многабукаф
думала тут про свою подругу В. и вспомнила одну из наших многочисленных историй.
как-то на Новый год мы как всегда попёрлись в Коктебель. с нами был наш замечательный друг, приезжающий туда летать. в предыдущем году он тоже с нами в одно время ездил, но не просто отдыхать, а учиться парапланить. тогда он по недосмотру инструктора врезался в склон и повредил ногу. а так как наступать на ногу ему было больно, то он выломал себе небольшое деревце, обломал ветки и ходил как древний старец.
но это так, лирическое отступление.
так вот, значит, припёрлись мы в Коктебель, отметили Новый год, пару дней отходили, а потом наш приятель опять собрался на полёты. а мы решили съездить с ним вместе на Клемуху. тем более, что на следующий день нам надо было уезжать уже в Москву. поехали, он полетал, мы посидели в баре, я злоупотребила коньяком. стемнело, и нам надо было как-то выбираться с горы. поспрошали - никто не едет в ближайшие полчаса. но потом едет машина, надо только подождать. но приятель и В. вдруг упёрлись: нет, пойдём пешком, не будем никого ждать. ну и пошли мы пешком по темноте с горы вниз. спустились до шоссе. темно, хоть глаз выколи. только редкие проезжающие машины на секунду освещают дорогу. мы пытались голосовать, но никто не останавливался. в общем, шли мы шли, дошли до ворот Коктебельского завода, и вдруг В. вскрикивает и останавливается. она оступилась и сильно подвернула ногу. идти не может, очень больно. звоним на гору, спрашиваем, не приедет ли за нами кто-нибудь. нам говорят, что как раз выехала с горы та самая машина, которую мы не дождались... через пару минут она останавливается возле нас. садимся, сажаем В. она охает, не может наступить на ногу. до дома добираемся нормально. уже поздний вечер, но я нахожу рабочую аптеку и покупаю мазь. ногу В. осматривают пилоты, съевшие собаку на вывихах и переломах и в один голос говорят, что это, скорее всего, сильное растяжение. нога распухает, надеть ботинок В. не может. а на следующее утро нам, напоминаю, ехать в Симферополь с тюками. плюс сейчас либо с утра надо как-то собраться. В. же не может самостоятельно добраться ни до туалета, ни до ванной. перемещается с помощью табуретки. на следующее утро я рано встала, помогла ей собраться, но с ногой всё хуже и хуже: распухла ещё больше и сильно болит. В. говорит: "слушай, мне нужен костыль. иначе я не знаю, как." бегу в аптеку. там говорят: сходите в медпункт, там иногда бывает. в медпункте разводят руками, говорят, всё раздали многочисленным калекам, образовавшимся после НГ... тут вдруг звонит наш дорогой приятель, участник происшествия. и говорит, что он в Феодосии и не надо ли нам чего. например, костыль. в результате, он привозит нам замечательный костыль. нам помогают загрузитсья в автобус. но в Симфе-то нам надо а) самим выгрузиться, б) дойти от автостанции до вокзала, а от вокзала до поезда. а у нас на двоих 2 огромных рюкзака В., мой рюкзак, сумка и пара пакетов. мне приходится найти носильщика, оставив В. с костылём на страже вещей. носильщика найти в Симфе не так просто: надо переться к дежурной и она ставит нас в очередь на носильщика. носильщик со своей тележкой появляется через минут 20, веду его к В.. когда он видит её костыль, сердце его наполняется жалостью и он предлагает ей присесть на тележку. в результате В. катит на тележке, восседая на тюках как барыня и костыликом тычет незадачливых пассажиров, стоящих у нас на пути. до поезда мы, таким образом, добираемся. в Москве нас встречают родители В. при виде дочери, спускающейся из вагона с костылём, мама В. издаёт крик раненой чайки. то есть, мы-то её предупредили, что случилось, но она, видно, решила, что всё сильно преувеличено.
в общем, всё закончилось вполне положительно, если не считать того, что нога у В. проходила больше месяца. костылик до сих пор хранится у неё на балконе. историю мы вспоминаем часто и смеёмся. хотя тогда было не до смеха совсем.
на следующий Новый год я приехала в Коктебель раньше В., которая ехала на машине вместе с моим одноклассником и нашей общей подругой. я очень волновалась за них: погода была так себе, дороги известно какие. умоляла писать мне с дороги. утром в день, когда они должны были приехать, я получила от В. смс: "Ты только не волнуйся". на этом смс прерывалась. я уже схватилась за сердце, когда пришёл хвост смс: "я упала с лестницы в Запорожье. 17 ступенек". я в очередной раз схватилась за сердце. но это уже совсем другая история.
как-то на Новый год мы как всегда попёрлись в Коктебель. с нами был наш замечательный друг, приезжающий туда летать. в предыдущем году он тоже с нами в одно время ездил, но не просто отдыхать, а учиться парапланить. тогда он по недосмотру инструктора врезался в склон и повредил ногу. а так как наступать на ногу ему было больно, то он выломал себе небольшое деревце, обломал ветки и ходил как древний старец.
но это так, лирическое отступление.
так вот, значит, припёрлись мы в Коктебель, отметили Новый год, пару дней отходили, а потом наш приятель опять собрался на полёты. а мы решили съездить с ним вместе на Клемуху. тем более, что на следующий день нам надо было уезжать уже в Москву. поехали, он полетал, мы посидели в баре, я злоупотребила коньяком. стемнело, и нам надо было как-то выбираться с горы. поспрошали - никто не едет в ближайшие полчаса. но потом едет машина, надо только подождать. но приятель и В. вдруг упёрлись: нет, пойдём пешком, не будем никого ждать. ну и пошли мы пешком по темноте с горы вниз. спустились до шоссе. темно, хоть глаз выколи. только редкие проезжающие машины на секунду освещают дорогу. мы пытались голосовать, но никто не останавливался. в общем, шли мы шли, дошли до ворот Коктебельского завода, и вдруг В. вскрикивает и останавливается. она оступилась и сильно подвернула ногу. идти не может, очень больно. звоним на гору, спрашиваем, не приедет ли за нами кто-нибудь. нам говорят, что как раз выехала с горы та самая машина, которую мы не дождались... через пару минут она останавливается возле нас. садимся, сажаем В. она охает, не может наступить на ногу. до дома добираемся нормально. уже поздний вечер, но я нахожу рабочую аптеку и покупаю мазь. ногу В. осматривают пилоты, съевшие собаку на вывихах и переломах и в один голос говорят, что это, скорее всего, сильное растяжение. нога распухает, надеть ботинок В. не может. а на следующее утро нам, напоминаю, ехать в Симферополь с тюками. плюс сейчас либо с утра надо как-то собраться. В. же не может самостоятельно добраться ни до туалета, ни до ванной. перемещается с помощью табуретки. на следующее утро я рано встала, помогла ей собраться, но с ногой всё хуже и хуже: распухла ещё больше и сильно болит. В. говорит: "слушай, мне нужен костыль. иначе я не знаю, как." бегу в аптеку. там говорят: сходите в медпункт, там иногда бывает. в медпункте разводят руками, говорят, всё раздали многочисленным калекам, образовавшимся после НГ... тут вдруг звонит наш дорогой приятель, участник происшествия. и говорит, что он в Феодосии и не надо ли нам чего. например, костыль. в результате, он привозит нам замечательный костыль. нам помогают загрузитсья в автобус. но в Симфе-то нам надо а) самим выгрузиться, б) дойти от автостанции до вокзала, а от вокзала до поезда. а у нас на двоих 2 огромных рюкзака В., мой рюкзак, сумка и пара пакетов. мне приходится найти носильщика, оставив В. с костылём на страже вещей. носильщика найти в Симфе не так просто: надо переться к дежурной и она ставит нас в очередь на носильщика. носильщик со своей тележкой появляется через минут 20, веду его к В.. когда он видит её костыль, сердце его наполняется жалостью и он предлагает ей присесть на тележку. в результате В. катит на тележке, восседая на тюках как барыня и костыликом тычет незадачливых пассажиров, стоящих у нас на пути. до поезда мы, таким образом, добираемся. в Москве нас встречают родители В. при виде дочери, спускающейся из вагона с костылём, мама В. издаёт крик раненой чайки. то есть, мы-то её предупредили, что случилось, но она, видно, решила, что всё сильно преувеличено.
в общем, всё закончилось вполне положительно, если не считать того, что нога у В. проходила больше месяца. костылик до сих пор хранится у неё на балконе. историю мы вспоминаем часто и смеёмся. хотя тогда было не до смеха совсем.
на следующий Новый год я приехала в Коктебель раньше В., которая ехала на машине вместе с моим одноклассником и нашей общей подругой. я очень волновалась за них: погода была так себе, дороги известно какие. умоляла писать мне с дороги. утром в день, когда они должны были приехать, я получила от В. смс: "Ты только не волнуйся". на этом смс прерывалась. я уже схватилась за сердце, когда пришёл хвост смс: "я упала с лестницы в Запорожье. 17 ступенек". я в очередной раз схватилась за сердце. но это уже совсем другая история.