Нестареющий текст про шубу
Alexander Timofeevsky: "Нестареющий текст про шубу. Но самое актуальное тут вот это: "Месяца не прошло, и я скинул шубу любимому другу Ипполитову, который к мнению ширнармасс всегда был божественно равнодушен". Тридцать пять лет назад дело происходило, но с тех пор, слава Богу, ничего не изменилось: "В юности Господь послал мне шубу, о которой я мечтал. Она была из горного козла, с длинным ворсом, серая с желтым и в пол - огромное сооружение немыслимой экстравагантности. В ней было тепло, в ней было красиво, она была счастьем, но всего за три недели сделалась мукой. Нельзя было выйти из дома, чтобы не стать центром жадного, агрессивного внимания, а я этого не заказывал и не любил. Шуба гремела, шуба зажигала, и я гремел и зажигал вместе с ней. Прохожие не сводили с шубы глаз, троллейбусы сворачивали нам вслед. Дело происходило в 80-ые, в стираное и штопаное черненковское время, и хотя горный козел, прямо скажем, не соболь, шуба вызывала ажиотажную ненависть. Она оскорбляла религиозные чувства, и ненависть к ней была тоже религиозной, исполненной святой неколебимой убежденности. Жизнь стала невозможной, слушать мат, летящий в спину, мне надоело, не слышать его я так и не научился. Что же делать, если обманула та мечта, как всякая мечта? - месяца не прошло, и я скинул шубу любимому другу Ипполитову, который к мнению ширнармасс всегда был божественно равнодушен и рассекал в ней туда-сюда по Невскому проспекту с теми же проблемами, что были у меня, но без всякого внутреннего дискомфорта.
Я вспомнил эту шубу, слушая важные разговоры о том, что надо самоограничиться, не задевать чувств верующих, пещерно, завистливо, ненавистно верующих - с пивком, матерком и пинком в чужую спину. Неизменно оскорбляющихся в своих чувствах. Бросьте, я и так всю жизнь иду с вами на компромисс, всегда самоограничиваюсь. Кто-то должен еще и рассекать, спорить с тем, что солнце ходит вокруг земли, - а ведь это была крамола почище любых карикатур, плевок на алтарь всех авраамических религий разом. Но ничего, алтарь устоял. От открытий подлинных и мнимых, от глупостей, от умностей, от восхвалений, от оскорблений, от всего устоял. И сейчас устоит - если верить в него, а не в шубу."
Я вспомнил эту шубу, слушая важные разговоры о том, что надо самоограничиться, не задевать чувств верующих, пещерно, завистливо, ненавистно верующих - с пивком, матерком и пинком в чужую спину. Неизменно оскорбляющихся в своих чувствах. Бросьте, я и так всю жизнь иду с вами на компромисс, всегда самоограничиваюсь. Кто-то должен еще и рассекать, спорить с тем, что солнце ходит вокруг земли, - а ведь это была крамола почище любых карикатур, плевок на алтарь всех авраамических религий разом. Но ничего, алтарь устоял. От открытий подлинных и мнимых, от глупостей, от умностей, от восхвалений, от оскорблений, от всего устоял. И сейчас устоит - если верить в него, а не в шубу."