Пирожное "Мадлен"
Вчера уже в постели вспомнила одно ощущение из детства: когда гостишь у украинских родных три месяца, где-то в середине отдыха начинаешь скучать по родителям. Лежишь, водишь пальцем по узорам ковра и тихо плачешь от того, что все твои ровесники тут рядом с папами и мамами, а ты как будто сослан. Тебя любят, окружают заботой, но все равно ждешь писем или редких звонков (телефоны тогда были не у всех, а уж о компьютерах и речи не было). И, не приемля никаких возражений, тоже едешь встречать родителей.
Однажды мы разминулись: мама приехала на более ранней электричке из Киева, а мы торчали три часа на вокзале, и с каждым следующим поездом мне становилось все страшнее. Почему не приехала? Что случилось? Как мне теперь быть? Помню, как вернулись домой, а мама уже там, готовит курицу. Счастье было просто непередаваемое, я за ней весь день хвостом ходила.
В роли пирожного "Мадлен", потянувшего вереницу воспоминаний, вчера выступила Машина Сома, которую я гладила перед сном. У всех под боком любимые собачки, котики, а я опять осиротела.
Однажды мы разминулись: мама приехала на более ранней электричке из Киева, а мы торчали три часа на вокзале, и с каждым следующим поездом мне становилось все страшнее. Почему не приехала? Что случилось? Как мне теперь быть? Помню, как вернулись домой, а мама уже там, готовит курицу. Счастье было просто непередаваемое, я за ней весь день хвостом ходила.
В роли пирожного "Мадлен", потянувшего вереницу воспоминаний, вчера выступила Машина Сома, которую я гладила перед сном. У всех под боком любимые собачки, котики, а я опять осиротела.