустодиеве (есть даже Каинск - неужто Кустодиева нету?) прогуляйтесь - и увидите такую красавицу, Марфу - Марфу Ивановну. Кто ж родителей ее не знавал: старого мучного рода, кержацких кровей, - жить бы им да жить и по сей день, если бы не поехали масленицей однажды кататься. Лошади были - не лошади: тигры, да и что греха таить - шампанского лошадям для лихости по бутылке подлили в пойло. И угодили сани с седоками и кучером - прямо в весеннюю прорубь. Добрый конец!
Купчиха
... атласная, пышная, розовая, белая, круглая - не из морской пены, из жарких банных облаков - с веником банным… русская Венера».
В бане
Половой
Сундучник Петров вместе с товаром - вылез из своей лавки на улицу. Расставлены перед дверями узорочно-кованые, писаные розами сундуки, и на табурете, подставив лысую голову солнцу - как подставляют ведро под дождевой желоб, - сам И. С. Петров с газетой.
Сундучник
Продавец ковров (татарин)
Продавец шаров
Пост. Желтым маслом политые колеи. Не по-зимнему крикучие стаи галок в небе. В один жалобный колокол медленно поют пятиглавые Николы, Введенья и Спасы. Старинные, дедовские кушанья: щи со снетками, кисель овсяный - с суслом, с сытой, пироги косые со щучьими телесы, присол из живых щук, огнива белужья в ухе, жаворонки из булочной на горчичном масле. И Пасха, солнце, звон - будто самая кровь звенит весь день.
Сборщик на церковь
Священник
Монахиня
Странник
Торговка овощами
Трактирщик
«Кустодиев видел Русь другими глазами, чем я, - вспоминал Замятин, - его глаза были куда ласковей и мягче… Так вышло, что Русь Кустодиева и моя - могли теперь уложиться на полотне, на бумаге в одних и тех же красках».
Книга имела успех и быстро разошлась, так что Ф. Ф. Нотгафт предполагал выпустить второе издание. Из остатков репродукций было приготовлено около 50 экз. альбома (не для продажи) без текста.
Ф. Ф. Нотгафт. Работа Б. М. Кустодиева, 1918 г.
Кстати, всего частным издательством «Аквилон» выпущено 22 книги. Это были издания, оформленные членами знаменитого объединения художников «Мир искусства». Все книги «Аквилона» выделяются превосходным качеством. А Ф. Ф. Нотгафт был единственным членом общества «Мир искусства», не являвшимся художником!
Судьба Евгения Ивановича Замятина драматическим образом сказалась на судьбе кустодиевского альбома: в 1931 году писатель эмигрировал из СССР, и его книги на родине подверглись запрету. Под запретом оказалась и «Русь».
В 1989 году было выпущено издание факсимильных репродукций Б. Кустодиева «Русь. Русские типы» . Листы репродукций сопровождает текст Н.Г. Шепелевой - о Б.М. Кустодиеве, его биографии и творчестве, а также, подробно, о наших русских типах.
В это издание включены 17 листов серии «Русские типы», находящиеся в музее-квартире И.И. Бродского в Ленинграде и один лист - в частной коллекции. Не вошли в альбом: «Косарь», «Живописец вывесок», «Странник», «Купчиха», «Извозчик».
Это издание есть у нас в библиотеке.
Если тема интересна, рекомендую прочитать:
Матышев А. А. 22 книги «Аквилона» // Книга. Исследования и материалы. Вып. 57. - Москва : Книжная палата, 1989. - С. 93-117.
Сеславинский М. В Книги для гурманов. Библиофильские издания конца XIX - начала XX века : [альбом]. - Москва : Белый город, 2010. - С. 210-213.
Воспоминания В. М. Глинки о Нотгафте и его смерти в Ленинграде