Элиза
And forever - на лице застыла мертвенная тоска -
В глазах отражение огня горит so ardently…
Вопли «ведьма» запомнят на тысячу лет сторона
Богословов и верящих нехристей врядли.
Внутри и втуне пропадают страх, боль и любовь.
Никто не узнает, зачем пошла на кладбище ночью.
Крапива, a morbid yarn for a once вновь и вновь…
Рукав доплести для последней рубашки, только
Времени нет. А над повозкой лебеди кружат..
Одиннадцать - руки все в волдырях доплетают
Одежу, что вернет им право ходить по земле опять,
Ту, на которую in sprite of herself pass the love.
Спустя ошибку охоты и времени будет потом
Рвать власы на челе муж красавицы молчаливой,
Король оставленной тогда страны в праве чужом.
And forever среди нехристей вспоминается имя:
Одиннадцать лебедей, уносящих for good её
От огня раскрывшегося магнолией. Так нельзя -
Любить, не верить, просто ждать, оно пройдет…
А ты будешь помнить лишь по сказкам - Элиза…
В глазах отражение огня горит so ardently…
Вопли «ведьма» запомнят на тысячу лет сторона
Богословов и верящих нехристей врядли.
Внутри и втуне пропадают страх, боль и любовь.
Никто не узнает, зачем пошла на кладбище ночью.
Крапива, a morbid yarn for a once вновь и вновь…
Рукав доплести для последней рубашки, только
Времени нет. А над повозкой лебеди кружат..
Одиннадцать - руки все в волдырях доплетают
Одежу, что вернет им право ходить по земле опять,
Ту, на которую in sprite of herself pass the love.
Спустя ошибку охоты и времени будет потом
Рвать власы на челе муж красавицы молчаливой,
Король оставленной тогда страны в праве чужом.
And forever среди нехристей вспоминается имя:
Одиннадцать лебедей, уносящих for good её
От огня раскрывшегося магнолией. Так нельзя -
Любить, не верить, просто ждать, оно пройдет…
А ты будешь помнить лишь по сказкам - Элиза…