Ольга Дзусова. Формула ветра
Возле памятника Долгорукому затерялся маленький кусочек Италии, в котором перемешались хай-тек и живопись, мода от Кутюрье и окрошка на квасе. Небо падает на землю океаном, сталкиваясь облаками, пронзая царившее минуту назад городское пекло зигзагами света. Где-то спешит на встречу с дочерью забывшая зонт мама. И в этом сосредоточении природных явлений, эпох и городов, на стыке времени и обстоятельств - Она, такая необыкновенно простая и такая невозможно талантливая, впитавшая в себя народные напевы славян, загадочность парижского шансона, рокерские интонации и задумчивость таривердиевских циклов - просто сидит и ест самое обычное мороженое, сменяя ожидание глаз на улыбку встречи… Ольга Дзусова..
- Вчера, перед интервью, пытался посмотреть какие есть статьи с Вами. Очень мало на самом деле информации и материалов… Все шаблонное такое, в основном, вот Ольга Дзусова - музыкант, занимается этим, тем, тем…
Ольга Дзусова: Говорить не о чем… Очень мало, действительно, о чем можно говорить. Мало тем, заслуживающих внимания. Остальное, в принципе, все болтовня и суета. Поэтому, в какой-то шелухе живем… Я сегодня бабушку посетила - соседку, у нее собаку отравили. Она сидит. Ей 83 года, плачет. У нее собака была, которую она не могла выгуливать. И собака эта жила дома всё время. Бабушка за ней все время убирала, хоть и пахло всё, конечно. Но она за ней следила. Единственный недостаток - она гавкала. Выйдет, встанет на балкон лапами, и гавкает такая, знаешь? Уши вот такие… На всех подряд, такая радостная. Все сначала мучились, потом привыкли. Каждое утро с нее начиналось. Но не привыкли только одни соседи. Они ее все-таки отравили. Они ей бросили колбасу - а там был сильный яд. Собака целый час мучилась, корчилась в боли. Собака - это единственное, что у этой бабки было. И в принципе, к тому, что она гавкала, уже все привыкли. Знаете, вот как фон уже… как петух. Ну что петухов теперь душить, они в три часа утра орут. Представляешь? В деревню бы приехали какие-нибудь люди и сказали: «А чего это тут петух орет, давай-ка мы его отравим…» Ну мало ли что бывает… А вороны каркают? Представляешь себе? Понимаешь? Надо же терпеть… А что сейчас происходит? Смотри… Я с бабушкой закончу. Я сижу, она рассказывает. Я тоже, знаешь, расстроилась, я собаку помню тоже, я приходила, гладила его иногда, он такой… ну, он дурак, полный… хороший, такой, безобидный. Пробовали на улицу вывести - не выходит он, бесполезно. Его тащишь - он боится, что его усыпят, запуганный весь. Ну вот отравили… А старушка упала в обморок - вызвала скорую, а потом упала в обморок - ей плохо стало с сердцем. Потому что он к ней подходит, а она его спасти не может. Он корчится, плачет... Представляете, для такой женщины старенькой такая мука? Короче, когда скорая приехала, бабушка лежит полумертвая, а пес лапы положил на нее и умер. Они смотрят и не знают, какие меры принимать. Милицию вызвали. Милиция отвезла пса, похоронили. Сказали: «Никому не говорите, где схоронили, чтоб она не ходила туда» Она ж себя изведет. Будет ходить к нему. Плакать.
- А у нее больше никого не было? Только вот эта собака? Ни детей? Ни родственников?
Ольга Дзусова: Вообще. И вообще у нее такая судьба.
У нее две дочери умерло, давно еще. Она всю жизнь одинокая. И мужа похоронила. Какая-то она вот такая… знаешь… И вот сидим мы, да… а у нее радио работает, чтобы фон какой-то был, чтобы голос какой-то. А я не могу слушать… Понимаешь? Астрология. Астрология. Астро… Сейчас мы вам астрологический прогноз опять… И я говорю, Марь Ивана сейчас я, подождите… Бжжж...и выключила тут же. И вся вот эта лабуха, болтовня… Понимаешь? И мы вот в этом живем. Но я в этом не живу. Я выключаю всё, я только в Интернете смотрю только то, что мне захочется. Я вот про это говорю, понимаешь? Болтовни много…
- А собственный блог не ведете?
Ольга Дзусова: Даже не знаю что там делать, в этом блоге…
- Настроением делиться. Рассказать что-то… Вот эту же историю, к примеру…
Ольга Дзусова: Я же рассказала ее а ты напиши. Понимаешь, дело-то в чем? Дело в жестокости. Дело в том, что мы ничего терпеть уже не можем. К чему мы идем? Нас здесь так много, нас 15 миллионов в городе… или 20. Слушай, ну даже если тысяча на несколько сот квадратных метров - это все равно много. Вот берем эту плотность населения… И что делать? И если мы не будем друг друга терпеть, хотя бы в чем-то… Собака - она гавкает, ребенок - он плачет. И что - ребенку рот закрыть что ли? Собака, конечно не ребенок, собаку можно отравить. Но насколько должно быть сердце жестоким, чтобы взять и так сделать. Вот от того, что мы не терпим, мы не идем тесными вратами, мы все расширяем себе дорогу, расширяем, расширяем, хотим поширше, чтоб нам было удобно, комфортно, весело. И чтобы все нам только приятное делали. Правильно? Но нельзя так. Потому что избалуемся, и не сможем потом… А что мы потом будем делать? А вдруг что-то… Расширение комфорта - полная деградация… А смотри что получается - чем больше суживается наша дорога, тем больше решений каких-то… Начинаются внутренние эти силы духовные пробуждаться. Человек, он же не для могилы создан. Туда тело только пойдет… О чем говорим-то?
- О жизни. О музыке.
Ольга Дзусова: О музыке мне нечего сказать. Как-то знаешь так… Вот недавно был концерт с Алешей Гориболем. В Смольном! Вот этот Смольный собор - там пока еще концертно-выставочный зал. Ну это лучше, чем склад был там. Лучше чем склад, но хуже чем храм. Все-таки это должен быть храм. Но там возрождать еще, там все уже… знаешь, там стулья стоят, там аппаратура висит, все внутри белое, акустика там конечно обалденная - все уходит в купол, сцена была такая - помост деревянный, настоящий помост.
Голову только рубить - этот помост, на нем рояль, ничего не проваливается. . Звук конечно шикарный, нам особо и не надо было звук, только подзвучечку… Сцена прям стояла под главным куполом. То есть весь звук уходил туда - так отлично. Ну вот это был последний концерт, для меня… Короче после этого концерта когда я приехала, мама спросила: «Ну как?». Ну, мам, говорю, вот если заканчивать музыкальную деятельность, то на таком концерте, вот в таком месте, а после этого пускай храм будет. Во-первых, у Таривердиева, репертуар которого мы исполняем, он не то чтобы душевный, он тоже устремлен вверх. «Я такое дерево» - есть у него такое… Вот я исполняла для этого храма, понимаешь? Там есть слова: «Ты хочешь чтобы я был как ель зеленый…Всегда зеленый, зимой и осенью…» У меня такое ощущение было, что я вот это говорю от имени этого храма. «Я такое дерево» и не надо из меня делать концертно-выставочный зал. Я такое дерево, а ты хочешь, чтобы я был как ель зеленый, всегда зеленый, как ель зеленый, зимой и осенью, чтобы я был гибкий как ива, чтобы я мог гнуться не разгибаясь, но я другое дерево… Я другое дерево… И всё это всё легло на эту тему… Пелось в купол - это сознательно абсолютно. После этого просто ощущение было четкое - если заканчивать музыкальную деятельность, то можно считать что она закончилась. Со всей ответственностью заявляю, что вершина пройдена. Вот этим концертом. Просто до этого момента мне еще хотелось куда-то там. А здесь всё, понимаешь? Можно заканчивать… Ощущение... спокойное ощущение ухода. То есть мой прощальный тур, мой прощальный концерт. После этого что-то еще было … Может что-то еще будет. Но уже это неважно…
- Оль, а диски, которые несольные, но с Вашим участием, например, «Ножницы» Фадеевские - в вашей коллекции есть?
Ольга Дзусова: Мне очень нравится этот диск. У меня есть, да, есть. У меня в принципе… Я ни одного диска не купила, кроме Radiohead, пиратского...
- Вы пишете сами музыку?
Ольга Дзусова: А это я не пишу, это ля-ля-ля - ноты, что-то под рояльчик… А музыка создается, когда уже аранжируют, поэтому я даже не знаю, как это музыкой назвать. Мелодией…
- А как композитор в песнях Вы же выступаете сами, тексты - тоже Ваши…
Ольга Дзусова: Вы меня вернули этим вопросом в реальность… Я поняла, что меня опять принимают за кого-то... За Большого человека. Я не знаю… Вот смотри.
Вот стою я в душе. У меня полиэтилен этот висит, то есть ни эти вот душевые, где жизни нет. А висит у меня полиэтилен... Ты заметил, когда вода нагревается, воздух - этот полиэтилен начинает прилипать. Потому что за ним, снаружи, еще прохладно. Это физика. Вот какая песня получилась зато. Я не знаю, запишу я - не запишу, но, короче, такая:
Стою в душе… горячая вода нагрела воздух…
Жарко стало. Стало лучше. Так было бы всегда, но невозможно…
Там за шторкою - холодно
Там опять - холодно
Песня называется «Революция», а почему возникает революция? Потому что кому-то холодно, кому-то жарко - зависть, от того, что кому-то тепло. …
Шторка тонкая колышется, к телу прилипает
А под шум воды мне слышится
Кто-то объясняет…
Мне тут объясняют Формулу ветра
Формулу ветра…
Холод дует в сторону тепла
Он тоже хочет быть согретым
Так и рвется, завистью дыша
И возникает дикий ветер
Холоду больше не холодно
Холоду... Шторка тонкая колышется
К телу прилипает
А под шум воды мне слышится, снова объясняют
Формулу ветра
Вот такая песня. Что дальше - не знаю. Я вот может быть из этой строчки, что мне слышится, ее и не могла сделать, потому что песня не получается. Но мелодия есть уже. Подобрать ее трудно, пыталась. Может, кто решится...
«Ножницы»… «Ножницы» мне нравились… Период такой был… Вообще с Максом было интересно работать, конечно. Вообще вся эта Линдина история мне очень нравится. Такое ощущение… Понимаешь, раз это закончилось… Ну и закончилось, а есть что вспомнить, понимаешь? Этого хватит. Я тут посмотрела, кстати - зашла на жж лин-да и посмотрела там всякие старые записи - откуда Вы это повыцепляли… Думаю, Боже мой, как много всего…
- Позитивно или негативно?
Ольга Дзусова: Я не знаю, там старые записи еще без меня.
- С песней «Нон-стоп», например?
Ольга Дзусова: Да… Начало было, не дай Бог, чтобы… Вот и не пошло в ту сторону. Да и зачем? Это Мадонна. Так что так. Будет что, не будет - это уже не важно. То есть я на столько успокоилась, честно говоря.
Знаешь, вот говорят, за всё надо говорить: «Слава Богу!» и это действительно правда. Вот за всё. За плохое, за хорошее. Особенно за плохое. А смотри, что получается, вот, например, мы смотрим на возможности другого человека, нам кажется, что он еще что-то может. В основном мы сказку придумываем для других людей, это понятное дело. Не знаем правды и в основном придумываем. Потом, если человек не отвечает этому, мы начинаем огорчаться что-то… А на самом деле, мы себя любим таким образом, свою сказку, свое представление. Не хотим его узнавать другим вовсе. Значит это одна из форм себялюбия - вот и все. И это не достойно даже никакого уважения…
- Оль, небольшую просьбу можно? Для читателей журнала, вопрос от Вас. Лучший получит диск с вашим автографом.
Ольга Дзусова: А ручка есть? Что пишем? Кому пишем?
- Читателю блога Лин-да
Ольга Дзусова: За что?
- Просто так… Мы же еще обязательно пообщаемся?
Ольга Дзусова: Давайте…
Два часа общения свернулись словно в пять минут…
Наполненные жизненным светом, сиянием ее непостижимой энергии, пониманием, смыслом, музыкой... Музыкой вокруг. От которой не нужно огораживаться. Слушай себя, других, свое сердце и обязательно Ольгу Дзусову. Рамки блога не позволяют распахнуться в полном объеме сказанного в процессе беседы. Многое осталось за полями данных страниц. Но мы ведь обязательно встретимся, правда? И разгадаем формулу ветра… .
p.s. У читателей блога есть возможность получить диск CC-20 "Дикарь" с автографом Ольги Дзусовой. Для этого нужно ответить на вопрос, который задала наша гостья. Лучшего выберет сама Ольга, ну а мы с удовольствием вручим диск. Свои ответы на вопрос оставляйте в комментариях.
- Вчера, перед интервью, пытался посмотреть какие есть статьи с Вами. Очень мало на самом деле информации и материалов… Все шаблонное такое, в основном, вот Ольга Дзусова - музыкант, занимается этим, тем, тем…
Ольга Дзусова: Говорить не о чем… Очень мало, действительно, о чем можно говорить. Мало тем, заслуживающих внимания. Остальное, в принципе, все болтовня и суета. Поэтому, в какой-то шелухе живем… Я сегодня бабушку посетила - соседку, у нее собаку отравили. Она сидит. Ей 83 года, плачет. У нее собака была, которую она не могла выгуливать. И собака эта жила дома всё время. Бабушка за ней все время убирала, хоть и пахло всё, конечно. Но она за ней следила. Единственный недостаток - она гавкала. Выйдет, встанет на балкон лапами, и гавкает такая, знаешь? Уши вот такие… На всех подряд, такая радостная. Все сначала мучились, потом привыкли. Каждое утро с нее начиналось. Но не привыкли только одни соседи. Они ее все-таки отравили. Они ей бросили колбасу - а там был сильный яд. Собака целый час мучилась, корчилась в боли. Собака - это единственное, что у этой бабки было. И в принципе, к тому, что она гавкала, уже все привыкли. Знаете, вот как фон уже… как петух. Ну что петухов теперь душить, они в три часа утра орут. Представляешь? В деревню бы приехали какие-нибудь люди и сказали: «А чего это тут петух орет, давай-ка мы его отравим…» Ну мало ли что бывает… А вороны каркают? Представляешь себе? Понимаешь? Надо же терпеть… А что сейчас происходит? Смотри… Я с бабушкой закончу. Я сижу, она рассказывает. Я тоже, знаешь, расстроилась, я собаку помню тоже, я приходила, гладила его иногда, он такой… ну, он дурак, полный… хороший, такой, безобидный. Пробовали на улицу вывести - не выходит он, бесполезно. Его тащишь - он боится, что его усыпят, запуганный весь. Ну вот отравили… А старушка упала в обморок - вызвала скорую, а потом упала в обморок - ей плохо стало с сердцем. Потому что он к ней подходит, а она его спасти не может. Он корчится, плачет... Представляете, для такой женщины старенькой такая мука? Короче, когда скорая приехала, бабушка лежит полумертвая, а пес лапы положил на нее и умер. Они смотрят и не знают, какие меры принимать. Милицию вызвали. Милиция отвезла пса, похоронили. Сказали: «Никому не говорите, где схоронили, чтоб она не ходила туда» Она ж себя изведет. Будет ходить к нему. Плакать.
- А у нее больше никого не было? Только вот эта собака? Ни детей? Ни родственников?
Ольга Дзусова: Вообще. И вообще у нее такая судьба.
У нее две дочери умерло, давно еще. Она всю жизнь одинокая. И мужа похоронила. Какая-то она вот такая… знаешь… И вот сидим мы, да… а у нее радио работает, чтобы фон какой-то был, чтобы голос какой-то. А я не могу слушать… Понимаешь? Астрология. Астрология. Астро… Сейчас мы вам астрологический прогноз опять… И я говорю, Марь Ивана сейчас я, подождите… Бжжж...и выключила тут же. И вся вот эта лабуха, болтовня… Понимаешь? И мы вот в этом живем. Но я в этом не живу. Я выключаю всё, я только в Интернете смотрю только то, что мне захочется. Я вот про это говорю, понимаешь? Болтовни много…
- А собственный блог не ведете?
Ольга Дзусова: Даже не знаю что там делать, в этом блоге…
- Настроением делиться. Рассказать что-то… Вот эту же историю, к примеру…
Ольга Дзусова: Я же рассказала ее а ты напиши. Понимаешь, дело-то в чем? Дело в жестокости. Дело в том, что мы ничего терпеть уже не можем. К чему мы идем? Нас здесь так много, нас 15 миллионов в городе… или 20. Слушай, ну даже если тысяча на несколько сот квадратных метров - это все равно много. Вот берем эту плотность населения… И что делать? И если мы не будем друг друга терпеть, хотя бы в чем-то… Собака - она гавкает, ребенок - он плачет. И что - ребенку рот закрыть что ли? Собака, конечно не ребенок, собаку можно отравить. Но насколько должно быть сердце жестоким, чтобы взять и так сделать. Вот от того, что мы не терпим, мы не идем тесными вратами, мы все расширяем себе дорогу, расширяем, расширяем, хотим поширше, чтоб нам было удобно, комфортно, весело. И чтобы все нам только приятное делали. Правильно? Но нельзя так. Потому что избалуемся, и не сможем потом… А что мы потом будем делать? А вдруг что-то… Расширение комфорта - полная деградация… А смотри что получается - чем больше суживается наша дорога, тем больше решений каких-то… Начинаются внутренние эти силы духовные пробуждаться. Человек, он же не для могилы создан. Туда тело только пойдет… О чем говорим-то?
- О жизни. О музыке.
Ольга Дзусова: О музыке мне нечего сказать. Как-то знаешь так… Вот недавно был концерт с Алешей Гориболем. В Смольном! Вот этот Смольный собор - там пока еще концертно-выставочный зал. Ну это лучше, чем склад был там. Лучше чем склад, но хуже чем храм. Все-таки это должен быть храм. Но там возрождать еще, там все уже… знаешь, там стулья стоят, там аппаратура висит, все внутри белое, акустика там конечно обалденная - все уходит в купол, сцена была такая - помост деревянный, настоящий помост.
Голову только рубить - этот помост, на нем рояль, ничего не проваливается. . Звук конечно шикарный, нам особо и не надо было звук, только подзвучечку… Сцена прям стояла под главным куполом. То есть весь звук уходил туда - так отлично. Ну вот это был последний концерт, для меня… Короче после этого концерта когда я приехала, мама спросила: «Ну как?». Ну, мам, говорю, вот если заканчивать музыкальную деятельность, то на таком концерте, вот в таком месте, а после этого пускай храм будет. Во-первых, у Таривердиева, репертуар которого мы исполняем, он не то чтобы душевный, он тоже устремлен вверх. «Я такое дерево» - есть у него такое… Вот я исполняла для этого храма, понимаешь? Там есть слова: «Ты хочешь чтобы я был как ель зеленый…Всегда зеленый, зимой и осенью…» У меня такое ощущение было, что я вот это говорю от имени этого храма. «Я такое дерево» и не надо из меня делать концертно-выставочный зал. Я такое дерево, а ты хочешь, чтобы я был как ель зеленый, всегда зеленый, как ель зеленый, зимой и осенью, чтобы я был гибкий как ива, чтобы я мог гнуться не разгибаясь, но я другое дерево… Я другое дерево… И всё это всё легло на эту тему… Пелось в купол - это сознательно абсолютно. После этого просто ощущение было четкое - если заканчивать музыкальную деятельность, то можно считать что она закончилась. Со всей ответственностью заявляю, что вершина пройдена. Вот этим концертом. Просто до этого момента мне еще хотелось куда-то там. А здесь всё, понимаешь? Можно заканчивать… Ощущение... спокойное ощущение ухода. То есть мой прощальный тур, мой прощальный концерт. После этого что-то еще было … Может что-то еще будет. Но уже это неважно…
- Оль, а диски, которые несольные, но с Вашим участием, например, «Ножницы» Фадеевские - в вашей коллекции есть?
Ольга Дзусова: Мне очень нравится этот диск. У меня есть, да, есть. У меня в принципе… Я ни одного диска не купила, кроме Radiohead, пиратского...
- Вы пишете сами музыку?
Ольга Дзусова: А это я не пишу, это ля-ля-ля - ноты, что-то под рояльчик… А музыка создается, когда уже аранжируют, поэтому я даже не знаю, как это музыкой назвать. Мелодией…
- А как композитор в песнях Вы же выступаете сами, тексты - тоже Ваши…
Ольга Дзусова: Вы меня вернули этим вопросом в реальность… Я поняла, что меня опять принимают за кого-то... За Большого человека. Я не знаю… Вот смотри.
Вот стою я в душе. У меня полиэтилен этот висит, то есть ни эти вот душевые, где жизни нет. А висит у меня полиэтилен... Ты заметил, когда вода нагревается, воздух - этот полиэтилен начинает прилипать. Потому что за ним, снаружи, еще прохладно. Это физика. Вот какая песня получилась зато. Я не знаю, запишу я - не запишу, но, короче, такая:
Стою в душе… горячая вода нагрела воздух…
Жарко стало. Стало лучше. Так было бы всегда, но невозможно…
Там за шторкою - холодно
Там опять - холодно
Песня называется «Революция», а почему возникает революция? Потому что кому-то холодно, кому-то жарко - зависть, от того, что кому-то тепло. …
Шторка тонкая колышется, к телу прилипает
А под шум воды мне слышится
Кто-то объясняет…
Мне тут объясняют Формулу ветра
Формулу ветра…
Холод дует в сторону тепла
Он тоже хочет быть согретым
Так и рвется, завистью дыша
И возникает дикий ветер
Холоду больше не холодно
Холоду... Шторка тонкая колышется
К телу прилипает
А под шум воды мне слышится, снова объясняют
Формулу ветра
Вот такая песня. Что дальше - не знаю. Я вот может быть из этой строчки, что мне слышится, ее и не могла сделать, потому что песня не получается. Но мелодия есть уже. Подобрать ее трудно, пыталась. Может, кто решится...
«Ножницы»… «Ножницы» мне нравились… Период такой был… Вообще с Максом было интересно работать, конечно. Вообще вся эта Линдина история мне очень нравится. Такое ощущение… Понимаешь, раз это закончилось… Ну и закончилось, а есть что вспомнить, понимаешь? Этого хватит. Я тут посмотрела, кстати - зашла на жж лин-да и посмотрела там всякие старые записи - откуда Вы это повыцепляли… Думаю, Боже мой, как много всего…
- Позитивно или негативно?
Ольга Дзусова: Я не знаю, там старые записи еще без меня.
- С песней «Нон-стоп», например?
Ольга Дзусова: Да… Начало было, не дай Бог, чтобы… Вот и не пошло в ту сторону. Да и зачем? Это Мадонна. Так что так. Будет что, не будет - это уже не важно. То есть я на столько успокоилась, честно говоря.
Знаешь, вот говорят, за всё надо говорить: «Слава Богу!» и это действительно правда. Вот за всё. За плохое, за хорошее. Особенно за плохое. А смотри, что получается, вот, например, мы смотрим на возможности другого человека, нам кажется, что он еще что-то может. В основном мы сказку придумываем для других людей, это понятное дело. Не знаем правды и в основном придумываем. Потом, если человек не отвечает этому, мы начинаем огорчаться что-то… А на самом деле, мы себя любим таким образом, свою сказку, свое представление. Не хотим его узнавать другим вовсе. Значит это одна из форм себялюбия - вот и все. И это не достойно даже никакого уважения…
- Оль, небольшую просьбу можно? Для читателей журнала, вопрос от Вас. Лучший получит диск с вашим автографом.
Ольга Дзусова: А ручка есть? Что пишем? Кому пишем?
- Читателю блога Лин-да
Ольга Дзусова: За что?
- Просто так… Мы же еще обязательно пообщаемся?
Ольга Дзусова: Давайте…
Два часа общения свернулись словно в пять минут…
Наполненные жизненным светом, сиянием ее непостижимой энергии, пониманием, смыслом, музыкой... Музыкой вокруг. От которой не нужно огораживаться. Слушай себя, других, свое сердце и обязательно Ольгу Дзусову. Рамки блога не позволяют распахнуться в полном объеме сказанного в процессе беседы. Многое осталось за полями данных страниц. Но мы ведь обязательно встретимся, правда? И разгадаем формулу ветра… .
p.s. У читателей блога есть возможность получить диск CC-20 "Дикарь" с автографом Ольги Дзусовой. Для этого нужно ответить на вопрос, который задала наша гостья. Лучшего выберет сама Ольга, ну а мы с удовольствием вручим диск. Свои ответы на вопрос оставляйте в комментариях.