Семь лет коту под хвост. Главы 8 и 9.
Зимой от скуки я начал писать биографию "Скримов", которая должна была называться "Семь лет коту под хвост". Написал 15 глав, дошёл до событий 2007 года, после чего забил хер и забросил это дело, как обычно. Может, зря. Так или иначе, некоторые главы теперь я решил выложить почитать.
Это - жизнь обычных провинциальных говнарей середины 00-х годов. Интересно для непосредственных участников событий, а также для тех, кто плохо помнит те времена.
Глава 8. Концерт в «Ночном Городе».
Оззи, в миру - Валентин Мясников, нынче играет в модной команде Illidiance, крутит там вертушки и, судя по всему, вполне доволен жизнью. В 2006-м году это был патлатый чувак, совсем недавно переехавший в Ростов из невероятной задницы мира - посёлка Никель на границе с Норвегией, скорее всего - в поисках приличного образования, нормальной жизни и прочих ништяков (а может, и просто так, кто его знает). Оззи в силу своих личностных качеств моментально влился в тусовку музыкантов и быстро стал в ней своим. Мы шапочно знали его через каких-то знакомых, лично я до того нашего концерта видел его всего пару раз в клубе.
Вокалить Оззи не умел, но ему очень хотелось. Мы прекрасно подошли друг другу - играть мы тоже могли не особо, зато были металлистами. Буквально сразу после первой репетиции мы с Оззиком решили закрепить знакомство и поехали к нему, накидавшись там на радостях каким-то коктейлем, играли на гитаре Кузьмина и зырили видео его первой, ещё северной группы. К первому концерту он уже более-менее знал наши песни и старательно верещал в микрофон их громоздкие тексты. Тексты писал я, а поскольку я в то время слушал в основном «Арию» и много читал, то тексты выходили хоть и высоколитературными, но совершенно идиотскими по содержанию. Оззи морщился, но пел.
Первый полноценный концерт мы играли лютой зимой. На улице стояли двадцатиградусные морозы, и у нас на руках была пачка афиш, которые предстояло расклеить. В один из холодных вечеров мы втроём стандартным составом я - Шел - Серенький - выдвинулись в центр с афишами наперевес. Ничего умнее, кроме как сажать их на клей ПВА, мы не придумали (только в прошлом году судьба меня занесла в подработку расклейщиком, где я наконец узнал состав нормального афишного клея). Дул дикий ветер. Первую афишу мы держали втроём, а свободной рукой один из нас пытался выдавить немного клея из тюбика на бумагу. Вторую афишу мы, перемазанные в клее с ног до головы, придумали загородить от ветра и быстро-быстро накапать на неё ПВА. Не помогло: технология работы с учётом погодных условий оказалась совершенно неправильной. В конце концов, расклеив штук 30 афиш, невероятно замёрзнув и измазавшись в клее, мы поехали по домам, забив на эту дохлую затею. Пачка этих афиш валялась у меня дома несколько лет, пока кто-то их не выбросил.
На первый концерт пришло человек 30. Это никого не смутило, и мы начали активно выступать.
В марте Оззи предложил нам сыграть на дне рождения группы «Тупая Ярость». Заводилой в этой группе был Коля Клоун, на тот момент скин (а сейчас он читает рэпчик в группе К-45). Собиралась большая тусовка, действие должно было происходить в клубе «Ночной Город» в ночь с 10 на 11 марта. О клубе стоит рассказать отдельно. Это была банальная бильярдная в подвале электротехнического колледжа на Карла Маркса, в самом центре Нахичевани. В обычные дни там собиралась местная армянская гопота, и иногда проводились концерты. Вершиной деятельности «Ночного Города» как рок-клуба стал концерт «Коррозии Металла» в том же 2006 году. Скины тогда разнесли все окрестности, а сцена была отделена от зрителей концептуальной сеткой-рабицей. После этого концерты там сошли на нет.
Где Оззи выцепил Колю Клоуна, мы представляли смутно. Скорее всего, это было как-то связано с магазином рок-атрибутики «Louis», находившимся в фойе гостиницы «Московская» и сгоревшим через пару лет после описываемых событий. В этом магазине постоянно околачивалась некая тусовка, включавшая в себя и Оззика. Так или иначе, нам затея с концертом не очень понравилась, но делать было нечего - играть хотелось как можно больше. Мы согласились.
Помимо нас, Коля пригласил выступить огромную кучу команд, не меньше десятка. Среди них были, например, French, игравшие тогда один из своих первых концертов и даже примерно не представлявшие из себя нынешнюю модную группу, «Национальный Протест», слывшие тогда относительно серьёзной командой и с тех пор двигавшиеся только вниз, и многие другие. Саундчек затянулся на несколько часов; за сценой были накрыты столы для музыкантов, где находилось преимущественно бухло. Народу в клуб набилось сотни полторы человек, что для этого заведения было практическим потолком.
Никакого даже намёка на организацию не наблюдалось. Коля нажрался минут за 15 и делал всякую чушь, не было ни списка выступающих, ни ограничения по длительности сета. Концерт начался часов в 9 вечера. После 11 мы уже начали понимать, что как-то не складывается сегодня наше выступление, тем более что Стас нажрался уже давно, а Оззи нажирается в эту самую минуту с кем-то в зале. Ещё через полчаса Оззи пришёл в совершенно невменяемое состояние, а Стас заснул на лавочке за столом. На сцене играла четвёртая или пятая группа. Окончательно осознав, что выступать нам сегодня не придётся, мы приступили к грустному пьянству.
Примерно в половину первого ночи пронёсся слух о какой-то драке на входе, чуть ли не с трупами. Начался шухер, музыканты повалили к выходу, и мы решили тоже не задерживаться и свинтить отсюда побыстрее. Как оказалось, решение было единственно верным: через 10 минут приехали менты и стали крепить всех подряд. Мы же в этот момент уже были на полпути к дому и под раздачу не попали.
Выводов из этого концерта мы никаких не сделали. Нам хотелось выступать, и отказаться от концерта из-за плохой организации казалось настоящим кощунством. Впоследствии мы ещё несколько раз наступали на эти грабли, пока они не выбили из нас наконец всю малолетнюю дурь.
Глава 9. Soulfly в Новороссийске.
За восемь лет знакомства мы с Серёжей и Шелом прошли через множество историй. Многие из них достойны быть упомянутыми в этой летописи, поскольку они здорово повлияли на наше общее мировоззрение.
Летом 2006 года Шел находился в постоянном возбуждении. 1 августа в Новороссийск приезжали Soulfly - одна из его любимейших команд, в основном, из-за присутствия в её составе Макса Кавалеры. Он постоянно подбивал нас поехать на этот концерт, и в конце концов выбил согласие из меня и нашего друга - моего одноклассника Щёрика (через пару лет он был переименован в Педро, а сейчас работает в театре и практически исчез с нашего горизонта). Мы с Щёриком в тот год поступали на геофак РГУ, в конце июля были уже свободны и могли ехать куда угодно. Серенький же привычно выбрал лавочки на 18-й.
За несколько дней до отъезда к нам в компанию набился Коля Клоун, которого мы изредка видели после неудачного концерта в «Ночном Городе». Это означало, что поездка становится исключительно адским мероприятием. Так оно и произошло.
31 июля мы выехали в Краснодар утренним экспрессом. После станции Батайск Коля, Шел и Щёрик отправились в вагон-ресторан, а я остался сторожить вещи. Минут через 15 вернулся Шел с банкой пива для меня. Ехать стало веселее. За всю дорогу Шел ещё несколько раз повторил манёвр, а если учесть, что в ресторане они успевали употреблять раза в два быстрее, чем я, то на перрон краснодарского вокзала мы вылезали уже как минимум в подходящем настроении. Электричку на Новороссийск ждать было впадлу. Коля пошёл на привокзальную площадь и моментально договорился с таксистом, чтобы тот довёз нас до самого Абрау-Дюрсо - мы собирались остановиться в Лиманчике, где нас уже ждали. Шел вёз с собой керогаз, я - котелок и палатку, и все мы, кроме Коли, собирались зависнуть в Лимане на несколько дней.
Едва не потеряв все деньги Шела на шальной заправке, за пару часов мы доехали до Абрау, где взяли ещё одно такси и добрались уже непосредственно к воротам Лиманчика. Стояло лето, карманы были полны денег, завтра нас ждал долгожданный концерт, и всё было просто отлично. На радостях, едва распаковавшись, мы отправились в экскурсию по местным барам. Довольно скоро Щёрик накидался в говнище и где-то потерял свой паспорт. В кромешной тьме и состоянии нехилого алкогольного опьянения мы отправились на поиски документа, но ничего не нашли и вернулись в бар. Там сидел оставшийся Коля, уткнувшись лбом в стол и не реагируя на возбудители. Щёрик накатил ещё, весьма быстро приблизился к состоянию Клоуна, и в итоге они оба были транспортированы в палатку, откуда всю ночь по очереди вылезали поблевать на кустики. Мы же накатили ещё и тоже отправились спать.
Утром Щёрик выглядел удручающе. Встать он не мог, и голосом умирающего просил из палатки активированного угля. Было похоже, что концерт для него накрылся медным тазом. Посочувствовав страдальцу, мы наскоро позавтракали и выдвинулись в Новороссийск.
В городе мы довольно быстро нашли магазин, в котором должна была проходить автограф-сессия бразильцев. Под палящим солнцем возле входа уже околачивалось пару персонажей - как оказалось, из Ростова. Это был кусок группы Retina - Митя и Макс. В те времена мы с ними знакомы не были и название это слышали впервые.
Часы показывали полдень. Автограф-сессия была заявлена на три часа дня. Мы упорно стояли на солнце возле самых дверей - и, как оказалось, не зря. По мере приближения назначенного часа вокруг входа начала нарастать толпа, достигшая максимальной плотности в начале четвёртого, когда двери всё ещё были плотно закрыты. Меня прижали к витрине, и я мог прекрасно видеть, что внутри ещё никого нет. Когда и в четыре часа двери не открылись, люди начали возмущаться. Пару раз выходил администратор и вяло пытался отмазаться, но его не слушали.
Тем временем в толпе нарисовалось немало знакомых лиц, в том числе и наш собственный гитарист Стас, приехавший сюда чуть ли не автостопом. У него уже был билет на вечерний поезд, и он совратил Шела, сильно недовольного бытовыми условиями в Лиманчике, поехать домой прямо сегодня. Я решил остаться - да меня никто особо и не упрашивал. Клоун тоже уезжал сегодня, тем же поездом.
Наконец двери магазина открылись, Шел просочился внутрь в первой партии фанатов и исчез с глаз. Через пару минут впустили следующую партию, и я зашёл в ней…
…Никакого Макса Кавалеры внутри не было. За стойкой сидело только несколько улыбающихся музыкантов. От растерянности я даже забыл спросить, где они потеряли фронтмена, получил свои автографы и быстро оказался на заднем дворе, где уже дышал морским воздухом Шел. Мы возмущённо начали обсуждать произошедшее, вскоре к нам присоединились и остальные «счастливчики».
При выходе обратно на проспект нас с Шелом поймала телевизионная группа местного телеканала с просьбой сказать пару слов по поводу события. Во мне всё ещё клокотало возмущение, потому мой комментарий звучал примерно следующим образом:
- Я считаю, это свинство! Мы приехали аж из Ростова только для того, чтобы увидеть Макса Кавалеру, а что в итоге? Я недоволен, это нехорошо - так поступать со своими фанатами! Чёрт-те что, а не мероприятие!
Журналистка растерянно захлопала глазами, а на фразе «мы из Ростова» расстроенно протянула: «Ааа, из Ростова…», после чего быстренько закончила расспросы и пошла докапываться до более местных и адекватных металлистов. Увидеть своё интервью по телевидению мне, к счастью, так и не удалось.
Мы начали соображать, как решить логистическую задачу по обмену билетов и доставке Шела и Клоуна с вещами после концерта на вокзал. В итоге был нанят таксист, который с дикой скоростью начал возить нас по Новороссийску и окрестностям - сначала на вокзал менять билеты, потом в Лиманчик за вещами, оттуда опять на вокзал - сдавать вещи в камеру хранения, и уже после этого к стадиону «Труд», где должен был проходить концерт.
По приезду в Лиманчик в середине маршрута произошла следующая история. Запыхавшиеся, мы взбежали на правую гору и застали идиллическую картину: поправившийся Щёрик вместе с Вышибцом (персонажем, достойным отдельного рассказа) сидели возле костра и пили горячий кофе. Щёрик производил впечатление совершенно смирившегося со своей судьбой человека. Он философски глядел на наше мельтешение, пока мы ему рассказывали, что к чему. Однако в конце концов Шелу удалось его растормошить, страдалец вскочил на ноги, и мы побежали вниз, в лагерь, в надежде всё-таки найти его паспорт - чем чёрт не шутит?
Как только мы ступили за забор, нас окликнул стрёмного вида чувак. В руках он держал паспорт Щёрика и, как выяснилось, хотел за него 700 рублей. Всё это мы рассказали Клоуну, который немедленно подорвался и какими-то своими - нужно сказать, действенными методами чужой паспорт у чувака экспроприировал. После чего в такси влез ещё радостный Щёрик, и мы рванули на концерт.
Далее были два часа угара на стадионе, после чего наши дороги разошлись: Шел, Клоун и Стас уехали на вокзал, а мы с Щёриком вызвали такси и вернулись в Лиманчик, где кутили ещё дней пять, отмечая поступление в ВУЗ, отличную поездку и вообще всё подряд. Отвечая на закономерный вопрос «откуда у нас столько денег, что мы постоянно катались на такси и бухали от пуза», скажу честно: я даже не представляю, но, так или иначе, тогда всё было в лучшем виде. С тех пор Шел уже шесть лет всем новым знакомым (а с некоторой периодичностью - и старым) рассказывает эту историю в деталях, которые его друзья давно знают наизусть, и при первых попытках опять рассказать «как мы ездили на Соулфлай» сразу несколько человек пытаются Шела заткнуть. Впрочем, как всегда, безуспешно.
Это - жизнь обычных провинциальных говнарей середины 00-х годов. Интересно для непосредственных участников событий, а также для тех, кто плохо помнит те времена.
Глава 8. Концерт в «Ночном Городе».
Оззи, в миру - Валентин Мясников, нынче играет в модной команде Illidiance, крутит там вертушки и, судя по всему, вполне доволен жизнью. В 2006-м году это был патлатый чувак, совсем недавно переехавший в Ростов из невероятной задницы мира - посёлка Никель на границе с Норвегией, скорее всего - в поисках приличного образования, нормальной жизни и прочих ништяков (а может, и просто так, кто его знает). Оззи в силу своих личностных качеств моментально влился в тусовку музыкантов и быстро стал в ней своим. Мы шапочно знали его через каких-то знакомых, лично я до того нашего концерта видел его всего пару раз в клубе.
Вокалить Оззи не умел, но ему очень хотелось. Мы прекрасно подошли друг другу - играть мы тоже могли не особо, зато были металлистами. Буквально сразу после первой репетиции мы с Оззиком решили закрепить знакомство и поехали к нему, накидавшись там на радостях каким-то коктейлем, играли на гитаре Кузьмина и зырили видео его первой, ещё северной группы. К первому концерту он уже более-менее знал наши песни и старательно верещал в микрофон их громоздкие тексты. Тексты писал я, а поскольку я в то время слушал в основном «Арию» и много читал, то тексты выходили хоть и высоколитературными, но совершенно идиотскими по содержанию. Оззи морщился, но пел.
Первый полноценный концерт мы играли лютой зимой. На улице стояли двадцатиградусные морозы, и у нас на руках была пачка афиш, которые предстояло расклеить. В один из холодных вечеров мы втроём стандартным составом я - Шел - Серенький - выдвинулись в центр с афишами наперевес. Ничего умнее, кроме как сажать их на клей ПВА, мы не придумали (только в прошлом году судьба меня занесла в подработку расклейщиком, где я наконец узнал состав нормального афишного клея). Дул дикий ветер. Первую афишу мы держали втроём, а свободной рукой один из нас пытался выдавить немного клея из тюбика на бумагу. Вторую афишу мы, перемазанные в клее с ног до головы, придумали загородить от ветра и быстро-быстро накапать на неё ПВА. Не помогло: технология работы с учётом погодных условий оказалась совершенно неправильной. В конце концов, расклеив штук 30 афиш, невероятно замёрзнув и измазавшись в клее, мы поехали по домам, забив на эту дохлую затею. Пачка этих афиш валялась у меня дома несколько лет, пока кто-то их не выбросил.
На первый концерт пришло человек 30. Это никого не смутило, и мы начали активно выступать.
В марте Оззи предложил нам сыграть на дне рождения группы «Тупая Ярость». Заводилой в этой группе был Коля Клоун, на тот момент скин (а сейчас он читает рэпчик в группе К-45). Собиралась большая тусовка, действие должно было происходить в клубе «Ночной Город» в ночь с 10 на 11 марта. О клубе стоит рассказать отдельно. Это была банальная бильярдная в подвале электротехнического колледжа на Карла Маркса, в самом центре Нахичевани. В обычные дни там собиралась местная армянская гопота, и иногда проводились концерты. Вершиной деятельности «Ночного Города» как рок-клуба стал концерт «Коррозии Металла» в том же 2006 году. Скины тогда разнесли все окрестности, а сцена была отделена от зрителей концептуальной сеткой-рабицей. После этого концерты там сошли на нет.
Где Оззи выцепил Колю Клоуна, мы представляли смутно. Скорее всего, это было как-то связано с магазином рок-атрибутики «Louis», находившимся в фойе гостиницы «Московская» и сгоревшим через пару лет после описываемых событий. В этом магазине постоянно околачивалась некая тусовка, включавшая в себя и Оззика. Так или иначе, нам затея с концертом не очень понравилась, но делать было нечего - играть хотелось как можно больше. Мы согласились.
Помимо нас, Коля пригласил выступить огромную кучу команд, не меньше десятка. Среди них были, например, French, игравшие тогда один из своих первых концертов и даже примерно не представлявшие из себя нынешнюю модную группу, «Национальный Протест», слывшие тогда относительно серьёзной командой и с тех пор двигавшиеся только вниз, и многие другие. Саундчек затянулся на несколько часов; за сценой были накрыты столы для музыкантов, где находилось преимущественно бухло. Народу в клуб набилось сотни полторы человек, что для этого заведения было практическим потолком.
Никакого даже намёка на организацию не наблюдалось. Коля нажрался минут за 15 и делал всякую чушь, не было ни списка выступающих, ни ограничения по длительности сета. Концерт начался часов в 9 вечера. После 11 мы уже начали понимать, что как-то не складывается сегодня наше выступление, тем более что Стас нажрался уже давно, а Оззи нажирается в эту самую минуту с кем-то в зале. Ещё через полчаса Оззи пришёл в совершенно невменяемое состояние, а Стас заснул на лавочке за столом. На сцене играла четвёртая или пятая группа. Окончательно осознав, что выступать нам сегодня не придётся, мы приступили к грустному пьянству.
Примерно в половину первого ночи пронёсся слух о какой-то драке на входе, чуть ли не с трупами. Начался шухер, музыканты повалили к выходу, и мы решили тоже не задерживаться и свинтить отсюда побыстрее. Как оказалось, решение было единственно верным: через 10 минут приехали менты и стали крепить всех подряд. Мы же в этот момент уже были на полпути к дому и под раздачу не попали.
Выводов из этого концерта мы никаких не сделали. Нам хотелось выступать, и отказаться от концерта из-за плохой организации казалось настоящим кощунством. Впоследствии мы ещё несколько раз наступали на эти грабли, пока они не выбили из нас наконец всю малолетнюю дурь.
Глава 9. Soulfly в Новороссийске.
За восемь лет знакомства мы с Серёжей и Шелом прошли через множество историй. Многие из них достойны быть упомянутыми в этой летописи, поскольку они здорово повлияли на наше общее мировоззрение.
Летом 2006 года Шел находился в постоянном возбуждении. 1 августа в Новороссийск приезжали Soulfly - одна из его любимейших команд, в основном, из-за присутствия в её составе Макса Кавалеры. Он постоянно подбивал нас поехать на этот концерт, и в конце концов выбил согласие из меня и нашего друга - моего одноклассника Щёрика (через пару лет он был переименован в Педро, а сейчас работает в театре и практически исчез с нашего горизонта). Мы с Щёриком в тот год поступали на геофак РГУ, в конце июля были уже свободны и могли ехать куда угодно. Серенький же привычно выбрал лавочки на 18-й.
За несколько дней до отъезда к нам в компанию набился Коля Клоун, которого мы изредка видели после неудачного концерта в «Ночном Городе». Это означало, что поездка становится исключительно адским мероприятием. Так оно и произошло.
31 июля мы выехали в Краснодар утренним экспрессом. После станции Батайск Коля, Шел и Щёрик отправились в вагон-ресторан, а я остался сторожить вещи. Минут через 15 вернулся Шел с банкой пива для меня. Ехать стало веселее. За всю дорогу Шел ещё несколько раз повторил манёвр, а если учесть, что в ресторане они успевали употреблять раза в два быстрее, чем я, то на перрон краснодарского вокзала мы вылезали уже как минимум в подходящем настроении. Электричку на Новороссийск ждать было впадлу. Коля пошёл на привокзальную площадь и моментально договорился с таксистом, чтобы тот довёз нас до самого Абрау-Дюрсо - мы собирались остановиться в Лиманчике, где нас уже ждали. Шел вёз с собой керогаз, я - котелок и палатку, и все мы, кроме Коли, собирались зависнуть в Лимане на несколько дней.
Едва не потеряв все деньги Шела на шальной заправке, за пару часов мы доехали до Абрау, где взяли ещё одно такси и добрались уже непосредственно к воротам Лиманчика. Стояло лето, карманы были полны денег, завтра нас ждал долгожданный концерт, и всё было просто отлично. На радостях, едва распаковавшись, мы отправились в экскурсию по местным барам. Довольно скоро Щёрик накидался в говнище и где-то потерял свой паспорт. В кромешной тьме и состоянии нехилого алкогольного опьянения мы отправились на поиски документа, но ничего не нашли и вернулись в бар. Там сидел оставшийся Коля, уткнувшись лбом в стол и не реагируя на возбудители. Щёрик накатил ещё, весьма быстро приблизился к состоянию Клоуна, и в итоге они оба были транспортированы в палатку, откуда всю ночь по очереди вылезали поблевать на кустики. Мы же накатили ещё и тоже отправились спать.
Утром Щёрик выглядел удручающе. Встать он не мог, и голосом умирающего просил из палатки активированного угля. Было похоже, что концерт для него накрылся медным тазом. Посочувствовав страдальцу, мы наскоро позавтракали и выдвинулись в Новороссийск.
В городе мы довольно быстро нашли магазин, в котором должна была проходить автограф-сессия бразильцев. Под палящим солнцем возле входа уже околачивалось пару персонажей - как оказалось, из Ростова. Это был кусок группы Retina - Митя и Макс. В те времена мы с ними знакомы не были и название это слышали впервые.
Часы показывали полдень. Автограф-сессия была заявлена на три часа дня. Мы упорно стояли на солнце возле самых дверей - и, как оказалось, не зря. По мере приближения назначенного часа вокруг входа начала нарастать толпа, достигшая максимальной плотности в начале четвёртого, когда двери всё ещё были плотно закрыты. Меня прижали к витрине, и я мог прекрасно видеть, что внутри ещё никого нет. Когда и в четыре часа двери не открылись, люди начали возмущаться. Пару раз выходил администратор и вяло пытался отмазаться, но его не слушали.
Тем временем в толпе нарисовалось немало знакомых лиц, в том числе и наш собственный гитарист Стас, приехавший сюда чуть ли не автостопом. У него уже был билет на вечерний поезд, и он совратил Шела, сильно недовольного бытовыми условиями в Лиманчике, поехать домой прямо сегодня. Я решил остаться - да меня никто особо и не упрашивал. Клоун тоже уезжал сегодня, тем же поездом.
Наконец двери магазина открылись, Шел просочился внутрь в первой партии фанатов и исчез с глаз. Через пару минут впустили следующую партию, и я зашёл в ней…
…Никакого Макса Кавалеры внутри не было. За стойкой сидело только несколько улыбающихся музыкантов. От растерянности я даже забыл спросить, где они потеряли фронтмена, получил свои автографы и быстро оказался на заднем дворе, где уже дышал морским воздухом Шел. Мы возмущённо начали обсуждать произошедшее, вскоре к нам присоединились и остальные «счастливчики».
При выходе обратно на проспект нас с Шелом поймала телевизионная группа местного телеканала с просьбой сказать пару слов по поводу события. Во мне всё ещё клокотало возмущение, потому мой комментарий звучал примерно следующим образом:
- Я считаю, это свинство! Мы приехали аж из Ростова только для того, чтобы увидеть Макса Кавалеру, а что в итоге? Я недоволен, это нехорошо - так поступать со своими фанатами! Чёрт-те что, а не мероприятие!
Журналистка растерянно захлопала глазами, а на фразе «мы из Ростова» расстроенно протянула: «Ааа, из Ростова…», после чего быстренько закончила расспросы и пошла докапываться до более местных и адекватных металлистов. Увидеть своё интервью по телевидению мне, к счастью, так и не удалось.
Мы начали соображать, как решить логистическую задачу по обмену билетов и доставке Шела и Клоуна с вещами после концерта на вокзал. В итоге был нанят таксист, который с дикой скоростью начал возить нас по Новороссийску и окрестностям - сначала на вокзал менять билеты, потом в Лиманчик за вещами, оттуда опять на вокзал - сдавать вещи в камеру хранения, и уже после этого к стадиону «Труд», где должен был проходить концерт.
По приезду в Лиманчик в середине маршрута произошла следующая история. Запыхавшиеся, мы взбежали на правую гору и застали идиллическую картину: поправившийся Щёрик вместе с Вышибцом (персонажем, достойным отдельного рассказа) сидели возле костра и пили горячий кофе. Щёрик производил впечатление совершенно смирившегося со своей судьбой человека. Он философски глядел на наше мельтешение, пока мы ему рассказывали, что к чему. Однако в конце концов Шелу удалось его растормошить, страдалец вскочил на ноги, и мы побежали вниз, в лагерь, в надежде всё-таки найти его паспорт - чем чёрт не шутит?
Как только мы ступили за забор, нас окликнул стрёмного вида чувак. В руках он держал паспорт Щёрика и, как выяснилось, хотел за него 700 рублей. Всё это мы рассказали Клоуну, который немедленно подорвался и какими-то своими - нужно сказать, действенными методами чужой паспорт у чувака экспроприировал. После чего в такси влез ещё радостный Щёрик, и мы рванули на концерт.
Далее были два часа угара на стадионе, после чего наши дороги разошлись: Шел, Клоун и Стас уехали на вокзал, а мы с Щёриком вызвали такси и вернулись в Лиманчик, где кутили ещё дней пять, отмечая поступление в ВУЗ, отличную поездку и вообще всё подряд. Отвечая на закономерный вопрос «откуда у нас столько денег, что мы постоянно катались на такси и бухали от пуза», скажу честно: я даже не представляю, но, так или иначе, тогда всё было в лучшем виде. С тех пор Шел уже шесть лет всем новым знакомым (а с некоторой периодичностью - и старым) рассказывает эту историю в деталях, которые его друзья давно знают наизусть, и при первых попытках опять рассказать «как мы ездили на Соулфлай» сразу несколько человек пытаются Шела заткнуть. Впрочем, как всегда, безуспешно.