Сказка.
Когда-то на первом курсе я написала эту сказку и забыла про нее. А теперь вот нашла, роя старый пергамент, покрытый пылью в моей комнате у меня дома.
"Напиши мне письмо -
Мы обманем судьбу,
И сквозь целую жизнь
Ты успеешь сказать
Мне - как снять эти цепи."(с)Северина
Я ее встретила у Омута. Такую маленькую девочку, сбивающую носком красного ботинка ракушки, прилипшие к днищу лодочки. Такую всю большеглазую, одинокую и с торчащими из-за пазухи листами. С таким звездным светом в глазах, знаете - все бы посмеялись, с таким светом, какой роняет тебя с ног за сто шагов.
Небо в тот вечер цвело особенно ярко. А на душе было как то особенно противно. Но она подошла ко мне сразу, как только заметила, подошла с таким выражением на лице, с каким целитель подходит к смертельно больному, точно зная, что совершит сейчас простое чудо - и тот поднимется и проживет еще сто лет.
Может, так оно и было. Маленькое говорящее чудо.
- У меня еще нет шрамов на предплечьях, кончики пальцев еще не потеряли чувствительность от струн, волосы еще длинные, а глаза не такие грустные. Я еще искренне верю, что в жизни гораздо больше прекрасного, чем отвратительного. Меня еще все на свете любят. Если бы в моих руках была твоя волшебная палочка, если бы у моих ног лежало столько дорог - меня бы здесь уже не было!
- Но что же делать мне? Связанной словами, сломанной в ста двадцати местах, замученной собственными ошибками? Я встретила СТОЛЬКИХ людей... И искренне - я уже не верю ни во что!
- Садись.
Днище перевернутой лодочки больно кололось так и не сбитыми до конца ракушками. Девчушка закрыла мне глаза ладошками и заговорила как то совсем уж тихо и отрывисто.
-Я отдам тебе свои глаза, - проговорила она.
Я поняла, что не могу пошевелиться. Девочка достала откуда то из-за пазухи тонкий серебряный кинжал и молниеносно полоснула меня по глазам. Ррраз! И два! От такого вопля вздрогнуло, наверное, все Пограничье. Было очень больно, но не в глазах, а где-то внутри черепной коробки.
"Конъюнктивитус" - машинально подумала я.
-Я отдам тебе свои слова, - проговорила она.
И кинжал также легонько коснулся шеи. Воплей не последовало, так как голос у меня пропал целиком и полностью.
"Силенциум".
Рубашка на плечах и на груди пропиталась кровью и стала липкой и теплой.
-Я отдам тебе свое сердце, - проговорила она.
"Лаэза Кордис".
Последнее ощущение, которое запомнилось - это холодное и острое, нырнувшее между ребер так плавно, как будто я вся из песка.
***
Лодочка качалась как колыбель. Девочка на ее носу сосредоточенно орудовала сачком, ловя в него падающие звезды. Она опускала полный сачок в Омут и с интересом смотрела, как они гаснут там, шипя, и заставляя воду на мгновение вскипеть. Было так замечательно хорошо лежать, глядя вверх и слушать эту бесконечную музыкальную череду: буль-буль (это покачнулась лодочка), фью-у-у (это описал большую дугу сачок, подхватывая очередную звезду), пшшш...(это звездочки всем скопом исчезли в глубинах Омута), уиии-уиии (это ветер тоненько насвистывает между колонн), шурх-шурх (это проносится где то очень далеко по Дороге какая нибудь фура, устремив нос в закат).
Пахло водой и деревом.
-Меняться всегда больно, - Девочка отложила сачок, глаза у нее теперь были темные-темные, как туннели, - Вспоминать всегда больно. Но это все минует - и остается счастье.
Счастье действительно было.
Впервые за столько времени - на дне мокрой изнутри деревянной лодочки, в одиночестве, не считая этой милой девочки - моей собственной ипостаси пятилетней давности. Впервые - с другими глазами, другими, давно позабытыми, словами, с сердцем, бьющимся совсем о другом...
Где-то на дне Омута ворочалась и шевелилась, текла и завивалась вихрями Память.
А здесь, сверху, мое собственное Прошлое вкладывало мне в ладонь гладкое и теплое дерево волшебной палочки и ликовало, вернув меня в то время, когда еще Все Было Хорошо.
Если тебе плохо - иди к Омуту. Может твое Прошлое тоже ждет тебя там, чтобы помочь.
"Напиши мне письмо -
Мы обманем судьбу,
И сквозь целую жизнь
Ты успеешь сказать
Мне - как снять эти цепи."(с)Северина
Я ее встретила у Омута. Такую маленькую девочку, сбивающую носком красного ботинка ракушки, прилипшие к днищу лодочки. Такую всю большеглазую, одинокую и с торчащими из-за пазухи листами. С таким звездным светом в глазах, знаете - все бы посмеялись, с таким светом, какой роняет тебя с ног за сто шагов.
Небо в тот вечер цвело особенно ярко. А на душе было как то особенно противно. Но она подошла ко мне сразу, как только заметила, подошла с таким выражением на лице, с каким целитель подходит к смертельно больному, точно зная, что совершит сейчас простое чудо - и тот поднимется и проживет еще сто лет.
Может, так оно и было. Маленькое говорящее чудо.
- У меня еще нет шрамов на предплечьях, кончики пальцев еще не потеряли чувствительность от струн, волосы еще длинные, а глаза не такие грустные. Я еще искренне верю, что в жизни гораздо больше прекрасного, чем отвратительного. Меня еще все на свете любят. Если бы в моих руках была твоя волшебная палочка, если бы у моих ног лежало столько дорог - меня бы здесь уже не было!
- Но что же делать мне? Связанной словами, сломанной в ста двадцати местах, замученной собственными ошибками? Я встретила СТОЛЬКИХ людей... И искренне - я уже не верю ни во что!
- Садись.
Днище перевернутой лодочки больно кололось так и не сбитыми до конца ракушками. Девчушка закрыла мне глаза ладошками и заговорила как то совсем уж тихо и отрывисто.
-Я отдам тебе свои глаза, - проговорила она.
Я поняла, что не могу пошевелиться. Девочка достала откуда то из-за пазухи тонкий серебряный кинжал и молниеносно полоснула меня по глазам. Ррраз! И два! От такого вопля вздрогнуло, наверное, все Пограничье. Было очень больно, но не в глазах, а где-то внутри черепной коробки.
"Конъюнктивитус" - машинально подумала я.
-Я отдам тебе свои слова, - проговорила она.
И кинжал также легонько коснулся шеи. Воплей не последовало, так как голос у меня пропал целиком и полностью.
"Силенциум".
Рубашка на плечах и на груди пропиталась кровью и стала липкой и теплой.
-Я отдам тебе свое сердце, - проговорила она.
"Лаэза Кордис".
Последнее ощущение, которое запомнилось - это холодное и острое, нырнувшее между ребер так плавно, как будто я вся из песка.
***
Лодочка качалась как колыбель. Девочка на ее носу сосредоточенно орудовала сачком, ловя в него падающие звезды. Она опускала полный сачок в Омут и с интересом смотрела, как они гаснут там, шипя, и заставляя воду на мгновение вскипеть. Было так замечательно хорошо лежать, глядя вверх и слушать эту бесконечную музыкальную череду: буль-буль (это покачнулась лодочка), фью-у-у (это описал большую дугу сачок, подхватывая очередную звезду), пшшш...(это звездочки всем скопом исчезли в глубинах Омута), уиии-уиии (это ветер тоненько насвистывает между колонн), шурх-шурх (это проносится где то очень далеко по Дороге какая нибудь фура, устремив нос в закат).
Пахло водой и деревом.
-Меняться всегда больно, - Девочка отложила сачок, глаза у нее теперь были темные-темные, как туннели, - Вспоминать всегда больно. Но это все минует - и остается счастье.
Счастье действительно было.
Впервые за столько времени - на дне мокрой изнутри деревянной лодочки, в одиночестве, не считая этой милой девочки - моей собственной ипостаси пятилетней давности. Впервые - с другими глазами, другими, давно позабытыми, словами, с сердцем, бьющимся совсем о другом...
Где-то на дне Омута ворочалась и шевелилась, текла и завивалась вихрями Память.
А здесь, сверху, мое собственное Прошлое вкладывало мне в ладонь гладкое и теплое дерево волшебной палочки и ликовало, вернув меня в то время, когда еще Все Было Хорошо.
Если тебе плохо - иди к Омуту. Может твое Прошлое тоже ждет тебя там, чтобы помочь.