Журналист
"В одном.." - это начало любой трагической истории. Комические истории чаще начинаются иначе. А история эта скорее комическая, хотя и не без элемента драмы. А вот "в одном.." - это потенциально уже рассказанная жуть. Начну, поэтому, свое повествование подругому.
Однажды, я отложил в сторону разлохмаченный выпуск газеты "Свободный курс", перекрестился на бабушкин походный иконостас и, вздохнув поглубже набрал номер.
- Да.., да..., опыт есть, да.., журналист в автомобильном интернет проекте (это я об "Автозебре"), да.., несомненно!
Положив трубку, я какое-то время разглядывал ветвистую трещину бежавшую наискосок побеленной стены чем-то напоминающую реку Одер. Усилием воли я отогнал мысли о красных стрелах, пересекающих ломаную линию водной преграды, о плацдармах и решительных танковых ударах тоже заставил себя поразмышлять позже. Думать нужно было о серьезном. Насчет богатого журналистского опыта, я, конечно, слегка приукрасил. Опыта было мало. Его скорее совсем небыло, этого опыта.
Удалые, разухабистые отчеты об апокалиптичных по своей сути и последствиям пьянках в местных клубах, щедро сдобренные площадными выражениями, что я в острых припадках энтузиазма печатал, сидя сгорбившись над разбитой клавиатурой своего старенького "пентиума" под эту категорию никак не попадали. Отчеты эти, сказать по-правде, стоило бы полить бензином и сжечь поскорее, стоя при этом у входа в бетонный бункер, зябко кутаясь в шинель и с тревогой прислушиваясь к артиллерийской канонаде подступающих к городу русских армий. Другими словами окромя голого энтузиазма материальной базы у меня небыло решительно никакой.
Ах да, был, впрочем, в моем рукаве один хитро припрятанный козырь: хилая статейка о грандиозной, по провинциальным меркам, автомобильной выставке , на одноименном сайте портала "Автозебра". Но козырь был так себе. Скажем так - оружие последнего шанса. Статья была откровенно заказной, и вобщем-то терялась на пестром полотне "статичных" и "динамичных" баннеров с уникальным предложением о купле-продаже подержанных шин из Японии и круглосуточной правке бампера. Как бы то ни было, я, поев бабушкиных щей с капустой и выпив две кружки чаю, надел свою лучшую выходную худи, нахлобучил шапку и отправился в редакцию.
В промерзшем насквозь автобусе я думал о полированных дубовых столах, треске телетайпа, фетровых шляпах и сигаретном дыме слоями стелившемся среди выкрикивающих что-то в телефонные трубки корреспондентов. Натянув до глаз воротник пуховика, я шел покачиваясь от пронзительных порывов ветра, жмурился от летящих прямо в лицо пригоршней колючего снега, и рисовал в воображении картины теряющихся в полуденном мареве силуэтов небоскребов за окном, о передовицах, ответственных заданиях, и опросе очевидцев с блокнотом наперевес, пока на место не прибыла полиция, о кофе и шутках в комнате отдыха. О загадочных красавицах, размышлял, и приемах у мэра. О рецензиях и журналистском расследовании. За этим сладким сердцу занятием я наконец-то добрался до здания редакции.
Редакция размещалась в типовом и мрачном, как Тереспольская цитадель панельном здании позднесоветской постройки. С одной стороны грохотало трамвайное депо, с другой за глухим бетонным забором тоскливо выли псы и, как показалось мне, хищно мелькали среди корявых деревьев в быстро наступающих сумерках стремительно - приземестые тени. Сжимая во вспотевшем вдруг кулаке увесистую связку ключей я пробрался по узкой тропинке к заднему входу. С трудом я открыл стальную дверь, затем, шаркая подметками по бетонным ступенькам поднялся на последний этаж, вдыхая по пути запахи несвежей швабры, автоэмали и не слишком чистого туалета.
Переступив с ноги на ногу, я постучался в обитую дермантином дверь, толкнул ее плечом и решительно шагнул в мир большой журналистики.
Старая советская мебель из расслающегося ДСП, три пары глаз с интересом уставившиеся на меня поверх желтеющих корпусов компьютерных мониторов, лампы дневного света где-то высоко под потолком, пыль в палец толщиной на подоконниках и стойкая атмосфера всеобщего уныния.
- Приветствую, коллеги! - жизнерадостно прокричал я в гулкую тишину. - В журналисты здесь принимают?
Оказалось таки да, здесь. Наскоро заполнив бумаги ( анкету с клинически идиотскими по своей сути вопросами), я с минуту тряс руку редактору - унылому пареньку средних лет, в чудовищном китайском свитере и с черными кругами под глазами, затем зачем-то сделал книксен перед тучной женщиной, похожей на продавщицу из мясного отдела, и наконец дал краба молодому, стриженому под горшок парню, из наушников которого надрываясь ревел Кипелов. Прошел к своему столу. Да, коллектив, мягко говоря, более чем странный. Но моя душа в тот момент пела и плясала гопака. Затаив дыхание я сел в жалобно скрипнувшее пружинами кресло. Улыбаясь чему-то своему, утопил в пожелтевший корпус почерневшую от времени (и грязи) кнопку включения рабочего инструмента. Задумчиво пробежался пальцами по пыльной клавиатуре. Подмигнул своему отражению в залапаном экране монитора.
- Вот так, - солидно говорил я себе, помешивая в кружке кофе "3 в 1". - ты сделал это, парень! Ты на коне!
И я, что называется окунулся в кипящую смолу редакционной деятельности.
Деятельность журнала, а устроиться мне посчастливилось именно в журнал, была простой как ситцевые трусы. Издание "АвтоОПТ" имело паразитический характер, так же ярко-выраженную рекламную концепцию и кроме того являлось дочерним подразделением одноименной компании занимающейся реализацией автомобильной химии, запчастей и прочей околоавтомобильной бурды. Унылый главред, в попытке нащипать денег с местных воротил этого поистине волнующего бизнеса уломал таки одного из директоров этого Алтайского отделения Арбатовской конторы по заготовке рогов и копыт инвестировать некое количество денежных знаков в рекламно-информационный проект: Автомобильный журнал "АвтоОПТ".
В чем был смысл, и какое будущее он пророчил этому поистине колоссальному по своей информативности и эксклюзивному контенту, изданию - для меня и по сей день остается загадкой. Целыми днями я пил кофе, слушал драмнбейс и торчал в набирающей в ту пору популярность социальной сети Вконтакте. В перерывах между нежными переписками с многочисленными подругами я копипастил информацию с автолюбительских форумов, и комбинировал материал в шизоидные по своему смыслу телеги о всепроникающей коррозии, незамерзайке, присадках в масло и топливо, японских тормозных колодках и прочей белиберде которая нагоняла на меня тоску навроде лекций по высшей математике.
Очень скоро я заскучал и окончательно забил свайный болт на свои нехитрые обязанности. Унылая атмосфера, завывания ветра за окном, кряхтение тетеньки доносящееся из-за соседнего стола и дешевое пиво после работы с верстальщиком под нетленные хиты "Арии" никак не вписывалось в мою концепцию блестящего мира акул пера.
Протянув на скудном пайке с отвращением выдавая искрометные материалы об эпоксидной смоле и автоэмалях еще пару месяцев, я забрал зарплату и с чувством облегчения покинул стены мрачного бастиона, с тем что бы никогда более не вернуться. Если уж я с работой прощаюсь, то будьте любезны: факелы, рыдающий в фартук дворник, распахнутые окна, визг "помогите", пух из перин, набат и мой огневой крик: "Никодим! Французы в городе! Пропало всё! Пропало! Запрягай, отходим!"
В разгаре было лето, поэтому многообещающе шелестящие ассигнации как-то незаметно, но стремительно былиспущены за игрой в преферанс, речных прогулках на параходе и ночных поездках на извозчике, барышни, шампанское и прочие необходимые старому гусару вещи. Необходимо было искать новую работу. И вот, попивая чай и листая очередной выпуск "Свободного Курса" я с волнением увидал объявление о наборе корреспондентов в уважаемое, как мне тогда казалось, издание "Комсомольская Правда".
продолжение будет.