Почему для меня работа, как второй дом
Я сижу в департаменте новостроек (пафосно себя назвали) уже почти две недели. За это время я успела уже поненавидеть всех, а теперь ненависть сменилась равнодушием, хотя меня переклинивает всякий раз, когда я слышу, что они звОнят или оформляют договорА. %#*@!
К ребятам я хожу обедать и выпить чаю. Они иногда ко мне заходят по своим делам или машут ручкой через стекло. Мне, разумеется, от этого грустно. Но эта грусть даёт какую-то надежду. Типа, вот он, лучик света, но только смотри, руками не трогать.
Моя вселенская печаль оправдывается очень легко: с Андреем мы видимся два дня в неделю, и чтобы это хоть как-то сгладить, я очень привязалась к своему коллективу и работе в целом. Это было неизбежно. Они мне все очень понравились, потому что: а) они все мужики, как следствие, нет идиотских разговоров о кофточках, макияжиках и инстаграме; б) идеальная тишина, пока кто-нибудь не подкинет какую-нибудь ржаку. Короче, работа стала мне замещать то время, когда мне хотелось подохнуть от одиночества. Казалось, что так я спокойно могу протянуть до лета.
Потом всё изменилось.
Я стабильно заглядываю к ним на обед. Но это всё равно не то. Они, блин, классные! И я, как никто другой, идеально вписалась туда. Шеф даже подумывал убрать шкаф и посадить меня туда. А я готова даже сидеть в этом шкафу. Очень напрягает шум отдела новостроек.
Сейчас мне кажется, что я замкнулась в себе, я не хочу с ними ни здороваться, ни прощаться, вообще видеть их лица не могу.
Андрей мне сказал, что я только то и делаю, что говорю о работе. Работа стала моей жизнью. Плохо ли это? Плохо, потому что теперь не нравится.
К ребятам я хожу обедать и выпить чаю. Они иногда ко мне заходят по своим делам или машут ручкой через стекло. Мне, разумеется, от этого грустно. Но эта грусть даёт какую-то надежду. Типа, вот он, лучик света, но только смотри, руками не трогать.
Моя вселенская печаль оправдывается очень легко: с Андреем мы видимся два дня в неделю, и чтобы это хоть как-то сгладить, я очень привязалась к своему коллективу и работе в целом. Это было неизбежно. Они мне все очень понравились, потому что: а) они все мужики, как следствие, нет идиотских разговоров о кофточках, макияжиках и инстаграме; б) идеальная тишина, пока кто-нибудь не подкинет какую-нибудь ржаку. Короче, работа стала мне замещать то время, когда мне хотелось подохнуть от одиночества. Казалось, что так я спокойно могу протянуть до лета.
Потом всё изменилось.
Я стабильно заглядываю к ним на обед. Но это всё равно не то. Они, блин, классные! И я, как никто другой, идеально вписалась туда. Шеф даже подумывал убрать шкаф и посадить меня туда. А я готова даже сидеть в этом шкафу. Очень напрягает шум отдела новостроек.
Сейчас мне кажется, что я замкнулась в себе, я не хочу с ними ни здороваться, ни прощаться, вообще видеть их лица не могу.
Андрей мне сказал, что я только то и делаю, что говорю о работе. Работа стала моей жизнью. Плохо ли это? Плохо, потому что теперь не нравится.