Применение ЭОТ в ходе лечения наркотической зависимости (клинический случай)
Взято с сайта ruspsy.net
Ганин Д.И.
заведующий отделением острых отравлений Токсикологический центр КБ №123 ФМБА России, М.О., г. Одинцово. e-mail: ganindm@yandex.ru
Калагина Н.П.
психолог отделения острых отравлений Токсикологический центр КБ №123 ФМБА России, М.О., г. Одинцово. e-mail: nataclinical@mail.ru
В данной работе представлен клинический случай, являющимся примером, заставляющим искать причины возникновения химической зависимости у части пациентов, вследствие психотравмирующих ситуаций детского возраста.
Пациент Н. 1972 г.р.
Краткий анамнез: Родился в полной семье. Сиблингов нет. Пренатальный период без особенностей. Роды без особенностей. Воспитанием занималась в основном мама. Периодически отдавался на воспитание к бабушке. Воспоминания из детства: «воспитывали хорошо, как всех». Имеет высшее образование. Женат. Детей нет.
В анамнезе периодическое употребление наркотиков разного вида: начиная с марихуаны и до героина. На героиновой системе просидел 2 года. Постоянное употребление алкоголя в течение более 20 лет с перерывами. Запойные периоды длятся до 5-6 месяцев. Поступил в отделение на лечение в мае 2014 года. Последний запойный период продолжался с января месяца того же года.
Актуальные данные: В поведении прослеживались тенденции к самоизоляции и ограничению социальных контактов на всех уровнях. Фон настроения постоянно сниженный, с длительными периодами депрессивных состояний. Особенностью пациента является крайняя степень ригидности мышечного корсета, не возможность выполнять необходимые манипуляции левой рукой, стереотипность действий.
Данная клиническая симптоматика первоначально приводила к гипотезе о формировании хронического психического расстройства на фоне органического поражения мозга (токсическая энцефалопатия). Однако назначенная фармакотерапия ожидаемого клинического эффекта не принесла, что заставило повторно провести глубокую патопсихологическую диагностику, в ходе которой выявились признаки глубокого невротического симптомокомплекса.
С учетом полученных данных было принято решение предложить пациенту психотерапевтическую помощь, на которую он согласился. Мотивация на работу сформирована. Однако уровень мотивации низкий, так как пациент не раз обращался за психологической помощью, но состояние его не менялось, а употребление алкоголя и наркотиков продолжалось.
Патопсихологическое обследование:
Изначально контакт формальный. Фон настроения снижен, мимические проявления скудные, наблюдаются депрессивные проявления. Заторможенность темпа речи, ассоциаций, психомоторных реакций, двигательной активности. Сидит в закрытой позе. Ответы адекватны по содержанию, отвечает на вопросы четко, кратко и по существу. Критика сохранна. Установочные формы поведения отсутствуют. Жалоб не предъявляет.
По результатам патопсихологического исследования выявлено: снижение психомоторного темпа, истощения психических процессов нет, свойства внимания как объем, концентрация, устойчивость в пределах нормы, незначительные нарушения переключаемости и избирательности внимания. Кратковременная память незначительно снижена, долговременная на границе с нормой. Опосредованное звено мнестической деятельности сохранно. Динамика мнестической деятельности не нарушена. Нарушение операциональной стороны мышления незначительно, периодические ошибки по типу снижения уровня обобщения. Динамика мыслительной деятельности замедленна. Мотивационный компонент мышления сохранен.
Ход работы:
Работали с применением техники эмоционально образной терапии.
На первом сеансе первоначальный запрос был таков: «Что мне с этим состоянием делать? Я не знаю, как дальше жить. Я в безысходности!».
Актуальное состояние на начало первого сеанса: депрессивное состояние, внутренняя тревога, скрытые суицидальные тенденции.
При клинической беседе первоначального объяснения причин, которые привели его к этому состоянию, он не раскрывал. Для подготовки к работе и в виде диагностического мероприятия была проведена медитация: «Знакомство с внутренним ребенком». В его диалоге с внутренним ребенком прослеживалось: поддержка пациента своим внутренним ребенком, желание внутреннего ребенка жить и надежда внутреннего ребенка на то, что Н. изменит свою направленность с суицидальных тенденций на стремление к жизни.
После чего произошел эмоциональный выплеск и раскрытие причины. В 6-7 лет Н. стал жертвой педофила, после чего, находясь в состоянии эмоционального шока, вызвал гнев и неудовольствие отца, и был наказан за отсутствие дома. О том, что с ним произошло, он никому не рассказывал. Мучительно переживал эту боль самостоятельно, замкнувшись в себе. Неоднократно в детском возрасте были суицидальные мысли и попытки. С подросткового возраста начал употреблять алкоголь и пробовать различные наркотические вещества, что бы заглушить эти воспоминания и боль. Переживания, ставшие следствием полученной психотравмы, мучали его постоянно на протяжении последующих лет.
Применен прием «Возврата эмоциональных инвестиций». Выполнен взаимный инвестиционный расчет. Обидчику вернули все причиненное зло и забрали свои ожидания и фантазии, связанные с поимкой и наказанием преступника.
Далее применен прием «Диалога с Внутренним ребенком». Где он снял чувство вины, оказал поддержку и создал ощущение безопасности и защиты для ребенка. После чего, образ был принят, занял место в груди.
С целью снятия эмоционально-сенсорного блока, пациенту было предложено самому себя обнять и сосредоточиться на внутренних ощущениях и переживаниях.
Завершение - начало каждой стадии терапии контролировалось обратной связью. Критерием правильности применения соответствующих методик являлась положительная динамика эмоционального состояния.
По окончанию первого сеанса он ощущал освобождение, чувство спокойствия, разливающееся тепло из груди по всему телу и непонятные для него новые приятные ощущения. Отметил, что появилась ясность мыслей, увеличилась зрительная фокусировка и четкость зрения. Наблюдалось оживление мимики, повышение эмоционального фона, увеличение психомоторного темпа, увеличение концентрации внимания, снижение заторможенности, как двигательной деятельности, так и мыслительной деятельности.
На втором сеансе, через двое суток, он отметил, что момент, когда он сам себя обнимал, стал для него закрепляющим. Он почувствовал единение с самим собой, это вернуло его к себе, он почувствовал себя. А далее рассказал, что на второй день после первого сеанса, вечером, его как «прострелило», он почувствовал единение своего тела с мозгом. Он чувствовал как-то по-новому свои руки и ноги. Все стало работать синхронно. Мысли стали послушными. Увеличилась концентрация внимания. Мир стал ярче. Краски приобрели насыщенность. Звуки стали четкими глубокими. Все приобрело характер новизны.
Проведена доработка с образом педофила. Применен прием «Возвращение утраченного достоинства». Образ вошел в грудь, прошел до позвоночника и опустился в пояснично-крестцовый отдел. Это дало моментальное ощущение уверенности и силы. У него распрямились плечи.
Далее были выявлены обиды на отца в тот момент, который не оказал защиту и поддержку. Приемом «Созерцания дождя» пролили обиды и частично гнев (дождь был с градом).
На этом основной этап проработки психотравмы был закончен.
На момент выписки состояние Н. характеризуется спокойствием, нейтральным отношением к ситуации психотравмы, чувством уверенности, наполненностью силами и реальными планами на жизнь. Эмоциональный фон ровно-приподнятый, мимика живая, психомоторный темп в норме, двигательная деятельность без признаков мышечного напряжения, движения свободные, мыслительная деятельность не нарушена.
На протяжении последующих 2-х месяцев с пациентом поддерживается связь состояние пациента стабильное, он воздерживается от употребления алкоголя и наркотиков, чувствует себя хорошо, отмечает эмоциональный подъем, активность мыслей, новых идей и действий. Отмечает, что если раньше, действия левой рукой были ограничены, в основном все делал правой рукой, то сейчас он активно использует левую руку в своей деятельности. А также отмечал моменты изменения своего поведения в бытовых ситуациях и своих эмоциональных реакциях в межличностных отношениях, чему он был приятно удивлен. Субъективно оценивает свое состояние следующим образом: «Если сравнить эффект от валерианки и эффект от героина, раньше было как валерьянка, а теперь лучше, чем под героином».
Авторы считают, что одной из причин возникновения зависимости от алкоголя и наркотиков является потребность пациентов к изменению своего внутреннего состояния для компенсации невротических переживаний, вследствие хронического невротического процесса. Этот вывод согласуется, в частности, с данными из статьи Эдварда Дж. Ханзяна [1], который утверждает, ссылаясь на многие другие работы, что «больные выбирают разные наркотики, основываясь на их способности ослаблять определенные чувства, причиняющие боль».
Появляется надежда, что Эмоционально-образная терапия может успешно использоваться как для диагностики, так и для лечения данной группы пациентов, поскольку способна избавлять их от хронических негативных эмоциональных состояний, подталкивающих больных к употреблению психоактивных веществ с целью ослабления неосознаваемых дисфорических переживаний..
Совместная работа врачей и психологов значительно увеличивает качество оказываемой помощи за счет расширения спектра диагностики, выявления проблем пациентов, использования новых методов лечения и коррекции.
Литература:
1. Эдвард Дж. Ханзян «Уязвимость сферы саморегуляции уаддиктивных больных: возможные методы лечения» - В: Психология и лечение зависимого поведения. Ред. Скотта Даулинга, М. Независимая фирма «Класс», 2000.