небезграничные человеческие возможности.
Заметила, что уже который раз за последнее время, так или иначе, на вопрос друзей «Как живёшь?», начинаю объяснять (да что, объяснять, оправдываться почти), что офис съел меня всю без остатка, что я симулякр себя, который занимается непродуктивным ручным кручением динамо-машины, которая вырабатывает перебойное третьесортное электричество. Самое ужасное, до меня до сих пор доходит эхо разнообразных импульсов творчества и человечности, но я не могу позволить себе такой side move, как человек, который в мороз старается сэкономить тепло и боится чуть отогнуть поднятый воротник, чтобы обернуться и увидеть что-то действительно стоящее внимания.
Офис - это смерть. Теперь я это точно знаю. Это твоя серенькая пластиковая смерть, когда тебя хоронят под одобрительный гул оргтехники, и ты добровольно даёшь на это согласие, расписываясь в ведомостях за зарплату. Она у меня довольно приличная, и даже при этом не могу позволить себе на колымить всеми свободными вечерами. Возвращаюсь домой в 22:00, пью чай, выполняю дочерний долг - звоню родителям, устраиваюсь в нарочито неудобной позе на диване рядом с Мигелито, в расчёте если не пообщаться, то хоть посмотреть на него, а через 40 минут просыпаюсь. И то, только благодаря нарочито неудобной позе. И немного тому, что Мигелито говорит, что пора спать.
Когда я выхожу на обед, я с трудом возвращаюсь. И не потому что мне лень работать или не нравится сама работа, я просто не могу сидеть весь день в коробке. Я почти разучилась дышать. В 8:30 я опускаю свою офисную задницу на офисный стул и перестаю дышать. Тупо забываю. Все мышцы так и сводит от этого.
Раньше я всё время бегала. Не знала, сколько заработаю, не знала, хватит ли на всё, что мне нужно. Приходила поздно. И мама всё время вздыхала и говорила, что мне нужно найти стабильную работу и перестать бегать и надрываться. Надрываться я не перестала. И лучше бы я не переставала и бегать. Надрываться в заточении гораздо хуже.
В конце марта я реально горела на работе. Похоже, до начальства это, наконец, дошло, и меня разгрузили. И вот я сижу на своей офисной заднице и гремлю своей офисной цепью. Маленькое привидение из Вазастана.