История
T. S. Eliot
From Gerontion
After such knowledge, what forgiveness? Think now
History has many cunning passages, contrived corridors
And issues, deceives with whispering ambitions,
Guides us by vanities. Think now
She gives when our attention is distracted
And what she gives, gives with such supple confusions
That the giving famishes the craving. Gives too late
What’s not believed in, or if still believed,
In memory only, reconsidered passion. Gives too soon
Into weak hands, what’s thought can be dispensed with
Till the refusal propagates a fear. Think
Neither fear nor courage saves us. Unnatural vices
Are fathered by our heroism. Virtues
Are forced upon us by our impudent crimes.
These tears are shaken from the wrath-bearing tree. После такого познания что за прощение? Вдумайся - История знает множество хитрых тропинок, коленчатых коридорчиков, Тайных выходов, она предает нас шепотом честолюбия, Подвигает нас нашим тщеславием. Вдумайся - Она отдает, лишь когда мы смотрим в другую сторону, А то, что она отдает, отдает с искусственной дрожью И этим лишь разжигает голод. Дает слишком поздно То, во что мы уже не верим, а если и верим, То памятью обессиленной страсти. Дает слишком рано В слабые руки того, кто мнит, что без этого обойдется, Пока не спохватится в ужасе. Вдумайся - Нас не спасает ни страх, ни смелость. Наша доблесть Порождает мерзость и грех. Наши бесстыдные преступленья Вынуждают нас к добродетели. Эти слезы стекают с проклятого иудина дерева. Перевод А. Сергеева После знанья такого, какое прощенье? Подумай: У истории много коварных путей, запутанных троп И безвыходных выходов, шепотком честолюбья она введет в заблужденье И уловит тщеславьем. Подумай: Она отдает лишь когда рассредоточено наше вниманье, А то, что дарует, она отдает в таком беспорядке искусном. Что даяния эти лишь разжигают сильней вожделенье. Так поздно дарует, Что в это не верится даже, а если вера осталась, То в памяти только, в угасших страстях. Дарует так рано В бессильные руки тех, кому в обузу эти дары, Только боязно им отказаться. Подумай: Ни храбрость, ни страх не спасают нас. Героизм Порождает пороки, каких доселе не знали. А к добродетели нас Вынуждают наши чудовищные преступленья. Эти слезы упали с дерева гнева. Перевод Я. Пробштейна Слушать полностью privali.livejournal.com/10154.html
From Gerontion
After such knowledge, what forgiveness? Think now
History has many cunning passages, contrived corridors
And issues, deceives with whispering ambitions,
Guides us by vanities. Think now
She gives when our attention is distracted
And what she gives, gives with such supple confusions
That the giving famishes the craving. Gives too late
What’s not believed in, or if still believed,
In memory only, reconsidered passion. Gives too soon
Into weak hands, what’s thought can be dispensed with
Till the refusal propagates a fear. Think
Neither fear nor courage saves us. Unnatural vices
Are fathered by our heroism. Virtues
Are forced upon us by our impudent crimes.
These tears are shaken from the wrath-bearing tree. После такого познания что за прощение? Вдумайся - История знает множество хитрых тропинок, коленчатых коридорчиков, Тайных выходов, она предает нас шепотом честолюбия, Подвигает нас нашим тщеславием. Вдумайся - Она отдает, лишь когда мы смотрим в другую сторону, А то, что она отдает, отдает с искусственной дрожью И этим лишь разжигает голод. Дает слишком поздно То, во что мы уже не верим, а если и верим, То памятью обессиленной страсти. Дает слишком рано В слабые руки того, кто мнит, что без этого обойдется, Пока не спохватится в ужасе. Вдумайся - Нас не спасает ни страх, ни смелость. Наша доблесть Порождает мерзость и грех. Наши бесстыдные преступленья Вынуждают нас к добродетели. Эти слезы стекают с проклятого иудина дерева. Перевод А. Сергеева После знанья такого, какое прощенье? Подумай: У истории много коварных путей, запутанных троп И безвыходных выходов, шепотком честолюбья она введет в заблужденье И уловит тщеславьем. Подумай: Она отдает лишь когда рассредоточено наше вниманье, А то, что дарует, она отдает в таком беспорядке искусном. Что даяния эти лишь разжигают сильней вожделенье. Так поздно дарует, Что в это не верится даже, а если вера осталась, То в памяти только, в угасших страстях. Дарует так рано В бессильные руки тех, кому в обузу эти дары, Только боязно им отказаться. Подумай: Ни храбрость, ни страх не спасают нас. Героизм Порождает пороки, каких доселе не знали. А к добродетели нас Вынуждают наши чудовищные преступленья. Эти слезы упали с дерева гнева. Перевод Я. Пробштейна Слушать полностью privali.livejournal.com/10154.html