Donaueschinger Musktage 2010
краткая сводка (на мой мало искушенный взгляд)
что было хорошего:
- Simon Steen Andersen (вне конкуренции)
- Mikrotonale musik с Вышнеградским и Хаасом
- контрабасист Wolfgang Güttler, исполнивший Hespos «Z dor» и Xenakis «Theraps»
- кларнетист (бассетгорн) Michele Marelli в «Let me sing into your ear” Marco Stroppa.
что было ужасного:
- (worse top) Vinko Globokar (Radiographie d’un roman)
- Alan Hilario (slap Schlag, Klaps + stick Stock)
- Jack quartet c ‘weird programme’ (с)jack в рамках “QUardittiADE”
что было интересного с точки зрения идеи, но не оправдавшего ожиданий:
- QUardittiADE
- Bernhard Lang “Monadologie IX: The Anatomy of Disaster”
- Marco Stroppa “Let me sing into your ear”
- Georg Nussbaumer “SALON Q”
то, что не оставило никаких впечатлений:
- Brian Ferneyhough Streichquartett Nr. 6
- Liza Lim “The quest”
В этом году все композиторские (и материальные) силы были брошены на поиски струнных квартетов. Это был и девиз, и начинка, и соответствующий контингент.
Сам фестиваль как обычно состоял из собственно трехдневного марафона и офф-программы, которая предназначалась для студентов и ими была заполнена. Директор фестиваля, Армин Кёлер (Armin Köhler) не уставал повторять что в интервью, что во вступительном слове о принципиальной разнице с Дармшадтом. Это не курсы - фестиваль! - тем самым извиняясь за качество будущих вокршопов. И не зря: офф-программа включала в себя длительную лекцию доктора Rainer Nonnenmann, очень доходчиво в самых лучших традициях немецкого музыкознания рассказавшего про возникновение квартетов и историю их развития. Жалко только, что среди публики не оказалось «невинных» музыкантов, жаждавших наконец узнать всю правду о квартете.
Утренник, 14 октября
Тем не менее, первый (концерт в Musikhochschule в Троссингене) закончился на внушающей веру в будущее ноте. Штуттгартовский ансамбль под руководством Кристофа Лёшера исполнил «Сахар» Саши Чернышкова. Было интересно услышать это произведение вновь, хотя исполнение было слишком интеллигентным и аккуратным. Мне лично не хватило драйва от исполнителей. Все остальное было конгениально названию «офф-программа» и больше напоминало детский утренник, в котором не умеющие твердо провести линию малыши обводят трафарет. В данном случае суммарно дармштадский.
Вечерник был сам по себе хорош - прямой эфир из концертного зала, организованный SWR2 и HR2-Kultur, где Мерет Форстер пристрастно расспрашивала Irvinne Arditti, Brian Ferneyhough, Georg Nussbaumer и Sonia Simmenauer о том, что же такое струнный квартет в их жизни. Соня, кстати, написала очень забавную полу-анекдотическую книгу Muss es sein? (Must it be?) http://www.litrix.de/mmo/priv/25406-WEB.pdf с рассказами о закулисных квартетных байках. Своим юмором пытался блистать и Ирвин Ардитти, правда безуспешно: синхронный перевод откровенно не поспевал, да и смеяться над одной и той же историей о даре свыше и партитуре Лигети народ подустал. Надо признать, что интереснее всех было слушать Браяна Фернехоу. Безусловно, нельзя вывести точную аксиому: личность = ее продукции, но по-моему в случае Браяна она работает на 90 %. Что мне всегда импонировало в нем - наличие логики и конструктивного мышления, четко поставленная идея и не менее четкая ее реализация. Это распространяется и на педагогику, и такие спонтанные диалоги на околоквартетные темы. Рассуждали о судьбе квартета, его будущем, мало- или много-перспективности. Сошлись на том, что богатства ресурсов этого состава хватит еще на 100 лет и Arditti не придется зарабатывать на хлеб иным способом.
В первый фестивальный вечер Ардитти «скрестили» смычки в Monadologie IX: The Anatomy of Disaster. Играли отменно - с чувством (болезни), толком (в математике), расстановкой (всех точек над «и»: что есть что в девятичастном цикле). Телом сочинения стали «Семь последних слов» Гайдна, которые были переработаны путем клеточного анализа и гранулирования подобно тому, как это было сделано в экспериментальных фильмах Рафаэля Ортиза и Мартина Арнольда с found footage (отснятый не обязательно профессионалом пленочный материал использовался в новых контекстах). Вряд ли кто-то возьмется проинспектировать достоверность слов автора и метода, что, впрочем, не нов, однако результат получился вполне себе ожидаемый: «цу ланг» и сухо по материалу. В ней было единый тематический стержень, но скупой, даже жадный подход к его потенциальному соседству и развитию.
Следующий за этим концерт побил все рекорды абсурда: музыкального, человеческого, эстетического. В программе - Klaus Ospald “One shade the more, one ray the less…” - 20 минут музыкального месива, Liza Lim ”The Guest” - с 20 минут цитат из музыкального олимпа композиторов-авангардистов и непревзойденный Vinko Globokar “Radiographie d’un roman”. Если первые две вещи прошли мимо и не оставили никаких впечатлений (разве что мой друг сказал, что в «госте» сочетаются все то, что он не переносит - композитор Лиза Лим и блокфлейта), то Глобокар не оставил никого без заряда фантастического абсурда сценографии в сочетании с примитивной электроникой, мутирующей голоса шести солистов то в кваканье, блеяние или пение а-ля Эдит Пиаф), безумным ударником (изображающим весьма правдоподобно комедию дель арте), аккордеонистом, периодически врубающим соло-фолк и это на фоне смешанного хора и большого оркестра. Было все: игры с залом, хор-хоровод, ритуальные танцы на четыре круга. Нелепость происходящего притуплялась децибелами 40-минутного марафона, непредсказуемостью следующей минуты и невероятной энергией, которая была заложена в действо. Что ни говори, а этот 70-летний старичок держал зрителя за горло, перепонки, заставив затаив дыхание дивиться такому буйству музыкальной фантазии.
На следующий день, 16 октября, начался новый марафон в рамках QUardittiADE: три квартета (Arditti, Quatuor Diotima и JACK Quartet) трижды для разных групп слушателей исполнили свою программу, состоящую из произведений, написанных по заказу SWR2. Более того, некоторые произведения были исполнены дважды разными ансамблями. Самая яркая программа была у Диотима, с Alberto Posadas и его произведением “Del reflejo de la sombra” (при участии басс-кларнета). Петер Аблингер предложил свой вариант будущего для квартетов в виде “Wachstum und Massenmord” и квази-инструментальным театром вроде инсценированной репетиции. Как раз у Диотима это произведение, слабое по начинке, но открытое для исполнительских вариаций получилось ярче, нежели у JACK. Последние, когда мы с ними встретились вечером, сказали, что у них была самая жуткая программа за всю историю их исполнительской практики. Аблингер вышел скучно и пресно. На протяжении 15 минут мы были свидетелями вялотекущей «репетиции», во время которой то скрипка «зависнет», то виолончель не сможет исполнить пассаж и потребует повторения. После первого отделения, в котором звучал 40-минутный ”slap Schlag, Klaps + stick Stock” by Alan Hilario, освистанный зрителями и принятый очень агрессивно, «бу» на Аблингера не хватило. Не хватило еще и потому, что реагировать собственно не на что было. Сама по себе идея мало претенциозна, а живые репетиции часто намного эффектнее. Что до Хиларио, то тут было много треша. По середине сцены были поставлены углами четыре дсп-стола с натянутыми поверх струнами. Среди орудий исполнения кроме смычков имелись пилы, собственный кулак (для соседа) и два перевязанных пальца. Чем больше слушаю современную музыку, тем больше убеждаюсь, что у 90 % композиторов нет чувства формы и композиции. Как раз Хиларио тому пример: если бы его ужать вдвое, герметизировать и слегка умерить композиторское эго, то сочинение могло бы быть пригодным для слушательского потребления.
Целью квартетного дня, квартиттиады, было, разумеется, внушить людям идею не только о жизнеспособности ансамбля, но и наглядно продемонстрировать лучшее из лучшего производственного цеха, в основном написанное по заказу SWR2. Мое впечатление было задавлено навязчивой идеей о бессмысленности данной затеи, как и верой в вырождение струнного квартета в том смысле, в каком мы привыкли его понимать. Думаю, любой программист легко сможет подсчитать количество ненаписанных квартетов путем выведения соответствующих формул (попросить Йоханнеса Крайдлера?). Только есть ли резон в дописывании оставшихся комбинаций, чтобы искусственно исчерпать ресурс? Ирвин Ардитти создал свой стиль, свой ансамбль, свой бренд. Дармштадские концерты, кажется, ясно показали законсервированность такого подхода. Ожидая очередную премьеру от Ардитти квартета, легко предугадать скелет нового произведения и набор эффектов. Один из бед-бой блоггеров пошутил, расшифровав по-своему звучное QUardittiADE как адью - Ардитти!. Ведь 'ade' c немецкого - «прощайте!».
Распрощавшись с квартетами на субботу, все отдыхали все воскресенье, наслаждаясь звучанием оркестров. Тонус последнему дню фестиваля задал Simon Steen-Andersen с ”Double Up” для семплера и малого состава оркестра. О том, что малый - никто не понял, так как звучало всегда тутти оркестра, умело организованное. О смысле дабл-ап легко догадаться не читая аннотации, всего лишь окунувшись в стихию звуков и представив казино с «счастливым часом». Семплер регулярно издавал звуки то звенящего телефона, то бинго, то набора кнопок, делая общий каркас пьесы дискретным. Прерывистость, напротив, выстраивала целое, сообщая импульс, драйв. Весь этот гиперболоид инженера Гарина-Адерсена напоминал паровую машину (оркестр) со сложным химическим составом.
Марко Строппа (Marco Stroppa) после Саймона выглядел сдержанно и невнятно. Основная идея его “Let me sing into your ear” для бассетгорна и оркестра состояла в изобретении «акустической голограммы», путем удаления солиста с подиума сцены, помещения его на небольшом возвышении в глубине сцены. Пять микрофонов, расставленные по периметру, должны были создать эффект трехмерного звучания, микрополифонии, микрофактуры. Наибольшее удовольствие всем доставил бассетгорн с его бархатным звучанием. Партитура в духе ламенто, слегка медитативного характера. Работа отличная, а результат умеренный. Мне не хватило центростремительной координаты взамен одной из микролиний.
Все силы были брошены на заключительный концерт, где объединились Pascal Dusapin, Ivan Wyschnegradsky и Georg Friedrich Haas. James Sounders, который был в том же концерте с “geometria situs” не произвел никакого впечатления. Так же с трудом я слушала Quartor VI ‘Hinterland’ Дюсапена. В последнем был единый ритмический стержень, паттерн, который вели Ардитти. Оркестр играл что-то вроде аккомпанемента.
Больше всего ждали 6 роялей настроенных по 12-тоновой темперации, и соответственно Вышнеградского (Arc-en-ciel) и Хааса (limited approximations). В Вышнеградском было много Скрябина, много типичного для самого композитора: сдержанный полу-импрессионистический тон, теплые краски, межрояльная полифония. После этого Хаас слушался как логичное продолжение Вышнеградского с множеством цитат из Лигети, Скрябина, Дебюсси и Вышнеградского. Темы выковывались из общей бурлящей массы звучащего, делая партитуру сгустков и разряжения. Рояли трактовались и как часть оркестра, и как сольные инструменты. Захватывающий эффект производили низкие регистры разнонастроенных роялей, часто общее звучание приближалось к электронному.
Про Хааса можно долго писать, у меня есть партитура, скоро будет запись с концерта. Если кто-то хочет послушать - дайте знать.
В целом фестиваль оставил положительные эмоции, обнажив все те вопросы и проблемы, которые назревали давно. Буду рада услышать мнения всех по поводу этих произведений.