transformation
Сплошным водопадом, высоким лазурным небом проливается первая весенняя ночь; вдыхает последним февральским ветром, колким морозным туманом.
Выдыхает чистейшей энергией, беспощадной силой обновления.
Эта двадцатая весна впервые ощущается так, как всегда казалось правильным, но как могло стать только сейчас: бесконечная в своей созидательности, непреклонная в движении. Осень ободряет, раскрывает свой самый яркий веер, прежде чем закрыть глаза и накрыть города черно-белым сном. Весна же разрушительна в трансформации, невозмутимо тренирует терпение, щедро рассыпает обещания и - вместе с теплым пальто - незаметно снимает с нас всё, что осталось от лета и лет, успокоилось под ворохом листьев, замерзло, утонуло и умерло.
Дыши обманчиво теплеющим воздухом, смотри на небо, светлеющее все раньше, лови момент, когда вода сбросит лед.
Внутри и вокруг наступила весна.
by Davide Cassanello
Выдыхает чистейшей энергией, беспощадной силой обновления.
Эта двадцатая весна впервые ощущается так, как всегда казалось правильным, но как могло стать только сейчас: бесконечная в своей созидательности, непреклонная в движении. Осень ободряет, раскрывает свой самый яркий веер, прежде чем закрыть глаза и накрыть города черно-белым сном. Весна же разрушительна в трансформации, невозмутимо тренирует терпение, щедро рассыпает обещания и - вместе с теплым пальто - незаметно снимает с нас всё, что осталось от лета и лет, успокоилось под ворохом листьев, замерзло, утонуло и умерло.
Дыши обманчиво теплеющим воздухом, смотри на небо, светлеющее все раньше, лови момент, когда вода сбросит лед.
Внутри и вокруг наступила весна.
by Davide Cassanello