Бастиа и Лига "За свободу"! Присоединяйтесь к нам!
Решил выложить отрывок из предисловия книги Фредерика Бастиа "Кобден и лига, движение за свободу торговли в Аглии"
Иногда впадаешь в пессимизм от того, что, что то не получается, из за того, что мало сторонников, что против нас целая гигантская система, что сами люди ни чего не хотят делать. Но вот у Бастиа такой пример, люди взялись делать и делали! Кстати там хороший пример, как экономика взаимосвязана с политикой, это практически неразделимо!
Думаю и мы (Я!), будем продолжать делать то, что начали! У нас все получится, как получилось у Лиги!
Всем Либертарианцам удачи в борьбе за свободу!
...В самый, так сказать, пик обнищания трудящихся классов из-за режима, который мы обрисовали, в октябре 1838 года в Манчестере собрались семь человек и с мужественной беззаветностью, свойственной англосаксам, твердо решили покончить со всеми монополиями и сделать это законными путями, без смут и кровопролития, решили совершить силой одного только общественного мнения революцию столь же глубокую и, быть может, более глубокую, чем та, которую совершили наши отцы в 1789 году.
Конечно, для такого начинания требовалась неординарная смелость. Противники, которых предстояло одолеть, имели и держали в своих руках богатство, влияние, законодательство, церковь, государство, казначейство, земли, высокие должности, монополии, а кроме того были окружены традиционным уважением и почитанием.
Где можно было найти точку опоры в борьбе против всех этих столь внушительных сил? В промышленных классах? Увы!
В Англии, как и во Франции, каждая промышленная отрасль считает, что своим существованием она обязана, так сказать, кусочкам от монополии. Покровительство незаметно распространяется на все и вся. Как научить отдавать предпочтение далеким и вроде бы зыбким интересам перед интересами непосредственными и ощутимыми? Как рассеять множество предрассудков и софизмов, которые прочно укоренены в сознании временем и эгоизмом? И даже если предположить, что удастся просветить общественность на всех уровнях и во всех классах - задача сама по себе очень и очень нелегкая, - то как дать общественности столько энергии, столько упорства и столько умения комбинировать разного рода действия, чтобы она, через выборы, стала хозяйкой законодательных учреждений?
Эти трудности не устрашили основателей Лиги. Ясно видя их и четко измерив их параметры, они сочли себя в силах преодолеть их. И было решено вести агитацию.
Манчестер был колыбелью этого великого движения. Было вполне естественно, что оно родилось на севере Англии, в самой гуще промышленного населения, как не менее естественно, если бы оно родилось однажды среди сельского населения юга Франции. Ведь и в самом деле, как раз те отрасли, продуктами производства которых могли бы обмениваться обе страны, страдают самым непосредственным образом от запретительных мер, и ясно, что если бы эти отрасли пользовались свободой, то англичане ввозили бы к нам железо, каменный уголь, машины, ткани, одним словом продукцию своих рудников, шахт, заводов и фабрик, а мы бы расплачивались с ними зерном, шелками, винами, маслами, фруктами, то есть продукцией, в основном, нашего сельского хозяйства.
Это обстоятельство и объясняет довольно странное, на первый взгляд, название ассоциации: Anti-corn law league (Лига против хлебных законов). Поскольку, я бы сказал, узкоспециализированное название, повидимому, не способствовало привлечению внимания Европы к важности агитации Лиги, изложим здесь мотивы, по которым именно это название было принято.
Французская печать крайне редко говорила о Лиге (мы потом объясним почему), а уж если говорила, то прежде всего обращала внимание на название: Аnti-соrn 1аw, чтобы утверждать, будто речь идет о сугубо частном вопросе, о простой реформе в законодательстве в Англии, регулирующем условия ввоза зерна.
Однако это далеко не единственная цель Лиги. Она хочет полного и радикального упразднения всех привилегий, хочет полной свободы торговли и неограниченной конкуренции, что предполагает прекращение аристократического преобладания во всем том, в чем оно несправедливо, и разрыв колониальных связей во всем том, в чем они имеют исключительный характер, то есть предусматривается самая настоящая и последовательная революция во внутренней и внешней политике Великобритании.
Иногда впадаешь в пессимизм от того, что, что то не получается, из за того, что мало сторонников, что против нас целая гигантская система, что сами люди ни чего не хотят делать. Но вот у Бастиа такой пример, люди взялись делать и делали! Кстати там хороший пример, как экономика взаимосвязана с политикой, это практически неразделимо!
Думаю и мы (Я!), будем продолжать делать то, что начали! У нас все получится, как получилось у Лиги!
Всем Либертарианцам удачи в борьбе за свободу!
...В самый, так сказать, пик обнищания трудящихся классов из-за режима, который мы обрисовали, в октябре 1838 года в Манчестере собрались семь человек и с мужественной беззаветностью, свойственной англосаксам, твердо решили покончить со всеми монополиями и сделать это законными путями, без смут и кровопролития, решили совершить силой одного только общественного мнения революцию столь же глубокую и, быть может, более глубокую, чем та, которую совершили наши отцы в 1789 году.
Конечно, для такого начинания требовалась неординарная смелость. Противники, которых предстояло одолеть, имели и держали в своих руках богатство, влияние, законодательство, церковь, государство, казначейство, земли, высокие должности, монополии, а кроме того были окружены традиционным уважением и почитанием.
Где можно было найти точку опоры в борьбе против всех этих столь внушительных сил? В промышленных классах? Увы!
В Англии, как и во Франции, каждая промышленная отрасль считает, что своим существованием она обязана, так сказать, кусочкам от монополии. Покровительство незаметно распространяется на все и вся. Как научить отдавать предпочтение далеким и вроде бы зыбким интересам перед интересами непосредственными и ощутимыми? Как рассеять множество предрассудков и софизмов, которые прочно укоренены в сознании временем и эгоизмом? И даже если предположить, что удастся просветить общественность на всех уровнях и во всех классах - задача сама по себе очень и очень нелегкая, - то как дать общественности столько энергии, столько упорства и столько умения комбинировать разного рода действия, чтобы она, через выборы, стала хозяйкой законодательных учреждений?
Эти трудности не устрашили основателей Лиги. Ясно видя их и четко измерив их параметры, они сочли себя в силах преодолеть их. И было решено вести агитацию.
Манчестер был колыбелью этого великого движения. Было вполне естественно, что оно родилось на севере Англии, в самой гуще промышленного населения, как не менее естественно, если бы оно родилось однажды среди сельского населения юга Франции. Ведь и в самом деле, как раз те отрасли, продуктами производства которых могли бы обмениваться обе страны, страдают самым непосредственным образом от запретительных мер, и ясно, что если бы эти отрасли пользовались свободой, то англичане ввозили бы к нам железо, каменный уголь, машины, ткани, одним словом продукцию своих рудников, шахт, заводов и фабрик, а мы бы расплачивались с ними зерном, шелками, винами, маслами, фруктами, то есть продукцией, в основном, нашего сельского хозяйства.
Это обстоятельство и объясняет довольно странное, на первый взгляд, название ассоциации: Anti-corn law league (Лига против хлебных законов). Поскольку, я бы сказал, узкоспециализированное название, повидимому, не способствовало привлечению внимания Европы к важности агитации Лиги, изложим здесь мотивы, по которым именно это название было принято.
Французская печать крайне редко говорила о Лиге (мы потом объясним почему), а уж если говорила, то прежде всего обращала внимание на название: Аnti-соrn 1аw, чтобы утверждать, будто речь идет о сугубо частном вопросе, о простой реформе в законодательстве в Англии, регулирующем условия ввоза зерна.
Однако это далеко не единственная цель Лиги. Она хочет полного и радикального упразднения всех привилегий, хочет полной свободы торговли и неограниченной конкуренции, что предполагает прекращение аристократического преобладания во всем том, в чем оно несправедливо, и разрыв колониальных связей во всем том, в чем они имеют исключительный характер, то есть предусматривается самая настоящая и последовательная революция во внутренней и внешней политике Великобритании.