Вчера утром узнал, что умер
Сергей Мозжегор. Видимо, от последствий порока сердца, которым он страдал всю жизнь. Ему было всего двадцать пять.
С Сергеем мы познакомились не то в ноябре, не то в декабре 2011 года, за несколько дней до того, как в Москве начали происходить разные интересные вещи, и Сергей еще тогда показался мне очень хрупким - ему было тяжело долго и быстро ходить, а силы его голоса едва хватало на то, чтобы превозмочь шум оживленной кофейни, где мы тогда сидели. Но слушать его хотелось, он был хорошим рассказчиком.
Сергея сложно назвать ЛГБТ-активистом в строгом смысле этого слова - он не был ни заводилой, ни организатором, ни идеологом нашего движения, хотя и участвовал и в акциях, и проводил семинары на темы, близкие к его исследованиям. Он был, прежде всего, ученым-гуманитарием, человековедом. Я мало знаю о сережиной диссертации на тему каминг-аута, которую он писал и, видимо, так и не дописал, но работа была весьма фундаментальная - Сергей месяца два чуть ли не каждый день брал двухчасовые интервью у всех нас (и у нас же требовал новых жертв своих каверзных вопросов!), и, я думаю, творил еще немало занятного. Будет крайне обидно, есди его работа затеряется где-то в недрах Высшей школы экономики, а не будет дописана и опубликована, как она того заслуживает - на русском языке ведь никто еще никогда не писал диссертацию о каминауте! Работа Сергея Мозжегора должна быть закончена, но кто будет это делать?
Мне кажется, что тот мощный гражданский подъем, который был в 2011-12 годах, продлил жизнь Сергею, да и не только ему. Сейчас же, когда день за днем пространство свободы в России на глазах сжимается на манер шагреневой кожи, смерть вернулась, чтобы снова собрать урожай и, как это за ней водится, начала с самых честных, порядочных и наивных. С лучших.
Счастливого пути, товарищ! Передавай привет Игорю Кону и Харви Милку! А мы тут еще поборемся...