30 лет
Наверное, следует что-то сказать.
Тянется рука, в ней замотанный синей изолентой микрофон. Микрофон вижу, руку вижу, свет вижу. Дальше не вижу.
Следует произнести какой-то тост. «Товарищи!» - так можно начать. Или: «Друзья!»
Ещё одна рука тянет очередную рюмку. В ней то ли водка, то ли коньяк, то ли игристое вино. Тут нет верного варианта - это как попробовать. Третья рука бьёт по второй. Водка, коньяк и игристое все вместе льются на стол, распрыгиваясь по сторонам.
Наверное, следует что-то сказать, потому что в такие моменты что-то обычно следует говорить. Ещё лучше - многозначительно промолчать. Ещё лучше - промолчать вообще без какого-либо значения.
Год назад я скользил по горьковской вечной мерзлоте, хватаясь за три разных связки ключей от трёх разных квартир, чтобы не упасть. В двух квартирах меня не ждали, в третьей никто не ждал, поэтому я скользил ночевать в хостел. Думал: какое богатство!
У меня было три человека в подчинении, я был у четверых человек в подчинении, а голову сжимали стальные виски. («Спокойно, скоро всё кончится…»)
Впечатление было ярким и необходимым. В довесок я получил ещё одну неудачную для себя профессию.
Три года назад я летел по Садовой улице не в этом и не в другом городе. Вальяжно хрустел скупой снег. Погода была нужной. Вчера ничего не было, завтра тоже ничего не было.
Я отключил телефон и горько заплакал, что никто не сможет мне позвонить.
Между пять лет назад и шесть лет назад уместилось ещё года два-три. Смешно вспомнить, но пару лет даже перелилось и затопило, допустим, четыре года назад. Поэтому четыре года назад было тоже пять лет назад.
А шесть лет назад я уже паковал вещички и собирался жить на улицу китайской красавицы Инессы Арманд в далёкий город Сдекабрьск. Помните, в школе ставили жирную точку карандашом кохинур и линейкой откидывали от неё луч? Можно сказать, что именно шесть лет назад так всё и было. До точки и после точки.
Выходит, что самое важное в моей жизни случилось и шесть лет назад, и год назад, и четыре года назад, и три года назад.
А первый свой юбилей я не отмечал: был наказан отцом. Поэтому я ел печенье и играл в комп. Или смотрел квн. Точно не помню. Помню, что сильно пахло.
За тридцать лет я сменил несколько профессий и. За тридцать лет я познакомился не с одним десятком святых людей. И. И что им с того? За тридцать лет я сделал гораздо меньше, чем хотел. И понял куда меньше, чем способен понять. И?
За тридцать лет я похоронил одного из своих лучших друзей, обеих бабушек и. И тут надо идиотически пошутить: «и кучу надежд». Или: «и веру в человечество». Или: «и здоровое (нужную часть организма указать отдельно)». Но нет, ничего подобного не произошло.
Будущее всё так же полно себя.
Всё дело в том, что у меня нет никакого ощущения рубежа.
Жизнь - не дорога. И время - не километры. События в ней возникают, когда им взбредёт, а не когда придёт нужное время. Время приходит с людьми и случаями, а не наоборот.
Жизнь вся и сразу. Есть. Преимущество тридцатилетнего человека над более молодым (допустим, над двадцатилетним) в том, что ему одновременно и тридцать, и двадцать, и двадцать четыре, и даже пять-шесть.
И попадая каждый раз в привычную ситуацию, человек вполне привычно себя ведёт, не советуясь с окружающими тридцатилетними («Здравствуйте, я Алексей и я тридцатилетний…» - «..!»), а советуясь с собой, допустим, двадцатилетним.
Взросление - вопрос конвенциональный. Содержание его - применение накопленного опыта. Хитрости никакой.
А дальше тело начинает умирать. У кого-то раньше, у кого-то чуть позже. Всё просто, как копейка.
«И что? Какой вывод? Что ты хочешь всем этим сказать!?»
НИ. ЧЕ. ГО.
Это главный вывод в жизни тридцатилетнего человека.
Вот теперь можно и выпить.
Тянется рука, в ней замотанный синей изолентой микрофон. Микрофон вижу, руку вижу, свет вижу. Дальше не вижу.
Следует произнести какой-то тост. «Товарищи!» - так можно начать. Или: «Друзья!»
Ещё одна рука тянет очередную рюмку. В ней то ли водка, то ли коньяк, то ли игристое вино. Тут нет верного варианта - это как попробовать. Третья рука бьёт по второй. Водка, коньяк и игристое все вместе льются на стол, распрыгиваясь по сторонам.
Наверное, следует что-то сказать, потому что в такие моменты что-то обычно следует говорить. Ещё лучше - многозначительно промолчать. Ещё лучше - промолчать вообще без какого-либо значения.
Год назад я скользил по горьковской вечной мерзлоте, хватаясь за три разных связки ключей от трёх разных квартир, чтобы не упасть. В двух квартирах меня не ждали, в третьей никто не ждал, поэтому я скользил ночевать в хостел. Думал: какое богатство!
У меня было три человека в подчинении, я был у четверых человек в подчинении, а голову сжимали стальные виски. («Спокойно, скоро всё кончится…»)
Впечатление было ярким и необходимым. В довесок я получил ещё одну неудачную для себя профессию.
Три года назад я летел по Садовой улице не в этом и не в другом городе. Вальяжно хрустел скупой снег. Погода была нужной. Вчера ничего не было, завтра тоже ничего не было.
Я отключил телефон и горько заплакал, что никто не сможет мне позвонить.
Между пять лет назад и шесть лет назад уместилось ещё года два-три. Смешно вспомнить, но пару лет даже перелилось и затопило, допустим, четыре года назад. Поэтому четыре года назад было тоже пять лет назад.
А шесть лет назад я уже паковал вещички и собирался жить на улицу китайской красавицы Инессы Арманд в далёкий город Сдекабрьск. Помните, в школе ставили жирную точку карандашом кохинур и линейкой откидывали от неё луч? Можно сказать, что именно шесть лет назад так всё и было. До точки и после точки.
Выходит, что самое важное в моей жизни случилось и шесть лет назад, и год назад, и четыре года назад, и три года назад.
А первый свой юбилей я не отмечал: был наказан отцом. Поэтому я ел печенье и играл в комп. Или смотрел квн. Точно не помню. Помню, что сильно пахло.
За тридцать лет я сменил несколько профессий и. За тридцать лет я познакомился не с одним десятком святых людей. И. И что им с того? За тридцать лет я сделал гораздо меньше, чем хотел. И понял куда меньше, чем способен понять. И?
За тридцать лет я похоронил одного из своих лучших друзей, обеих бабушек и. И тут надо идиотически пошутить: «и кучу надежд». Или: «и веру в человечество». Или: «и здоровое (нужную часть организма указать отдельно)». Но нет, ничего подобного не произошло.
Будущее всё так же полно себя.
Всё дело в том, что у меня нет никакого ощущения рубежа.
Жизнь - не дорога. И время - не километры. События в ней возникают, когда им взбредёт, а не когда придёт нужное время. Время приходит с людьми и случаями, а не наоборот.
Жизнь вся и сразу. Есть. Преимущество тридцатилетнего человека над более молодым (допустим, над двадцатилетним) в том, что ему одновременно и тридцать, и двадцать, и двадцать четыре, и даже пять-шесть.
И попадая каждый раз в привычную ситуацию, человек вполне привычно себя ведёт, не советуясь с окружающими тридцатилетними («Здравствуйте, я Алексей и я тридцатилетний…» - «..!»), а советуясь с собой, допустим, двадцатилетним.
Взросление - вопрос конвенциональный. Содержание его - применение накопленного опыта. Хитрости никакой.
А дальше тело начинает умирать. У кого-то раньше, у кого-то чуть позже. Всё просто, как копейка.
«И что? Какой вывод? Что ты хочешь всем этим сказать!?»
НИ. ЧЕ. ГО.
Это главный вывод в жизни тридцатилетнего человека.
Вот теперь можно и выпить.