"Канун" Лека Дукагьини
Основным источником по изучению права Северной Албании является публикация материалов, собранных католическим священником К. От. Гьечовым в конце XIX - начале XX века в селах Северной Албании и напечатанных в книге “Канун Лека Дукагьини, собранный и обработанный братом К. Ст. Гьечовым”, Шкодер, 1933 (на албанском языке). В приложении к книге помещены записи различных постановлений, составленных на основании традиционных законов, а также конкретные примеры, подтверждающие те или иные параграфы Кануна.
“Канун” - по-албански значит “закон”, смысл этого слова близок к известному на Кавказе термину “адат”. Это комплекс неписаных законов, норм, обычаев, порядков, регулировавших семейную и общественную жизнь. В Албании известно несколько таких комплексов, записи которых не были сделаны или во всяком случае не сохранились.
Наиболее известным из них и единственным, который до сих пор живет среди народа, является Канун Лека Дукагьини. Он распространен на довольно обширной территории к северу от реки Мати и среднего течения реки Черного Дрина. В прошлом эта зона была обширнее и охватывала горные районы Тираны, Эльбасана, Лябрию и некоторые другие области. С течением времени территория действия Кануна сокращалась.
По народной традиции название этого законника связывается с именем некоего Лека, который якобы дал народу законы. Ученые Албании и других стран выдвигают разные гипотезы по поводу личности Лека. Большинство останавливается на Леке Дукагьини, политическом деятеле эпохи Скандербега (XV в.). Ему приписывают кодификацию бытовавших в народе норм. Сделанные Гьечовым записи обычаев содержат не только различные юридические нормы, но и сведения о хозяйственной деятельности, семейной жизни и быте населения. По времени возникновения и сфере действия отдельные нормы, институты, обычаи весьма разнообразны. В большинстве своем они отражают нормы обычного права, возникшие еще в недрах первобытно-общинного строя и продолжавшие существовать в Северной Албании дольше, чем в других районах страны. Этому способствовали очень низкая степень экономического развития, оторванность высокогорных районов от торговых и культурных центров, частичная независимость в области самоуправления от турецкой администрации (Албания принадлежала Турецкой империи с конца XV века до 1912 года). Одновременно в Кануне нашли отражение и некоторые черты феодальной формации.
Первая часть Кануна включает четыре большие группы: личное право, право наследования, вещное право, обязательственное право. Вторая часть посвящена административному и уголовному праву, а также гражданскому и уголовному процессу. Она в свою очередь делится на четыре группы: родовая организация и привилегированное положение семьи Гьомарков, ведущей происхождение от Лека; разные виды преступлений и наказаний (уголовный кодекс); способы гражданского и уголовного разбирательства (или процессуальный гражданский и уголовный кодекс); привилегированное положение церкви, обладающей правом иммунитета.
Канун предусматривает три основных вида наказания:
1. Штраф, который идет в пользу пострадавшего, общества (родовой группы - фиса или военно-территориальной единицы - байрака) и военно-политического главаря - Гьомарка;
2. Смертная казнь с конфискацией имущества в пользу общества и Гьомарка;
3. “Лечия” - разрыв общественных отношений с преступником и его изгнание.
Интересна процедура судопроизводства: для разбора тяжбы избираются старейшины, которые должны представить вещественный залог; для подтверждения обвинения выставляется осведомитель; обвиняемый должен отвести предъявляемые ему обвинения клятвой (присягой), которую подкрепляет еще группа соприсяжников; соприсяжники из своей среды выбирают следователей - притетаров, разбирающих детали тяжбы.
И в уголовном, и в гражданском процессе, и во многих других институтах, обычаях и порядках, описанных в книге “Канун Лека Дукагьини”, переплелись явления, различные по времени возникновения.
Наиболее древние из них восходят к периоду патриархально-родового строя: родственный коллектив как основная общественная единица, обычай гостеприимства, кровной мести, беса (устный договор, обеспечивающий личную неприкосновенность), захват скота (форма принудительного выполнения обязательств). Все эти порядки продолжали существовать в классовом обществе, в котором сохранялись еще сильные элементы патриархально-родовых отношений. Однако ко времени записи Кануна система родственных связей оказалась обременительной.
Особенно заметными стали те изменения, которые произошли в институте кровной мести. Ко времени записи Кануна уже прочно установился порядок композиции, так называемой “цены крови”. Таким образом, обычай кровной мести в правовых нормах Северной Албании оказался наделен чертами, характерными для общества, где существуют торговый обмен и денежные отношения, когда кровомщение сменяется выкупом, за которым следует примирение враждующих сторон. Причем, социальное расслоение еще не отразилось на размере выкупа: за убийство любого человека устанавливалась постоянная сумма.
Напластования веков отчетливо видны в тех частях Кануна, которые касаются внутреннего самоуправления. Здесь есть следы управления патриархальной родовой общиной: ее возглавлял глава старшей в роде семьи; главы других семей или родовых подразделений составляли совет рода; наиболее важные вопросы решались на общем сходе всех взрослых мужчин. Но демократический характер этой системы был уже нарушен, наметилось формирование родовой аристократии - наиболее зажиточной и влиятельной верхушки. С нею солидаризировались байрактары - военачальники байраков, обладавшие также судебной и административной властью. Теперь главенство от старших по возрасту перешло к определенной группе, внутри которой по наследству от отца к сыну переходили командные должности.
В области Мирдита власть родовых старейшин сменилась властью дома Гьомарков - военно-политических главарей, связанных с турецким правительством. Власть Гьомарков основывалась на народной легенде, согласно которой они принадлежали к дому Люли Дукагьини из рода Лека. Уходящая корнями в родовые традиции, власть Гьомарка уже ломала эти традиции, выделяя эту семью из среды сородичей-общинников, подчиняя их себе экономически и политически. Это объясняет крайнюю противоречивость характеристики Гьомарка в Кануне. С одной стороны, он все еще считается будто бы равноправным членом общины: в случае его вины он “отвечает по кануну”, но на практике этот дом не досягаем для суда Кануна. Более того, дом Гьомарка, являясь высшей судебной инстанцией, сам диктует свою волю суду старейшин.
Хотя еще существовал наиболее древний вид расплаты по имущественным обязательствам - “вещь за вещь”, но к началу XX века деньги уже прочно вошли в хозяйственную деятельность крестьян. Товарно-денежные отношения, развитие ростовщического капитала приводили к обогащению родовой аристократии и углубляли социальный раскол общества.
Знаменательны в этом отношении те разделы Кануна, где говорится об издольной аренде земли и найме батраков.
Таким образом, “Канун Лека Дукагьини” - это свод устных правовых норм Северной Албании в том виде, в каком они существовали в момент записи, со всеми их противоречиями и напластованиями феодальных отношений и феодального права поверх обычного права патриархальной общины, со всеми их приспособлениями ко времени и обстановке....
(пер. Ю. В. Ивановой, И. Бозо)
Текст воспроизведен по изданию: Хрестоматия памятииков феодального государства и права стран Европы. М. Гос. изд. юр. лит. 1961.
А вот и ссылка на сам Законник.
http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Albanien/Zakonnik_Leka/text.phtml?id=2182