Фридерик Бастиа. Глава из "Экономических гармоний", "О заработках" теперь в свободном доступе!!!
http://libertynews.ru/node/713 В ЭТОЙ ГЛАВЕ ОСНОВНОЕ ОБРАЩЕНИЕ К НАЕМНЫМ РАБОТНИКАМ, К "ПРОЛЕТАРИЯМ", КРИТИКА СОЦИАЛИСТОВ И ИХ ВЗГЛЯД НА НАЕМНЫЙ ТРУД ЗАРПЛАТУ И АССОЦИАЦИИ. БАСТИА ОПИСЫВАЕТ ДОБРОВОЛЬНЫЕ АССОЦИАЦИИ КАК СОБСТВЕННИКОВ ПРОИЗВОДСТВА, ТАК И НАЕМНЫХ РАБОЧИХ. ПРЕДСКАЗЫВАЕТ РАЗРУШЕНИЕ ТОГО, ЧТО НАЧАЛОСЬ СТРОИТСЯ НЕЗАВИСИМО И СВОБОДНО ОТ ГОСУДАРСТВА И ВО, ЧТО ПРЕВРАТИЛИСЬ СОВРЕМЕННЫЕ АССОЦИАЦИИ ИЛИ Т.Н. ПРОФСОЮЗЫ СЛЕДУЯ СОВЕТАМ СОЦИАЛИСТОВ И КОММУНИСТОВ ВСЕХ МАСТЕЙ, В ЧАСТЬ СИСТЕМЫ ПОД НАЗВАНИЕМ ГОСУДАРСТВО
Ниже привожу цитаты из главы:
"Пропаганду социалистов подхватили невежественные и трусливые газеты, которые хотя и не признавали себя социалистическими, но подхватывали модные умозаключения и заявления, и им удавалось вселить ненависть к наемному труду даже в среду самих наемных рабочих. Рабочие стали питать отвращение к существующей форме оплаты труда. Она казалась им несправедливой, унизительной, отвратительной. Они сочли, что она ставит на них клеймо крепостничества. Они пожелали участвовать в иных способах распределения богатства. Отсюда оставался один шаг до увлечения самыми безумными утопиями, и этот шаг был сделан. В дни Февральской революции их главной задачей было избавление от существующих видов заработка. Для изыскания способов преуспеть в этом они обратились к своим богам. Те не стали молчать, но, как обычно, выступили с невнятными пророчествами оракулов. В их речах преобладало великое слово «ассоциация», как будто ассоциация и заработок - вещи несовместимые. Рабочие решили испробовать все формы этой, так сказать, освободительной ассоциации, а чтобы придать ей больше привлекательности, они разукрасили ее всеми прелестями «солидарности» и приписали ей все достоинства «братства». В какой-то момент можно было даже поверить, что само человеческое сердце вот-вот претерпит колоссальную трансформацию и люди сбросят ярмо процента и всякого другого личного интереса и с радостью примут принцип преданности. Удивительное противоречие! Надеялись объединить в ассоциации одновременно и доблесть жертвенности, и неслыханные доселе выгоды и прибыли. Уповали на фортуну - можно сказать, попрошайничали, - награждали сами себя аплодисментами, предназначенными мученикам. Как будто бы эти заблудшие рабочие, встав на стезю несправедливости, испытывали острую нужду в иллюзиях, в том, чтобы их апостолы прославляли всяческие способы грабежа и чтобы способы эти были покрыты вуалью таинственности, как в святая святых, откуда время от времени исходят все новые и новые откровения. Быть может, никогда еще столь опасные заблуждения, столь явные противоречия не пронизывали с такой глубиной ум и дух человека."
"Когда человек использует свои рабочие руки для оказания услуги другому, его вознаграждение может состоять в какой-то доле произведенного им же продукта или же в получении определенного заработка. В обоих случаях все это обговаривается заранее, ибо величина доли продукта или размер заработка могут быть весьма разными. И если человек крайне нищ и обездолен, если он не может ждать, потому что нужды его настоятельны и безотлагательны, он соглашается на любые условия. Но надо помнить, что отнюдь не форма вознаграждения создает для него такую зависимость. Ищет ли он какой-либо удачи или соглашается на любые условия, его уступчивость и приниженность при заключении сделки объясняется его собственным шатким положением. Таким образом, всякие там новаторы, которые изображают рабочим ассоциацию как всеисцеляющее средство, вводят их в заблуждение, да и сами заблуждаются."
"когда два человека долго поработали вместе и все удачи и неудачи испытывали совместно, один из них решил в конце концов взять на себя весь риск, который уже поддавался кое-какой оценке, и стал получать за это вознаграждение, обговоренное между ними.
Такое соглашение - безусловный прогресс. Чтобы убедиться в этом, достаточно не забывать, что оно заключено свободно, с согласия обеих сторон, чего не было бы, если бы условия соглашения были невыгодны какой либо из сторон. А взаимную выгоду понять легко. Один, беря на себя весь риск, выигрывает в том, что заправляет всем делом, хозяйничает; другой обеспечивает себе стабильность положения, столь ценимую людьми. Что же касается общества в целом, то оно может только поздравить себя с тем, что дело, некогда проводимое двумя умами и двумя волями, теперь стало делом единым как в намерениях, так и на практике.
Но поскольку ассоциация преобразовалась, можно ли сказать, что она распалась? Ведь взаимодействие двух людей сохраняется, и изменился лишь способ распределения между ними продукта. Можно ли, в особенности, сказать, что она ухудшилась, извратилась? Ведь новация введена свободно и устраивает всех."
"Я остаюсь при твердом мнении, что договоры и соглашения, о которых идет речь, представляют собой великолепные проявления и могучие стимулы прогресса. Они увенчивают, они вознаграждают старую многовековую цивилизацию и высвечивают нам черты цивилизации грядущей. Если бы общество до сих пор придерживалось примитивной формы ассоциации, когда все ее члены подвергались всяческим рискам, то девяносто девять сотых разного рода сделок между людьми не были бы воплощены в жизнь. Тот, кто сегодня участвует в двух десятках предприятий, был бы навсегда прикован только к одному какому-нибудь делу. В любых операциях не было бы никакого единства взглядов и воль. Наконец, человек никогда не пригубил бы живительной влаги из чудесного источника, напояющего его гений, - из стабильности.
Таким образом, наемный труд возник из естественной и нерушимой тенденции."
"После того как они упорно и несправедливо обрушивались в своих многочисленных книгах на хозяев, натравливая на них рабочий класс, после того как им удалось убедить последний в том, что дело идет о войне и что в военное время допустимы все способы и приемы в битве против врага, они разукрасили ультиматум рабочих всяческими наукообразными тонкостями и даже подпустили дымок мистики. Они изобрели некое абстрактное существо, назвали его обществом и обязали это самое общество обеспечивать каждому его члену «минимум», то есть средства более или менее обеспеченного существования. «Вы вправе, - говорили они рабочим, - требовать твердого заработка». Так они решили перво-наперво удовлетворить естественную склонность людей к стабильности. Затем они принялись учить их, что, помимо и независимо от заработка, рабочий должен еще иметь долю в прибылях. А когда их спросили, должен ли рабочий участвовать и в потерях, они ответили, что, учитывая вмешательство государства и гарантированность налоговых поступлений, они изобрели такую систему универсального хозяйствования, которой не будут грозить никакие потери. Тем самым они ликвидировали последние остатки совестливости у несчастных рабочих"
"Конечно, заработок непременно появляется по окончании рабочего дня, но когда обстоятельства, промышленные кризисы или просто какая-нибудь болезнь самого рабочего вынуждают его рабочие руки пребывать в бездействии, так что же, бездействует его заработок, бездействует питание его самого, его жены, его детей?
Да, для него остается единственный ресурс - сбережения, накопленные в рабочие дни; из этих средств он удовлетворяет свои повседневные нужды в старости и в случае болезни.
Но кто может заранее определить, каковы периоды времени у того или иного индивида, когда он помогает себе и другим и когда он сам нуждается в помощи?
Невозможное для индивида становится возможным для масс в силу закона больших чисел. Поэтому индивид, так сказать, облагающий налогом сам себя, то есть откладывающий кое-что из заработанного в периоды работы для периодов безработицы, делает это гораздо успешнее, регулярнее, увереннее, когда он участвует в ассоциации, чем когда он оставлен на произвол судьбы.
Так появились общества взаимной помощи - прекрасные институции, рожденные в недрах человечества задолго до того, как вошло в обиход слово «социализм». Трудно сказать, кто был изобретателем такой комбинации. Думаю, что изобретателем была сама нужда, все то же стремление людей к стабильности, вечно живой и деятельный инстинкт, который неустанно заставляет нас залатывать дыры, обнаруживаемые человечеством при его движении к стабильности условий существования."
"Успехом этих обществ, притом успехом, достигнутым не сразу, как это бывает и во всем другом, затрагивающем большие массы людей, явилась свобода, и это вполне объяснимо."
Ниже привожу цитаты из главы:
"Пропаганду социалистов подхватили невежественные и трусливые газеты, которые хотя и не признавали себя социалистическими, но подхватывали модные умозаключения и заявления, и им удавалось вселить ненависть к наемному труду даже в среду самих наемных рабочих. Рабочие стали питать отвращение к существующей форме оплаты труда. Она казалась им несправедливой, унизительной, отвратительной. Они сочли, что она ставит на них клеймо крепостничества. Они пожелали участвовать в иных способах распределения богатства. Отсюда оставался один шаг до увлечения самыми безумными утопиями, и этот шаг был сделан. В дни Февральской революции их главной задачей было избавление от существующих видов заработка. Для изыскания способов преуспеть в этом они обратились к своим богам. Те не стали молчать, но, как обычно, выступили с невнятными пророчествами оракулов. В их речах преобладало великое слово «ассоциация», как будто ассоциация и заработок - вещи несовместимые. Рабочие решили испробовать все формы этой, так сказать, освободительной ассоциации, а чтобы придать ей больше привлекательности, они разукрасили ее всеми прелестями «солидарности» и приписали ей все достоинства «братства». В какой-то момент можно было даже поверить, что само человеческое сердце вот-вот претерпит колоссальную трансформацию и люди сбросят ярмо процента и всякого другого личного интереса и с радостью примут принцип преданности. Удивительное противоречие! Надеялись объединить в ассоциации одновременно и доблесть жертвенности, и неслыханные доселе выгоды и прибыли. Уповали на фортуну - можно сказать, попрошайничали, - награждали сами себя аплодисментами, предназначенными мученикам. Как будто бы эти заблудшие рабочие, встав на стезю несправедливости, испытывали острую нужду в иллюзиях, в том, чтобы их апостолы прославляли всяческие способы грабежа и чтобы способы эти были покрыты вуалью таинственности, как в святая святых, откуда время от времени исходят все новые и новые откровения. Быть может, никогда еще столь опасные заблуждения, столь явные противоречия не пронизывали с такой глубиной ум и дух человека."
"Когда человек использует свои рабочие руки для оказания услуги другому, его вознаграждение может состоять в какой-то доле произведенного им же продукта или же в получении определенного заработка. В обоих случаях все это обговаривается заранее, ибо величина доли продукта или размер заработка могут быть весьма разными. И если человек крайне нищ и обездолен, если он не может ждать, потому что нужды его настоятельны и безотлагательны, он соглашается на любые условия. Но надо помнить, что отнюдь не форма вознаграждения создает для него такую зависимость. Ищет ли он какой-либо удачи или соглашается на любые условия, его уступчивость и приниженность при заключении сделки объясняется его собственным шатким положением. Таким образом, всякие там новаторы, которые изображают рабочим ассоциацию как всеисцеляющее средство, вводят их в заблуждение, да и сами заблуждаются."
"когда два человека долго поработали вместе и все удачи и неудачи испытывали совместно, один из них решил в конце концов взять на себя весь риск, который уже поддавался кое-какой оценке, и стал получать за это вознаграждение, обговоренное между ними.
Такое соглашение - безусловный прогресс. Чтобы убедиться в этом, достаточно не забывать, что оно заключено свободно, с согласия обеих сторон, чего не было бы, если бы условия соглашения были невыгодны какой либо из сторон. А взаимную выгоду понять легко. Один, беря на себя весь риск, выигрывает в том, что заправляет всем делом, хозяйничает; другой обеспечивает себе стабильность положения, столь ценимую людьми. Что же касается общества в целом, то оно может только поздравить себя с тем, что дело, некогда проводимое двумя умами и двумя волями, теперь стало делом единым как в намерениях, так и на практике.
Но поскольку ассоциация преобразовалась, можно ли сказать, что она распалась? Ведь взаимодействие двух людей сохраняется, и изменился лишь способ распределения между ними продукта. Можно ли, в особенности, сказать, что она ухудшилась, извратилась? Ведь новация введена свободно и устраивает всех."
"Я остаюсь при твердом мнении, что договоры и соглашения, о которых идет речь, представляют собой великолепные проявления и могучие стимулы прогресса. Они увенчивают, они вознаграждают старую многовековую цивилизацию и высвечивают нам черты цивилизации грядущей. Если бы общество до сих пор придерживалось примитивной формы ассоциации, когда все ее члены подвергались всяческим рискам, то девяносто девять сотых разного рода сделок между людьми не были бы воплощены в жизнь. Тот, кто сегодня участвует в двух десятках предприятий, был бы навсегда прикован только к одному какому-нибудь делу. В любых операциях не было бы никакого единства взглядов и воль. Наконец, человек никогда не пригубил бы живительной влаги из чудесного источника, напояющего его гений, - из стабильности.
Таким образом, наемный труд возник из естественной и нерушимой тенденции."
"После того как они упорно и несправедливо обрушивались в своих многочисленных книгах на хозяев, натравливая на них рабочий класс, после того как им удалось убедить последний в том, что дело идет о войне и что в военное время допустимы все способы и приемы в битве против врага, они разукрасили ультиматум рабочих всяческими наукообразными тонкостями и даже подпустили дымок мистики. Они изобрели некое абстрактное существо, назвали его обществом и обязали это самое общество обеспечивать каждому его члену «минимум», то есть средства более или менее обеспеченного существования. «Вы вправе, - говорили они рабочим, - требовать твердого заработка». Так они решили перво-наперво удовлетворить естественную склонность людей к стабильности. Затем они принялись учить их, что, помимо и независимо от заработка, рабочий должен еще иметь долю в прибылях. А когда их спросили, должен ли рабочий участвовать и в потерях, они ответили, что, учитывая вмешательство государства и гарантированность налоговых поступлений, они изобрели такую систему универсального хозяйствования, которой не будут грозить никакие потери. Тем самым они ликвидировали последние остатки совестливости у несчастных рабочих"
"Конечно, заработок непременно появляется по окончании рабочего дня, но когда обстоятельства, промышленные кризисы или просто какая-нибудь болезнь самого рабочего вынуждают его рабочие руки пребывать в бездействии, так что же, бездействует его заработок, бездействует питание его самого, его жены, его детей?
Да, для него остается единственный ресурс - сбережения, накопленные в рабочие дни; из этих средств он удовлетворяет свои повседневные нужды в старости и в случае болезни.
Но кто может заранее определить, каковы периоды времени у того или иного индивида, когда он помогает себе и другим и когда он сам нуждается в помощи?
Невозможное для индивида становится возможным для масс в силу закона больших чисел. Поэтому индивид, так сказать, облагающий налогом сам себя, то есть откладывающий кое-что из заработанного в периоды работы для периодов безработицы, делает это гораздо успешнее, регулярнее, увереннее, когда он участвует в ассоциации, чем когда он оставлен на произвол судьбы.
Так появились общества взаимной помощи - прекрасные институции, рожденные в недрах человечества задолго до того, как вошло в обиход слово «социализм». Трудно сказать, кто был изобретателем такой комбинации. Думаю, что изобретателем была сама нужда, все то же стремление людей к стабильности, вечно живой и деятельный инстинкт, который неустанно заставляет нас залатывать дыры, обнаруживаемые человечеством при его движении к стабильности условий существования."
"Успехом этих обществ, притом успехом, достигнутым не сразу, как это бывает и во всем другом, затрагивающем большие массы людей, явилась свобода, и это вполне объяснимо."