Бабур - тяжёлое обаяние тимурида.
…На этой стоянке, в начале двадцать третьего года моей жизни я впервые приложил к лицу бритву. Моих людей, знатных и простых, которые с надеждой следовали за мной, было меньше трехсот. Нужда дошла до того, что у нас было всего две палатки. Мой шатер ставили для моей родительницы, а для меня на стоянке шалаш, и я жил в шалаше…
…В то время Баки бек часто и многократно говорил:
Десять дервишей [мирно] спят на одном ковре,
Два государя не уместятся в одном климате….
…мы снялись с лагеря и, пройдя всю ночь, на заре перешли перевал. Я еще никогда, ни разу не видел звезды Сухейла; когда мы поднялись на гору, низко на южной стороне неба виднелась яркая звезда. Я спросил: «Не Сухейл ли это?» - мне ответили: «Сухейл». Баки Чаганиани прочитал такой стих:
Ты - Сухейл, докуда доходит твой свет, и где ты восходишь?
Когда падает на кого-нибудь твое око, это признак счастья…
…Люди Хусрау шаха - это народ, привыкший самовольничать. Они стали обижать жителей. Один из храбрых нукеров Сидим Али утащил у кого-то кувшин масла, и я приказал привести его ко входу в мою палатку и побить палками. Под палками он испустил дух. После такой острастки люди совсем присмирели…
… гору называют Шахи Кабул. Склоны этой горы сплошь покрыты садами. В конце канала находится местность, называемая Кул-Гина. Это уединенный уголок, великие творились там беспутства! Иногда шутки ради мы повторяли там, слегка изменив его, такой стих Ходжа Хафиза:
Хорошее было время, когда мы несколько дней, без головы и без ног, жили в Кул-Гина, среди распутников!
…Утром мирзы и беки отправились к воротам и увидели, что народ сильно бунтует и шумит. Они послали человека сказать мне: «Пока вы не придете, никто не сможет сдержать этих людей». В конце концов я поехал сам и приказал трех или четырех застрелить, а одного или двух разрубить на куски. Шум утих…
…В Кабульской области говорят на одиннадцати или двенадцати языках: арабском, персидском, тюркском, могольском, индийском, афганском, пашаи, параджи, гибри, бирки, ламгани. Ни в какой другой области, насколько известно, не живет так много различных племен, говорящих на разных языках….
…мне сказали, что в одном из селений Газни есть мазар, в котором могильный камень качается, едва лишь произнесут благословение пророку. Мы пошли туда и посмотрели: колебание камня было заметно. Позднее стало известно, что это хитрость муджавиров . Они приладили над могилой кольцо; всякий раз, как до кольца дотрагивались, оно качалось и чудилось, что качается камень. Так людям, которые раньше никогда не садились в лодку, когда они сядут, кажется, что качается берег. Я приказал муджавирам встать далеко от кольца. Сколько ни повторяли благословений, движения камня замечено не было. Я велел сорвать кольцо и сделать над могилой купол; муджавирам было с угрозой запрещено так поступать…
… Ала ад-дин Джехансуз Гурид, когда завладел этой областью, сломал плотин, разрушил и сжег город Газни, а жителей ограбил и перебил. В отношении избиения и разорения он не упустил ни одной мелочи. С тех пор эта плотина разрушена. В год завоевания Хиндустана мы послали через Ходжа-и Калана деньги на отстройку этой плотины. Надеюсь, что плотина будет отличная…
…Всякий раз, как великий бог посылал мне счастье, я смотрел на беков-гостей и на чужих беков и йигитов благосклонней, чем на своих старых слуг и андиджанцев. И все-таки - удивительное дело! - на меня постоянно клевещут и говорят: «Кроме старых слуг и андиджанцев, он ни к кому не благоволит». Есть пословица: «Чего только враг ни говорит, чего только ни приснится во сне!».
Можно закрыть ворота города,
Но невозможно закрыть рот врагов…
…В это время я изобрел алфавит бабури Кази Ихтиар попросил меня написать отдельные буквы, я написал, и на этом же собрании он прочитал буквы, усвоил правила письма и сам кое-что написал….
…Еще был Шейхим бек, его называли Шейхим Сухейли. Он сочинял стихи особого рода, в которые включал устрашающие слова и мысли. Вот один из его стихов:
В ночь печалей смерч моих вздохов сдвигает с места небесный свод;
Дракон потока моих слез уносит обитаемую четверть земли.
Хорошо известно что он однажды прочитал этот стих в присутствии Маулана ар-Рахмана Джами. Маулана спросил его: «Мирза, вы что делаете - читаете стихи или пугаете людей?»…
…Жители Баджаура, наши враги. Эти люди, враждебные и непокорные, соблюдали к тому же обычаи неверных. Поэтому их предали всеобщему избиению, а женщины их и домочадцы все были взяты в плен. Избиению подверглось приблизительно три тысячи человек…
…Алишер бек шутливо сказал: «Вот беда! В Герате если вытянешь ногу, непременно коснешься зада поэта»…
…Хотя каллиграфов при дворе Султан Хусейн мирзы насчитывалось много, но главою их всех в писании насталиком был Султан Али Мешхеди. К числу художников принадлежал Бехзад. Он обладал тонкостями художественного мастерства, но лица безбородых изображает плохо, - слишком вытягивает подбородок. Лица бородатых мужчин он рисует очень хорошо…
…я издал приказ: «Никто не смеет захватывать или портить стада и отары окрестных жителей- даже кончика нитки или обломка иголки». Мне было доложено, что воины бесчинствуют и грабят жителей Бхиры. Я послал людей и подверг некоторых насильников казни, а другим велел проткнуть нос и провести их по лагерю…
…Еще был Хусейн-и Уди. Он проделывал с удом интересные вещи: оставлял на уде одну струну и играл на ней. У него был тот недостаток, что, играя на инструменте, он ломался. Раз Шейбани хан приказал ему играть. Хусейн-и Уди начал привередничать и играл плохо; к тому же он принес не свой инструмент, а другой, негодный. Шейбани хан все это сообразил и велел тут же на пиру надавать ему по шее. Это единственное хорошее дело, которое сделал в жизни Шейбани хан, действительно, он прекрасно поступил. Таких надменных людей следует наказывать еще строже…
…Пирушка разгорелась, вино поднялось в голову. Участники имели намерение заставить меня выпить хотя я до этого времени не пил вина допьяна и не знал как следует каково состояние от опьянения. В отрочестве я не имел склонности к вину если отец иногда и предлагал мне вина, я приводил отговорки и не употреблял его. После смерти отца благодаря влиянию Ходжи Кази я был воздержан и благочестив и избегал даже сомнительных кушаний - где уж там было вино употреблять!...
…Хавал казался очень узким; я взял лопату, разрыл снег и устроил для себя у входа в хавал место шириной с молитвенный коврик. Хотя я вырыл в снегу яму глубиной по грудь, но все еще не дошел до земли, получилось некоторое укрытие от ветра. Я сел там. Сколько мне ни говорили: «Идите в хавал!», я не пошел. В сердце моем пронеслась мысль: «Люди - в снегу, на метели; а я стану там отдыхать в теплом помещении; народ терпит тяготы и страдания, а я буду там спать и блаженствовать. Это дело далекое от мужества и не похожее на товарищество. Я тоже испытаю все тяготы и затруднения и вытерплю все, что терпят люди. Есть персидская поговорка: Смерть с друзьями - пиршество…
…Через день или два после отъезда Ходжа-и Калана мне пришло на ум следующее небольшое стихотворение, которое я написал и послал Ходжа-и Калану:
Не таково было условие и договор с другом;
Уязвило меня жало разлуки и лишило покоя.
Что может сделать человек против козней судьбы,
Которая силой разлучает друзей?...
…Мансур Юсуфзай принес несколько вкусных, опьяняющих «камали». Я разделил одну камали на три части и одну долю съел сам. Это здорово меня опьянило. В этот день, когда беки собрались после вечерней молитвы, я не мог прийти на совет. Удивительное дело! Теперь я могу съесть целую такую камали и неизвестно, опьянею ли даже наполовину…
…На следующее утро, когда разошелся диван, я отправился на прогулку, сел в лодку и пил арак Арак пили до послеполуденной молитвы. Недовольные вкусом арака, мы, сговорившись с теми, кто сидел на нашем конце лодки, предпочли ма'джун; люди, сидевшие на другом конце, не знали, что мы едим ма'джун и пили арак. Потом они узнали, что и попойка была различная, и хмель разный: одни одурели от ма'джуна, другие опьянели [от арака]. Так как пирушка с ма'джуном и пирушка с вином не подходят друг к другу, то [Мухаммади и Гадаи] очень смутились. Я сказал им: «Не расстраивайте попойки! Те, кто любит арак, пусть пьют арак, а те, кто склонен к ма'джуну, пусть едят ма'джун, и пусть никто не мешает другим разговорами и намеками»...
..В час молитвы мы вышли пьяные через край; я вскочил на коня, схватил в руку факел и скакал во весь опор от берега реки до самого лагеря, качаясь на лошади из стороны в сторону. Я был здорово пьян, и когда мне на следующее утро рассказали, как я примчался в лагерь с факелом в руке, я совершенно ничего не мог вспомнить. Когда я пришел в палатку, меня сильно вырвало…
…Всякого, кто не склонит голову, настигни,
Разграбь, разори и сделай покорным и послушным.
После всех этих милостей я пожаловал Али Дженг-Дженгу калмыцкую шубу со своего плеча с черным бархатным башлыком, а также знамя…
…Следующий день мы провели в этом же лагере. Мухаммед Али Дженг-Дженг с большим отрядом были посланы против Ильяс хана, который восстал в Миан-Ду-Абе. Ильяс хана схватили и привели. Я велел живьем содрать с него кожу…
…На обратном пути, когда мы сели в лодку, Менучихр хану тоже дали ма'джуна; это был такой ма'джун, что Менучихра поднимали под руки и ставили на ноги два человека. Опьянев от ма'джуна, мы любовались удивительными цветниками: на некоторых грядках распускались желтые и красные цветы отдельными купами, на других - - одни красные; в некоторых местах и те и другие цвели вперемешку, словно рассыпанные. Мы сидели на пригорке, неподалеку от лагеря, и смотрели на эти цветники. …
…я разрешил ему вернуться в Самарканд и послал с ним Пулад Султану свой диван. На переплете дивана я написал такой стишок:
О, ветерок, если ты проникнешь в харим этого кипариса,
Принеси ему в сердце воспоминание о том, кто страдает в разлуке.
Не сжалился и не вспомнив он о Бабуре, но есть надежда,
Что закинет господь жалость в его стальное сердце. ..
…Бесчинствующих усмирили, и я велел разрубить двоих или троих из них на куски…
... По прибытии в Ходжа Се-Яран мы устроили пирушку. Сейид Касим до того охмелев, что два нукера с трудом взвалили его на лошадь и привезли в лагерь.. мы сидели на пригорке за каризом Турди бека и пили до ночной молитвы. Хорошая то была пирушка! Без подвоха и обмана! …
…В среду, я в шутку сказал: «Всякий, кто заговорит по-сартски, пусть выпьет чашу вина». По этой причине многие выпили чашу. В час утренней молитвы мы сели на лугу среди ив, и я сказал: «Каждый, кто заговорит по-тюркски, пусть выпьет чашу». Тут тоже много, кому пришлось выпить чашу... На пирушке нам вспомнился такой стих Мухаммед Салиха :
Что делать человеку с такой кокетливой возлюбленной?
Там, где находишься ты, на что человеку другая?...
…Мне постоянно приходила мысль: «Что, если свести слона с носорогом. Как они будут себя держать?» Теперь, как раз когда погонщики привели слонов, [из чащи] выбежал носорог и стал напротив них. Погонщики погнали слона вперед, но носорог не побежал им навстречу и бросился в другую сторону…
…Мулла Шамс тоже был докучливый рассказчик; начав какую-нибудь историю, он до самого вечера не мог ее кончить….
…В этот день в час полуденной молитвы я начал принимать ртуть…
… я в понедельник вступил в крепость и осмотрел ее. Я зашел в книгохранилище Гази хана. Там оказалось несколько ценных книг: некоторые из них я отдал Хумаюну, другие отослал Камрану. Научных сочинений было там немало, но стоящих книг нашлось не так много, как представлялось с первого взгляда….
…В понедельник, двадцать пятого числа , Хумаюн с сотней пленных и семью или восемью слонами явился на ту же стоянку и выразил мне почтение. Пленных передали Устад Али Кули и его стрельцам острастки ради приказано было все их перестрелять из ружей…
…Великий господь сделал легким для нас это трудное дело: столь многочисленное войско он в полдня сравнял с землей. Возле Ибрахима, в одном лишь месте, было убито пять или шесть тысяч человек: число павших в других местах мы приблизительно определили в пятнадцать-шестнадцать тысяч. Было время полуденной молитвы, когда Тахир Тибри узнал среди множества других трупов труп Султан Ибрахима и принес его голову…
…В числе их был знаменитый алмаз . Этот алмаз пользуется такой славой, что один оценщик определил его стоимость в два с половиной дневных расхода всего мира. Он наверное весит восемь мискалов. Когда я прибыл, Хумаюн поднес мне этот алмаз, а я снова подарил его Хумаюну. …
…Хиндустан - малоприятное место. Народ там некрасивый. Хорошей воды в Хиндустане нет, хорошего мяса нет, винограда, дынь нет, льда нет, на базарах нет ни хорошей пищи, ни хорошего хлеба. Бань там нет, медресе нет, свечей нет, факелов нет, подсвечников нет…
…Я сочинил, написал и послал Ходжа-и Калану такое рубаи:
Сто раз будь благодарен, Бабур, ибо господь всепрощающий
Дал тебе Синд, Хинд и большое царство.
Если нет у тебя сил выносить жару,
И если захочешь увидеть лицо холода, то отправляйся в Газни…
…Сначала вырыли большой колодец. После этого устроили большой водоем и двор. После этого разбили садик вокруг моих личных покоев; затем построили баню. Таким образом, в этом неприглядном и неблагоустроенном Хиндустане появились прекрасные сады, разбитые по хорошему плану. Они поставили колеса по лахорскому способу и провели проточную воду..
…В конце месяца сафара Ходжаги Асад, который отправился послом к царевичу Тахмаспу, вернулся и доставил подарки. В числе подарков были черкесские девушки…
…Несколько телохранителей также поели этой пищи. Наутро их тоже сильно рвало, в конце концов, все спаслись.Господь снова дал мне жизнь; я как будто вернулся с того света и теперь, клянусь Аллахом, узнал цену жизни.
Я приказал схватить повара; подвергнутый пытке, он рассказал все.
В понедельник, я приказал эмирам и вазирам явиться в диван. Двое мужчин и обе женщины были приведены и допрошены. Они со всеми подробностями рассказали, как было дело. Чашнигира я велел разрубить на куски, с повара приказал живьем содрать кожу; из женщин одну бросили под ноги слону, другую застрелили из ружья. …
…Очистившись от прошлых прегрешений, я закаялся пить вино. Золотые и серебряные жбаны и кубки и все принадлежности пира в тот же час велел я принести и сломал. Эти сломанные золотые и серебряные жбаны и чаши были розданы достойным того и нищим…
…После этой победы я стал писать в тугре слово «гази»…
…На холмике, находившемся перед лагерем, где происходило сражение, я приказал построить минарет из голов убитих…
…Тарди бек Хаксар, которого я заставил бросить жизнь дервиша и сделал воином, прослужил мне несколько лет. Потом влечение к дервишеской жизни снова возобладало и Тарди бек попросил отпустить его. Я дал ему разрешение удалиться от дел и послал его к Камрану…
…В воскресенье на меня напала лихорадка с дрожью. Приступ следовал за приступом, они тянулись двадцать пять-двадцать шесть дней. Я пил слабительное лекарство, и в конце концов болезнь прошла. Я очень страдал от бессонницы и жажды.
В дни болезни я написал три или четыре рубаи; вот одно из них:
Днем в теле моем сильный жар,
А когда наступает ночь, сон бежит от моих глаз.
И то и другое подобно моему горю и моему терпению:
Первое с течением времени возрастает, а второе уменьшается…
…В эту ночь из-за боли в ухе, а также и по причине [яркого] сияния луны, я принял опиум. На другой день похмелье от опиума причинило мне много беспокойства и меня сильно рвало…
Вот черновики письма, написанного Хумаюну:
«Благодарение богу, который дал тебе сына!
Тебе он дал сына, а мне любимого внука.
У меня есть на тебя меленькая жалоба: за последние два-три года от тебя не приходило ни одного человека; тот, кого я к тебе послал, вернулся ко мне ровно через год. Разве так можно?
В своих письмах ты постоянно говоришь об одиночестве. Одиночество для государя зазорно. Ведь сказано:
Если ты связан [с миром] - избери примирение с судьбой,
Если же ты независим - живи, как хочешь.
Нет оков крепче, чем цепи царского сана,
Почерк твой, правда, можно прочесть, если потрудиться, но он очень неясен. Правописание у тебя неплохое, но и не очень правильное: ты пишешь «илтифат» через «та», а «куландж» через «я». Почерк твой, хоть и с трудом, все-таки читается, но смысл не вполне можно понять из-за неясных слов. И ленишься буквы выводить ты, наверное, думая: «Напишу поизысканней!» и потому получается темно. Впредь пиши проще, ясным и чистым слогом: и тебе меньше будет труда и тому, кто читает.»
P.S. //подробные сведения о последних месяцах жизни отца оставила в своей книге “Хумаюн-наме” 54 дочь Бабура, Гульбадан-бегим. Бабур, спасая тяжело заболевшего сына Хумаюна, согласно обряда три раза обошёл вокруг ложа больного, говоря при этом, что берет на себя болезнь Хумаюна. Вскоре Хумаюн стал поправляться, а Бабур, заболев, слег и через три месяца скончался//
…В то время Баки бек часто и многократно говорил:
Десять дервишей [мирно] спят на одном ковре,
Два государя не уместятся в одном климате….
…мы снялись с лагеря и, пройдя всю ночь, на заре перешли перевал. Я еще никогда, ни разу не видел звезды Сухейла; когда мы поднялись на гору, низко на южной стороне неба виднелась яркая звезда. Я спросил: «Не Сухейл ли это?» - мне ответили: «Сухейл». Баки Чаганиани прочитал такой стих:
Ты - Сухейл, докуда доходит твой свет, и где ты восходишь?
Когда падает на кого-нибудь твое око, это признак счастья…
…Люди Хусрау шаха - это народ, привыкший самовольничать. Они стали обижать жителей. Один из храбрых нукеров Сидим Али утащил у кого-то кувшин масла, и я приказал привести его ко входу в мою палатку и побить палками. Под палками он испустил дух. После такой острастки люди совсем присмирели…
… гору называют Шахи Кабул. Склоны этой горы сплошь покрыты садами. В конце канала находится местность, называемая Кул-Гина. Это уединенный уголок, великие творились там беспутства! Иногда шутки ради мы повторяли там, слегка изменив его, такой стих Ходжа Хафиза:
Хорошее было время, когда мы несколько дней, без головы и без ног, жили в Кул-Гина, среди распутников!
…Утром мирзы и беки отправились к воротам и увидели, что народ сильно бунтует и шумит. Они послали человека сказать мне: «Пока вы не придете, никто не сможет сдержать этих людей». В конце концов я поехал сам и приказал трех или четырех застрелить, а одного или двух разрубить на куски. Шум утих…
…В Кабульской области говорят на одиннадцати или двенадцати языках: арабском, персидском, тюркском, могольском, индийском, афганском, пашаи, параджи, гибри, бирки, ламгани. Ни в какой другой области, насколько известно, не живет так много различных племен, говорящих на разных языках….
…мне сказали, что в одном из селений Газни есть мазар, в котором могильный камень качается, едва лишь произнесут благословение пророку. Мы пошли туда и посмотрели: колебание камня было заметно. Позднее стало известно, что это хитрость муджавиров . Они приладили над могилой кольцо; всякий раз, как до кольца дотрагивались, оно качалось и чудилось, что качается камень. Так людям, которые раньше никогда не садились в лодку, когда они сядут, кажется, что качается берег. Я приказал муджавирам встать далеко от кольца. Сколько ни повторяли благословений, движения камня замечено не было. Я велел сорвать кольцо и сделать над могилой купол; муджавирам было с угрозой запрещено так поступать…
… Ала ад-дин Джехансуз Гурид, когда завладел этой областью, сломал плотин, разрушил и сжег город Газни, а жителей ограбил и перебил. В отношении избиения и разорения он не упустил ни одной мелочи. С тех пор эта плотина разрушена. В год завоевания Хиндустана мы послали через Ходжа-и Калана деньги на отстройку этой плотины. Надеюсь, что плотина будет отличная…
…Всякий раз, как великий бог посылал мне счастье, я смотрел на беков-гостей и на чужих беков и йигитов благосклонней, чем на своих старых слуг и андиджанцев. И все-таки - удивительное дело! - на меня постоянно клевещут и говорят: «Кроме старых слуг и андиджанцев, он ни к кому не благоволит». Есть пословица: «Чего только враг ни говорит, чего только ни приснится во сне!».
Можно закрыть ворота города,
Но невозможно закрыть рот врагов…
…В это время я изобрел алфавит бабури Кази Ихтиар попросил меня написать отдельные буквы, я написал, и на этом же собрании он прочитал буквы, усвоил правила письма и сам кое-что написал….
…Еще был Шейхим бек, его называли Шейхим Сухейли. Он сочинял стихи особого рода, в которые включал устрашающие слова и мысли. Вот один из его стихов:
В ночь печалей смерч моих вздохов сдвигает с места небесный свод;
Дракон потока моих слез уносит обитаемую четверть земли.
Хорошо известно что он однажды прочитал этот стих в присутствии Маулана ар-Рахмана Джами. Маулана спросил его: «Мирза, вы что делаете - читаете стихи или пугаете людей?»…
…Жители Баджаура, наши враги. Эти люди, враждебные и непокорные, соблюдали к тому же обычаи неверных. Поэтому их предали всеобщему избиению, а женщины их и домочадцы все были взяты в плен. Избиению подверглось приблизительно три тысячи человек…
…Алишер бек шутливо сказал: «Вот беда! В Герате если вытянешь ногу, непременно коснешься зада поэта»…
…Хотя каллиграфов при дворе Султан Хусейн мирзы насчитывалось много, но главою их всех в писании насталиком был Султан Али Мешхеди. К числу художников принадлежал Бехзад. Он обладал тонкостями художественного мастерства, но лица безбородых изображает плохо, - слишком вытягивает подбородок. Лица бородатых мужчин он рисует очень хорошо…
…я издал приказ: «Никто не смеет захватывать или портить стада и отары окрестных жителей- даже кончика нитки или обломка иголки». Мне было доложено, что воины бесчинствуют и грабят жителей Бхиры. Я послал людей и подверг некоторых насильников казни, а другим велел проткнуть нос и провести их по лагерю…
…Еще был Хусейн-и Уди. Он проделывал с удом интересные вещи: оставлял на уде одну струну и играл на ней. У него был тот недостаток, что, играя на инструменте, он ломался. Раз Шейбани хан приказал ему играть. Хусейн-и Уди начал привередничать и играл плохо; к тому же он принес не свой инструмент, а другой, негодный. Шейбани хан все это сообразил и велел тут же на пиру надавать ему по шее. Это единственное хорошее дело, которое сделал в жизни Шейбани хан, действительно, он прекрасно поступил. Таких надменных людей следует наказывать еще строже…
…Пирушка разгорелась, вино поднялось в голову. Участники имели намерение заставить меня выпить хотя я до этого времени не пил вина допьяна и не знал как следует каково состояние от опьянения. В отрочестве я не имел склонности к вину если отец иногда и предлагал мне вина, я приводил отговорки и не употреблял его. После смерти отца благодаря влиянию Ходжи Кази я был воздержан и благочестив и избегал даже сомнительных кушаний - где уж там было вино употреблять!...
…Хавал казался очень узким; я взял лопату, разрыл снег и устроил для себя у входа в хавал место шириной с молитвенный коврик. Хотя я вырыл в снегу яму глубиной по грудь, но все еще не дошел до земли, получилось некоторое укрытие от ветра. Я сел там. Сколько мне ни говорили: «Идите в хавал!», я не пошел. В сердце моем пронеслась мысль: «Люди - в снегу, на метели; а я стану там отдыхать в теплом помещении; народ терпит тяготы и страдания, а я буду там спать и блаженствовать. Это дело далекое от мужества и не похожее на товарищество. Я тоже испытаю все тяготы и затруднения и вытерплю все, что терпят люди. Есть персидская поговорка: Смерть с друзьями - пиршество…
…Через день или два после отъезда Ходжа-и Калана мне пришло на ум следующее небольшое стихотворение, которое я написал и послал Ходжа-и Калану:
Не таково было условие и договор с другом;
Уязвило меня жало разлуки и лишило покоя.
Что может сделать человек против козней судьбы,
Которая силой разлучает друзей?...
…Мансур Юсуфзай принес несколько вкусных, опьяняющих «камали». Я разделил одну камали на три части и одну долю съел сам. Это здорово меня опьянило. В этот день, когда беки собрались после вечерней молитвы, я не мог прийти на совет. Удивительное дело! Теперь я могу съесть целую такую камали и неизвестно, опьянею ли даже наполовину…
…На следующее утро, когда разошелся диван, я отправился на прогулку, сел в лодку и пил арак Арак пили до послеполуденной молитвы. Недовольные вкусом арака, мы, сговорившись с теми, кто сидел на нашем конце лодки, предпочли ма'джун; люди, сидевшие на другом конце, не знали, что мы едим ма'джун и пили арак. Потом они узнали, что и попойка была различная, и хмель разный: одни одурели от ма'джуна, другие опьянели [от арака]. Так как пирушка с ма'джуном и пирушка с вином не подходят друг к другу, то [Мухаммади и Гадаи] очень смутились. Я сказал им: «Не расстраивайте попойки! Те, кто любит арак, пусть пьют арак, а те, кто склонен к ма'джуну, пусть едят ма'джун, и пусть никто не мешает другим разговорами и намеками»...
..В час молитвы мы вышли пьяные через край; я вскочил на коня, схватил в руку факел и скакал во весь опор от берега реки до самого лагеря, качаясь на лошади из стороны в сторону. Я был здорово пьян, и когда мне на следующее утро рассказали, как я примчался в лагерь с факелом в руке, я совершенно ничего не мог вспомнить. Когда я пришел в палатку, меня сильно вырвало…
…Всякого, кто не склонит голову, настигни,
Разграбь, разори и сделай покорным и послушным.
После всех этих милостей я пожаловал Али Дженг-Дженгу калмыцкую шубу со своего плеча с черным бархатным башлыком, а также знамя…
…Следующий день мы провели в этом же лагере. Мухаммед Али Дженг-Дженг с большим отрядом были посланы против Ильяс хана, который восстал в Миан-Ду-Абе. Ильяс хана схватили и привели. Я велел живьем содрать с него кожу…
…На обратном пути, когда мы сели в лодку, Менучихр хану тоже дали ма'джуна; это был такой ма'джун, что Менучихра поднимали под руки и ставили на ноги два человека. Опьянев от ма'джуна, мы любовались удивительными цветниками: на некоторых грядках распускались желтые и красные цветы отдельными купами, на других - - одни красные; в некоторых местах и те и другие цвели вперемешку, словно рассыпанные. Мы сидели на пригорке, неподалеку от лагеря, и смотрели на эти цветники. …
…я разрешил ему вернуться в Самарканд и послал с ним Пулад Султану свой диван. На переплете дивана я написал такой стишок:
О, ветерок, если ты проникнешь в харим этого кипариса,
Принеси ему в сердце воспоминание о том, кто страдает в разлуке.
Не сжалился и не вспомнив он о Бабуре, но есть надежда,
Что закинет господь жалость в его стальное сердце. ..
…Бесчинствующих усмирили, и я велел разрубить двоих или троих из них на куски…
... По прибытии в Ходжа Се-Яран мы устроили пирушку. Сейид Касим до того охмелев, что два нукера с трудом взвалили его на лошадь и привезли в лагерь.. мы сидели на пригорке за каризом Турди бека и пили до ночной молитвы. Хорошая то была пирушка! Без подвоха и обмана! …
…В среду, я в шутку сказал: «Всякий, кто заговорит по-сартски, пусть выпьет чашу вина». По этой причине многие выпили чашу. В час утренней молитвы мы сели на лугу среди ив, и я сказал: «Каждый, кто заговорит по-тюркски, пусть выпьет чашу». Тут тоже много, кому пришлось выпить чашу... На пирушке нам вспомнился такой стих Мухаммед Салиха :
Что делать человеку с такой кокетливой возлюбленной?
Там, где находишься ты, на что человеку другая?...
…Мне постоянно приходила мысль: «Что, если свести слона с носорогом. Как они будут себя держать?» Теперь, как раз когда погонщики привели слонов, [из чащи] выбежал носорог и стал напротив них. Погонщики погнали слона вперед, но носорог не побежал им навстречу и бросился в другую сторону…
…Мулла Шамс тоже был докучливый рассказчик; начав какую-нибудь историю, он до самого вечера не мог ее кончить….
…В этот день в час полуденной молитвы я начал принимать ртуть…
… я в понедельник вступил в крепость и осмотрел ее. Я зашел в книгохранилище Гази хана. Там оказалось несколько ценных книг: некоторые из них я отдал Хумаюну, другие отослал Камрану. Научных сочинений было там немало, но стоящих книг нашлось не так много, как представлялось с первого взгляда….
…В понедельник, двадцать пятого числа , Хумаюн с сотней пленных и семью или восемью слонами явился на ту же стоянку и выразил мне почтение. Пленных передали Устад Али Кули и его стрельцам острастки ради приказано было все их перестрелять из ружей…
…Великий господь сделал легким для нас это трудное дело: столь многочисленное войско он в полдня сравнял с землей. Возле Ибрахима, в одном лишь месте, было убито пять или шесть тысяч человек: число павших в других местах мы приблизительно определили в пятнадцать-шестнадцать тысяч. Было время полуденной молитвы, когда Тахир Тибри узнал среди множества других трупов труп Султан Ибрахима и принес его голову…
…В числе их был знаменитый алмаз . Этот алмаз пользуется такой славой, что один оценщик определил его стоимость в два с половиной дневных расхода всего мира. Он наверное весит восемь мискалов. Когда я прибыл, Хумаюн поднес мне этот алмаз, а я снова подарил его Хумаюну. …
…Хиндустан - малоприятное место. Народ там некрасивый. Хорошей воды в Хиндустане нет, хорошего мяса нет, винограда, дынь нет, льда нет, на базарах нет ни хорошей пищи, ни хорошего хлеба. Бань там нет, медресе нет, свечей нет, факелов нет, подсвечников нет…
…Я сочинил, написал и послал Ходжа-и Калану такое рубаи:
Сто раз будь благодарен, Бабур, ибо господь всепрощающий
Дал тебе Синд, Хинд и большое царство.
Если нет у тебя сил выносить жару,
И если захочешь увидеть лицо холода, то отправляйся в Газни…
…Сначала вырыли большой колодец. После этого устроили большой водоем и двор. После этого разбили садик вокруг моих личных покоев; затем построили баню. Таким образом, в этом неприглядном и неблагоустроенном Хиндустане появились прекрасные сады, разбитые по хорошему плану. Они поставили колеса по лахорскому способу и провели проточную воду..
…В конце месяца сафара Ходжаги Асад, который отправился послом к царевичу Тахмаспу, вернулся и доставил подарки. В числе подарков были черкесские девушки…
…Несколько телохранителей также поели этой пищи. Наутро их тоже сильно рвало, в конце концов, все спаслись.Господь снова дал мне жизнь; я как будто вернулся с того света и теперь, клянусь Аллахом, узнал цену жизни.
Я приказал схватить повара; подвергнутый пытке, он рассказал все.
В понедельник, я приказал эмирам и вазирам явиться в диван. Двое мужчин и обе женщины были приведены и допрошены. Они со всеми подробностями рассказали, как было дело. Чашнигира я велел разрубить на куски, с повара приказал живьем содрать кожу; из женщин одну бросили под ноги слону, другую застрелили из ружья. …
…Очистившись от прошлых прегрешений, я закаялся пить вино. Золотые и серебряные жбаны и кубки и все принадлежности пира в тот же час велел я принести и сломал. Эти сломанные золотые и серебряные жбаны и чаши были розданы достойным того и нищим…
…После этой победы я стал писать в тугре слово «гази»…
…На холмике, находившемся перед лагерем, где происходило сражение, я приказал построить минарет из голов убитих…
…Тарди бек Хаксар, которого я заставил бросить жизнь дервиша и сделал воином, прослужил мне несколько лет. Потом влечение к дервишеской жизни снова возобладало и Тарди бек попросил отпустить его. Я дал ему разрешение удалиться от дел и послал его к Камрану…
…В воскресенье на меня напала лихорадка с дрожью. Приступ следовал за приступом, они тянулись двадцать пять-двадцать шесть дней. Я пил слабительное лекарство, и в конце концов болезнь прошла. Я очень страдал от бессонницы и жажды.
В дни болезни я написал три или четыре рубаи; вот одно из них:
Днем в теле моем сильный жар,
А когда наступает ночь, сон бежит от моих глаз.
И то и другое подобно моему горю и моему терпению:
Первое с течением времени возрастает, а второе уменьшается…
…В эту ночь из-за боли в ухе, а также и по причине [яркого] сияния луны, я принял опиум. На другой день похмелье от опиума причинило мне много беспокойства и меня сильно рвало…
Вот черновики письма, написанного Хумаюну:
«Благодарение богу, который дал тебе сына!
Тебе он дал сына, а мне любимого внука.
У меня есть на тебя меленькая жалоба: за последние два-три года от тебя не приходило ни одного человека; тот, кого я к тебе послал, вернулся ко мне ровно через год. Разве так можно?
В своих письмах ты постоянно говоришь об одиночестве. Одиночество для государя зазорно. Ведь сказано:
Если ты связан [с миром] - избери примирение с судьбой,
Если же ты независим - живи, как хочешь.
Нет оков крепче, чем цепи царского сана,
Почерк твой, правда, можно прочесть, если потрудиться, но он очень неясен. Правописание у тебя неплохое, но и не очень правильное: ты пишешь «илтифат» через «та», а «куландж» через «я». Почерк твой, хоть и с трудом, все-таки читается, но смысл не вполне можно понять из-за неясных слов. И ленишься буквы выводить ты, наверное, думая: «Напишу поизысканней!» и потому получается темно. Впредь пиши проще, ясным и чистым слогом: и тебе меньше будет труда и тому, кто читает.»
P.S. //подробные сведения о последних месяцах жизни отца оставила в своей книге “Хумаюн-наме” 54 дочь Бабура, Гульбадан-бегим. Бабур, спасая тяжело заболевшего сына Хумаюна, согласно обряда три раза обошёл вокруг ложа больного, говоря при этом, что берет на себя болезнь Хумаюна. Вскоре Хумаюн стал поправляться, а Бабур, заболев, слег и через три месяца скончался//