осеннее
Едва ли найдутся оправдания, отыщутся причины, появится повод...
Живёт себе, никого не трогает, не мешает жить другим, не плачет по ночам, радуется новому дню. Без взрывов и вспышек, без поиска смысла, без мелодрам и истерик, вне чужих перепетий и дрязг, вдали от психоанализа и душевных кризисов, без посвящений и алтарей, за горизонтами чьих-то ожиданий.
Периодически под рёбрами спотыкалось сердце, но продолжало идти - уверенно и ровно. Холодные ладони согревались чашками кофе, улыбка рождалась родными лицами, мир по едкой капле наполнялся безответной тишиной.
Время копило хлам. И ни в одной коробке он уже не помещался и в самый большой чемодан не входил. И занимал пространство, и душил своей вездесущностью, и поглощал в себя всё новое и живое.
Вызови клининг-менеджера на дом, чтоб как Чип и Дейл спешил на помощь, расставлял по местам, прибирал, оттирал, мыл и проветривал. Берёт дорого. Работает качественно.
Живёт себе, никого не трогает, не мешает жить другим, не плачет по ночам, радуется новому дню. Без взрывов и вспышек, без поиска смысла, без мелодрам и истерик, вне чужих перепетий и дрязг, вдали от психоанализа и душевных кризисов, без посвящений и алтарей, за горизонтами чьих-то ожиданий.
Периодически под рёбрами спотыкалось сердце, но продолжало идти - уверенно и ровно. Холодные ладони согревались чашками кофе, улыбка рождалась родными лицами, мир по едкой капле наполнялся безответной тишиной.
Время копило хлам. И ни в одной коробке он уже не помещался и в самый большой чемодан не входил. И занимал пространство, и душил своей вездесущностью, и поглощал в себя всё новое и живое.
Вызови клининг-менеджера на дом, чтоб как Чип и Дейл спешил на помощь, расставлял по местам, прибирал, оттирал, мыл и проветривал. Берёт дорого. Работает качественно.